Принимать участие в какой бы то ни было акции Пашка, конечно же, не собирался, но для того, чтобы отвязаться от Жукова, откликнувшегося на его ночной зов о помощи, нужен был солидный предлог.
Перебрав кучу вариантов, Пашка остановился на поединке, который он решил устроить между ним и Серым, продвинутым язычником. Пашка был уверен, что Ваня проиграет, потому что Святогор, как Серый теперь называл себя, «опустил» уже не одного православного. Внешне они с Жуковым даже похожи были: приблизительно одинакового роста, волосы до плеч, но Серый был в плечах шире, приземистее, и на голове иногда, для большей выразительности, носил узкую косичку. Нрава, в отличие от Вани, он был крутого и в карман за словом не лез.
Ваня, не подозревавший о подвохе, охотно откликнулся на Пашкино предложение встретиться, отложив ради этого работу над очерком.
Дописав мысль до точки, он отправил компьютер «спать», написал маме записку, на случай, если задержится, и, быстро одевшись, вышел на улицу и тут же услышал знакомый голос своей маленькой подружки.
Девочка лет семи со сплетенными в косички светлыми волосами бежала ему навстречу и кричала:
– Там кошка на дереве! Она не может спуститься и горько плачет!.. Ой, а что у тебя с лицом? – от неожиданности «косички» резко остановились.
– И что же у меня с лицом? – переспросил Ваня.
– У тебя такой синяк под глазом!
– Да что ты говоришь! – Ваня сделал вид, что пытается вспомнить, откуда у него мог появиться синяк. – А, – обрадовался он, как если бы вспомнил, – это я задумался и ударился о столб!
– О столб? Обманываешь, да?
Ваня отрицательно покачал головой и улыбнулся.
– Ладно, идем, я тебе покажу, где бедная кошка сидит!
– Слушай, Маришка, а, может, кошка меня увидит и от страху сама с дерева слезет, как думаешь?
Девочка рассмеялась и, взяв шутника за руку, потащила его за собой.
«Ну, что же, – подумал Ваня, – „бедная кошка“ – важнее. Пашка подождет».
– Видишь ее? Вон там, – Маришка поднятой вверх рукой указывала направление.
Ваня похлопал в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание животного, но испуганная кошка, никак не отреагировав, продолжала жалобно мяукать.
– За ней большой пес гнался, – объяснила Мариша.
– Ну, тогда понятно, – сказал Ваня, просчитывая варианты подъема. – Давно я по деревьям не лазил.
Он схватился за толстую ветку и, обхватив ногами ствол, подумал:
«Хорошо, что я в детстве приобрел необходимые навыки в дедушкином саду».
Девочка, пристально следившая за подъемом, то ойкала, то вскрикивала, иногда даже закрывала глаза от страха. Когда же кошка, наконец, оказалась у Вани на груди, Мариша громко и радостно закричала.
– Я так за тебя переживала! Так переживала, – повторяла она взахлеб, с восхищением глядя на спасателя, благополучно спрыгнувшего на землю. – Слушай, а кошка-то умная! Ухватилась за рубашку, чтобы руки у тебя свободными были!
– Это, Мариша, не ум, – сказал Ваня, пытаясь оторвать цепкие когти перепуганного животного от своей одежды. – Это инстинкт самосохранения.
– Что это у вас тут за крики? – спросила высокая статная молодая женщина, незаметно подошедшая к месту происшествия.
– Ой, мамочка! Ваня кошку спас! Она вон там, на самой верхушке сидела! За ней большой такой пес гнался!
– Ну, тогда понятно!.. А тебя-то самого где так разукрасили? – Мама Мариши переключилась на «спасателя».
– Да в скверике у метро, – нехотя ответил Ваня.
Мариша, не отводя восхищенного взгляда от своего героя, вклинилась в разговор взрослых:
– Ваня, ты мне даже с таким синяком нравишься! Скажи, ты женишься на мне, когда я вырасту?
