Глава 3

Конец октября, Пески

Ангелина

«… Любопытно, что все драконы и почти все встреченные мной люди знают старорудложский. Владыка Нории объяснил это тем, что пятьсот лет назад Рудлог уже был самой крупной страной континента и лежал на пересечении торговых путей между Песками и другими странами. Старорудложский стал языком международным, языком торговли, а так как жители Песков торговали очень активно и ходили через Пески караваны из Эмиратов к Рудлогу и дальше, и обратно, то знали оба языка. Собственный язык Песков очень красив, похож на эмиратский, и я уже привыкла к нему и улавливаю смысл…»

Обжигающий зной пустыни постепенно покорялся осени, и вместо пекла наступила просто жаркая погода. Во всяком случае, не жарче, чем в середине лета в Рудлоге, а к вечеру и вовсе становилось свежо и хорошо, и Ангелина отдыхала возле своих покоев, подставляя уставшее тело ветерку, несущему горьковато-сладкий, волнующий аромат ночных цветов, плавая в бассейне и с удовольствием кутаясь после в мягкие полотенца.

Разгромленные ею комнаты все еще ремонтировались, и принцесса жила на мужской половине. Бедные служанки курсировали чуть поодаль от бассейна с видом драконов, усердствуя в недопущении случайного мужчины к месту отдыха госпожи. Но во дворце уже знали, что нужно обходить покои шеен-шари Владыки стороной – и в результате в огромном саду появилась еще одна тропинка, подальше от помывочной и открытого бассейна, а саму огромную чашу с водой огородили несколькими рядами полупрозрачных цветных занавесок, чтобы никто дерзкий не мог глянуть ни из окна, ни из-за дерева.

Занавески в наступающих сумерках колыхались от движения воздуха, подметая легкими подолами землю – глубоко-синие, изумрудно-зеленые, насыщенные почти до оранжевого желтые, ярко-красные. Цвета накладывались один на другой, отражались в подрагивающей воде бассейна, делая ее веселой и сказочной, будто в нее одновременно вылили набор жидких красок. И сама Ангелина, плывущая среди этого разноцветья, под пение оживающих к вечеру птиц, казалась себе лениво взмахивающей крыльями бабочкой на картине абстракциониста.

Очень хотелось дождя, просто до безумия. Чтобы смыл желтоватую пыль с мясистых листьев кустарников, с крон уставших деревьев, оживил острую и жесткую, как щетка, траву, и чтобы все стало таким отчетливо ярким, цветным и свежим, каким бывает только после хорошего ливня. И чтобы можно было вдыхать пронзительный запах, который бывает только после грозы, – запах упоительно чистого воздуха.

Люди Песков не знали дождя уже пятьсот лет, и эта цифра не укладывалась в голове.

Прошло уже несколько дней после полета к морю и их договора с Нории, и принцесса, составив четкий план, неукоснительно следовала ему.

Найти дополнительную воду. И по приказу красноволосого Владыки к Ангелине шли представители кочевников и жителей города, умевшие находить подземные резервуары с запасами пресной воды. Составлялись отряды, которые получали для обследования участки вокруг Истаила и отправлялись в путь.

Дело ускорилось, когда оказалось, что драконы могут чувствовать воду на глубине, и теперь младая драконья поросль – близнецы Марит и Дарит и юная Медита – помогали людям, делали отметки, куда выдвигать группы для пробивания и обустройства колодцев.

Пусть работа была долгой и тяжелой, но в пустыне даже несколько лишних литров влаги – чудо. Люди слушали Ани почти с благоговением, не сомневаясь в ее словах, а ей было страшно: по тому ли пути пошла? Все ли решила правильно?

Бо́льшая часть найденных за эти дни запасов – а обнаружено было немного – находилась очень глубоко, на глубине нескольких десятков метров и более. Нужны были буры. И драконий дипломат Ветери, не без сомнения оставив управление городом неутомимой и упрямой невесте Владыки, улетел в Эмираты – налаживать дипломатические связи, договариваться о встрече правителей и организовывать торговлю и обслуживающий персонал.

