Там, где нас нет

А где-то весело проходит жизнь твоя,

Где-то, в параллельном мире,

Тебя обнимает твой любимый, а не кто-то привычный…

И веселятся твои родившиеся дети с мячом на

Намечтанной лужайке перед прекрасным домом…

А не два одиноких табурета в грустной кухне

С видом на тюрьму…

А где-то ты летаешь под облаками

И машешь оттуда добрым прохожим,

А не утираешь следы словесной грязи

От недобрых старушек.

А где-то там, ты счастливо ведёшь урок

На свежем воздухе в окружении

Прекрасных ангелочков детей,

А не устало тащишь толстенные

Стопки тетрадей в стоптанных башмаках,

Под презрительными взглядами айпаденных деток.

А где-то там, ты мило улыбаешься людям

И раздаёшь им ананасы

А не торгуешь с лотка красными руками,

Никогда не знавшими маникюра…

А где-то там ты светом своих глаз

Рисуешь радуги и целые вселенные,

А здесь – глотаешь пыльный кофе

За типографским столом,

А твой сыночек или дочка курит дурман-траву…

Ах, где-то там…

Но возможно…, этажом пониже, ты в Африке сухой грудью

Пытаешься накормить ребёнка?

Или твоих сыновей и братьев отправляют на войну

И ты их больше не увидишь?

Или в сырой тюрьме твоё тело сгнивает насквозь …

Или кто-то с ножом врывается в твой дом,

И ты считаешь секунды до встречи с вечностью?

Что сделать мне? Тебе? Нам?

Чтобы подняться этажом повыше?

Смотрела женщина смерти в глаза

Смотрела женщина смерти в глаза,

Не страшно ей было.

Страх ушёл, усталость пришла

Устало смотрела женщина…

Жизнь стояла у правого плеча -

Была она бледна и хрупка.

Смерть стояла у левого плеча -

Была она грустна и тверда

Стояли рядом с ней,

Как старые подруги,

Как бледные тени

Какой-то иной жизни.

Смотрела женщина смерти в глаза:

-Зачем пришла? Неужели мой срок?

Недоуменно смотрит смерть на неё:

– Ты сама приглашала меня…

-Зачем проклинала жизнь и любовь?

-Зачем продала душу за гроши?

-Зачем  закрыла дверь  счастью?

-Зачем  сказала те страшные слова?

Смотрела женщина жизни в глаза:

-Дай мне, жизнь, радости, любви  и счастья!

Отвечает ей жизнь: – Я ничего не могу тебе дать.

 Радость, любовь и счастье есть у тебя по праву.

-Где они, счастье, радость и  любовь?

-Счастье в любви, а радость от счастья.

Любовь – радостный ребёнка смех,

И нежный взгляд любимого,

Солнца свет и луны блеск,

Тёплая капель и радуга в поле,

Полёт шмеля и песнь соловья,

Тишина в душе,

Музыка дождя и вкус молока,

Счастье – вдох и выдох, я здесь.

Я умею только любить

Я умею только любить.

Я умею любить вопреки:

Вопреки насмешкам и презрению,

Вопреки предрассудкам и суждениям.

Я умею любить с закрытыми глазами,

Я умею любить с закрытыми ушами,

Не слушать злые и неправые слова.

Я вижу сердцем…

Я умею прощать за нелюбовь

И превращать её в целительный элексир,

Я умею забывать боль

И прощать бесконечно.

Я умею забывать предательство,

Я умею любить красоту,

Я умею любить благость,

Но и уродство мне не страшно.

Я умею любить серьёзно и по-детски,

Я умею любить страстно и с юмором,

Я умею любить с утра

И вечером, и во сне, в плаче и в страхе.

Одно лишь я не умею -

Я не умею ненавидеть!

Весенний бал

Весенний бал объявлен-

Звучат колокола и трубят фанфары.

Пришла весна, закончилась суровая зима,

Растаяли грязные сугробы,

Самая старая и страшная сказка сошла на нет.

Невидимый мир пробудился,

Воспрял и устремился…

Оркестры и великие дирижёры ждут

Гостей званых и нарядных,

И бальные платья шуршат

Ароматным облаком духов,

Покрывая голые плечи дам.