«Жених» от неожиданности даже растерялся.
– Обязательно женюсь, – сказал он после небольшой паузы, – но с одним условием.
– С каким же? – поинтересовалась «голубоглазая».
– Вот сейчас у тебя на носу пять веснушек, а должно быть только три.
– Ма, а веснушки разве выводятся? – огорченно спросила Мариша.
– Не переживай, доча, – улыбнулась мама. – Найдем средство. Никуда он от нас не денется! На вот тебе кусочек колбаски и пойди, покорми кошку.
Мариша, сияя, подбежала к сидевшей в кустах кошке и с удовольствием стала выполнять мамино поручение, а Ваня, объяснив, что опаздывает, пошел в сторону сквера, где его ждал «вавилонский путешественник».
Увидев рядом с Пашкой незнакомого парня, с подчеркнуто славянской внешностью, он огляделся по сторонам, и, не заметив группы поддержки, с облегчением выдохнул.
– Привет, Ваня! – Пашка дружелюбно улыбался, как ни в чем не бывало. – Познакомься, это мой хороший знакомый, Святогор. Я рассказал ему о нашей с тобой встрече, и он захотел с тобой пересечься.
– С какой целью, если не секрет? Надеюсь, не для того, чтобы на моем лице появился еще один синяк?
Святогор многозначительно улыбнулся, но ничего не ответил.
– Придумаешь такое! – хихикнул Пашка. – Мы своих не бьем!
– А я отношусь к «вашим»? – Ваня пристально посмотрел на Пашкиного знакомого. – Мне, знаете, приходилось бывать на сборищах патриотов всех мастей, которые сначала вроде бы все за одно, но потом очень дружненько объединяются против православных. А язычники вообще довольно агрессивны.
– Ну, это, видимо, потому что им претит религия рабов, – вступил в разговор Святогор, тенор которого плохо сочетался с горой бицепсов.
– Ну, что касается религии рабов, я бы предложил сначала разобраться, – начал Ваня, собираясь с мыслями. – Рабом человека делает совершённое над ним насилие, влекущее за собой полное и безоговорочное подчинение раба своему Господину. Так ведь?
Святогор проигнорировал вопрос.
– Но меня, смею заметить, силком в церковь никто не тащил. И вообще, учет пришедших там никто не ведет. Дверь открыта, хочешь, заходи, не хочешь – спи себе до двенадцати. И поститься меня тоже никто не заставляет, и правило вычитывать. Я это делаю не из-под палки, а своею собственною волею. А называю себя «рабом Божьим», потому что осознаю свое ничтожество перед Творцом неба и земли. И где же тут «религия рабов»?
– Не в учете здесь дело, а в учении, – сказал Святогор и презрительно скривил губы. – Вас там попы учат все терпеть и перед всеми смиряться. Из-за вас мы как нация не можем сплотиться, вот и докатились до такой жизни!
– Сплотиться в чем? В злобе и ненависти?
Святогор в ответ только криво ухмыльнулся и смерил противника презрительным взглядом.
– И ты хочешь сказать, – продолжал Ваня, – что язычество это религия свободных?
– Во-первых, язычество это не религия, а истинное знание.
– А в обмен на что вы его получаете? – Ваня пристально посмотрел на Пашкиного знакомого.
– Как в обмен на что? – По всей видимости, у Святогора не было готовой заготовки ответа на такой вопрос.
– А что такое «шаманская болезнь», ты знаешь? – спросил Ваня.
– Что еще за болезнь такая? – удивился Пашка.
– Типа эпилепсии, – ухмыльнулся Ваня. – Кстати, этого ты еще не попробовал.
– И пробовать не собираюсь. Нужно очень!
– Но зато потом какие возможности! – продолжал Ваня, иронизируя. – И ясновидение, и целительство, к тому же – почет и уважение! А нужна-то всего малость: перебороть страх и отдаться некоему духу, который в обмен на бессмертную душу, согласится тебе до поры до времени служить. Разве это свобода?