Закупка и доставка тяжелого оборудования – дело небыстрое, займет минимум несколько месяцев, особенно в условиях бездорожья. И вторым пунктом в плане значилось начать прокладывать дорогу к границе с Эмиратом Тайтана. По понятным причинам это никак не могло быть современное шоссе. Но где-то под морем песка сохранились старые дороги из светлого камня, соединяющие между собой города и идущие к границам. Сейчас они были видны только в зеленой зоне Истаила и постепенно исчезали под барханами, уходя в пустыню. Было решено попробовать очистить ту, что вела к Тайтане. Работа предстояла практически неподъемная – больше четырехсот километров песка, без грузовой и уборочной техники, без топлива, на котором эта техника могла работать. Но о покупке техники и топлива еще даже не начались переговоры, а мужчины Песков уже начали работу по расчистке дорог. Договорятся – для техники будет меньше работы. Не договорятся – все равно дорога нужна, как воздух.

Ангелина настояла, чтобы Нории привлек к охране от песчаников строителей и поисковых групп драконов из других городов, и дворец готовился к прилету крылатых гостей.

С драконами, вернувшимися вместе с Нории в Истаил после крушения Драконьего пика, у Ангелины сложился холодный нейтралитет. Она не обращалась к ним напрямую, действовала через Нории, и все они практически игнорировали ее – общение при случайных встречах оставалось на уровне вежливых приветствий. Однако Ани прекрасно умела распознавать отношение за масками равнодушия. И если пугающий ее громогласный и резкий Четери относился к ней снисходительно и иронично, тонкий и высокий Ветери, заплетающий длинные красные волосы в косу, – настороженно, но с явным интересом, подростки – с любопытством, то единственная взрослая драконица Огни просто исходила ненавистью. Нет, она была безупречно вежлива и спокойна, но ощущение, что красноволосая и гибкая молодая женщина готова перекусить Ангелину пополам, было очень явственным.

Изредка прилетал невысокий по сравнению со своими собратьями Мири, обосновавшийся на побережье и давший приют рыбакам. Вот с ним с самого начала диалог пошел, пусть короткий, но вполне доброжелательный. Мири был поэтом и музыкантом, любил пофилософствовать и, видимо, поэтому спокойно и внимательно относился к ней.

Во дворец должны были прибыть еще полтора десятка драконов, и это означало, что частые встречи неминуемы и выстраивать отношения в отсутствие Владыки все-таки придется.

С людьми, подобранными Нории на места советников-министров, было куда проще. Они под управлением Ветери уже успели сделать немало – за короткое время была организована городская стража, открыт набор новобранцев в войска, которые одновременно исполняли обязанности полиции. Поставлен учет торговцев, прибывшего населения, началось ведение простейшей статистики по продовольственным запасам, стали работать храмы, взявшие на себя свадьбы и похороны. Первые происходили в храме Синей Богини, вторые, с кремацией, – во дворе Черного.

Оказалось, что еще пятьсот лет назад в городе существовала примитивная канализация с отстойниками и естественными песчаными фильтрами, поэтому, слава богам, никаких присущих средневековью запахов не ощущалось. Но не было больниц, школ и роддомов, судейской системы – судили военные чины, – тюрем – заключенных сразу отправляли на работы, – не существовало налаженной системы вывоза и переработки мусора, и в песке за городом росла помойка, привлекая шакалов и грызунов; практически не работали женщины, не функционировали банки и городские службы, и много-много чего еще не было, несмотря на то что жизнь города становилась более-менее налаженной. И все это нужно обустраивать, создавать. И не забывать при этом об обещании проводить уроки для женщин из гарема.

Ангелина вздохнула, откидывая голову на упругую подушку софы и глядя на расцветающие над ней в теплой южной ночи звезды. На бумаге все казалось очень легким. Но чувство беспомощности и непонимания – с чего начать, за что хвататься, как с имеющимися ресурсами обеспечить развитие, – посетившее принцессу еще в первый день «работы», она помнила очень хорошо.

