Помнится, в детстве я часто сидела у окошка, смотря на ночное небо и загадывая звездам свои смешные желания. Особенно часто просила куклу – такую же, какую подарили на день рождения Ленке. Попросив, тут же лезла под кровать, обыскивала шкаф и шарила по углам, проверяя, не появилась ли она там. А когда ничего не находила, расстраивалась и искренне недоумевала, почему мое желание мгновенно не исполнилось.

Куклу мне так и не купили, и вера в волшебство постепенно сошла на нет. Перед сном я стала закрывать занавески, в окно больше не смотрела, а вскоре и вовсе забыла о том, что когда-то просила звезды об исполнении желаний.

Забыла, а сейчас вот почему-то вспомнила. Смешно…

Как говорит мама: до двадцати лет дожила, а ума так и не набралась.

Как говорит наш сосед после того, как хорошенько приложится к бутылке: чему бы жизнь нас ни учила, а сердце верит в чудеса.

Решив, что дольше сидеть здесь бессмысленно, я собралась идти на вокзал. Ночевать там всяко лучше, чем под открытым небом, а завтра утром на свежую голову подумаю, как быть дальше.

Вздохнув, я нехотя поднялась со скамьи и уже взялась за ручку сумки, как вдруг услышала странный, походящий на жужжание мотора звук. Он шел откуда-то сверху, и, вновь невольно посмотрев на небо, я замерла с открытым ртом.

На меня падал автобус.

Точнее, не совсем падал, а медленно опускался, словно бы ехал по склону невидимой горы. Свет фар становился все ярче, гул мотора – все ближе. Через несколько секунд я смогла различить ярко-красный цвет странного транспорта, круглые боковые зеркала и глянец, совсем как у дорогущей новенькой «феррари». Автобус был небольшим и как будто немного пухлым.

Приблизившись, он замедлил скорость и завис примерно в метре от земли так, что напротив меня оказалась тут же отъехавшая в сторону дверца. Из нее, будто язык у питбуля, вывалилась складная лестница, и в проеме нарисовался невысокий худощавый мужчина, держащий в руках рулончик билетов.

Он молча смотрел на меня, я молча смотрела на него и медленно оседала на скамейку. Правда, расстояние не рассчитала и вместо нее плюхнулась прямо на землю, оторопело изучая явившееся мне чудо.

– Деда-а, а чего она на земле сидит? – протянул проходящий мимо мальчик, ткнув в мою сторону указательным пальцем.

– Не знаю, внучок… Странная нынче молодежь, ох и странная!

Я проводила прогуливающуюся по парку парочку заторможенным взглядом, и в следующий момент до меня дошло: автобуса они не видят. Его что, вообще не видит никто, кроме меня?!

Должно быть, я брежу.

– Ну? – спросил кондуктор, чей голос заставил меня нервно вздрогнуть. – Заходить будем?

Дар речи меня покинул, и все, на что я оказалась способна, это утвердительно кивнуть. Вышло не слишком уверенно, но мне и в голову не пришло усомниться в таком решении.

– Ну и чего тогда сидим? – подавляя зевок, осведомился кондуктор и посмотрел на наручные часы. – Уже выбиваемся из графика. Девушка, поторопитесь, будьте так любезны!

Последнюю фразу он гаркнул неожиданно громко, и я моментально подскочила с места. Рывком схватила многострадальную сумку, поставила ногу на нижнюю ступеньку лестницы, и меня тут же каким-то непостижимым образом забросило внутрь. Я упала на сиденье, раздался щелчок ремня безопасности, сумка плюхнулась у моих ног, и автобус тронулся с места.

– Ваш билет, пожалуйста. – Кондуктор, не глядя, сунул мне бумажный талончик.

– А… – попыталась спросить я.

– За вас уже уплачено.

– А…

– На место прибудем через девять с половиной минут. Может быть, чаю? – любезно осведомился кондуктор. – С молоком, с чабрецом, имеется какао. Могу предложить мятные леденцы.

– Простите, а куда мы едем? – не успевая справляться с потоком поступающей информации, все-таки осведомилась я.

– Ваша остановка – Большой Дом, – прозвучал ответ, за которым последовало повторившееся любезное предложение: – Может быть, все-таки чаю? Хотя посоветую вам остановить выбор на какао, к нему у нас подается вкуснейшая шоколадная плиточка.

Я помотала головой из стороны в сторону, скорее из желания отогнать преследующее меня наваждение, но кондуктор воспринял этот жест как ответ.

