Цитаты из книги «Королевская кровь. Связанные судьбы»

На нее, скалясь белыми зубами, темными провалами глазниц смотрел человеческий череп. Она выронила его и в ужасе огляделась. Кости, человеческие кости были повсюду. Глаза выхватывали черепа, торчащие из тонкого слоя песка ребра, рукоятки оружия, сотни, тысячи искореженных, рассыпавшихся от времени скелетов. Одно огромное кладбище под открытым небом, тихое, забытое богами и людьми.

Под ногами вдруг дрогнула, посыпалась земля, и принцесса, больше на инстинкте, чем осознавая, что делает, отскочила в сторону, побежала, ускоряясь, от знакомого рева и крутящихся, поднимающихся вокруг песчаных фигур. Краем глаза увидела, как щенок тер-сели ушел в землю

Оглянулась назад – там вставали Милокардеры, уже высотой в ладонь, и там лежало скалистое плато, поднимающееся из песка, как перевернутая измятая неведомой силой тарелка, – вздохнула и перекинулась в птицу

Глаза закрывались сами собой, и тела касался низкий сухой ветер, бросая на нее жалящие песчинки. Вставать не хотелось. Наверное, так чувствовали себя сами Пески, когда-то живые и полные влаги, а ныне иссушенные, истерзанные солнцем

Если принцесса жива, он ее найдет.

скоро стены загона не понадобились бы – она сама осталась бы с ним. Потому что не помнила бы уже другой свободы, кроме как рядом с укротившим ее

Прочная, как камень, она все-таки поддавалась ему. Как норовистая дикая кобыла, запертая в огромном загоне, что дает ощущение свободы, но все-таки не свобода. Хрипящая, брыкающаяся, готовая вгрызться в оглаживающую ее руку, Ангелина Рудлог постепенно признавала его власть над ней, сама не осознавая этого

Всем детям Воды и Воздуха оставить любые дела и отправляться на поиски Ангелины Рудлог. При обнаружении обращаться учтиво и доставить во дворец в целости и невредимости.

Все-таки Рудлоги – по натуре предатели. Кровь всегда возьмет свое. И врагу не пожелаешь иметь такую скорпиониху у сердца. А тут – друг, Владыка, надежда их земли и племени

Смелых не находилось. Был, правда, один бесстрашный Чет, общающийся с Нории так, будто ничего не произошло. Впрочем, его пятьсот лет отучали чего-либо бояться. Да и разговоры происходили урывками – они почти не встречались