Жемчуга и бриллианты драгоценными слезами

Вкраплены в волосы и целуют руки;

Фраки и бабочки дружат с белыми перчатками;

Галантные кавалеры и изысканные дамы кружат парами

И взлетают, подхватываемые порывам волнующих тактов,

Пролетают над сказочными лесами и лазурными берегами.

Весенний бал, отрада и свежесть!

Весенний бал, цветы и счастье освобождения от пут!

Весенний бал, его все ждут!

Бирюза

Наберу я в палитру синей краски  неба

И добавлю моря вечернего, тёплого.

Капельку  страсти от Солнца закатного,

Бусинку серебра от Луны царственной,

Размешаю с зеленью листвы весенней

И травы с одуванчиками и маргаритками…

Расстелю холсты на песке я

И нарисую мечту свою давнюю и прекрасную -

Страну волшебную и аквамариновую бирюзовую.

Призрачные линии , тонкий силуэт

Замок хрустальный и сказочный лес сияющий,

Облака аметистовые прозрачные играют с зефирами,

Драгоценными камнями усыпаны дорожки,

В лазуритовых цветах живут феи и эльфы,

На небесно-голубых полянах благоухают незабудки и фиалки.

Нежностью дышит Лазурная страна, приглашает насладиться

Свежестью, лёгкостью и игрой…

Мой цвет

Мой цвет – зелёный,

Цвет липы и мяты,

А ароматы…

Мятно-липовые глаза

И прозрачная слеза.

Ландышем качнулась

И росу обронила.

Малиновая ветка стучится в окно.

Дикая малина сладка

и колючи её листья.

В маковом поле и на земляничной поляне

Кружится вихрь воспоминаний:

О медовом лете,

О твоих причудах, и моих обидах,

О морских прибоях и закатах алых.

Васильковым покрывалом укрою поляну,

С нежным клеверным раем встречу я рассвет.

Зелёное солнце

Улыбается, смеётся, всё помнит…

Расскажи мне, что было,

А то я забыла…

Говоришь, любила, и сильно любила?

Не помню, всё кануло в лету.

Море смыло летом.

Сердце открыто, чаша полна

Корона светит, улыбка сияет.

Кого я любила?

Кудесника злого, аль шутника корыстного

Туза крестового или  мужа неверного?

Великодушием твоим

И принятием моим

Смыты сцены в зеркале,

Разлетелись фотографии, как листья осенние.

Дверца в прошлое закрывается,

Ключ падает и теряется, не ищу…

И нет чувств, нет жалости ни смелости,

Удержать, вернуться, нет…

Лишь грустинка лёгкая

Паутинкой летней

Цепляется за дюны и шепчет ветру на ушко

Мои тайны тайные, мои иллюзии хрупкие

Рассыпаются и тают бесследно.

Скажи мне, что будет?

Смеёшься и  молчишь.

Послевкусием апельсиновым

Возвращает самолёт в гавань.

Заколдованным взглядом зелёным

Пишет новый сценарий.

Стихотворным ритмом входит в кровь

Мой жребий, твой выбор, их судьба.

Пчелиный сон

На цветочной поляне, и в яблоневом саду,

В охапке одуванчиков, и в пахучем стогу,

Над вареньем малиновым, сладким нежно-вкусным

Разлитым густой вязкой лужицей на деревянном столе

Маленькой веснушчатой девчонкой с рыжими косичками,

Летним вечером закатно-бесконечным

Летают пчёлки радостно во сне.

На улице мороз с метелью дружится

Белая юбка с длинным подолом кружится, кружится…

Дунул  в окно мне холодным дыханием

Расцветились узоры дивные мироздания:

Чистые линии лесов дремучих сказочных,

Замок Снежной королевы величественный.

То не пчёлы над земляничной поляной,

То снежинки на голубом снежном покрывале.

Бабье лето

Осенний лист

Запутался в паутине

Паук разбужен, зол

Нанизывает капельки росы

На линию жизни.

Осень холодно целует в губы,

Прощает каверзы лета,

Усыпляет, сожалеет

И выставляет счёт.

Великолепная мечта

Вдруг осуществившись,

Застыла на пороге

Недоуменно смотрит

На твой скорбный взгляд,

Испуг и страх любви.

Лови момент, цвети и наслаждайся,

Шепчет она.

Не привязывайся цепью вечного обладания,

Будь лёгкой паутинкой бабьего лета

Ведь песенка не спета.

