Старков

Жизнь у Андрея Сергеевича Старкова удалась во всех отношениях. К сорока годам он стал очень даже богатым человеком и ни в чем себе не отказывал. Бизнес ему в свое время помог организовать тесть, бывший партийный функционер. Это он пристроил только что окончившего институт зятя к такому полезному делу, как торговля ценными бумагами и оказание финансовых услуг. Да чего там кокетничать, у Старкова вместе с тестем был свой подпольный банчок. Чьи там деньги только не крутились. Да кому оно, собственно, интересно чьи. Главное, что крутились, и не маленькие. Официально фирма Старкова занималась именно ценными бумагами, финансовыми консультациями и лизингом. А неофициально… Ясен пень, что и обналичкой не брезговали. Старков был собой доволен, очень. Конечно, личный самолет он себе хотя бы из соображений конспирации позволить не мог, но во всем остальном ограничений никаких не имел и вовсю радовался жизни. Тесть в его дела практически не лез, предпочитая оставаться в тени, однако несколько раз высказывал свое неодобрение поведению и развлечениям Старкова.

– Ты б, Андрюша, скромнее, что ли, был. Екатерина одна с ребенком дома сидит, а ты с девками разными на курортах оргии устраиваешь. Все мы не без греха, но приличия-то соблюдать надо.

Старков все понял, не дурак, конечно. Дед хоть и старый, но еще в силе. Не только бизнес отнимет, еще и от Старкова мокрого места не оставит. Тем более что Старков понимал, что тесть абсолютно прав и от Старкова не убудет, если он пару раз с Катькой и сыном за границу съездит. Семейно, так сказать. На глазах у почтенной публики.

Дело в том, что Андрюша Старков жену свою Екатерину не очень-то и любил, а женился на ней в свое время, чтоб насолить своей сокурснице Светке Михайловой. Да и чего там греха таить, трезвый расчет тоже присутствовал в голове у Андрюши Старкова, когда он решил жениться на Екатерине. Огромная квартира в центре города, папа большой начальник, да и сама Катя не такая уж и страшная. На взгляд Старкова, не красавица, конечно, но и не какая-нибудь уродина. А Светка Михайлова еще сто раз должна пожалеть, что Старкова упустила. Особенно если бы сейчас на него посмотрела, вот бы себе локти-то покусала!

Старков влюбился в Светку сразу, как только увидел ее первого сентября в актовом зале института на общем собрании первокурсников. Светка стояла в толпе парней и хитро смотрела на Старкова своими зелеными глазищами. Как так получилось, что он не видел ее на вступительных экзаменах? Старков был намного выше Светки, и ему сразу захотелось ее от чего-нибудь защитить. Радости Старкова не было предела, когда выяснилось, что они будут учиться в одной группе. Однако защищать Михайлову ему не пришлось. Светка Михайлова ни в какой защите не нуждалась. Она смело подошла к Старкову и спросила:

– Молодой человек, вас как зовут?

– Андрей! – обрадовался Старков.

– А я Света, мы будем с вами дружить!

Старков опешил.

– Вы что, не согласны? – удивленно спросила Светка.

– Почему? Я согласен, – быстро ответил Старков.

– Вот и хорошо! А то у нас в группе всего четыре девочки. Две закадычные подружки из одного класса, одна замужняя женщина, которая дружит со своим мужем, и я. Так что получается, мне дружить-то и не с кем! Вот решила, что буду дружить с вами.

И все последующие годы Светка честно дружила со Старковым. Они вместе сидели на лекциях, вместе посещали лабораторные занятия, вместе прогуливали, вместе играли в КВН и вместе делали курсовые. Светка делилась со Старковым всеми своими любовными страданиями, и Старков страдал вместе с ней. Она все мечтала найти какого-то особенного парня, постоянно кем-то увлекалась и никак не хотела видеть в Старкове красивого, умного и перспективного молодого мужчину, который был ничем не хуже ее кумиров.

