С Тимой я пока ничего не решила. Но ни разу, наблюдая, как они общаются, я не видела в их отношениях ничего интимного – ни прикосновений, ни поцелуев. На отношения это мало тянуло. Правда, Еве было достаточно того, что Тима проводит время с Полиной в гараже, чтобы нафантазировать себе бразильские страсти.

– Женя, я понятно выразилась? Я не хочу видеть тебя рядом с Полиной!

Он воздел глаза к потолку:

– Да мне все равно! Я могу с ней даже не здороваться! Просто твои подозрения выносят мозг! И запреты только подталкивают поступать наперекор! Зачем ты это делаешь?

Я, не отвечая, вылезла из машины.

Еще пару дней назад я бы ни за что себя так не повела – слишком боялась, что Женя уедет навсегда.

А сейчас, глядя вслед его машине, я вдруг подумала, что, если он не вернется, возможно, это будет к лучшему. Мое сердце разделили пополам две любви: одна – любовь к парню, другая – к сестре. И сегодня любовь к сестре перевесила.

Я соскучилась по ней, по ее легкой и веселой болтовне за столом, по детскому восторгу, с каким она пробует мои новые блюда, по ее доброте и всегда хорошему настроению, по ее добродушным подтруниваниям над Евой… Я так соскучилась по миру в нашей семье.

Ев а

Не знаю, что именно меня разбудило, но я вышла из комнаты именно в тот момент, когда из своей кралась полностью одетая Полина.

– Ты куда? – опешила я. На мобильнике было без пятнадцати пять!

– На рыбалку.

– Что-о?

– Утром лучше поклевка, – с умным видом объяснила мне эта малявка.

– И с кем?

Она замялась, и я все поняла! С Тимой. Ну конечно. Он заядлый рыбак! Размечталась!

– Никуда ты не пойдешь в такую рань!

Она прошла мимо меня, обронив:

– Я обещала, и я пойду! Вот, уже иду! Видишь? – Она посмотрела на меня через плечо.

В этот момент я ее особенно ненавидела.

– Мама, Майя! – крикнула я.

Глаза сестры распахнулись, и она застыла. Из своих комнат вышли мама и Майя.

– Что случилось? – сонно спросила мама.

– Полюбуйтесь! Наша Полина идет на рыбалку!

– А сколько времени? – изумилась Майя.

А мама воскликнула:

– Поля, солнышко, ты с ума сошла? Какая рыбалка! А как же школа?

– После рыбалки. Я поужу часик и вернусь.

– Ну не знаю, – покачала головой мама. – А днем сходить нельзя?

– Мам, ну я уже договорилась!

– Да-а, – протянула я, – это самое интересное, мам, она договорилась рыба-а-ачить, – я нарочно выделила слово, – с парнем, который намного старше нее! Считаешь, это нормально?

Майя нахмурилась:

– С кем ты идешь, Полина?

– С Тимой.

Возможно, Майю устроил ответ, но не меня.

– Мам, этот парень в деревне славится тем, что на втором свидании лезет под юбку! – сообщила я.

– Неправда! – пискнула Полина.

– Правда-правда, – закивала я.

Мама указала на дверь комнаты:

– Поля, никакой рыбалки в пять утра! После школы, пожалуйста!

Полина сжала кулаки и, глянув на меня, прошипела:

– Только к таким, как ты, лезут на втором свидании под юбку, потому что ничего интереснее ты предложить не можешь!

Я размахнулась и дала ей звонкую пощечину.

– Ева! – вскричала мама, а Полина бросилась в свою комнату.

Мы втроем несколько мгновений постояли в тишине, а затем разошлись по своим комнатам.

Но я не легла в постель. Никак не могла успокоиться, сердце колотилось как бешеное, меня трясло от ярости, и на месте мне не сиделось.

Схватила из шкафа первую попавшуюся кофточку и джинсы. Я знала, где обычно удит Тима, и, выскользнув из дома через окно, огородом смылась с участка.

Раньше я частенько так уходила ночью гулять. Мама не засекла.

Еще было довольно темно, трава намокла от росы, но туман уже отступал с полей к лесу, обещая скорый рассвет.

Я пересекла поле и зашла в лесок, где находился огромный пруд.

Тима уже сидел там с удочкой, а вторая, видимо для Полины, лежала на траве. Он услышал, как хрустят сучья у меня под ногами, и обернулся. Улыбка, которой Тима собирался встретить мою сестру, сползла с его лица.

– Не ожидал?

Я подошла ближе. Он повел плечом и уставился на поплавок.

– Полина не придет, – заявила я, понимая, что пауза затягивается.

