Глава 2
Что бывает, когда ты проснулся в неудачное время и в ещё более неудачном месте

1

Великая Фея, правительница Гвилберда, принцесса Эвредика сидела у окна в своём замке и задумчиво смотрела на Север. С гибкой и тонкой фигурой, пышными ниспадающими почти до самых пят волосами, отливающими золотом, мраморно белой кожей, она походила на девочку подростка, и только большие темно-синие глаза, говорившие о мудрости тысячелетий, выдавали в ней Бессмертную. Она задумчиво крутила кристалл, висевший у неё на шее, на цепочке. Он сиял призрачным желтоватым мерцанием, которое временами вспыхивало ослепительно ярким светом с красноватыми и голубоватыми прожилками в нём.

Прогремел гром. С севера надвигалась гроза. Последнее время бури и грозы участились. Она смутно догадывалась, с чем это связано, но молчала. Нет смысла раньше времени пугать людей. Может, это просто участившиеся грозы и непогода. Пока остаётся только ждать. Терпением она обладала в избытке. Эвредика улыбнулась. Она любила грозы, когда льёт как из ведра, непрерывно сверкает молния, ветер гнёт деревья к земле. А затем наступает затишье, выглядывает солнце. И тогда на небе, сверкая всеми красками, переливаясь, появляется радуга. Начинают петь птицы, мелкие зверушки выглядывают из норок. На деревьях подсыхают радужные капельки воды, птицы, весело щебеча, стряхивают их на землю, распускаются цветы, около которых сразу начинают виться насекомые.

– Ваше Высочество, – оклик вывел Фею из задумчивости, она оторвала взор от окна и обернулась на голос, позвавший её.

В зал вошел стройный юноша, королевский паж, почтительно кланяясь, опустился на одно колено и стал ждать, когда Фея позволит ему встать и заговорить.

– Сэр Рэймонд, встаньте немедленно, – слегка нахмурив брови, приказала Фея. Сколько лет она была правительницей Гвилберда, столько её раздражал чересчур церемонный этикет Мира Воителей и его стран. Она не была против этикета вообще, но считала, что здесь он переходит все границы. Эвредика побывала во многих мирах и повидала множество стран и нравов. Хотя, по сравнению с некоторыми мирами, которые ей встречались, лучше уж витиеватая церемонность и чересчур напыщенная высокопарными словами речь, чем неприкрытые грубость и хамство.

– Говорите, – добавила Эвредика, так как поняла, что поднявшийся с колен юноша, если ему не приказать, не осмелится вымолвить и слова.

– О-о, Высокородная и Величайшая Фея, Правительница Гвилберда, Принцесса… – завёл паж.

 При первых же словах Фея еле сдержала желание треснуть парня хорошенько по голове, да посильнее, чтоб всю дурь вышибло, и он заговорил нормальным языком, а еще лучше, чтоб сразу перешёл к делу. Но, проявив недюжинную силу воли, Эвредика сдержала свой далеко уже не первый порыв и, перестав слушать, задумалась. Пока юнец перейдёт к делу, пройдёт четверть часа, не меньше. Из задумчивости ее вывел голос Рэймонда, который, похоже, что-то спрашивал у нее, видимо, не в первый раз, что говорило о деле большой важности и срочности. Обычно, задав вопрос, паж терпеливо ждал, когда Фея ему ответит.

– Да, Рэймонд, – произнесла Эвредика, – пожалуйста, повторите то, что вы сказали только что.

Юноша, забыв об этикете, на мгновение разинул рот и во все глаза уставился на Фею. Повторить? В его больших выкатившихся из орбит глазах удивление боролось с любопытством. Да, Фею чуть ли от скуки не ломает, она прямо зеленеет от тоски, стоит только кому обратиться к ней в положенной по этикету форме, соответствующей её положению. Хотя не понятно, что её всегда раздражает. Может, он говорить плавно и красиво не умеет, как сэр Подлиза, оратор, славящейся своим красноречием. Хотя нет, когда пару лет тому назад тот приезжал ко двору и пытался читать стихи в честь Великой Феи, то она впала в ступор ещё до начала чтения стихов на вступительной речи, несмотря на то, что он очень велеречиво говорил. Наверное, их речь слишком груба для ее нежного слуха, подумал Рэймонд, и все слова, произносимые ими, кажутся ей слишком резкими. Ведь она Фея. Гм, похоже, сегодня он превзошёл самого себя, раз Фея хочет послушать его ещё раз. Но, встретившись глазами со взглядом Эвредики, несчастный паж понял, что снова потерпел неудачу, Фея не слышала ни слова из того, что он говорил.