Наконец, когда Светка рассталась с каким-то очередным своим парнем, Старков повел ее в бар «Колокольчик», чтобы развеять Светкино горькое горе. У «Колокольчика», как всегда, стояла огромная очередь желающих попасть в настоящее гнездо разврата. В гнезде разврата на три рубля давали нехитрые закуски, типа жюльена из куриной кожи, однако там можно было курить и танцевать сколько хочешь. Надо сказать, что в те времена пара отличников, таких как Старков и Михайлова, вполне могли себе позволить выделить из повышенной стипендии три рубля на красивую жизнь. Старков уже в юности умел проникать везде без очереди, поэтому вскоре они сидели за столиком с порцией причитающегося им жюльена. Светка курила, а Старков набрался смелости и сказал:

– Михайлова, слушай, почему мне никак не прорваться сквозь твоих парней?

– В смысле? – Светка явно его не поняла.

– В смысле, что, как только я к тебе пытаюсь подкатиться, так ты уже снова-здорово, опять с новым парнем. Где ты их только берешь?

– Сами берутся, из пространства. Погоди, ты чего это сейчас только что сказал? Это про наши с тобой отношения? У тебя чего, намерения какие-то в мой адрес?

– Ага, намерения, и именно в адрес! – рассмеялся Старков.

– Слушай, Старков, а это мысль! Это ты здорово придумал. Мы что, и целоваться с тобой будем?

При этих словах глаза у Светки стали особенно хитрющими. Старков даже подумал, что она, как обычно, над ним надсмехается. Светка иногда над ним подтрунивала по-дружески. Один раз он пошел стричься в парикмахерскую, а его не только подстригли, но еще и сделали ему укладку феном и побрызгали одеколоном. Вот у Светки радости-то было, она даже стих какой-то смешной сочинила про бигуди и Старкова. Как он утром в этих самых бигуди яичницу жарит. А потом еще долго доставала из сумочки флакончик с духами и прыскала на Старкова со словами:

– Фу, Андрюша, почему ты сегодня без прически и не воняешь культурно!

В другой раз Старкова поймали на экзамене по теории машин, когда у него из-за пазухи выпал конспект, с которого он списывал, а Светка веселилась и рекомендовала ему купить лифчик побольше, чтоб ничего не вываливалось. Короче, относилась к нему как к настоящей подружке. Ничего не понимала. Ничегошеньки! Как-то они сдавали экзамен в маленькой аудитории, где можно было сесть рядом. Светка списывала со шпоры, которая была прикреплена у нее на ноге под юбкой с помощью бельевой резинки. На левой ноге первые вопросы, на правой вторые. Старков сидел рядом и списывал второй вопрос с правой ноги Светки. Ну как тут с ней в этих условиях про любовь говорить? Не поймет ведь ни фига. Старков представил, как она его засмеет с этими поцелуями и серьезными намерениями в ее адрес, но решил не отступать. Раз уж начал, надо дело довести до конца.

– А чем плохо-то целоваться? Целоваться – это хорошо. Пойдем-ка потанцуем для начала, – сказал он и увлек Михайлову на танцпол, пока она ничего не сморозила ему в ответ.

Чего тут говорить, этот вечер Старков потом вспоминал всю жизнь. Они со Светкой танцевали обнявшись и целовались прямо там же. Потом Старков провожал Светку домой, и они опять целовались. Сначала в лифте, а потом у дверей ее квартиры. В результате на лестницу выскочил Светкин папа в трусах и майке и затолкал Светку в квартиру со словами:

– А вас, молодой человек, я хочу видеть только тогда, когда вы придете моей дочери предложение делать!

Старков кричал, что он прямо сейчас готов это предложение сделать, но ему объяснили, что в это время приличные люди спят, а не предложения делают. Всю ночь Старков не мог сомкнуть глаз, а на следующий день, как только Светка появилась в институте, сказал ей, что очень серьезно думал над словами ее отца и в принципе готов даже на Светке жениться.

– Дурак ты, Старков! – сказала Светка, – чтобы жениться, надо получше узнать друг друга. Мы с тобой всего-то один день еще знакомы.

