Цитаты из книги «Современные дети и их несовременные родители, или О том, в чем так непросто признаться»

весьма недовольна своей жизнью, именно поэтому ее недовольство внучками так всеобъемлюще

есть дети, у которых совсем другая жизнь, в которой те же уроки, тот же бассейн, то же рисование, но только из-под палки, с хорошо знакомым уже нам сопротивлением, с нежеланием, с ненавистью даже. Но почему? Родители же просто хотели помочь ребенку наполнить его жизнь, сделать ее интересной. Поэтому выбирали, чем ему заниматься, на свое усмотрение, ведь он сам совсем не знал, чего хочет! Но ведь «хотеть» – это тоже наука, навык, который важно вырастить у ребенка или хотя бы не загубить. А если вы все его раннее детство «хотели» за него, то сейчас он, конечно, не умеет. Вот и получается, что всегда есть ниточка, ведущая в прошлое. Но… никогда не поздно начать разрешать ему хотеть и самим, вместе с ним, учиться наполнять свою жизнь.

У многих мам и бабушек сверхзабота и сверхконтроль – всего лишь компенсаторная возможность уйти от своих страхов ненужности, нереализованности, невовлеченности в профессию или призвание. Многим из них значительно легче командовать в чужой жизни, чем управлять собственной. И некоторые из них радостно хватаются за эту соломинку.

А что вы будете чувствовать, если каждый день ваши близкие, после того как вы только что пришли с работы, будут вам говорить: «Садись за свой отчет, делай свои документы. Вот прямо при мне садись и делай. Что значит – хочу передохнуть, телевизор посмотреть? А кто твой отчет за тебя будет делать? Я ж для тебя стараюсь, чтобы тебе завтра на работе не влетело!» Если бы это делала ваша жена, вы бы уже давно расстались с ней. Если ваша мама, возненавидели бы ее, при всем уважении, и стали искать варианты, как разъехаться. Это естественно – начать ненавидеть того, кто нас принуждает. И вы бы хотели, чтобы ваши дети чувствовали то же самое по отношению к вам? А если б они (кто-то из ваших домашних) при этом еще стояли у вас за спиной, крича на вас каждый раз, когда вы в своем отчете допускаете ошибку? Вы бы стали собраннее, внимательнее, и энтузиазм бы ваш вырос? А если б заставили все переписывать, «потому что недостаточно аккуратно написано», после того как вы вымучили первые две страницы? Ну давайте, примерьте это на себя! И как? Жмет? Много злости, возмущения, протеста и никакого желания работать? Вам легче, вы же взрослый, вы еще можете возмутиться, всех послать по своим делам и сказать, что ваш отчет – это ваше дело, и нагоняй на работе, если что, тоже ваше дело. Можете накричать даже, стукнуть кулаком, показать, кто в доме хозяин. А ваши дети? Они не могут. Они вынуждены подавлять в себе раздражение на вас, потому что любят, боятся огорчить или, может, просто боятся ослушаться.

Большинству родителей значительно проще начать ограничивать компьютерную жизнь ребенка, чем наполнить его реальную жизнь, помочь своему маленькому герою ощутить себя включенным в нее, успешным и реализующимся. А мы знаем закон: когда включается внешний контроль, внутренний начинает отказывать. Чем больше внешнего, тем меньше человек способен контролировать сам себя.

Еще, по-моему, Цезарь говорил: «Трудно не стать тем, кем тебя считают». Если вам легче просто считать своего ребенка агрессивным, вместо того чтобы разбираться в первопричинах возникновения такого поведения, то он, конечно, станет агрессивным. Еще и потому, что никому не нравится быть злым, все дети хотят быть хорошими и любимыми, даже если в подростковом возрасте они цинично заявляют и демонстрируют обратное. Как часто агрессивное проведение ребенка следует прочитывать не как его «плохость» или «испорченность», а как отчаянную просьбу о помощи! И мы вместе можем помочь ему, не осуждая, не браня, не заставляя «просто вести себя хорошо и прилично». Но часто нам одним, без вас будет не справиться.