– Нет так нет. – Пожав плечами, он отвернулся.

Просто не находя подходящих слов и не зная, как на все это реагировать, я посмотрела в окно. Мы набирали высоту, но это никак не ощущалось, и только вид за окном доказывал, что мы не стоим на месте. Внизу виднелись крыши многоэтажек, шумящие на ветру древесные кроны, лабиринты улиц, освещенных множеством огней, многочисленные парки и скверики.

В салоне слышался негромкий гул мотора и приятно пахло тем самым какао, от которого я так опрометчиво отказалась. Происходящее казалось совершенно ненормальным, но каким-то… захватывающим? Волшебным?

Вскоре автобус снова начал снижаться, и мы зависли недалеко от центрального района, рядом с трехэтажным зданием, вывеска на котором сообщала, что там находится игорный клуб. Дверца автобуса открылась, и внутрь вошел человек в маске. Он был очень высоким и худым, черный костюм висел на нем как на вешалке, а маска была абсолютно белой и закрывала все лицо, оставляя лишь прорези для глаз.

– Три эмоции за проезд, пожалуйста, – обратился к нему кондуктор.

Мужчина в маске протянул вперед руку и отсыпал в подставленную ладонь три плоские игровые фишки.

– Благодарю, – улыбнулся кондуктор. – Быть может, чаю? К какао мы подаем вкуснейшую шоколадную плиточку, имеются также мятные леденцы.

Новый пассажир к предложению остался безучастен, и кондуктор оставил его в покое. Я робко осмотрелась по сторонам, обернулась и убедилась, что, кроме нас троих, в салоне никого нет, не считая, разумеется, водителя.

– Не хотите сыграть? – неожиданно прозвучал низкий бархатный голос, и я не сразу сообразила, что обращаются ко мне.

В руках у мужчины в маске появился причудливый предмет, похожий на миниатюрный игровой автомат. Сбоку у него имелся специальный рычаг, и, когда длинные пальцы в белых перчатках на него надавили, на дисплее замелькали пестрые картинки.

– Начальная ставка – одна эмоция, – сообщил пассажир, обернув ко мне скрытое маской лицо.

– Нет-нет, – тут же отказалась я, машинально вжимаясь в спинку кресла. – Не хочу.

Настаивать мужчина не стал, и игровой автомат тут же исчез, будто его и не было. Вместе с ним исчезло и сковавшее меня оцепенение, сменившееся предельно четким осознанием: я нахожусь в компании неизвестно кого, на летающем автобусе, который едет неизвестно куда!

– Простите, – снова решилась заговорить с кондуктором, мысленно пытаясь сформулировать вопрос: – А я… еще жива?

Наверное, глупее вопроса и не придумать, но именно он волновал меня в первую очередь. Я явно не спала и так же явно находилась в трезвом уме и твердой памяти. Стало быть, либо я успела попрощаться с грешным миром и сейчас отправлялась на тот свет, либо…

– Ну, разумеется, вы живы, девушка, – опроверг мою теорию кондуктор. – В нашем автобусе еще никто не умирал!

Странно, но такое утверждение меня немного успокоило, и задавать дополнительные вопросы тут же расхотелось. Я по-прежнему живой человек – это самое главное, а остальное непременно объяснится позже… А если не объяснится?

Черт! Наверное, только со мной, обладающей потрясающим умением попадать в нелепые ситуации, мог происходить такой бред!

И только я со своей мечтательностью и оторванностью от реальности могла сесть в сомнительный летающий автобус…

Через пару минут мы снова сделали остановку, и на этот раз автобус завис достаточно высоко над землей, прямо около раскидистой кроны старого клена. Посмотрев в окошко, я увидела несколько маленьких шариков, похожих на горящих светлячков. Они окружали невысокую худенькую девочку, стоящую на одной из толстых ветвей. Ни за что не держась, она спокойно прошла вперед, поставила ногу на лестницу и в следующее мгновение оказалась в салоне. Оставшиеся снаружи светлячки друг за другом полетели обратно и затерялись где-то в шумящей листве.

– Три эмоции за проезд, пожалуйста, – проговорил кондуктор уже знакомую фразу, и на этот раз в его протянутую ладонь упали три маленьких зеленых листочка.

