Глава девятая. Вымершие

К счастью, парень не стал ни о чем спрашивать, а быстро затянул меня вверх. Я плюхнулась на ступеньки и на четвертой космической скорости¹⁸ отползла от края. Потом стала трясти внука.

– Звони быстро начальнику лагеря, Тому и Геку, еще медикам! Там люди! Надо их спасти!

И снова Оникс, не тратя время даром, схватился за арновуд. А потом, вызвав всех, кого смог, налил из термоса горячего чая и вручил мне стакан, затем достал из рюкзака плед и накинул на мои плечи. Оно и понятно: меня сейчас трясет крупной дрожью, словно я упала в прорубь и выскочила, словно ошпаренная. Но мне не холодно, а трясет от страха.

Думаю, любой бы на моем месте задрожал! Во-первых, я испугалась, когда парень упустил канат, ведь без переломов бы точно не обошлось. Во-вторых, увиденное мигом заставило забыть о потенциальных травмах и его оплошности.

Если я правильно понимаю, те, кто обустраивал эту пещеру, явно перечитали что-то похожее на похождения графа Монте-Кристо. Вероятно, они тут оборудовали несколько секретных комнат и мы случайно нашли одну из них. Инженеры, которые теперь наверняка не отстанут от этой пещеры, потом нам расскажут, что и как было. Но думаю, они подтвердят мои предположения.

А я считаю, что валун, вокруг которого Оникс обвязал канат, был рычагом, открывающим потайное помещение. Когда недотепа-внучок упустил трос, камень рвануло с места. Вешу я чуть меньше восьмидесяти килограмм и думаю, этого усилия оказалось достаточно, чтобы сдвинуть рычаг. Скорее всего, его делали с таким расчетом, чтобы с механизмом мог работать обычный человек – а местные не слишком отличались от нас по параметрам.

Когда же рычаг сменил положение, механика сделала свое дело и открыла потайную комнату. Даже нибирийцам такое не снилось: миллион лет техникой никто не пользовался, а она работает как часы! Надо будет поинтересоваться у местных, как они умудрились такие механизмы создать!

Тем более теперь у нас явно появится такая возможность. Когда я зависла в воздухе, то увидела, как в метре от меня расходятся стены на нижнем уровне. А за ними обнаружилась небольшая комнатка, в которой находилось несколько криокапсул! Во всяком случае, я думаю, что это были именно криокапсулы, потому что напротив меня, в одной из них, находится крупный мужчина. Его лицо покрывает иней, а вытаращенные глаза смотрят прямо перед собой. Жуткое зрелище, но я знаю, что именно так выглядят все замороженные люди. Надеюсь, наши медики сумеют их реабилитировать.

Я стала пить чай, постепенно успокаиваясь. Да, зрелище очень жуткое, потому я и испугалась. Но теперь понимаю, что это не страшно, а скорее просто неожиданно. Хотя Оникс и предполагал, что здесь до сих пор остались представители местного населения, я не думала, что он окажется настолько близок к истине! Кстати, надо ему об этом рассказать. А то вон, внучок притих испуганно и смотрит на меня с опаской.

– Офигеть. – прошептал парень. – То есть, я думал конечно, но чтобы вот так и в таком состоянии их обнаружить… Лина, а ты уверена, что они?..

Договорить он не успел, так как послышался вой сирены. А потом над головой у нас затопали чьи-то ноги, раздались встревоженные голоса.

– Мы здесь! – завопили мы хором.

Послышались шаги, и через секунду к нам спустились Том, Гек. За ними маячили врачи, а потом я разглядела и Альберта, начальника лагера. Выражение лица у него было не самым располагающим, а ведь утром он показался мне очень милым гуманоидом. Впрочем, его можно понять: на вверенной территории сотрудники устраивают такие безобразия, находят каких-то неизвестных людей, которым еще и медицинская помощь требуется непонятно почему!

Были бы мы подростками, нам бы влетело по первое число. Впрочем, сейчас тоже не стоит надеяться на то, что нагоняй нас минует. Ведь мы уже совершеннолетние и потому с нас спрос больше. И мера наказания тоже выше – нотаций взрослым читать никто не будет, а вот дисциплинарного взыскания мы дождемся. Однако об этом я подумаю позже. Сейчас главное – достать людей из криокапсул.

Мы рассказали вновь прибывшим о том, что произошло. Медики стали думать, как же попасть на нижний уровень и как вытащить оттуда найденышей. Даже если сейчас получится их экстренно разбудить, они сами не смогут подняться по тросу. После обычного окончания криосна человек еще сутки в себя приходит. А уж если быстро выдернуть его из этого состояния – будет неделю восстанавливаться.

– Почему Лина не упала до конца? – спросил Гек. – Трос короткий оказался?

– Ага. – кивнул Оникс. – Я не стал брать слишком длинный, вдруг там вообще пропасть. Думал, достаточно опустить ее метра на четыре, чтобы общую картину увидеть.

– Хорошо, что ты об этом подумал. – кивнул Том. – А стены до конца раздвинулись, Лина?

– Думаешь, я помню? – удивилась я. – Мне стало страшно и я запросилась наверх. Оникс меня вытянул и все.

– Просто мы думаем, что может быть, механизм сработал не полностью. – пояснил Гек. – Что если нужно еще надавать на валун? Вдруг тогда не только стены разойдутся, но и проход какой-то появится?

– Или вы окончательно этот механизм доломаете. – подал голос начальник лагеря. – Сколько ему лет-то?

– Если он уже сработал, то ничего ему не станется. – возразил Том. – И вообще, у нас иного выхода нет. На лебедках криокапсулы мы точно не поднимем. Да и инопланетяне не дураки. Вряд ли у них там возле каждой капсулы по набору альпиниста лежит. Думаю, они планировали подняться нормальным путем, когда проснутся. Для этого нужен проход.

