Читать книгу «P.S. Твоя заноза» онлайн полностью📖 — Ирины Муравской — MyBook.
image

Благотворительный, чтоб его, вечер. Сборище зажиточных лицемеров и лжецов, куда я обязана пойти, чтобы держать перед обществом марку "благополучной семьи". После скандального развода это как никогда первостепенно для матери. Репутация для неё всегда была важнее всего. Даже дочери.

Бросаю брезгливый взгляд на то недоразумение, что для меня приготовили.

– Я это не надену.

– Ещё как наденешь. Это натуральный шёлк.

– Да хоть шкура мамонта. Оно розовое. Мне что, десять?

– Прекрати огрызаться, – маман ненавидит когда я перечу ей в присутствии посторонних. Хотя, если честно, и наедине она этого тоже не приемлет. С ней работает только один принцип: соглашайся во всём и не забудь благодарить за оказанную мудрость. – Молча пошла и переоделась!

Собираюсь и дальше качать права, но благоразумно решаю, что оно того не стоит. Всем будет спокойней, если сделать что велено. Быстрее начнём, быстрее закончим. Поэтому послушно ухожу с сунутой мне тряпкой в прилегающую к спальне ванную и возвращаюсь похожая на поросёнка. Или зефир. Кому как предпочтительнее думать.

– Замечательно. Мне нравится, – нравится-то нравится, но мать, один фиг, критично осматривает меня как породистую лошадь на аукционе. – Ты что, опять поправилась? На боках сидит в натяжку.

Ну, может и набрала пару кило. С Никиными гастрономическими извращениями неудивительно. Шоколад у нас в полках пачками лежит. Подруга его даже в куриный суп крошит. А мы с Дашкевичем трескаем калорийный десерт втихую от неё по ночам.

– Всё? – нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу.

– Нет. Не вертись.

Не верчусь, позволяя портнихе снимать мерки. Минуты длятся вечность, после чего мне, наконец, разрешают вылезти из этой блевотной расцветки Барби и запрыгнуть обратно в подранные бомжовские, но максимально удобные Льюисы.

– Я свободна? – это место, как и женщина передо мной меня душат. В прямом смысле. От нехватки кислорода кружится голова. Или же это от температуры, которая ко второй половине дня решила присоединиться к соплям. Чтоб тем было не скучно, видимо.

– Ты нашла сопровождение? – сама спросила, сама ответила. Мать отмахивается от собственного вопроса. – В любом случае, неважно. Я уже сделала это за тебя. Валентина Руденко помнишь? Его сын согласился быть твоей парой, – сую два пальца в рот, изображая подступающую рвоту. Конечно, помню этого утырка. – Не позёрствуй. Он хороший мальчик из обеспеченной семьи. Не разочаруй его. И меня.

Хороший мальчик. Ага. Хороший мальчик, который несколько лет назад, укурившись в хлам, сбил насмерть человека и, зассав, скрылся с места преступления. Трагедию, разумеется, скоренько замяли, а сынулю за бешеные бабки откупил от тюрьмы богатенький папочка, владелец нефтевышки. Всё проделали настолько тихо, что новость даже не просочилась в СМИ.

Правду и по сей день знает только круг общения "элиты", где крысятничество и сплетничество как чай на полдник. А теперь мне этого убийцу что, сватают? Зашибись. Я просто в восторге. Мало мне дебила Волкова, который ни во что не ставит честь других людей, так ещё и наркоман со стажем нарисовался.

Кстати, о Волкове.

На следующий день я всё же сваливаюсь окончательно с полным комплектом ОРВИ-шных прелестей, но моё отсутствие в универе Дениса нисколько не останавливает от того, чтобы бросить ответочку. Молодец, малыш. Игра продолжается.


Противная дверная трель вынуждает с дикой неохотой вылезти из-под тёплого пледа и лениво плестись открывать.

– Привет, бацильным, – приветствует меня бодренький Волков, замаячивший на пороге.

Открыла, блин.

– Надеюсь, это всего лишь галюны от передоза лекарств и на самом деле ты секси-сосед снизу, которого я затопила, – зевая, почёсываю затылок.

– Я не сосед, но тоже секси. И пришёл спасти твои носовые пазухи, – перед моим лицом светят пакетом. – Капли, таблетосы, слюнявчики, мёд, малиновые варенье. Полный набор для дохлых амёб.

– Благодарю, – забираю пакет и преспокойно захлопываю перед ним дверь. Успеваю лишь сделать пару шагов в сторону кухни, когда звонок опять горланит. Жаль. Надеялась, догадается свалить. Снова открываю. – Ну чего? Я не в настроении препираться.

– Ну так давай устроим полчасика перемирия.

– Давай. Ты у себя, я у себя. Чем больше между нами расстояние, тем крепче дружба. Профит, – хочу снова от него загородиться за семью замками, но Денис успевает подставить ногу.

– Ты и здоровая-то не шибко вежливая, а больная вообще злюка.

– Ну так проваливай пока не загрызла.

– Не могу. Как мне выигрывать спор без тебя?

– Я уверена, ты что-нибудь придумаешь.

– Уже придумал. Буду тебя лечить. По головке гладить, сиропчиком пичкать, – не намерено, но весьма к месту раздираю горло от подступившего хриплого кашля. – Во-во. Опять же, как я могу пропустить момент, когда из тебя Чужой вылезать начнёт.

– Не боишься заразиться? Хотя о чём это я? Зараза к заразе не липнет.

– К тебе же пристала.

– Я индивид.

– Слышь, индивид. Хоть чаем напои.

– Обязательно. Ногу убери и напою.

– Не уберу. Ты тогда дверь захлопнешь.

– Ни в коем случае.

– Обещаешь?

– За базар отвечаю, – найковский кроссовок послушно исчезает из щели, а я со всей дури пинаю дверь и… на всю лестничную клетку раздаётся яростный ор вперемешку с отборным матом.

Волков скачет зайчиком, нянча прищемленные пальцы, которые ему хватило ума неосторожно подсунуть. Нянчит, шипит и матюкается.

– Волкова, твою мать, чтоб тебя черти драли, – сквозь зубы разъярённо цедит он.

Спокойненько так наблюдаю за ним, понимая, что у меня даже крупицы раскаянья не наскребается. А потому что нефиг было на меня спорить. И нефиг было бросать под дождём. И уж тем более нефиг заявляться без разрешения куда не ждали.

– Уж лучше черти, чем ты, – резонно замечаю я.

– Клянусь, я тебя когда-нибудь задушу.

– Всенепременно. Но точно не сегодня. С поломанными пальцами совершать убийство проблематично, не находишь? – с тяжким вздохом вселенской скорби отхожу в сторону, как бы приглашая. – Давай уже хоббит, туда или обратно. Задолбало на сквозняке стоять. У меня и так рот полон соплей.

– Я бы тебе в рот кое-что другое засунул. Чтоб приятное с полезным совместить, – в квартиру вваливается сумрачное нечто в чёрном. Не знаю, специально он так или нет, но кожанка, толстовка и джинсы реально сливаются в одно пятно.

– Не советую. Ампутация без наркоза штука неприятная. Зачётные носочки, – усмехаюсь, разглядывая маленьких клоунов из "Пилы", когда на коврик скидывается обувка.

– Подарить такие же?

– Если только не ношенные.

– Замётано.

Проходим в кухню, благо идти всего три шага.

– Ну чё, чай наливать? – включаю кнопку на электрическом чайнике. – Или воды из-под крана попьёшь? Железо полезно для растущего мужского организма.

– Кофе. Только стрихнин не добавляй.

– Нету, сорян. Весь извела на прошлого ухажёра. Тоже надоедливый оказался. Но остался цианид. Сгодится?

– Годится, – Волков бесцеремонно плюхается на диван, прямо на небрежно скомканный плед, чудом не раздавив ноутбук, на котором последний час я залипала в сериале. – Прощу прощения, – отодвигает он технику, осматриваясь. – Ты реально тут живёшь? Я думал это прикол.

– Так это прикол. Затяжной такой пранк, чтоб все поверили.

– И спишь здесь? – кивок на смятую подушку ещё помнящую отпечаток моей башки.

– В туалете, на коврике.

– Обязательно дерзить? Или нападение как защитная реакция?

– А в чём проблема? Меня всё устраивает. Холодильник под рукой, можно спокойно наедать жопу не вставая.

– Сильно тебя задели мои слова, да? – усмехается он, сразу смекнув откуда ноги растут.

– Не обольщайся, – привстав на цыпочки, лезу в верхние полки за чаем и кружками. – Твоё мнение последнее на очереди, чтобы меня интересовать.

– Язва. А если без шуток? Как самочувствие?

– Гроб заказывать пока рано, – весь трофей громко ставлю на стол, прилегающий одной стороной к подлокотнику. Квартира небольшая, сильно не разгуляешься. А если диван-книжку разложить, то вообще не пройдёшь. Поэтому я сплю так, на одной половине. – Давай обойдёмся без напускной вежливости. Мы оба знаем, зачем ты здесь.