– Сказала тоже, один день! Один день и еще скоро пять лет. Забыла? – удивился Старков.

– Пять лет не считаются. Это дружба была. А любовь у нас с тобой всего один день.

После этого они опять начали целоваться и решили уже время на лекции не тратить. Старков выпросил ключи от комнаты в общежитии, где проживала та самая единственная в группе супружеская пара, и они со Светкой отправились туда заниматься любовью по-настоящему. И у них ничего не вышло. Вот так. Дружить получилось, танцевать получилось, целоваться тоже получилось, а вот любовью заниматься не получилось. То ли Старков так давно хотел Светку, то ли Светка ждала от Старкова большего, чем от своих парней, но случившийся между ними секс разочаровал их обоих. А может быть, оба они уже сдружились настолько, что не воспринимали друг друга всерьез. В смысле романтики, всяких там муси-пуси и прочих сю-сю-сю. Какая уж тут страсть и романтика, когда знаешь партнера как облупленного. Видел, как его тошнило, когда он по неопытности водку пепси-колой запивать вдруг решил, или вместе с ним за компанию физкультуру прогуливал, потому что у него месячные начались, видел его взлеты и падения, носки рваные, сопли и вопли, видел, как он тупил, не понимая элементарных вещей в теории цепей, и много еще всякого прочего видел и делал, после чего романтические отношения покажутся странными. Как тут будешь девушке ни с того ни с сего цветы дарить, если вы всегда все расходы делили пополам, по-братски? Какая уж тут романтика. Романтика у обоих осталась для совершенно посторонних людей. Получилось, что Старков с Михайловой уже вместе пережили то, что все нормальные люди начинают переживать после окончания конфетно-букетного периода, а именно дружбу между мужчиной и женщиной.

На следующий день они повторили свою попытку и получили тот же результат. Потом Старков, решив, что так на них действуют стены общежития, раздобыл ключи от квартиры своего дяди, но там у них тоже ничего не получилось. Не в том смысле, конечно, что Старков не смог, все он смог. Просто он абсолютно точно понял, что Светке не нравится заниматься с ним сексом. Какая-то во всем этом процессе присутствовала механика, что ли. Кроме того, ему все время казалось, что в самый неподходящий момент Светка может ни с того ни с сего пошутить или анекдот какой-нибудь рассказать. Не покидало ощущение, что во время секса она каким-то образом смотрит на весь этот процесс со стороны и насмехается. После этого они расстались. Светка сказала, что он ее не зажигает и они явно не созданы друг для друга, и предложила Старкову присмотреться к другим девушкам. Старков на нее тогда очень обиделся. Потом он все не мог взять в толк, чего такого обидного было в их расставании, ведь ему и самому секс со Светкой ни капельки не понравился. Она ведь его тоже толком не зажигала. Что-то во всем этом их сексе было странное, нельзя сказать, чтобы родственное или какое-то братское, наоборот, что-то чувствовалось именно чужеродное, неестественное. Тем не менее после этого даже дружить, как раньше, они не могли. Старков тогда впервые напился до беспамятства и никак не мог вспомнить, как оказался на танцах в техноложке, а потом уже и в тамошнем общежитии. В себя он пришел уже утром в кровати с незнакомой девушкой, выяснил, что ее зовут Катя, и решил, что обязательно отомстит Светке, для чего может даже на этой вот самой Кате и жениться. А уж когда узнал, кто у Кати папа, побывал у них в огромной квартире рядом со Смольным, увидел там разную невидаль, типа иностранной бытовой техники, ванны джакузи и сырокопченой колбасы, поел вкусных пирогов Катиной мамы, то и вовсе всерьез сделал Екатерине предложение и ни разу впоследствии не пожалел об этом. Пару раз, правда, перед самой свадьбой он дал слабака и позвонил Михайловой. Подышал в трубку, послушал ее голос, но так ничего ей и не сказал. На свадьбе он смотрел на Екатерину и как-то автоматически, бессознательно сравнивал ее со Светкой. Конечно, Катя никакого сравнения не выдерживала. Она была высокая, немного сутулая и, как выяснилось, страдала полным отсутствием вкуса. Это очень сильно проявилось в свадебном наряде, который Екатерину откровенно уродовал. Мама Старкова невзлюбила невестку с самого начала, всю свадьбу она проплакала, а после спросила, почему же он все-таки не женился на Светочке. Ну, разве расскажешь матери чего-нибудь про секс? Сразу в обморок упадет.