И сейчас, погруженная в бесконечные дела, она слишком хорошо понимала, что без материально-технической, кадровой, образовательной поддержки сильного государства Пески не восстановить. Будут они зелеными или нет – все равно между ними и современным миром пятисотлетняя цивилизационная пропасть. Другое дело, что плодородная земля позволит наладить земледелие, накормить людей, организовать экспорт.

И нельзя сказать, что не мелькала у Ангелины в голове мысль согласиться на предложение Нории и облегчить себе задачу. Мелькала и исчезала вновь, не способная соперничать с долгом и беспокойством перед семьей и родиной.

Владыка Нории тоже не сидел без дела. Повысилась активность песчаников на границах, и, пока не прибыли драконы из других городов, приходилось справляться с ними самому на пару с Четом. Мастеру клинков это было в радость, а Владыка уставал – с каждым днем чудовища становились все наглее, и суток не проходило без зачисток. Все больше людей в поисках защиты и воды прибывали в Истаил, и пусть пока город справлялся, но скоро должен наступить момент, когда он достигнет своего предела.

И Нории первый раз воспользовался своей властью в нарушение традиций, предполагающих, что каждый дракон сам выбирает место своего проживания. Он начал облет городов, в которые вернулись драконы. В Ставии, где гостила Огни и где было тридцать дракониц и восемнадцать драконов, он провел несколько часов и озвучил свою волю: расселиться в пустыне вокруг зеленой зоны Истаила и вызвать воду, оживив максимально большую площадь, чтобы дать приют людям.

Ему покорились – кто бы посмел ослушаться прямо высказанного приказа? Но вопрос – почему они должны оставлять дома своих семей, где хранятся дорогие вещи, где уже налажена жизнь, и уходить на голую землю в песок, когда проблема решается с помощью одной женщины, – был задан.

Впереди было еще девять городов, исключая осиротевшую Тафию, Город-на-реке, куда не вернулось ни одного дракона, и в каждом Владыке предстояло выслушать этот вопрос.

Нории вернулся во дворец поздним вечером, вымотанный долгим перелетом, утренней зачисткой песчаников, общением с сородичами и преследующим его чувством безысходности, и сразу ушел в свои покои – отдыхать, ужинать и спать. На душе было пусто и тоскливо, и не спасали от тянущей усталости ни сытные и вкусные кушанья, ни усердие слуг, разминавших господина после отдыха в купальне. Он, прикрыв глаза, лежал на нагретой, облитой ароматными травяными настоями каменной скамье, расслабляясь под сильными руками массажистов, и никак не мог отвлечься. Думал, прикидывал, просчитывал. Даже если заставить всех вернувшихся представителей его племени окружить Истаил зелеными пятнами, это не спасет Пески. Просто отсрочит переполнение города на год, максимум на два. А лично у него нет даже этого года. У него есть месяц, за который нужно изменить решение огненной принцессы. И если он хочет успеть, нужно использовать каждый день.

Красноволосый Владыка, движением руки остановивший усердствующих слуг, приказал принести ему одежду. Волосы еще не успели высохнуть и влажными прядями лежали на рубахе, когда он направился к покоям Ангелины.

В комнатах ее не было, и младшая служанка сообщила, что сафаиита у бассейна, давно купается и отдыхает. И если господин желает, она может позвать ее к нему.

– Не нужно, – ответил Нории, и девушка замолчала, опустив глаза.

Ангелина отдыхала на низкой софе, закинув одну руку за голову и глядя в небо, и вокруг нее умиротворенно горел гигантский костер ее ауры, начавший греть дракона сразу, как только он вышел из дверей купальни. Принцесса повернула голову на звук его шагов, сразу села, выпрямилась, запахнула халат.

– Ты можешь лежать, – сказал Нории приглушенно, чтобы не нарушать ее умиротворенного состояния, – я просто прикоснусь к тебе.

Опустился на синий мозаичный пол, окружавший бассейн, облокотился спиной на софу, замолчал, всем телом чувствуя, как течет сквозь него восхитительный огонь Ангелины и как она насторожена и собрана. Как перед противником.

