Видно Подводный Владыка был удовлетворен человеческой жертвой, потому не обратил внимания на всадников, которые вплавь пересекли реку в стороне от причалившей ладьи и бесшумно скрылись в высоком камыше. Плывущие на ладье не услышали, как чавкала тина под копытами коней, как гулко застучала земля, когда кони выбрались на твердь. Сорвалась с обрыва чайка, за ней другая, покружились над местом, где прошли всадники, и снова только плеск волн реки да шуршанье камыша.

– Почему они здесь остановились? – вопрошала Ждана своих спутников. – Может, ладья прохудилась? Зачем те, трое, в лес пошли? Может, запасы кончились? Дичка, Юр, дайте круг, гляньте, нет ли поблизости жилья.

Когда молодые дружинники отправились выполнять приказ Жданы, девушки решили последить за жизнью ладейщиков. Те без нужды не показывались на глаза, но были слышны их разговоры, звуки перемещения. Потом на берег сошли еще четверо, развели костер, повесили большой котел. Привязанную с одного борта ладьи лодчонку спустили на воду, в неё забрались двое с волосяной мордой (приспособление для ловли рыбы) и поплыли на стремнину.

– Сколько их там еще? – прошептала Богдана. – Трое ушли, двое на берегу, двое на лодке. Семеро. Пусть их еще там пятеро, не больше. Для нас это по паре выстрелов, да по паре ударов мечом. Как думаешь, Ждана?

– И я о том же думаю, – ответила та. – Но надо всех выманить, чтобы точно знать, сколько их там. Думать, думать.

– А чего тут думать, когда такой хороший расклад, – не согласилась Богдана. – Трое ушли, а будут возвращаться, Юр с Дичкой их встретят без шума. Те двое, – она кивнула в сторону реки, – не успеют удивиться, как их русалка на дно утянет.

– Ты про Радмилу?

– Про неё. Ей не впервой в русалок играть, так?

Радмила улыбнулась. В Подогриве она была лучшей пловчихой, её русалкой не раз называли. Она могла под водой долго просидеть, не дыша, а плавала и ныряла лучше парней. Дом её отца и братьев как раз на реке стоял. Она, считай, в лодке родилась, когда её родители возвращались от родственников, живших на другом берегу.

– Вот только как быть с этими? – Богдана глянула в сторону костра. – Место открытое, с ладьи увидят.

Послышался треск сучьев – вернулись дружинники.

– За лесом поле, за полем селение, – заговорил Дичка. – Те, трое, залегли на краю поля. Выглядывают кого-то. Верно, задумали недоброе. Похитить. В поле только бабы, девки да уноты. Мужиков и парней не видать. У вас что?

– Сам гляди.

Дичка с Юром посмотрели на берег, потом на реку, где в лодчонку втаскивали морду. По всему видать, улов был хороший, потому что рыбаки довольно переговаривались.

– Тут нет тех, кто Стояна на себе тащил. И еще одного я тогда приметил, его тоже не видно.

– Значит, еще трое на ладье, а, может, и больше. Знать бы наверняка. Давайте так…

Ждана каждому из спутников дала указания: Радмила должна была расправиться с рыбаками, Дичка отправлялся на край поля, Юр берет на себя тех, кто у костра.

– Мы с Богданой на ладью, – заключила она. – Надо все сделать одновременно. Закончите свою работу, поможете нам.

..Безоблачный летний день располагал к отдыху. Солнце пригревало спину, и трое татей, которые отправились к селению, чтобы умыкнуть крепкого мужика, а если повезет, то и двух, почувствовали, что не могут противиться дрёме. Они уже решили, что ближе к вечеру подкрадутся ближе к домам. Им не впервой накидывать мешки на головы зазевавшихся мужиков. Те не успеют и глазом моргнуть, как окажутся в трюме прикованные цепью. И уже в ночь ладья отправится дальше.

Дичка славился своей меткостью, и тати были в поле его зрения, но солнце било в глаза, а стрелять против солнца было несподручно. Надо подождать, когда облако прикроет светило хоть ненадолго. Но облаков было немного, да и те больше напоминали кисею.

– Ладно, время есть, – решил Дичка и, пристроив над головой ветку, замер, не отрывая глаз с татей. Через какое-то время он заметил, что те не шевелятся, не переговариваются.