Тима ничего не ответил. Как же меня всегда бесила его манера игнорировать! Может, он считал, что на фразе «Полина не придет» наш разговор себя исчерпал… Как бы не так!

Я приблизилась к воде, над которой роились мошки. Никогда не понимала этого дурацкого увлечения рыбалкой. Отец тоже любит удить. Однажды они с Майей взяли меня с собой, так меня просто-напросто вырвало от вида червяка, прямо отцу на ботинки. Больше я никогда не ездила на рыбалку и рыбу с тех пор не ем. Вся эта схема: рыбалка – червяк – крючок – рыба – несварение – и по сей день остается в силе. Оставалось надеяться, что, пока я тут, Тима не будет насаживать червя на крючок.

– Нам надо поговорить, – сказала я. Прозвучало прям как в большом кино! Так настойчиво, серьезно и с нотками горечи.

Тима никак не отреагировал на мои слова. И все пошло наперекосяк, отрепетированные слова испарились, идеальные сценарии забылись.

– Что у тебя с Полиной? – Голос отвратительно дрогнул. Чтобы как-то это исправить, я добавила: – Ты знаешь, сколько ей лет?

– Знаю, – последовал спокойный ответ.

– И что? – Я сердито взмахнула рукой.

– И ничего.

Поверить не могу! И это мой идеально отрепетированный диалог? Да будь все проклято! Я ждала, он смотрел на поплавок. Я не выдержала:

– У тебя все с головой в порядке?

Он коротко взглянул на меня и едва заметно улыбнулся:

– Если ты здесь, чтобы спросить, как я мог променять тебя на нее… спроси, Ева, и иди домой.

Он даже не скрывал, что бросил меня ради нее. Я до последнего не хотела верить Полине. Майя убеждала меня, что наша малявка лжет. Но теперь стало очевидно: Полина не соврала. И как с этим жить? Расскажи кому – со смеху помрут!

Я обхватила себя за плечи, чтобы не трястись. Мне вдруг стало так холодно, как будто вся сырость этого лесного болота проникла под плащ.

– Если ты знаешь, о чем я хочу спросить, ответь!

Тима снова взглянул на меня и перевел взгляд на поплавок.

– У доброты и сердечности нет возраста. Встретив родственную душу, ты не думаешь, сколько ей лет и одобряют ли вас окружающие, ты просто знаешь – это она. Однажды я сидел в гараже, в очередной раз дожидаясь, когда ты накрасишься и оденешься, а твоя сестра чинила машину… Она смеялась и что-то рассказывала мне. Не помню что. Это не важно. Я просто слушал ее голос, и внезапно у меня участилось сердцебиение, я почувствовал себя очень счастливым. А когда пришла ты, вся такая красивая и благоухающая духами, я не почувствовал ничего. – Он хмыкнул. – Не жду, что ты поймешь. Но ты хотела объяснений. Вот они.

– Почему же… я понимаю.

– Неужели? – иронично улыбнулся он.

– Да. Ведь когда я вижу тебя, я чувствую то же самое, Тим.

Наши взгляды встретились. Будь проклято солнце, притаившееся в его глазах. Оно обжигало меня, заставляя гореть изнутри, а потом содрогаться от холода.

Он первым отвел взгляд:

– Я думал, для тебя это в прошлом.

Я шагнула к нему и, опустившись рядом, коленями прямо на мокрую землю, взяла его лицо в ладони и прошептала:

– Я не забыла тебя!

Это прозвучало потрясающе. Я достойна «Оскара»! Окрыленная его смятением, своим талантом, я наклонилась к нему, приникла к губам. Но поцелуй был недолгим, Тима отстранился и сказал:

– Ты невероятная! Но для меня ничего не изменилось с прошлого года.

Мои ладони с его шеи сползли на грудь.

– Ты любил меня! Это не могло просто пройти, как насморк!

– А ты хочешь быть аллергией? Прости. Все прошло.

– Нет! – прошептала я. – Ты обманываешь! Полинка тебе запудрила мозги! Ты не любишь ее! Вы не можете встречаться! Вам не позволят! – Я вскочила. – Она мелкая, уедет в лагерь на все лето. Ты не увидишь ее! Чем ты вообще с ней занимаешься? Не смей отводить свои чертовы глаза! Ответь!

– Чем? Ну попробуй угадать. Начинается на «ма», заканчивается «шиной». Есть идеи?

Я задыхалась, казалось, меня разорвет изнутри.

– Только машиной? А любовь, все дела? Вы же год встречаетесь!

– Мы не… – Он осекся. – С чего ты взяла?

– Полина сказала.

Теперь он смотрел на меня уже удивленно; напрочь забыл о поплавке, а тот между тем ушел под воду.