После окончания института Старков так Михайлову больше и не видел. Даже на встречи выпускников Светка не приходила, поэтому никто из ребят не знал, где она и что с ней. Старков постепенно стал о Михайловой забывать, а после строгого выговора от тестя по поводу своего аморального поведения завел себе постоянную девушку, которой был очень доволен. Эта девушка помогла Старкову вовсе выбросить Светку Михайлову из головы.

Так бы Старков о своей неудачной институтской любви больше и не вспомнил, если бы однажды, возвращаясь из деловой поездки в Москву, в салоне бизнес-класса самолета не встретил своего старинного школьного друга Сашку Ковалева. С Сашкой они крепко дружили все десять школьных лет, а потом Старков поступил в институт, Сашка же на экзаменах в университет провалился, и его забрали в армию. Попал он куда-то в зону военных действий, был ранен, долго валялся в разных госпиталях. Потом все-таки в университет поступил, но к тому моменту Старков уже женился и перебрался жить к Смольному в квартиру тестя. Так что с Сашкой они с тех пор и не виделись. Встретив Ковалева в самолете, Старков очень обрадовался и про себя отметил, что дела у школьного друга явно шли неплохо. Одет Ковалев был не хуже Старкова, на запястье поблескивали дорогие часы. Этот факт Старкова очень обрадовал. С недавних пор он испытывал неловкость, общаясь с людьми намного беднее себя. Особенно неловко было со старыми друзьями. Ковалев рассказал, что у него все в порядке, что он занимает руководящий пост в солидной компании, наконец-то после двух неудачных попыток счастливо женат, и в результате пригласил Старкова с женой к себе на новоселье в новую квартиру. Старков с удовольствием приглашение принял. Екатерина, когда он рассказал ей про Ковалева и его приглашение, тоже явно обрадовалась. Она теперь радовалась любым совместным семейным выходам, так как, в отличие от своего отца, вероятно, подозревала, что постоянная любовница у Старкова для их семьи гораздо опаснее, чем его различные временные увлечения.

Они вместе купили подарок на новоселье, цветы для жены Ковалева и бутылку коллекционного шампанского. Дом Ковалева оказался недалеко от их дома, поэтому в гости они отправились пешком. Старков даже отпустил охранника, решив, что перед Сашкой Ковалевым понты можно и не кидать. Дом был новенький, подъезд облицован мрамором, на входе вооруженная охрана, в лифте зеркала. По всему было видно, что дела у Ковалева действительно шли неплохо. Квартира оказалась на последнем этаже, дверь им открыл сам Ковалев, и Старков успел заметить огромный холл, зеркала и абсолютно стеклянную стену, из которой открывался замечательный вид на питерские крыши. В этот момент погас свет. Причем свет погас не только в доме у Ковалева, а и во всем микрорайоне. Это стало понятно, потому что за стеклянной стеной тоже было не видно ни огонька. Из глубины квартиры раздался грохот. Ковалев засмеялся и прокричал:

– Любимая, осторожней, справа от тебя телевизор!

Грохот повторился, и в дверях холла появился женский силуэт с подносом полным свечей.

Да-да, в этот момент дали свет, и Старков увидел Михайлову. Светка поставила поднос на стеклянный столик, в мгновение ока прыгнула и повисла у Старкова на шее.

– Сволочь ты, Старков! – сказала она.

Старков категорически не хотел выпускать Светку из рук. Чего-то там такое неясное вдруг всколыхнулось в его душе. И это неясное никак не позволяло ему расцепить руки.