– Уснули? Любо, – он вытащил и погладил длинный нож. – Послужи.

…Никогда в этих водах не видели русалок, хотя старые бабки рассказывали, как подводные девы утаскивали красивых парней на дно, играли там с ними свадьбы, плясали, и тогда поверхность реки бурлила и кипела, как в котле.

Когда рядом с лодкой под водой проплыло белое тело, один из рыбаков подумал, что это ему почудилось – голову напекло. Но его товарищ испуганно вскрикнул, схватил весло и ударил им по воде, чтобы отогнать русалку. А та, вместо того, чтобы уплыть куда подальше, схватилась за конец весла и дернула на себя. В ту же секунду рыбак оказался в воде и, не успев позвать на помощь, почувствовал, как неведомая сила потянула его на дно. Он отчаянно заколотил руками по воде, но кто-то тянул и тянул, и, ухватив напоследок взглядом стоящее неподалеку судно, несчастный скрылся в речной пучине.

Второй тоже схватился за весло, но не стал дразнить русалку, а лихорадочно погреб в сторону ладьи. Но от одного весла толку мало – лодчонку закружило на месте. Рыбак попытался выровнять курс – не получилось. Тогда он набрал в легкие воздуха и закричал:

– Спа….

В этот момент лодку качнуло, будто кто-то забрался на противоположный борт. Бедняга обернулся. Лучше бы он этого не делал: на него, улыбаясь, смотрела обнаженная русалка, укрытая лишь длинными спутанными волосами. Она грудью навалилась на борт лодки и раскачивала её, стараясь, чтобы та зачерпнула бортом воды.

– Спаси… – помертвевшие от страха губы едва шевелились. А русалка нахмурила брови и резко качнула лодку. Рыбак не удержался и свалился в воду. Радмила, а это была она, проводила его взглядом, потом оттолкнула от себя лодку и нырнула. В воде ей хорошо были видны дергающиеся ноги несчастного. Она подплыла, схватила того за щиколотки и резко потянула вниз. Бедняга не успел и звука издать, как речная вода забила ему глотку.

– Бульк-бульк-бульк, – всплыли на поверхность пузыри.

Радмила осторожно вынырнула, глянула в сторону ладьи – кажется, все спокойно. Дело сделано, пора выбираться на берег. Надо Ждане помочь.

А в темном чреве ладьи, свесив натруженные руки меж ног и прикрыв глаза, отдыхали гребцы. Они слышали, как на палубе кто-то возбужденно кричал, слышали топот ног и резкие стуки. Но им какое дело? Только Стоян с надеждой вслушивался в то, что происходит наверху.

Показалось ему или нет, что он услышал характерный боевой клич Жданы «Ю-ю-ю-рать!!»? Вот лязг мечей, вот чье-то тело упало, вот кто-то завизжал, будто насаженный на пику.

Нападение на ладью! Это Ждана! Значит, отыскали, не оставили! Как же им помочь?

Стоян огляделся. В трюме не было ничего, что походило бы на оружие. Даже простой палки не было. И весло не сгодится, так как большая его часть находилась за бортом. Что же придумать?

Тут по лестнице загромыхали шаги. По высоким сапогам спускавшегося Стоян узнал Пирата. Тот кинулся к малозаметной дверце за лестницей, открыл её и, встав на колени, приготовился нырнуть в речную воду. Но вдруг замер…

Со своего места Стояну не было видно, что остановило Пирата. Зато разглядел побелевшие пальцы, вцепившиеся в края люка. Прошла одна, другая, третья секунда, а Пират не двигался ни вперед, ни назад. Зато задвигались гребцы, которые сидели неподалеку от люка. Один даже рукой прикрылся с испуганным вскриком, будто увидел самого Подводного Владыку.

Стоян приподнялся и тут… Две белые руки обняли за шею Пирата и резко потянули на себя. Как в замедленной съемке парень наблюдал за длинным худым телом Пирата, которое будто само по себе сползало в воду. В последний момент тот задергался, попробовал ногами зацепиться за края люка, но одно резкое движение – и сапоги исчезли.

Гребцы застыли. В их отупевших от беспросветного рабства головах тяжело провернулась одна-единственная мысль: кто-то со дна речного утащил одного из их мучителей. Но кто?