Будь пузырьком шампанского,

Вуалью, шляпкой,

Цветком, манящим пчёлку,

Медовой улыбкой

Карамельно-ванильной загадкой.

Виллы, замки, ипподромы, казино

Море, яхты, карусель,

Цветы, комплименты, хрустальная туфелька

Рог изобилия в руках, держи

Только до полуночи бабьего лета.

Сократ был прав или Эссе о Сладкой зависимости

Да что же это такое?! Только несколько недель назад -перед Новым годом- получила массу комплиментов о постройневшем теле, оно тут же обрадовалось и, как с цепи сорвалось: без малейшего стыда набрасывается на шоколадки, печенюшки и прочие конфетки. Ум сам себе обещает не есть вкусняшки с завтрашнего дня, но в магазине, рука уже привычно и почти бессознательно тянется за очередной упаковкой халвы по скидкам или красивого шоколадного зефира. Ум находит тысячу и одну причину, чтобы слопать, почти не жуя, вафельку, а потом снова ставит меня перед зеркалом и недоуменно взирая на округлившийся животик, вопрошает : Откуда????

Я наступаю на те же грабли. Я же всё прекрасно знаю о вредности сахара, всех сладостей, трансжиров, красителей и ЕЕЕ, я всё это изучила, я всё понимаю, но…. Я снова попала в программу-вирус под названием «Сладкая зависимость», причём подцепила я её именно на Новый год, тянущийся как минимум 2 недели, когда все без зазрения совести кушают огромные порции еды, запивают приторным шампанским, а на десерт – шоколаднейшие торты и нежнейшее сливочное мороженое, а реклама? Что с нами делает реклама…

Сама тяга к еде – простое и относительно дешёвое получение удовольствие тела. Лишние калории – затолкаем по углам, изготовим сало по бокам. Печень начинает ныть и жаловаться на жизнь, кровь густеет, а ножки не хотят быстро ходить, а предпочитают посидеть на диванчике, пока ум разбирается в хитросплетениях разборок полу-светских полу-львиц и душещипательных, таких смешных в своей банальности, драм.

Прекрасно. И что теперь делать? Как вернуть тело в то гармоничное состояние, которое плавно формировалось много месяцев, но споткнулось о нежный кремовый торт-суфле на дне рождении месяц назад, потом ручки вцепились в театральном буфете в медовое пирожное, вкус которого совсем не изменился с детства. Да и сам театр, с его дешёвыми свекольного цвета турецкими скатертями на огромных столах, окружённых интеллигентными стареющими любительницами балета и оперетты, тихонько закусывающими принесённый из дома коньячок в пластиковых бутылочках из-под Колы бутербродами с селёдкой. И потом всё полностью сорвалось на Новый год – тортик надо докушать, догрызть, как-нибудь, главное, чтобы не пропал, его же готовили, украшали, старались. Мама обидится.

Да и банальное чувство жадности, бедности – воспоминание о голодных студенческих годах, которое сидит в подсознании и боится выбросить несвежий кусочек торта, ведь завтра можем голодать. Как успокоить тот давний голод, который приваривал стенки желудка к позвоночнику, а ночью поднимал с кровати и, переваривая свой же желудочный сок, требовал хоть какой-нибудь еды, ну хоть грамулечку, капельку. В студенческом общежитии гуманитарного ВУЗа, где мы ожесточённо дрались за еду с тараканами и парнями с 8-го этажа, это была целая философия, игра на выживание. Когда нужно было следить за закипающим чайником, в котором «тайно» варились пельмени, чтобы никто не догадался, так как из кастрюль они (пельмени) испарялись практически незаметно, а килька в консервной банке приравнивалась к деликатесу, наравне с плавлеными сырками «Дружба».

      Когда к некоторым студентам приезжали зажиточные родственники с домашней колбасой, пахнущей чесноком, квашенной капустой и многоэтажным домашним тортом Наполеон, от запаха которого можно было потерять сознание, начинался тяжелейший депрессивный период. Богатейшие, дразнящие, слюно-пускающие насыщенные домашние запахи доносились из-за дверей и терзали обоняние до полусмерти, а нам оставалось пить заваренный по 10 раз жёлтоватый чайный пакетик и заедать сухой булкой с жидким вареньем.