– Ляг, – приказал дракон спокойно, – сегодня никаких подвохов. Отдыхай и дай отдохнуть мне.

Она не пошевелилась, упрямая и гордая, – сидела ровно, упершись пятками в пол и поджимая пальцы на ногах – видимо, камень все-таки холодил. Огня было мало, и Нории протянул руку, накрыл ее ступню ладонью. Мало.

– Почему ты не пьешь кровь для восстановления? – сдержанно спросила принцесса, никак не реагируя на прикосновение.

– Тебе ведь не нравится, – откликнулся он, пододвигаясь ближе к ее ногам. Чуть повернулся, поставил ее ступню себе на бедро, уткнулся в колено лбом. Вот так, хорошо.

– Я бы предпочла, – голос был холодный, а огонь, прогоняющий усталость – горячий, мощный, – чтобы ты использовал кровь. Это я готова потерпеть.

– Ты хочешь отказаться от своего слова? – спросил дракон, не поднимая головы. Шелестели разноцветные занавески, чуть плескала вода о бортики бассейна, и ночь была пряной и густой. И Нории казалось: еще чуть-чуть – и он уснет так, в ее ногах.

– Нет, – ответила принцесса наконец. – Я не отказываюсь от своих слов.

– Хорошо, – пророкотал он, прикрывая глаза. От нее пахло свежестью. Он подумал и потянулся за второй ступней, взял ее в руки. Глянул на невесту снизу вверх: она сидела так спокойно, будто не упиралась одной ногой ему повыше колена, а второй – в его ладони. И спина прямая, хотя равновесие удерживать наверняка трудно. Только пламя ее на мгновение дыхнуло яростью, и дракон с наслаждением зажмурился, оперся плечом на софу, подвинулся еще ближе, усаживаясь практически вплотную.

– На северо-востоке, ближе к Йеллоувиню, раньше были цветочные поля, – сказал он тихо, отвлекая Ани от разминающих ее ступню пальцев. – Мы производили лучшие масла на континенте. Там были террасы, поднимающиеся из плодородных равнин в горы. Как сейчас с рель-е-фом, не знаю, не летал. И на каждой террасе рос свой вид цветов: одни ведь любят погоду пожарче и повлажнее, другие – посуше и похолоднее. Сверху, когда подлетаешь, или если смотреть издалека, это выглядит невероятно красиво. Как будто горы наряжены в разноцветные юбки, а холмы укрыты лоскутными одеялами. Лавандовыми, розовыми, пурпурными, белыми.

Он прошелся пальцами по своду ступни, от пятки к пальцам, обхватил кольцом, сжал, потер с нажимом. Принцесса не шевельнулась. Только напряглась, и пальцы второй ноги больно впились ему в бедро. Он улыбнулся.

– И сколько хватает взгляда – бесконечные террасы и поля с цветами, до самого горизонта. И запах опьяняющий на много километров вокруг. Я бы хотел показать тебе их. Или сводить в подземные пещеры со светящимися мхами и питающимися нектаром летучими мышами. Ты знаешь, что детеныши летучих мышей пушистые, как котята, и родители заботятся о них со всей нежностью?

Одна рука осталась на пятке, другая поднялась на лодыжку, разминая вверх-вниз. Главное – никакого намека на чувственность, чтобы не испугалась и не вынырнула из непривычного ему смиренного оцепенения. Нории чувствовал себя заклинателем змей: чуть собьешься с ритма, запнешься – и вонзится клыками тебе в кожу, впрыскивая обжигающий яд.

