***

И вот, прислушавшись к советам подруги и поддавшись давлению со стороны остальных друзей, Женя нехотя, но всё же присоединилась к всеобщему горнолыжному психозу. Не то чтобы все недавно стали вдруг кататься. Просто её это никогда не волновало, и до слов Алины она как-то пропускала мимо ушей всё, что касалось данных увлечений.

Спорт как спорт Женю интересовал мало. У неё, конечно, был абонемент в фитнес-клуб, но занятия в нём воспринимались скорее как модное средство от скуки. После написания узелковых писем собственными конечностями на йоге или тренажерах Женя всегда поднимала моральный дух пирожным или булочкой. А ещё предпочтительней было расслабить напряжённые мышцы бутылочкой вина или коктейлем с подругами.

Последних, кстати, становилось всё меньше и меньше. Окружение Жени толпами переходило на женатую сторону, обзаводилось детьми и словно пересекало некую границу, за которой были другие правила и странная законодательная база. Единственное, что смягчало факт эпидемии замужества, было наличие в соседнем доме ирландского бара, который, как магнитом, притягивал одиночек и неудачников. Именно там Женя часто находила успокоение и поднимала самооценку. Глядя на всех этих людей её маленькие проблемы казались незначительными, да и всегда можно было пожаловаться на жизнь очень красивому, но неприлично голубому бармену Коле.

Что же до чётких указаний Алины влиться в коллектив команды какого-нибудь из зимних видов спорта, то пренебрегать советами подруги она, конечно же, не стала. Однако, впервые проведя ревизию одного из горнолыжных курортов, Женя пришла к трём выводам:

Первое – не ездить туда на своей машине, так как там есть бары, и, чтобы влиться в тусовку, кататься не так уж и обязательно, достаточно выглядеть соответствующе.

Второе – она выбирает доску, потому что:

а) меньше на себе носить;

б) походка в сноубордических ботинках намного красивее, чем у тех несчастных лыжников, которые ходят, выгнув колени в обратную сторону, как псайклы в фильме «Поле битвы: Земля».

И третье – да, Алина безусловно права, мужчины на склонах и правда выглядят довольно привлекательно.

И, пожалуй, только этот последний факт толкнул Женю на то, что она позволяла своей свите вывозить её время от времени на невысокие питерские горки. Она даже разорилась на красивый костюм и ботинки, но за два неполных сезона купить доску у неё так и не получилось. Она дважды ужимала на это свой бюджет, однако путь к спортивному отделу всегда пролегал через другие магазины и потому был тернист и труден. В итоге, в первый раз Женя обзавелась шикарными изящными сапожками, а во второй милым колечком, решив, что с неё достаточно будет и доски из проката.

Поначалу Женя действительно планировала научиться и даже воспользовалась услугами инструктора. Но тогда всё её катание свелось к флирту с этим самым педагогом. А завершилось таким катастрофическим свиданием, что слова проницательной подруги о том, что любой оборванец здесь может выглядеть прилично, теперь воспринимались почти как заповедь.

Второй раз Петя практически силой заставил Женю отрабатывать усвоенные уроки, но бугельный подъёмник наводил на неё такой панический страх, что после четырех удачных попыток неудачно с этого бугеля упасть, она отправилась в бар лечить нервы. На склоны Женя так и не вернулась, и в итоге, несчастному Пете, который, кстати, больше не делал попыток её обучать, пришлось заботливо грузить перебравшую с «лекарством» горе-сноубордистку.

В третий раз Женя героически, сама! поднялась на вершину и даже смогла спуститься, упав всего три раза. Но как только она вошла во вкус и заинтересовалась, кончилась зима.

Так что теперь, когда вся компания, с трудом дождавшись снега, почти каждые выходные проводила на тренировках, Женя всем своим видом показывала недовольство и до поездки решила себя не утруждать. Всё равно ей навязывали проводить за этим занятием каждый день, больше недели, да ещё и где-то на северном полюсе. И по мнению юной спортсменки, этого было более чем достаточно, причём на весь зимний период.