– То есть вариант, что я реально могу беспокоиться даже не рассматривается?

Презрительно кривлюсь под аккомпанемент закипающего чайника. Сегодня он работает просто в ударном режиме. Я столько горячего выдула, что ночевать точно буду в туалете.

– Волков, чего ты припёрся? – опять задыхаюсь от кашля, просыпая сахар мимо цели. – На что рассчитывал? Что я отдамся за таблетки?

Меня вежливо отодвигают за плечи в сторону.

– Иди полежи. Сам налью.

– Боишься моих микробов?

– Боюсь, что придётся ехать в травмпункт, когда уронишь на себя кипяток.

Это я могу. Пока опасность благополучно проходила мимо, но ещё не вечер. В любом случае согласно меняюсь с ним местами, забравшись на диван и чуть ли не с головой укутываясь в плед. А очень скоро получаю и горячую чашку в руки.

Сидим, молчим. Вернее я сижу, он стоит.

– Ну что, ты собой горд? – дую на дымящую жидкость, попутно стаскивая с блюдечка на столе дольку лимона. – Что за пресс-конференцию ты сегодня устроил?

– Уже доложили? – отпивает кипяток довольный Волков. Не дует, не морщится. Только так глотает. Я всегда знала, что котёл в аду покажется ему джакузи.

– С фото-отчётом. Сбор голосов, серьёзно?

– Дальше больше. Проигравший будет до конца года висеть на доске позора.

– Если это такой подкат, то на редкость дерьмовый.

– Волкова, да не буду я к тебе подкатывать. Мы оба знаем, что это ни к чему не приведёт.

– Как же ты тогда спор собрался выигрывать? Или уже настраиваешься на проигрыш?

– Мне не в ЗАГС тебя вести надо, а всего лишь переспать разок. А это дело такое, чисто на физиологии. Моя задача всего лишь мельтешить в поле твоего зрения как можно чаще. Так что сообразим, не переживай.

Давлюсь чаем, обжигая горло.

– Твоя непринужденность просто… – даже слов подобрать не могу.

– Восхищает? – подсказывают.

– Выбешивает.

– Правильно. Так и должно быть, – Денис оставляет кружку, потирая красные костяшки ушибленной кисти. Даже кожа кое-где содрана. Приложила я его, конечно, хорошо. – Я, собственно, чего пришёл. Ты ж знаешь, что в субботу типа тусовка у Жука на хате будет.

– Слышала, конечно. Если собираешься меня звать, обломись. Я в такие притоны не хожу. Не моя песочница.

– Знаю. Поэтому и решил перестраховаться. Не ходи. Ты мне там не нужна со своей болезненной миной. Только всю малину испортишь. Ромка девочек подогнал и твоё присутствие будет крайне нежелательно. Короче, от всего сердца и со всей любовью прошу секс на выходные мне не обламывать. Возможно даже групповушку, но это как пойдёт. По рукам? – молчу, приофигевши. – Ну и славненько. Всё, я полетел дальше на подвиги. Спасать других помирающих дев. Не провожай, где выход знаю. А то точно что-нибудь сломаешь своей гостеприимностью.

Волков отчаливает обратно в коридор, лихо запрыгивая в кроссовки. Не моргая прожигаю его взглядом, переваривая информацию, и лишь только когда он скрывается по ту сторону многострадальной двери выдаю в пустоту единственное, что вертится на языке:

– Ну ты и скотина!

Довольная физиономия Дениса, словно только этого и ждёт, просовывается снова.

– Не отрицаю. Но если всё же надумаешь заявиться, замажь круги под глазами и красную носопырку. Не пугай народ, а то ещё подумают, что чумная, – швыряю в него схваченный первым под руку пульт от телека, но вместо наглой рожи, которая поспешно ретируется, тот влетает в мягкую обшивку. Мужской смех несколько секунд слышен в предбаннике, после чего всё стихает.

Гадёныш! Знает, как подцепить на крючок. Как и знает, что действие рождает противодействие. Особенно в случае исключительной женской мстительности. "Не приходи", говорит он, блин. "Ты мне групповушку обломаешь и вообще малину испортишь". Атас.

И как после таких заявлений я могу остаться в стороне? Разумеется, теперь я ПРОСТО ОБЯЗАНА пойти. Хотя бы для того, чтобы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ему всё испортить.