Еще мы часто склонны сдерживать злость, когда хочется позлиться на тех, на кого не можем: на родителей, собственного начальника, директора школы, опаздывающие автобусы, отмененные электрички, пробки, на футбольную команду, президента, страну. Мы вынуждены сдерживаться, потому что злость выразить либо нельзя, либо бессмысленно. Но что-то происходит, и мы с готовностью выливаем ее туда, где она может быть размещена: на ребенка, собаку, старую мать, подружку, жену, мужа и т. д., – на любого, в отношении кого мы будем уверены, что он зависит от нас и не бросит, как мы бы себя ни проявили. Ну или на тех, кто нам безразличен, хотя они и не сделали ничего особенного, чтобы вызвать в нас такую реакцию. Но мало ли, повод всегда можно найти… Еще мы злимся тогда, когда кто-нибудь все время заставляет нас что-то делать. Принуждение – это бесконечный источник нашей злости. Чей-то постоянный присмотр, готовый осудить или застыдить глаз, вечные напоминания, давление, комментарии, исправления, критика могут не только нас разозлить, но и свести с ума. А бесконечные запреты: не ходи, не делай, не лезь, не бери, не смотри, не шуми, не болтай, не задавай так много вопросов, не балбесничай, не… не… «Прекратите, хватит!» – хочется крикнуть, только кто ж вам позволит кричать в этом доме?

Мы часто злимся, когда пугаемся, например. Вот если ваш ребенок поскользнется на замерзшей луже и упадет, вы почти наверняка разозлитесь, сделаете это потому, что испугаетесь того, что он может ушибиться, удариться, нанести себе вред. Ваша злость неожиданно для вас может вырваться в крике или даже шлепке: «Я же говорила тебе – не лезь!» Еще мы злимся оттого, что долго находимся в напряжении. Необходимость все время мобилизовываться, все отслеживать, быть сосредоточенным и действовать безошибочно вызывает в нас напряжение, и стоит чему-то произойти рядом с вами, когда ваши нервы натянуты точно струна, вы можете сорваться. Еще мы злимся, когда постоянно ощущаем себя виноватыми, несостоятельными, нехорошими, неугодными, недостаточно любимыми и принятыми. Постоянная вина и недовольство собой не могут долго копиться, они рано или поздно либо прорываются вовне в виде недовольства кем-то, либо разрушают нас через постоянные болезни, переходя в аутоагрессию. Еще мы злимся тогда, когда нас не понимают, не хотят слышать, принимать в расчет, когда кто-то постоянно и настойчиво игнорирует наши важные потребности, и мы, обделенные, недовольные, лишенные самого важного, злимся оттого, что бессильны хотя бы быть услышанными.

Накопившись, негативные эмоции в какой-то момент прорываются в нашем «наезде», срыве, крике, возмущении и т. д. И тогда вы почти немедленно почувствуете вину за то, что сорвались (а как иначе, вам же говорили, что быть злым – нехорошо!), и ваш визави почувствует себя оскорбленным или виноватым (он не будет знать, что именно такого он сделал, что вызвало такую вашу реакцию, он же не знает, что вы накопили раздражение). И тогда вы не замечаете, как легко становитесь Жертвой, которая терпит, отодвигает себя ради других, страдает, мучается от того, что вокруг так много наглых Тиранов, которые не понимают, что нельзя ради себя, надо ради других. А потом, срываясь, становитесь Тираном – как раз то, чего вы так боялись. И тогда вы приказываете себе терпеть еще тщательнее, отказываться от себя еще упорнее, и от этого всего другие люди, мало-мальски разрешающие себе жить, радоваться, проявляться, будут раздражать вас все больше и больше, потому что вы убеждены, что единственно правильный способ жить – это ваш, жертвенный способ.

Все люди разные, они не умеют и не должны понимать, что вам мешает, чего вы не хотите, когда вас уже даже не надо спрашивать; они не понимают, когда не стоит кидаться вам на помощь, давать советы или призывать вас к чему-то из «самых благих побуждений». И только ваше ясное: «Спасибо. Мне это не нужно» – разъяснит им, что здесь проходит ваша граница и продолжать настаивать не следует. Люди, даже самые близкие, не могут «заглянуть вам в душу» и узнать, когда и где стоит остановиться, что именно вам требуется, а от чего вы уже на взводе. И если мы не обозначим им это, то подставим и себя и их. Потому что, терпя раз за разом их неумеренную активность в наш адрес, мы копим раздражение, злость.