– Так вот же лестница. Была. – напомнил начальник и кивнул в сторону обрыва.

– Не факт, что она была единственной. А если учесть их страсть к потайным комнатам, возможно, имеются и другие проходы. – упорствовал Гек.

– Том прав. – вдруг сказал один из врачей.

– Я Гек. – привычно ответил близнец.

– Прости. Ну так вот, запас хода у валуна еще есть. А когда мы его немного пошатали, одна из плит пола стала уходить вглубь, и…

– Послушайте, это просто безобразие! – возмутился начальник лагеря. – Еще вы тут начнете все шатать! Мало мне этих скалолазов юных, давайте и вы с ума сойдете и будете рыскать по всем пещерам в поисках братьев по разуму, шатать все камни, которые на глаза попадутся и сигать со всех обрывов, которые встретите на пути! Чуяло мое сердце, нельзя сюда археологов пускать, от них одни неприятности. Мы планету обживаем, а они тут нашли следы древней расы! Да и ладно бы нашли, кто ж вас просил саму эту расу откапывать?!

Огорченный начальник круто развернулся на всех трех ногах (он у нас с планеты Фикс) и уже было полетел к медикам, чтобы запретить им шатать камни. Но наткнулся на взгляд Тома. И ничего хорошего ему глаза парня не сказали.

– А что вы предлагаете? – поинтересовался Том на удивление спокойно. – Ничего не шатать, никого не спасать? Пусть еще миллионы лет тут болтаются, а мы про них забудем. Завалим, чтобы точно не выбрались, и пойдем дальше обживать планету? Почти что на костях ее хозяев причем!

Я удивленно посмотрела на юношу. Понятно, что никто не будет игнорировать тот факт, что прямо под нами тут живые люди находятся. Но меня изумило, что всегда тихий мальчишка вдруг возразил начальству, да еще и в такой форме. Вот молодец!

– Мне уже и понервничать нельзя? – огрызнулся начальник.

– Нервничайте на здоровье. – разрешил Гек. – Но по окончании рабочего дня. У нас тут ситуация и нервы не помогут. Лучше скажите, как нам сейчас вытащить этих ледяных сонь?

– Понятия не имею. – пригорюнился наш главный.

– Тогда, с вашего позволения, мы все же дотолкаем валун до конца. – решил врач. – Нам некогда ждать, пока на вас озарение снизойдет. У нас там живые люди нуждаются в медицинской помощи. Ну или хотя бы в том, чтобы их наконец разбудили.

И медики, а с ними и Оникс, стали давить на валун, чтобы сдвинуть его с места. Тот на удивление легко поддался и прямо на наших глазах та плита, на которую указали медики, действительно ушла вниз сантиметров на пятнадцать. Следующая опустилась еще глубже, за ней еще одна и еще, и еще.

Вскоре мы увидели лестницу, ведущую вниз. Врачи побежали по ней, Оникс тоже, а близнецы остались наверху. Я удивленно глянула на них, а ребята пожали плечами.

– Сейчас все равно всех вынесут. Чего зря внизу толкотню создавать? А в качестве тягловой силы мы все равно не годимся.

Тут близнецы оказались правы. Они тоже на три четверти эдемцы и полностью пошли в представителей этой расы – светловолосые, невысокие и худенькие. Нет, они сильные и тренированные, потому что ими в свое время занимался мой отец. А он, невзирая на телосложение, из любого выжмет его максимальный физический потенциал.

Однако помимо силы у них еще и мозги есть. И этими самыми мозгами внучата понимают, что не надо пытаться прыгать выше головы и хвастаться силушкой богатырской, если ее нет и там, где это не нужно. Силы ребят не хватит, чтобы ворочать тяжеленные криокапсулуы да и не получится – скорее, спины себе сорвут. Придется медикам еще и с ними возиться, а мои юные ботаники не смогут заниматься своей работой. Это для них хуже всего!

Да и незачем им сейчас геройствовать. Вниз отправилось около десяти крупных мужиков и Оникс – вот его вполне можно использовать в качестве портативного подъемного крана. И чего ради парням геройствовать? Тем более комнатка там действительно маленькая, не протолкнуться.

Но вот мы увидели в проходе узкий конец одной из капсул. Ее выдвинули на поверхность и следом вышел Оникс, который стал оттаскивать капсулу в сторону. Вот тут близнецы подключились и помогли освободить место для следующих аппаратов. Всего медики вытащили на поверхность четыре агрегата. Том и Гек уже установили портативный подъемник на следующий уровень пещеры, так что капсулы вскоре подняли на поверхность, а там уже погрузили на транспортеры.

– Теперь их отправят в госпиталь. – пояснил начальник лагеря. – Разбудят, и… И даже не представляю, что с ними дальше будет.

Мы синхронно кивнули: оно и понятно. Я много читала историй о людях, которые погружались в криосон на несколько столетий или тысячелетие. И потом просыпались абсолютно растерянными, иногда даже в депрессии – ведь они обнаруживали себя в уже совершенно другом времени и месте. Рядом не было никого из близких, всё и все чужие. И жизнь их не всегда складывалась удачно, иногда она даже стремительно обрывалась – из-за того, что проснувшиеся не могли найти себя в новом времени.

Но если за несколько столетий мир вокруг, хоть и менялся, но не сильно, то в нашем случае прошли миллионы лет! Поэтому тиаровцы проснулись даже не в новом времени, а словно в параллельном для себя мире. Даже представить невозможно, что они испытают, когда окончательно придут в себя.