Эвредике, мгновенно заметившей все эмоции, отразившиеся на лице юноши, стало его жаль. И она быстро произнесла:

– Хотя нет, благодарю вас, сэр Реймонд. Сегодня ваша речь на редкость была красивой, а в словах, произносимых вами, сквозила такая глубина мысли и сила духа, что вы приятно поразили меня вашим докладом и изысканностью его слога. И мне захотелось услышать все это ещё раз. Но так как дело срочное и не требует отлагательства, … – при этих словах Фея сделала многозначительную паузу, давая возможность парню объяснить, зачем он конкретно пришел, что позволило бы ей выкрутиться из сложившегося щекотливого положения.

– То есть вы примете сейчас сэра Хорварда, рыцаря Пурпурной Звезды, герцога Зеленой Рощи? – уточнил паж.

– Да, разумеется, – согласно закивала с явным облегчением Фея.

Польщенный юноша, сияя от счастья, моментально понёсся к выходу, чтобы объявить волю Принцессы.

– Ну и глупости ему иногда мерещатся, – подумала Принцесса: на самом деле она не слышала ни слова.

У Фей была способность – умение определять, когда человек говорит правду, а когда лжёт, из-за этого их раньше часто и делали правителями, что позволяло Феям более мудро и справедливо управлять королевствами. Сейчас Эвредике предстояло испытать это на герцоге Хорварде. Другие свои многочисленные способности она предпочитала держать в тайне, что было необычно для Феи ее ранга.

– Сэр Хорвард, рыцарь Пурпурной Звезды, герцог Зеленой Рощи, – объявил глашатай, входя в зал.

Вслед за глашатаем вошёл бородатый человек, богато одетый, с лицом, загоревшим почти до черноты от долгого пребывания на солнце. Он вежливо поклонился и поприветствовал Эвридику.

– Оставьте нас, – приказала Фея, обращаясь к глашатаю и охране, вошедшей следом за герцогом. Те, хмуро покосившись на герцога, с неохотой подчинились.

– Приветствую Вас, герцог, – произнесла Эвредика, обращённую к Хорварду, ритуальную фразу.

2

Маргелиус был заключён в каменный гроб в подвале. Он шевельнулся. Приоткрыл веки и понял, что от этого ничего не изменилось. Все равно темно, как в норе крота. Чихнул и снова сомкнул веки. Когда его заключили в этот каменный мешок и наложили заклятие смерти, то, по задумке магов, он должен был всё забыть и спать спокойным, вечным сном. При этой мысли Маргелиус в который раз выругался, тоскливо подумав: «Гуманисты бездушные, нет бы, пристукнули сразу. Оказывается, заживо гнить в каменном гробу намного человечнее в их понимании».

Когда Маргелиус проиграл битву при Альгварде с Вечным Воителем, Совет Магов сначала принял решение ещё более оригинальное, чем это: зашвырнуть его в какой-нибудь отдаленный параллельный мир, откуда бы он не смог найти дорогу обратно. Но, спасибо, будущая Великая Фея Эвредика, дочь Вечного Воителя, тогдашнего правителя Страны Роз. Воитель тогда уже привлекал дочь к будущему управлению делами государства. Придя в ужас от такого варварского решения, Фея вмешалась в спор и убедила своего отца и всех высокочтимых и мудрых магов в том, что этого делать нельзя. Ведь такой выродок, как герцог Маргелиус, если и не сможет вернуться назад, в чём она сильно сомневалась, то способен натворить такого в параллельном мире, что отголоски его «подвигов» вполне могут докатиться и до их мира. И что бы сказал Совет Магов, если, например, другие параллельные миры стали отправлять своих отморозков и изгоев к ним. Послушавшись совета мудрой Феи, маги сковали плененного после битвы Маргелиуса цепями и поскорее наложили на беспомощного герцога древнее заклинание смерти. Положили его в гроб, который ещё быстрее опечатали и затолкали в самый дальний и глубокий подвал замка. Вход в подвал шустренько замуровали, трясясь от страха, поэтому пинками и тумаками заставляли рабочих пошевеливаться. И спать бы Правителю Севера вечность. Если бы… не одна маленькая деталь. Тот, кто накладывал заклятие, намеренно опустил пару слов, подменив их другими. В результате герцог уснул, чтобы пробудиться позже.