В то время как девочка занимала место, наши взгляды встретились, и я бы не взялась утверждать, чей выражал большее изумление. Если мужчина в маске хотя бы как-то вписывался в образ обычного человека, то этот ребенок стоял где-то за рамками нормальности. В ее густых, достающих до пояса каштановых волосах поблескивали капли, на белых щеках виднелись рыжеватые пятнышки, похожие на слившиеся вместе веснушки, а на голове торчали маленькие… оленьи рожки. Сперва мне подумалось, что это просто обруч, но, присмотревшись внимательнее, я обнаружила, что они настоящие. Вместе с тем одежда девочки была вполне привычной: широкая юбка до колена, темные гольфы, туфли на плоской подошве и пиджачок, накинутый поверх тонкой кофточки.

– Человек, – потрясенно прошептала девочка-олененок, глядя на меня своими неестественно большими глазами.

Мы бы еще долго друг друга рассматривали, если бы снова не вмешался кондуктор:

– Должен заметить, ваша попутчица. Может быть, хотите чаю? С молоком, чабрецом, также могу предложить мятные леденцы. Рекомендую попробовать какао, к нему у нас подается вкуснейшая шоколадная плиточка.

Справившись с удивлением, девочка заняла одно из свободных кресел и попросила:

– Два леденца, пожалуйста.

Кондуктор просиял довольной улыбкой, и через несколько мгновений новая пассажирка посасывала небольшую зеленую конфету. К моему удивлению, села девочка прямо передо мной и, к еще большему удивлению, обернулась, протянув второй леденец.

– Съешь, – на грани слышимости произнесла она и, когда я отказалась, настойчиво повторила: – Съешь. Не то тебя учуят безымянные.

Звучало довольно жутко, и проверять, кто такие эти «безымянные», я не испытывала ни малейшего желания. Поэтому осторожно приняла предложенную девочкой конфетку и сунула в рот. Вкус оказался приятным и хорошо знакомым. Действительно, обычный мятный леденец.

– Остановка «Большой Дом», – провозгласил кондуктор, когда автобус в очередной раз остановился.

Наружу я выходила с долей опасения. Во-первых, потому что боялась упасть на ненадежной, обладающей странными повадками лестнице, а во-вторых, потому что понятия не имела, куда меня привезли. Судя по увиденному сквозь оконное стекло, мы находились где-то в районе городской черты.

– Спасибо, что воспользовались трансфером лучшей перевозной компании духов, – улыбнулся кондуктор, когда мои ноги коснулись твердой земли.

– До свидания, – не особо вникнув в смысл слов, машинально попрощалась я, в это же время рассматривая представшее предо мной здание.

Оно было довольно старым и явно нежилым: в четыре этажа, стекла в некоторых окнах разбиты, ступени на широком крыльце пестрели выбоинами. Растущие рядом деревья, по всей видимости, являлись такими же старожилами – большой, с толстым стволом и потрескавшейся корой дуб так точно. Судя по стилю, это здание было построено еще в дореволюционные времена, в то время как остальные, стоящие поблизости, являлись самыми обычными бетонными многоэтажками.

Над головой вновь послышалось гудение мотора, но на сей раз – удаляющееся. Проводив взглядом набирающий высоту автобус, я обернулась к вышедшей со мной девочке, но ее рядом уже не было.

– И что теперь делать? – зябко поежившись, спросила у самой себя.

Несмотря на стоящее днем тепло, ночи были прохладными, и сейчас я жалела, что положила ветровку на самое дно сумки. Стоять на месте было попросту глупо, равно как и бродить по незнакомому району. Поэтому, решив подумать об абсурдности случившегося несколько позже, я подошла к входной двери. Замка на ней не было, а вместо привычной ручки висело тяжелое металлическое кольцо, которым я и постучала.

Не прошло и пары секунд, как в доме послышались стремительно приближающиеся шаги, дверь резко отворилась и на пороге появилась раскрасневшаяся девушка. С виду вполне обычная – никаких рожек, масок и прочих странностей.

– Все, достали! – обернувшись, крикнула она кому-то позади себя. – Довели! Чтоб вам всем под землю провалиться! И не найдете вы больше дуры, согласной работать в таком дурдоме!

Зыркнув на меня влажными глазами, девица спустилась с крыльца и зашагала прочь, таща за собой подпрыгивающий на выбоинах чемодан.

Я даже осознать ничего не успела, как в дверном проеме показался высокий рыжеволосый мужчина в квадратных очках. Он окинул меня быстрым взглядом, и его губы изогнулись в теплой улыбке:

– Вы, должно быть, наша новая работница? Прошу, проходите.

Услышав слово «работница», я на миг оцепенела, после чего решительно вошла внутрь, не задумываясь ни о чем. А когда за спиной тихо закрылась дверь, замерла на месте как вкопанная.