В ответ на невысказанный вопрос в люке показалась сначала девичья голова, потом обнаженные плечи и грудь. Над левой грудью синел неровный шрам. Русалка!

– Радмила! – заорал Стоян. – Радмила, я здесь!

Русалка поводила головой, стараясь разглядеть того, кто завал её, увидела и улыбнулась, открыв с левой стороны сверху и снизу прореху в рядах зубов. Стоян знал, что для воительниц странно, если все зубы на месте. Им приходиться часто драться, поэтому прорехи в челюстях обычное дело.

– Я сейчас, – проговорила русалка и, опершись о края люка, легко забралась в трюм. Она была обнажена, но ничуть не смущалась, да и длинные, потемневшие от воды волосы местами прикрывали её наготу.

Оглядев находившихся в трюме гребцов, Радмила заметила кандалы на ногах и в растерянности огляделась.

– Вот там, на столбе…– Стоян рукой указал на основание мачты, где, как он знал, висел ключ от кандалов.

Девушка обошла столб, ища в полутьме ключ, о котором говорил пленник. Гребцы изумленно рассматривали русалку, а когда она потрясла рукой с зажатым в ней большим железным ключом, радостно загудели. Она прошла к месту, где в нетерпении ожидал свободы Стоян, и передала ему ключ.

– Дальше сами, – сказала она. – А я пойду…

Развернувшись в узком проходе, задевая мокрыми волосами голые плечи изумленных гребцов, она дошла до люка и приготовилась выскользнуть из трюма в воды реки. Но тут сверху с грохотом свалился смуглолицый надсмотрщик с саблей в руке. С искаженным в бешенстве лицом он мгновенно поднялся на ноги и кинулся к ступеням, но вдруг застыл, окаменел. В двух шагах от него стояла обнаженная дева с распущенными волосами. Она стояла у люка и, как ему показалось, ласково смотрела на него. Забыв о том, что хотел подняться на палубу, смуглолицый откинул саблю и сделал шаг в её сторону. Дева не двигалась и только улыбалась. Потом она протянула к нему руки, обняла за плечи…Надсмотрщик не сопротивлялся…Вцепившись в оплечье безрукавки, дева резко потянула его на себя, а сама прыгнула в люк! Сила её была такой, что смуглолицый полетел вслед за ней. А потом громкий плеск – и всё.

– Быстрее! – скомандовал Стоян, который уже открыл замок на кандалах и передал ключ своим товарищам по рабству.

Придя в себя от изумления от всего увиденного, гребцы торопливо совали ключ в замки кандалов. У некоторых не получалось с первого раза провернуть ключ в заржавевшем замке, и им помогали освободившиеся. Минуты хватило, чтобы пятнадцать гребцов скучились у лестницы, ведущей на палубу.

– Туда нельзя, – предупредил Стоян. – Мы без оружия. Выход только здесь, – он кивнул на люк, где за последние несколько минут исчезли Пират, надсмотрщик и русалка.

Он первым пошел к люку, сел на его край глубоко вздохнул и резко оттолкнулся руками. В тот момент он не думал, что плавал, в общем-то, не очень. Но освобождение из рабства и Ждана, которая сейчас крушила врагов на палубе ладьи, пересилили неуверенность в собственном умении выплывать. Он опускался на дно, задерживая воздух в легких. Ладья стояла у берега, потому и глубина была небольшой – метра три-четыре. Совсем как в бассейне, подумалось ему, куда его водили родители ради закаливания после того, как он пару раз за зиму переболел ангиной. Он, помнится, не хотел учиться плавать, и тренеру однажды пришлось скинуть его с бортика бассейна на глубокое место. Хлебнув хлорированной водички, Дизель вынырнул, а потом, колотя руками и ногами по воде, поплыл к железной лесенке. Рядом хохотала всякая мелюзга, которая чувствовала себя в воде, как в родной стихии. После этого Дизель наотрез отказался ходить в бассейн, и родители взяли с него слово, что он будет заниматься дыхательной гимнастикой. Две недели он старательно «дышал», а потом забросил. Тем более что родители снова отправились в длительную командировку, а дед с бабулей так любили внука, что ни слова не сказали.