Вместо этого Женя решила серьёзно заняться своим здоровьем и внешним видом, чтобы встретить новый год, так сказать, во всеоружии. Она записывалась на всевозможные омолаживающие процедуры, изводила себя масками и отварами и, на всякий случай, приобрела дорогущий крем для стареющей кожи.

Вообще-то, если бы не мама со своими нотациями, зарождающими в душе массу сомнений, она была бы вполне довольна собой. Женя знала, что окружающие считают её милой и привлекательной. И хотя друзья частенько подшучивали над её рассеянностью и постоянным диалогом с внутренним миром, к которому она всегда очень серьёзно прислушивалась, Женя всё равно считалась душой компании, потому что без неё данная реальность была «слишком проста и предсказуема», как любил смеяться Петя.

Конечно, ни роковую красавицу, ни похитительницу сердец она в себе, как ни искала, обнаружить так и не сумела. Более того, в моменты слабости Женя даже не хотела встречаться со своим отражением. Однако большинство мужчин с которыми она сталкивалась, считали её желанной, и она убедила себя в том, что не блистает на обложках журналов лишь из-за глупых современных мировых стандартов.

– Подумаешь, невысокий рост, – фыркала Женя, разглядывая себя в зеркале. – Вон, Мэрилин Монро тоже гигантизмом не страдала, да и формы имела такие, что по нынешним меркам считалась бы толстухой.

Дальше Женя обычно грустно вздыхала и размышляла о том, что добраться до легендарного стандарта из мира красоты ей мешают всего несколько лишних килограммов. А всё потому, что вместо того, чтобы перенаправлять все калории к груди, её любимые булочки почему-то усиленно потакали закону гравитации и оседали не там, где нужно. Конечно, всё было не так плохо – её талия всё ещё начиналась с шестёрки, но если бы Жене предложили округлять по правилам математики, она бы тут же нагло соврала, что в школе этот предмет ей не преподавали.

– Ну и пускай, я всё равно хорошенькая, – убеждала она себя, обиженно надувая губки. Да и несмотря на все свои, по большей части надуманные, недостатки, расставаться с ними Женя не очень-то и спешила. Любовь к мороженому и различного вида сладостям полностью лишала её силы воли, и, в отличие от Алины, никакие диеты она не признавала, объясняя это тем, что: «Похудеть совсем не трудно, и если я захочу, то смогу сделать это завтра же».

Но и близкие, и сама Женя прекрасно понимали, что это всего лишь слова. Ей вообще часто не хватало терпения. Взять, например, давнюю мечту отрастить длинные косы. В детстве короткие стрижки оправдывались тем, что Женя всегда являлась домой с прогулок такой чумазой, что мать родная с трудом узнавала. Да и в волосах она умудрялась приносить не только проволоку и репейник, но и различных гусениц и жуков. А после того, как в конце первого класса, когда у Жени, наконец-то, стали получаться вполне приличные косички, она с одноклассницами немного поиграла на стройке со смолой, в классе осталось только три девочки с волосами. Но если остальные со временем вернули себе прежний вид, Женя больше за собой длинных локонов не помнила. И в подростковом возрасте, и в дальнейшем длиннокосая затея всегда находила причины не сбыться. Как только они начинали отрастать и торчать в разные стороны, Женя переставала себе нравиться и, как бы ни убеждала её Алина, сразу же неслась в парикмахерскую и приводила себя в «нормальный» вид. Тем более что по её мнению, стильная причёска более выгодно подчеркивала её красивый овал лица и выразительные скулы. А ещё, и в этом Женя никому не признавалась, такая стрижка безболезненно позволяла аккуратно и незаметно подкрашивать светло-русые от природы волосы так, чтобы окружающие считали, что этот чудесный, едва уловимый золотистый оттенок – не что иное, как прихоть матушки-природы. Многие верили, учитывая, что весной одна-две веснушки всё же проступали на переносице, и Женя тут же, старательно, как бы невзначай, охала, жалуясь на такую жизненную несправедливость по отношению к своему лицу, и всем существом «завидовала» обладательницам чистой кожи. Плюс ко всему, благодаря этой маленькой хитрости, её большие зелёные глаза cо слегка направленными кверху уголками приобретали более густой оттенок и придавали лицу изящное выражение. Ну и, конечно же, завершили композицию длинные густые ресницы, которые для всех достались Жене от отца, а на самом деле были искусно подкорректированы и являлись ещё одним важным секретом, о котором знали только избранные.