За годы, проведенные во сне, Маргелиус полностью восстановил не только физическое здоровье (все раны и ожоги зажили много лет назад), но и душевное. Он снова обрёл уверенность в своих силах и могущество, которое с годами не только не уменьшилось, но и возросло. Бессмертные с годами в Мире Воителей становятся сильнее. Пленёенный маг осторожно выбросил мысленный щуп и пошарил по окрестностям замка. В замке и его окрестностях не оказалось ни людей, ни животных. Он расслабился, повернулся на бок и положил руку под голову. Затем напрягся, перейдя на инфракрасное зрение, и с недоумением увидел обрывки кандалов в гробу возле своего тела. Да, маги Высокого Совета всегда были жмотами, на нормальные несносимые коррозиестойкие кандалы для пленника денег пожалели, решив, какая разница, в чём гнить узнику. Кандалы со временем сожрала ржавчина. И на одежде, похоже, тоже сэкономили, выругался Маргелиус, поняв, что лежит практически голый. Ткань, не выдержав испытания временем, рассыпалась практически в прах. Жалкие, ветхие, истлевшие, дырявые тряпочки одеждой можно было назвать с большим натягом. Герцог медленно провалился в забытье.

Внезапно, ощутив мысленный толчок, герцог очнулся: кто-то думал о нём. Он оживился, но затем настороженно замер. Это был не Зов. Кто? Враги? Они узнали, что он не спит вечным сном? Нет, невозможно, маги не стали бы вступать с ним в мысленный контакт, а, не говоря ни слова, вытащили бы каменный гроб и скинули в кратер вулкана. Далеко ходить не надо. У него в горах есть парочка: Пыхтелка и Курилка.

Тогда кто? Маргелиус начал осторожно раздвигать границы сознания. Он увидел весело шагающего по тропинке троллей патлатого парня с гитарой. Значит, этот юнец думает о нём. Давно о нём никто не думал. Он услышал мысли этого парня, а принял за Мысленный Зов. Маргелиус задумался, где-то он уже видел этого путника.

Стоп. Внезапно мозг Маргелиуса пронзила мысль. Его разбудил этот хипповатый чудак, худосочный хлюпик! Он вспомнил, но этого не должно было произойти. Маргелиус спал, но кто-то настойчиво думал о нём, мешал сну, выдергивая из состояния блаженной дремоты. Он пытался отделаться от этого зова, но последний настойчиво стучался в уши, будил его. Тогда герцог моментально озверел и послал мощную волну холода в сторону досаждающего ему человека, но помешал гранитный гроб, да и расстояние было слишком велико. Поэтому путника только слегка обдало прохладцей, что в летний зной бывает весьма приятно. Но парнишка оказался довольно трусливым и, подскочив от страха, пустился прочь от озера, развеселив герцога. Маргелиус проснулся окончательно.

Но почему? Почему его смог разбудить этот парень? Он великий маг? Нет, он даже не почувствовал мысленного прощупывания.

«Проклятие, снова все идёт не по плану, – выругался герцог. – Значит помощь не придёт. Сколько же я спал? Что творится в мире? Осторожно попробовать дотянуться до этого чудика, с которым возник контакт? Тогда смогу побольше узнать о мире и делах, которые в нём сейчас происходят».

Маг улыбнулся, втянув мысленный щуп.