Достав дно ногами, парень оттолкнулся и, помогая себе руками, начал подниматься к свету, едва пробивавшемуся сквозь тяжелую речную воду. Воздух в легких кончился, и теперь их разрывало от боли. Перед глазами поплыли яркие фиолетовые круги.

Не выплыву, мелькнуло в голове Стояна. Не смогу… Круги перед глазами завертелись быстрее, а руки напротив отяжелели и больше не хотели подчиняться его воле. Эх, еще бы немного…

Сознание гасло. В последний момент Стоян открыл глаза – манящий свет становился все дальше. Он опускался на дно.

– Жда…

Вода хлынула в глотку, заставив его большое тело содрогнуться. От этого в голове словно бомба взорвалась, лишив его зрения, слуха и чувствительности. А иначе он бы почувствовал, как чья-то крепкая рука схватила его за волосы и потащила наверх.

Очнулся Стоян на берегу от боли в ребрах. Он лежал на чьём-то колене, и этот кто-то сильными ударами по спине заставлял его исторгать из себя речную воду. Удар, еще удар..

– Ха-а-тит, ха-а-тит, – с трудом проговорил Стоян и жутко закашлялся.

– Живой!

Его осторожно уложили на землю, подложив под голову чей-то чпаг. С трудом разлепив глаза, Стоян обнаружил себя в окружении Жданы, Богданы, Дичка и нескольких гребцов.

– Радмила где? – язык плохо слушался его.

– Вон с Юром.

Уже одетая, Радмила затягивала на себе ремень, к которому крепится меч, а Юр держал перед ней остальное оружие. Девушка через плечо оглянулась на Стояна, озорно подмигнула, потом поднесла палец к губам: «Молчи».

–Э-э-э-э, – не понял сначала Стоян, а потом догадался, что девушка имела в виду, чтобы он не рассказывал Ждане и другим, что она в трюме появилась обнаженной. – Ага, – глупо произнес он и покраснел.

Там, в трюме, ему и дела не было до тела девушки, ему важнее всего было выбраться из рабства. Зато сейчас он попытался вспомнить, как выглядела Радмила, но понял, что запомнил мало: мокрые длинные волосы, её растянутые в улыбке губы и виднеющаяся прореха в стройном ряду белоснежных зубов. И ключ в руках. А остальное в голове размылось после того, как он чуть не отправился в гости к Подводному Владыке.

Зато остальные гребцы, что сейчас стояли тут же на берегу, с интересом посматривали на свою спасительницу и видели перед собой крепкую девицу в одежде воительницы, которая как раз прилаживала длинную пику к седлу.

– Поднимайся! – скомандовала Ждана. – Нам пора.

– А там что? – Стоян кивнул в сторону ладьи.

– Людей мы освободили, пусть идут с миром, куда хотят. Ладью оставляем. Убитых пожертвовали Подводному Владыке. Эй, Юр! Коней веди!

Юр кинулся к ближайшим деревьям, где были спрятаны их кони. Полуголые гребцы переминались с ноги на ногу, не зная, что им делать и куда идти.

– Други! – обратилась к ним Ждана. – Вы получили свободу. Вон там, за леском, большое селение. Идите туда. А хотите, берите ладью и плывите. Куда – не знаю, сами решайте. Там, я видела, много разного товара. Берите себе.

– А вы? – донеслось от группы гребцов.

– Мы не тати, чужого нам не надо. Забираем только нашего друга, – она улыбнулась, глядя, как Стоян с помощью Юра взбирается на коня. – Торопитесь, не то жители селения, могут отобрать у вас ладью. Кто знает, какие здесь порядки.

Она ударила пятками коня.

– Ю-ю-ю-рать!!

Взбивая песок копытами, кони понесли всадников в сторону, обратную ходу ладьи. Радостные, что все обошлось, подогривцы на ходу обсуждали моменты битвы, вспоминали забавное.

– Открывает он глаза, а перед ним я, – смеясь, рассказывал Дичка. – Он мне: «Ты кто?», я ему в ответ: «Сын Чернобога – Дичка». Я не успел до него дотронуться, как он от страху умер!

– А я…– Юру тоже хотелось рассказать, как он расправился с двумя ладейщиками у костра.

Ждана скакала молча и всё поглядывала на Стояна, который морщился от боли в спине и руках. Кровавые рубцы на лице подсохли и стянули кожу. Казалось, что парень усмехается. Хотя тому было не до смеха.