Женя вообще всегда уделяла много времени своему внешнему виду. Она свято верила в бога увлажнённой кожи, фею глазных капель, и была большим специалистом по втираниям и нанесениям. Но больше всего внимания всегда доставалось губам, которыми Женя очень, и вполне по праву, гордилась. С удивительно чёткими контурами, в меру пухлые, они от природы имели необычный карамельный цвет и всегда выглядели так, словно с ними поработал стилист. Однако, как бы ни была щедра природа, терять бдительность Женя себе не позволяла, и потому многочисленные гигиенические помады, так же как зубная нить и дежурный крем, всегда были лучшими друзьями и талисманами её сумочки.

Внешне она была очень похожа на мать – глаза, улыбка, фигура, но вот нос! Нос Жени являлся семейной тайной, и как бы ни приставала любопытная Алина с этим вопросом, говорить об этой генетической наследственности у Матросовых не любили. Аккуратный, небольшой, без намека на горбинку или курносость, он скорее походил на произведение искусства или мастерскую работу пластического хирурга. Однако, в данном случае ни форма, ни размер не имели никакого значения, потому что Женя, по своей натуре, всё равно умудрялась совать его куда не следует и чаще чем нужно, тем более что этого требовал и род её занятий.

Получив диплом журналиста в лучшем вузе Санкт-Петербурга, она не видела преград ни для какого рода деятельности. Ведь что за журналист, который не может справиться с чем угодно?

Но и излишними амбициями Женя не страдала. Она уже давно смирилась с тем фактом, что никогда не станет претендентом на Пулитцеровскую премию, а всё потому, что в конце второго курса чуть не вылетела из университета из-за светлых волос и голубых глаз одного из сокурсников. К счастью, этот роман быстро себя исчерпал, что позволило Жене вполне успешно закончить образование. Она даже сумела отличиться, да так, что вопрос с трудоустройством решился сам собой. Правда, должность девочки на побегушках, пусть и в известном журнале, Жене быстро наскучила, но на этом поприще везение её никогда не оставляло, потому работу она никогда не искала. Там пригласили, тут позвали, у неё в жизни очень многое получалось как-то само собой. Так что, набравшись опыта в различных газетах и фирмах, сейчас Женя, можно сказать, плавала как сыр в масле.

На своё нынешнее место, в крупную интернет-компанию, она, по ходатайству и наставлениям заботливого Пети, устроилась два года назад. И хотя поначалу новая работа не вызывала у неё особого энтузиазма, уже через очень короткое время Женя зарекомендовала себя как бесценный и незаменимый сотрудник по части контента и очень быстро пошла вверх по карьерной лестнице. Талант, везение и природное обаяние… Работа давалась ей с такой лёгкостью, что она уже не раз получала очень «вкусные» предложения о повышении. Однако все они требовали от неё полной отдачи, а тонуть в пучине бизнес-океана Женя не очень-то хотела. Она находила удовольствие в профессии, но смыслом жизни та для неё не являлась. Конечно, как любой офисный планктон, она плавала в море оргтехники и больших стеклянных окон большую часть своего времени, но самое интересное всё равно происходило «на суше». Кстати, здесь Жене тоже повезло. Команда подчинённых всегда очень трепетно и ревниво оберегала спокойствие своей рассеянной, но бесконечно милой, как они говорили, начальницы и всегда была готова «прикрыть» не только своей спиной, но всем, чем она попросит. К счастью, подобные жертвы были не нужны, потому что её непосредственный босс был от Жени в не меньшем восторге и, как говорится, души в ней не чаял, чем она беспрепятственно пользовалась, нередко позволяя себе излишние вольности. Так что, в общем и целом, работа для неё была вполне приятным времяпрепровождением, за которое ещё и неплохо платили.