– А размером они с твой мизинец. На руке, – добавил он, но потянулся к пальцам ноги, пока не опомнилась. Он теребил ее пальчики, мял их, крутил, и ее аура вздрагивала в такт его движениям, и чуть ощутимо напрягались ступни и бедра. – Пушистые, пищащие, теплые. Пещеры были рядом с огромным озером на севере Песков, откуда как раз начинались цветочные поля. Мы называли его Белым морем, потому что находилось оно в гигантском мраморном бассейне, и стены его, окрашенные в белый, с растущими сверху соснами и блеклыми лишайниками, почти отвесно спускались к воде и отражались в ней. Питалось озеро подземными реками и родниками, и вода в нем была чистая и холодная даже летом. На закате чаша озера становилась бордовой, на восходе – нежно-розовой, а шторма и течения вымыли в мраморных стенах арки, где мог бы поместиться наш дворец, а еще высоченные столбы и уступы, и смотрелось это совершенно невероятно. Из Белого моря брала свое начало река Неру, самая полноводная река на континенте, проходила она через все Пески и впадала в Южное море, опресняя его. Но сейчас, когда мы купались, я заметил, что вода там плотная, соленая.

Рука скользнула выше, на мгновение задержалась под коленкой и спустилась обратно, и тут же пламя первой Рудлог полыхнуло жаром, запах изменился – к свежести добавились мягкие женские нотки. Он не поднимал глаз, чтобы не встретиться взглядами – иначе примет за вызов и снова заледенеет. И так ведь не позволяет себе расслабиться, откинуться на спинку софы, сидит, выпрямившись, спокойно положив руки на колени.

Дракон мягко взял другую ногу, чувствуя, как напрягается она под его движениями, и продолжил тихо, рокочуще рассказывать все, что взбредет в голову. Сам он уже давно восстановился, и излишки энергии заставляли рисунок ауры на его теле светиться ярче, просвечивая сквозь рубаху. И пусть на мозаике сидеть неудобно, и спина уже затекла – зато не останавливает, не уходит, не замораживается.

– У Южного моря, за солеварнями, на склонах холмов и в узких долинах вокруг города Лонкара мы круглый год выращивали персики, апельсины, дыни и виноград, сладкий, терпкий, белый и красный, и делали вино. Свадьбы у нас игрались с началом сезона Синей, с первого осеннего молодого вина, и новобрачным дарили ящик с бутылками урожая этого года, чтобы всегда могли вспомнить вкус своей радости. Иногда весь урожай осеннего вина уходил молодым, и тогда считалось, что год будет особенно удачным. А столовый виноград сушили, делали изюм, который продавали – и в Йеллоувинь, и в Эмираты, и в Рудлог.

Аура сжалась, и Ангелина мягко высвободила ногу, встала, перешагнув через дракона.

– Уже поздно, – еле заметное волнение, чуть сдавленный голос – и он насмешливо посмотрел в ее серьезные глаза, – а я хочу еще немного поплавать. Спокойной ночи, Нории.

Что ж, одна ошибка. В следующий раз он будет осторожнее.

– Спокойной ночи, – ответил Нории, поднялся одним движением и ушел, чувствуя спиной ее строгий взгляд.

Ангелина долго плавала под ночным южным небом, колыхались и тихо шуршали на ветру разноцветные легкие занавески, а перед глазами ее стояли бесконечные цветочные поля и густые закатные тени в багровеющих арках и колоннах Белого моря.

Утро следующего дня началось с привычного уже планирования. И раздумий. Идеально было бы попросить сестру выслать сюда пятерку магов, чтобы обустроить почтовый телепорт – для начала, а потом создать телепорт транспортный, настроив его на столицы континента. Идеально было бы, конечно, заполучить сильного придворного мага с помощниками. За двойную плату найти таких не составит проблем. Но как доставить их сюда? На драконе? Или, пока не разрешится ситуация с ее похищением, не вмешивать Рудлог в отношения с воскресшим соседом, чтобы не казалось, будто это выкуп за нее, как за заложницу, и работать с югом – с Эмиратами? Но тогда эмиры получат приоритет, что, естественно, повлияет на будущую политику Песков. А принцессе очень хотелось, чтобы в приоритете был Рудлог. Но как этого добиться, если де-факто существует правовой конфуз: мирный договор, как она поняла, так и не был подписан, сорван заключением драконов в гору, и по сути их государства до сих пор находятся в состоянии войны. И пока Ангелина не вернется, никакого партнерского взаимодействия не получится.