Цитаты из книги «Королевская кровь. Скрытое пламя»

Так ты станешь моей женой, принцесса? – спросил Нории, внимательно глядя на нее. – Я не меняю своих решений, – сказала она. – Никогда. – Никогда – слишком долго для однозначности, – пророкотал он и ушел.

Было тяжело и больно. И хотелось ударить красноволосого, устроившего эмоциональный прессинг

Он был высоким и очень гармонично сложенным, очень ярким и контрастным на фоне окружающей серости и желтизны, со своей светлой, почти алебастровой кожей и красными волосами. И она в очередной раз подумала, что он выглядит, как существо из другого мира

А Нории, размеренно махая крыльями, думал о пронзившем все тело жарком потоке, который буквально рванулся во все стороны от разгневанной принцессы и почти полностью снял и его усталость после бессонной ночи, и боль в мышцах от ночных полетов. Совершенно необузданный огонь, с которым она, как видно, не умеет управляться. Даже удивительно, как при такой бушующей внутри энергии женщина ухитряется сохранять хладнокровие

А я просто хотела выпить чаю, – произнесла принцесса, четко и звонко выговаривая слова

Зашла служанка, поздоровалась, положила стопку свежих полотенец, платье, туфли и вышла, уже приученная к тому, что госпожу не нужно вытирать и одевать. И Ани, одевшись, поспешила в спальню, предвкушая, как обдумает все это за чашкой горячего ароматного чая

А Нории с братом всю ночь летали по караван-сараям, пытаясь найти у кочевых торговцев драгоценный и редкий сейчас в Песках чай

Выйдешь за меня замуж, принцесса? – Нет, – говорит она и улыбается, – но спасибо за прогулку. А ты отпустишь меня? – Нет, – улыбается он в ответ и уходит

Они доходят до базара, и Ангелину оглушает шум голосов, льющаяся переливами музыка – то тут, то там музыканты играют на народных инструментах, – запах специй, духов и масел, блеск золота и камней, крики торговцев, просящих зайти именно в их лавку

Главы родов города посылают ко мне старших дочерей или внучек, и я не могу их не принять, – Нории тоже ничего не ел, видимо, потому что она отказалась. – Иначе это станет оскорблением для них, они будут считать, что чем-то меня прогневили. Мне проще принять и обеспечить им условия, чем убеждать каждого старика, готового довести себя до сердечного приступа, или отца, готовящегося к самоубийству от позора, что это не потому, что я ими недоволен, а потому, что мне не нужно столько женщин при дворце. Это традиция, а перед традицией мы бессильны