– Вот это номер! – удивлено произнес Ковалев.

Светка выпуталась из объятий Старкова, подошла к Ковалеву и залезла к нему под мышку.

– Сань, представляешь, эта сволочь могла нас с тобой еще сто лет назад познакомить!

– Мы в институте вместе учились, – Старков решил как-то оправдать свое и Светкино поведение, – целых пять лет.

– Ага, и любовь крутили целых три дня! – добавила Светка. – Я теперь знаю, почему у нас ничего не вышло, – я Ковалева искала.

– Тогда пошли закусим, – сказал Ковалев.

И они как следует закусили и выпили. Вечер прошел весело. Старков понял, в чем состоит Светкин бизнес, подивился, что она практически не изменилась, и наговорил ей кучу комплиментов, после чего увидел у себя перед носом здоровенный кулак Ковалева.

Да-да, в тот момент, когда Светка показывала Екатерине зимний сад и они очень мило хохотали где-то на втором этаже квартиры, Ковалев поднес к носу Старкова кулак и сказал:

– Смотри у меня, я тебя знаю! У тебя были все шансы, а я ее всю жизнь искал.

– Да ладно тебе, Саш! Светка же тебе честно сказала, что было, но не вышло. Если б получилось, разве я б ее выпустил?

– Вот и не лезь теперь, – ответил Ковалев.

– Да я и не лезу! Сань, ты чего? Мы ж друзья с тобой. И со Светкой друзья. Мы правда дружили. Признаюсь, соскучился я по ней, но исключительно как по товарищу.

– Тамбовский волк тебе товарищ!

Старков развеселился:

– Знаешь, Саш! Если б ты мою девушку увидел, тебе бы в голову не пришло мне кулаки под нос совать. Она на двадцать лет нас с тобой моложе, я, знаешь ли, предпочитаю юный овал. Слава богу, могу себе позволить.

– Слушай, Старков, ты меня уж избавь от подробностей, я человек семейный и пропагандирую семейные ценности.

– Вот и пропагандируй! Особенно когда у Светки климакс начнется!

– У Светки ничего такого не начнется! Климакс у женщин в каменном веке наступал, а сейчас медицина ушла вперед семимильными шагами. А если даже и начнется? Это ж естественное явление в организме. А вот спать с девочками, которые тебе в дочери годятся, – неестественно. Ты о чем с ней разговариваешь? Она же даже не знает, что такое «Шизгара»!

– А я с ней не разговариваю, я с ней другими делами занимаюсь, полезными для организма.

– То есть ни ты с ней не разговариваешь, ни она с тобой?

– Ну нет, она там чего-то щебечет, но я не очень вслушиваюсь.

– Тогда ты точно король оргазма и секретной кнопки.

– Какой еще кнопки?

– Темнота ты, Старков! У каждой женщины есть секретная кнопка, надо ее найти и нажать.

– Глупости, все женщины одинаковые. Руки, ноги, голова, ну и это самое, без чего никак нельзя!

– Сам ты – это самое! То есть ты хочешь сказать, что двадцатилетняя девчушка воспылала к тебе любовью, как только увидела твое круглое старческое пузо?

– При чем тут мое пузо? Никакое оно не старческое!

– Ну, не двадцатилетнее же! Просто женщина либо испытывает к тебе какие-то чувства, либо нет. И пузо твое действительно ни при чем, потому что любовь у женщин произрастает из головы. Это качество душевное. Они немного по-другому устроены, чем мы. И отличие не только в этом самом, как ты говоришь. И вот что получается. С девушкой ты душевно не беседуешь – это раз, на пузо твое она вряд ли польстилась – это два, королем оргазма ты не являешься – это три. Следовательно, ее привлекают в тебе твои деньги. Ты даже сам сказал «могу позволить»!

– Завидуешь ты мне, Ковалев!

– Нет. Это ты мне, Старков, завидуешь!

После этого замечательного вечера Старковы с Ковалевыми больше не общались.