Цитаты из книг автора «Ирина Левонтина»

Слово упрямо и причудливо: его нельзя взять силою; оно прячется от нас, когда мы его ищем и кличем, и вдруг нам является там, где мы найти его не ожидаем. Слово есть откровение.

«Чем ты сегодня занимался?» – «Да вот все утро собирался поработать, а потом гости пришли». Такие фразы совершенно не бессмысленны и вполне понятны. Они выражают характерное для русского языка представление, что са мое трудное в любом действии – это некий предварительный этап, особый процесс мобилизации внутренних ресурсов. Притом внутренняя инерция, затрудняющая начало действия, изображается как объективное препятствие, фактор, который человек не вполне может контролировать. Ну, а коль скоро со брался – уже не так трудно заодно сделать и еще кучу дел.

Слово пафосный нравится мне и еще в одном отношении. Ведь никто не скажет, что это опять английская калька, как будто своих слов не хватает. Потому что в английском-то слово pathetic, придя из того же греческого источника, развило почти противоположные значения – «жалостный», «трогательный», «душераздирающий», «жалкий»…

Эдакая агрессивная задушевность.

человеку, а второе будет осмысленно как что-то несколько чуждое, связанное с поведением, возможно, фальшивое, а также скорее социальное. Например, верность и преданность – это в душе конкретного человека, а лояльность – в поведении, возможно и лицемерном, и это нечто более общественное. Когда слово лояльность только появилось в русском языке, этого в нем не было.

язык не терпит дуплетов. И они сразу начинают как-то притираться, распределять сферы влияния, диссимилироваться. А как они распределяются – это вообще-то довольно предсказуемо. Когда одно и то же в русском языке обозначается и русским словом, даже если это и калька с иностранного, и заимствованием, то можно предположить, что первое будет дрейфовать в направлении чего-то исконного, а также внутреннего, связанного с чувствами, искреннего и относящегося скорее к отдельному

Очень часто, когда людей раздражает новое слово, они концептуализуют это таким образом, что вот, мол, совершенно лишнее и ненужное заимствование, то же самое можно сказать по-человечески – по-русски то есть. На самом же деле в большинстве случаев оказывается, что раздражает как раз тот новый смысл, ради которого слово и было заведено в языке.

практичный. В практичности, конечно, нет ничего плохого, для жизни это качество очень даже полезно. Но русская культура так устроена, что все утилитарное, все связанное с расчетом и выгодой располагается в ее иерархии ценностей довольно низко. Практичность – это свойство Штольца, а он, как известно, всем хорош, да только любим и жалеем мы Обломова.

Грамматика есть бог ума. Решает все за

произведенные не отечественным легпромом. Похоже вело себя слово импортный, которое могло использоваться как синоним слов элегантный, шикарный: