Глава 25

Елена подскочила на импровизированной кровати и непонимающе уставилась в пустоту. Солнце только взошло, и в комнате стояла легкая прохлада. Она посмотрела на сестру тем же растерянным взглядом, не понимая, что происходит и обнаружила, что Катерина тоже не спала, а сидела на своем травяном ложе и озиралась по сторонам.

– Что это было? – голос Елены срывался, после внезапно оборванного, крепкого сна. – Ты слышала это? – Катерина испуганно смотрела на Елену.

Неожиданно тишину вновь разорвал громкий протяжный звук, от которого у Елены содрогнулось все тело. Катерина подскочила и кинулась к сестре, прижимаясь обеими руками.

– Что это? Что это за звук? – её сердце бешено заколотилось, предчувствуя что-то неладное. – Мы умрем, Да? Мы умрем? Это началось? – Катерину пробил холодный пот.

– Нет, сестренка, нет! – Елена обхватила её лицо руками, хотя у самой тряслись все поджилки, но она взяла себя в руки. Сейчас была её очередь успокоить сестру. – Вспомни, о чем мы говорили. Они не убьют нас! Им нужно что-то другое!

– Он мог обмануть! Он мог! – у Катерины начиналась истерика. Жуткий звук – вой снова оглушил своей мощью.

– Нет, сестренка, – Елена старалась говорить спокойно и твердо. – Вспомни его глаза «Ему хочется верить». Ты сама говорила. Вспомни его глаза.

Катерина рассеяно замолчала. – Да, ему хочется верить! – уже более спокойно повторила она. – Очень хочется. – Катерина глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Звук повторился, но она уже перестала дрожать. – Чтоб их в старости дети также будили! – Елена мягко улыбнулась, похоже, Катерина начинала приходить в себя. Обычно она не была такой язвительной, а только в критических ситуациях, что раньше было большой редкостью. Но теперь все изменилось и если ей так легче переносить стресс, то Елена не собирается её воспитывать. Пусть язвит на здоровье, а кому не нравиться, так это их проблемы, в конце концов, они здесь не по доброй воле.

– Если выберемся, – Катерина продолжила возмущаться. – Первым делом настучу им по голове их дуделкой!

Гул раздался совсем близко, и Елена снова содрогнулась всем телом.

– Они совсем рядом! – Катерина встала и прислушалась к нарастающему шуму. За время изоляции девичий слух сильно обострился, чему поспособствовали обычно стоящая абсолютная тишина и постоянная тренировка, вызванная желанием услышать что-нибудь новое. – Лошади, это они, две или три. Нас снова куда-то повезут, иначе, зачем так много животных.

– Скоро мы все узнаем. – В отличие от Катерины, Елена не пыталась что-то прочитать по звукам. – Иди сюда! – она протянула к ней руки. – Обними меня, перед тем… как…

Катерина прижалась к сестре и грустно вздохнула: – Ты ведь совсем не уверена в благополучном исходе. Ты просто хотела успокоить меня, правда? – она пристально посмотрела Елене в глаза и грустно вздохнула. – Я не сержусь, наоборот, я очень тебе благодарна. Не хочу показывать им свой страх.

Елена не ответила, а только молча кивнула головой. Вскоре надобность в напряжении слуха отпала, шаги раздавались уже в коридоре. Знакомый лязг отпираемого засова, сопровождался громким диалогом двух мужчин и девушки притаились на кровати, продолжая сжимать друг друга в объятиях.

В комнату вошли два незнакомых ранее старика и, окинув беглым взглядом помещение, остановили взгляд на пленницах. Их крепкие мускулистые тела резко контрастировали с выцветшими глазами и белоснежно седыми волосами. Елена поежилась. Было что-то в них пугающее, и она никак не могла понять, что. То ли это несоответствие между молодым телом и старым лицом, то ли исходящая от них сила, но от них веяло опасностью.

– Да хранит вас всемогущий отец наш, милые леди, – глубокий голос первого старика звучал с почтением, что выглядело как-то неуместно по отношению к чумазым потрепанным девчонкам. – Пройдемте с нами, вас ожидают.

Елена поднялась и потянула сестру за руку, настороженно рассматривая галантных визитеров. Катерина попыталась воспротивиться, но Елена только еще крепче сжала её руку и буквально потащила вперед.

Просторный коридор между тюремными камерами, был заполнен людьми, приехавшими за пленницами и самими девушками. Витавший в воздухе страх перед неизвестностью, усиливался напряженным молчанием и истеричным завыванием одной из незнакомок. Тюремные комнаты продолжали открывать, выпуская закрытых по двое или трое пленниц. Кто-то выходил с гордо поднятой головой, а кто-то истошно кричал, пытаясь вырваться из стальных объятий тюремщиков. Всего получилось тринадцать юных дев «Несчастливое число» подумала Елена «проклятое». Катерина стояла, продолжая держать Елену за руку, и озиралась вокруг. На улице нетерпеливо фыркали гнедые лошади.

Неожиданно из толпы вырвалась лохматая грязная девушка и кинулась на Елену: – Ах ты, тварь! Это ты во всем виновата! – сестры опешили, не сразу признав в этой замарашке высокомерную Валерию. – Ненавижу! – Лера вцепилась Елене в волосы и попыталась ударить ногой в живот. Девушки испуганно загалдели, кто-то громко вскрикнул и Катерина тут же очнулась. Громко завизжав, она кинулась на соперницу сзади и вцепилась ногтями в глаза: – Гадина! Рыжая страшная гадина! Пусти её, дрянь! – Лера попыталась скинуть Катерину, но только упала на земляной пол, придавив царапающую глаза соперницу. Катерина легко выскользнула и уселась на Леру сверху, начиная бить её по лицу основаниями ладоней.

– Чтоб ты сдохла! – кричала обезумевшая Валерия – Чтоб ты…

Остальные девушки испуганно расступились, не зная, что делать и как себя повести и только худенькая шатенка, с коротко стрижеными волосами загадочно улыбалась, испытывая ни с чем несравнимое удовольствие. Её звали Юлией, и последние после самолета дни, она провела бок о бок с этой мерзавкой. А еще, ей до безумия хотелось присоединиться к Катерине, но она побоялась последствий.

Неожиданно толпу раздвинул старик и хмуро посмотрел, сдвинув кустистые брови.

– Немедленно прекратите! – прогремел его хриплый голос. Он начинал злиться, но участницы драки его проигнорировали, продолжая кувыркаться на земляном полу, и сыпать друг на друга проклятиями. Елена бегала рядом, пытаясь оттащить разъяренную сестру, но у неё ничего не получалось.

Следом сквозь толпу протиснулись еще двое стариков и тут же кинулись к девушкам, растягивая их в разные стороны. Валерия попыталась ударить державшего её старика, растоптанной туфлей, но он ловко увернулся и заломил назад её сильно исхудавшие руки. Она громко вскрикнула, но тут же успокоилась. Их растащили в противоположные стороны и повернули лицом к первому старику. Катерина не сопротивлялась. Все застыли в напряженном молчании. Участницы драки тяжело дышали, и в их глазах ещё светилась жажда крови, но чувство самосохранения оказалось сильнее и они тоже замолчали. Первый старик смерил их тяжелым недовольным взглядом. С припухшей губы Леры текла маленькая струйка крови, грязное лицо покрывали многочисленные ссадины, а у Катерины побагровела щека, от увесистой Лериной пощечины. В целом, если не считать вздыбленных волос и синяков, проступавших по телу, серьезных увечий или переломов не было.

Старик широко раздул ноздри, сверля девчонок гневным взглядом и прохрипел: – Вы повели себя очень глупо! – молодые пленницы испуганно потупили глаза и только Валерия с Катериной смело встретили взгляд старика. – Впредь такого не должно повториться. И предупреждаю сразу всех. – Старик обвел взглядом толпу. – Если хоть одна из вас, хоть раз поднимет на другую руку, то ей придется провести в этой темнице весь остаток своих дней. И не важно, какая этому будет сопутствовать причина. Второго предупреждения не будет. – Он еще раз обвел тяжелым взглядом присмиревших пленниц. – Если кто-то сомневается в правдивости моих слов, можете проверить это прямо сейчас.

Девушки испуганно отступили и только участницы драки продолжали тяжело дышать: – Я больше не трону её, обещаю! – Катерина заговорила первой, и старик удовлетворенно кивнул. Лера только упрямо фыркнула, но и её тоже отпустили.

Старик глубоко вздохнул, и немного смягчив взгляд торжественно произнес: – А теперь, Добро пожаловать в Анхар, юные леди!

Глава 26

Яркое солнце резануло по глазам, и Елена поморщилась, потирая прикрытые веки. Катерина оказалась права и возле здания действительно стояли три лошади, только запряжены они были не в примитивные повозки, а в открытые изящные экипажи, украшенные позолоченными рисунками и такого же оттенка бахромой. Ярко-желтый бархат, покрывал удобные сиденья, набитые мягкой соломой и внутреннюю отделку всего фаэтона. Девушек рассадили по четыре, и пять человек, предусмотрительно разделив недавних участниц драки. Им предложили широкополые шляпы, чтобы спрятаться от палившего солнца и маленькие, из обожжённой глины, бутылки со свежей водой, и только после этого, старики расселись на место грума, и экипажи медленно покатили вперед. Елена села рядом с Катериной и сжала её ладонь. Чувство опасности не отпускало, а наоборот возрастало с каждой минутой, и Елена словно застыла, пытаясь изгнать из воображения страшные картины, поджидающие их по окончании поездки. «Господи, ну, почему я захотела на Кубу!» мучила себя Елена, глотая подступавшие слезы «Пожалуйста, накажи только меня, но помоги моим близким!».

Вокруг небольшой дороги, по которой неспешно катили фаэтоны, простиралась настоящая первобытная красота, которой нельзя было не восхищаться. Огромные крупно ствольные дубы уходили высоко в небо, сквозь листву которых пробивалось особенно жаркое летнее солнце, а голубые ели, притаившиеся рядом, напоминали грациозных красавиц, кокетливо изогнувших руки рядом с этими мужественными деревьями. Между ними пестрел недавно зацветший колючий кустарник, источая легкий, похожий на багульник аромат, его крупные розовые соцветия, напоминали чем-то шиповник, только более крупные по размеру и с немного продолговатой формой лепестков. Вейгела, гортензии, лапчатка, это только знакомые виды кустарника, простирались по всей территории. А еще кругом были цветы. Огромные многоцветья радужных красок, насыщали окружающий ландшафт. Красные маки, белый и розовый клевер, желтые ирисы, золотистые ноготки и еще много незнакомых соцветий. Густой папоротник оплетали вьющиеся ярко-синие колокольчики, отчего казалось, что зацвел он сам. Елена настороженно скользила взглядом по округе, рефлекторно сжимая одной рукой ладонь Катерины, а другой маленькое серебряное распятие, висевшее на её груди. Страх и чувство вины стали нестерпимыми и прикрыв глаза, Елена начала читать единственную знакомую ей молитву «Отче наш». Катерина до этого рассматривающая восхищенным взглядом яркие пейзажи, заметила напряжение сестры, но мешать не стала, а лишь грустно поджала губы и погрузилась в свои мысли.

Вереница экипажей продолжала двигаться вперед, открывая все новые бескрайние зеленые просторы. Редкие птицы шумно вылетали из густых зарослей и с интересом поглядывали на незваных гостей. Елена дочитала молитву и открыла глаза. Зыбкая надежда затеплилась в душе немного усмиряя страх, но не лишая чувства вины. Она медленно перекрестилась и перевела взгляд на сидящих напротив спутниц. По-мальчишечьи худая девушка, с наслаждением недавно наблюдавшая за дракой посмотрела на Елену и приветливо широко улыбнулась:

– Привет! Меня зовут Юля, а тебя?

Елена заинтересованно посмотрела на собеседницу. Худая, угловатая и с ёжиком каштановых волос, она чем-то напоминала «Пеппи длинный чулок» и ответила: – Я Елена, очень приятно.

Катерина оторвала голову от мягкой спинки сиденья все еще хмурая от своих мыслей и присоединилась к разговору: – Я Катерина.

Юля весело подмигнула Катерине и снова заулыбалась: – Здорово ты её, я прямо наслаждалась, когда Лера получала тумаки.

Катерина слегка дернула губами: – Ты её знаешь?

– Можно сказать и так. – Юля чуть наклонилась вперед и заговорчески зашептала. – Мы с ней находились в одной камере. И знаешь… – Юля глубоко вздохнула и закатила глаза. – Это были самые кошмарные дни в моей жизни.

– Представляю. – Катерина положила голову Елене на плечо, но тут же отодвинулась, и поправила шляпу, в такой жаре, соприкосновение тел, было не очень приятным. – Она еще та гадина!

– Да, да! – Юля вновь откинулась на лавку и почесала кончик носа. – Из-за нее мы частенько оставались без ужина, только потому, что она могла выбить поднос из рук старика, крича, что еда не свежая или нас хотят отравить. Она постоянно орала на всех, проклинала, подстраивала всяческие гадости. А когда нам принесли горячую воду. … Кстати, а вам приносили? – Юля посмотрела на сестер, и Елена утвердительно кивнула головой. – Так вот, она, конечно, залезла первой, хотя мы договорились, что будем поливать друг друга возле выгребной ямы. Типа душа, никому же не хочется мыться третьим или четвертым, да и вторым уже не очень приятно. Но она залезла в лохань, и мало того, что сидела там пока вода не остыла, так она еще сообщила нам, что не удержалась… – Юля снизила голос до шепота и опять чуть наклонилась вперед. – И сделала пи-пи.

Сестры в ужасе округлили глаза и Юля продолжила: – Мы тогда страшно разозлились, но все что смогли сделать, это переселить ее на место рядом с туалетом, хотя она и от этого впала в ярость, но сделать ничего не могла. Нас было больше. После этого она немного присмирела, но все равно продолжала делать мелкие пакости. То чай прольет, то свежую воду, то поставит подножку, то закинет в еду паука. В общем, ненависть к ней крепла с каждой минутой.

Катерина нахмурилась, чувствуя, как опять зачесались руки от желания отлупить Валерию. – А вы не пробовали пожаловаться старикам? Может они смогли бы отселить её?

Юля равнодушно дернула плечом: – Мы не думали, что такое возможно. Сама подумай, кто-то украл кучку молоденьких девиц, запер в хлеву и станет заморачиваться их удобствами?

– Да, действительно. – Катерина вздохнула и отвернулась, возвращаясь мыслями к пугающей неизвестности.

– Но происходящее как-то не вяжется с теми ужасами… – вновь заговорила Юля. – Которые мы себе напридумывали. Как считаешь?

На этот раз ответила Елена: – Я думаю ответы уже очень близко…

Девочки замолчали, обдумывая сказанные слова, и в повозке вновь повисла тишина.

Узкая дорога стала ровнее, а огромные кривые валуны, лежащие на обочине, попадались все реже. Старик, управлявший повозкой, поторопил гнедых лошадей, покрывшихся потом на блестящей шкуре. Экипаж быстро приближался к невысокому холму, поросшему аккуратными кустиками дикой земляники, и вскоре показалась зеленая долина, на которой неспешно паслось стадо грациозных лошадей, обдуваемых легким порывистым ветром. От них веяло свободой и крепостью духа, отчего страх перед будущим ощутился особенно остро. Елена грустно вздохнула. Вдалеке показались верхушки гор, вынырнувшие из плотного облака тумана, и снова скрылись за густыми кронами высоких деревьев и белым полотном. Послышался шум бегущей воды и повозка направилась к деревянному, но на вид достаточно крепкому мосту. Его крупные круглые опоры уходили в холодную бурлящую воду, спускающуюся между высоких изумрудных холмов. Река была глубокой, но прозрачной, и сквозь чистый бурлящий поток виднелись отшлифованные течением огромные камни. Экипаж легко пролетел по деревянному настилу и двинулся дальше, поднимая легкое облачко серой пыли. Елена печально смотрела на окружающий ландшафт, легонько покачиваясь в такт движения повозки. Неожиданно она заметила какое-то движение на отдаленном высоком холме, сформировавшееся в расплывчатый, из-за слишком дальнего расстояния, силуэт. Елена сморгнула и снова напрягла зрение. Фигура исчезла, как будто там никого и не было «Может действительно показалось? Хотя какая разница. Какое это имеет значение? Абсолютно никакого, даже если там кто-то и был».

Экипажи продолжали катить по намеченному маршруту, и вскоре впереди показался город Анхар. Уставшие и с натянутыми, как струна нервами, девушки все как один устремили к нему свои взоры.

Город Анхар занимал небольшую долину, скрытую с запада скалистыми холмами, сплошь поросшими изумрудной растительностью, а с востока тянулся густой хвойный лес. Вокруг города растительность приняла более окультуренный вид, опять появились цветы, разноцветные и прекрасные. Древние дубы и кокетливые ели, заменили апельсиновые и манговые деревья. Из кустарников рос в изобилии все тот же шиповник-рододендрон, жасмин и барбарис. Судя по примитивной обстановке, окружавшей их последнее время, Елена ожидала увидеть какую-нибудь окруженную глубоким рвом крепость, с массивными воротами и кружащими стаями вороньем и теперь зачарованно смотрела на приближающийся город. Чувство дикого страха и восторженности от открывшейся красоты слились в благоговейный трепет, и она уже не могла ни о чем думать. Все мысли исчезли, и она только смотрела, не решаясь даже моргнуть.