А на следующий день они совершили ошибку – не разглядели, что уже двигаются не вдоль реки, а вдоль одного из её широких притоков. И вместо того, чтобы двигаться строго на юг, они пошли навстречу солнцу – на восток.

– Мать Домогара сказала, что идти надо берегом реки, – сказала Ждана, когда Стоян обратил на это внимание. – Повернет река – повернем и мы.

Парень не стал возражать, но наутро, когда солнце только чуть поднялось над холмами, увидел…Синий лес. Этот лес ни с каким другим не спутать – густые заросли ели придавали ему необычный синеватый цвет.

– Это Синий лес, – сказал Стоян своим спутникам. – Мы отклонились от выбранного пути. Я этот лес знаю, только был в его южной части.

Получалось, либо Мать Домогара дала им неверное направление, либо они где-то сбились с пути.

– Как я думаю, это западная часть Синего леса, – сказал Стоян. – Отсюда можно спуститься к дороге, что идет к селению Матери Белые Волосы. Но если немного пройти лесом, а потом повернуть на юго-восток, то можно сразу прийти к дреговичам. Что выберем?

– Решай, – сказала Ждана Стояну.

– Можно и так, и так, только дорога к дреговичам отсюда сложнее. В одном месте через болото придется пробираться.

Ждана задумалась. Болото – это плохо. Но идти в обход – день или полтора потерять. Может, рискнуть?

– Ладно, пойдем коротким путем, – решила она. – Не впервой болото одолевать.

– Слушайте, – вдруг загорелся Стоян. – Есть еще путь!

Он вспомнил, как с друзьями и Ополком везли к пещере в Медвежьей лощине Грека. Мальчишка вел их не напрямую, а по диагонали. Вот бы только вспомнить, где они сворачивали.

– Если пойдем через лес и выйдем к старой гари, то оттуда прямиком можно выйти к дреговичам. И круг к Матери Белые Волосы не придется делать.

– А ты помнишь этот путь? – спросила Радмила. – А то заведешь, вовек не выберемся.

– Постараюсь, – почесал в затылке Стоян. – Правда, в тот раз, когда мы тем путем шли к Синему лесу, я больше о Греславе думал, по сторонам не смотрел. Да и чего было смотреть, если шли с проводником. Но не десять же лет прошло с той поры. Гарь не может так быстро зарасти, а от неё поворот я запомнил: там пологий холм с наваленными камнями по краю. Из-за этих камней огонь на другую сторону и не перекинулся. Заметное место.

На том и порешили. Синий лес старались пересекать по прямой, хотя и трудно было – во многих местах бурелом закрывал проход коням и людям. В одном месте пришлось свернуть чуть севернее, и к ночи они вышли к небольшой реке. На берегу устроили привал, развели костер. Пока готовили еду, Стоян о чем-то напряженно думал.

– Дичка, давай с тобой в ту сторону сходим, – сказал он дружиннику. – Если я прав, то эта речка впадает в большую реку. А если пройти берегом большой реки по течению, то слева будет обрывистый берег с белыми камнями. Если это так, то скоро мы до старой гари доберемся.

– Не-а, – протянул Дичка. – Ты у Жданы спроси. А то мне за прошлый раз досталось.

– Ну и спрошу!

Он нашел девушку на берегу. Ждана только что искупалась и сейчас отжимала длинные волосы. В который раз Стоян подивился их длине – пряди доставали до колен!

– Ждана! – позвал он, отвернувшись в сторону, чтобы не смущать девушку, на которой из одежды была только короткая вязаная рубашка. – Отпусти нас с Дичкой проверить, туда ли мы идем. Тут недалеко!

Девушка обернулась.

– Недалеко, говоришь? Так ведь ночь, что увидишь.

– Увижу, там приметное место: на берегу широко навалены белые камни. Вот будто с горы сбросили вниз огромный мешок, и они посыпались до самой воды. Даже ночью они видны.

– Тебе это место знакомо?

– Да. Два раза там был. Хорошо запомнил.

Тут ему вспомнилось их первое утро в нынешнем времени, и как они, скользя, оступаясь и припадая на пятые точки, спускались с крутизны, не догадываясь, что их ждет.

Ждана немного подумала.