– А почему нет? – спросил Святогор. – По крайней мере, честная сделка!
– Честная? – переспросил Ваня. – И это с духом, имя которому клеветник и искуситель? Ты, надеюсь, об Алистере Кроули и Энтони Лавее слышал? Это основатели современного сатанизма, – объяснил Ваня для Пашки, по глазам которого было видно, что он этого еще «не пробовал». – Кроули, кстати, автор карт Таро для гадания на судьбу, которые сейчас продаются в каждом киоске. Свои знания они черпали из работ одного английского математика, астронома, криптографа, тайного агента и астролога королевы Елизаветы, мага Джона Ди. Он тоже слепо верил в то, что духи, появлявшиеся в магическом кристалле, честные. Но за получение тайных знаний «добрые ангелы», как легковерный маг называл их, заставляли ученого и его напарника-медиума поступать против своей воли, вплоть до обмена женами, а за промедление в выполнении команд грозили им проклятием до пятого колена. В результате легковерам так и не разрешили воспользоваться полученными знаниями. Маг Ди умер в 1608 году, одинокий и разоренный, а его сообщник романтик-алхимик Келли погиб, пытаясь бежать из заключения в одной из иностранных тюрем. Маг и его медиум были для духов лишь инструментами, способными воспринять и записать для передачи будущим адептам печати, коды и ключи для вызывания духов, то есть для занятий магией, некогда похороненной персами под развалинами Вавилона… И ты это называешь «честной сделкой»? Да и сам Кроули, «Зверь 666», какой только магией не занимался, каких только тайных знаний не получал! А закончил жизнь от передозы в дешевом отеле.
– Зачем нам англичане? – отмахнулся гордый русич от собеседника, как если бы тот был назойливой мухой. – У нас свои боги есть! Боги нашего великого рода!
– Типа Кикиморы, – улыбнулся Ваня, – богини сна?
– Ты чё, серьезно? – хихикнул Пашка.
– А в одном из «Поле чудес» на полном серьезе такой вопрос был.
Святогор замялся, пытаясь отразить удачный ход противника, но Ваня воспользовался возникшей паузой.
– Мы, ведь, «хрюсы и овощи», у вас и Троицу украли, которая изначально была треглавом Сварог-Перун-Велес, так? Только почему тогда всё на свете сотворил Род и рожаницы? Нестыковочка, да?
– Начитался? – вспылил Святогор. – Да куда тебе с твоими зомбированными мозгами в наших богах разобраться!
– Ну, конечно! – Ваня изо всех сил старался сохранить спокойствие духа. – Мы и вашу Книгу Велеса, завезенную из Европы, читали, поэтому знаем, откуда языческий ветер дует. Еще бы: «отомсти за пращура, уничтожь Православную веру – виновницу твоих бед!» А ты мне скажи, – Ваня не давал Святогору возможности опомниться. – Почему тогда язычество на Руси проиграло христианству? Как так случилось, что брутальные варвары и несгибаемые воины повелись на «религию рабов и слабаков»?
– А потому что она насаждалась огнем и мечом!
– А почему тогда Перун не помог? Почему не метнул он молнию и не испепелил враждебного Бога? Молчишь? То-то и оно, что еще разобраться нужно, у кого мозги зомбированные!
– Зато мы не ползаем на коленях, как вы! Не носим последние копейки в церковную кружку, чтобы ваши попы разъезжали на «мерсах» и ходили в парчовых одеждах!
– Ага, и еще вы не пьете! Только в некоторые праздники, типа Ивана Купала, ваши «высоконравственные» волхвы объявляют всех девушек общими! Вот ты себя Святогором называешь. А ты знаешь, что такое святость?
– И что, по-твоему? – Святогор предпочел пропустить ход.
– Сия есть воля Божия – святость ваша,
О проекте
О подписке