Все это – без навязывания чувства вины, а выводя наружу его желание себя за что-то наказать или выразить гнев, который можно выразить и другими способами.
Запрет же на злость оставляет «идеальную» (идеализированную) мать, от которой невозможно отделиться. А это означает невозможность повзрослеть. И если в двадцать лет это еще не повод для депрессии, то к тридцати–сорока тоска по взрослой жизни и взрослым возможностям непременно начнется.
Возможность поплакать, а уж тем более поплакать кому-то, кто выдержит, разделит, пожалеет, утешит или поплачет с тобой вместе, – великое и естественное право, позволяющее пережить любые, даже самые страшные потери.