Глава четвёртая. Накануне

Разумеется, после такого обеда, моё настроение нисколько не улучшилось. К тому же грызла меня одна мысль, что американские коллеги моего брата приехали к нам вовсе не мир спасать, а с какими-то другими, не слишком благоприятными, целями. Вслух я этого, разумеется, не сказала, так как и Женька, и мама стали бы меня сразу же переубеждать. Одна – потому что до сих пор верит в то, что все люди братья, и в то, что другие тоже так думают. А второй наверняка считает, что знает все о планах своих коллег. Мне же это представляется сомнительным. Все, кто хотя бы пару часов общался с моим братцем, быстро понимали, что он собой представляет. А представляет он собой надутого индюка, который не видит дальше собственного носа. И потому, думаю, его американские коллеги, если они люди умные (ученые все-таки), наверняка не станут посвящать его в свои коварные планы, коли таковые у них имеются. Правда, немного непонятно, зачем они его вообще с собой взяли, если они умные.

С другой стороны, он наверняка мог сам напроситься – Женька настойчивый. Да и им свой человек в чужой стране и в дикой-дикой, по их представлениям, Сибири, не помешал бы. Американцы все-таки жутко деловые люди, и почему бы не использовать нашего индюка в своих целях? Все это, разумеется, только мои предположения, но веселее от них не становится.

После обеда мать предложила в очередной раз пересмотреть семейные фотографии. Ох уж эти фотографии! У нас имеется наверное с десяток толстых семейных альбомов, в каждом из которых штук по двести фото. Мама очень любит и снимать, и находиться по другую сторону камеры. Поэтому в фотоальбомах есть всё – и дачные посиделки, и летний отдых, и празднование дней рождений и прочих торжеств. Мама даже запечатлела на фотоплёнку строительство нашего коттеджа. То еще удовольствие, доложу я вам, смотреть фото стройки. Нет, один раз это интересно, да и то, на том этапе, когда дом уже похож, собственно, на дом, когда на снимках можно рассмотреть его экстерьер и интерьер, мебель. А когда на фото торчит голый фундамент, снятый со всех ракурсов – ну какой в этом может быть интерес? Однако мама считает строительный фотоальбом жутко интересным, впрочем, как и десяток других.

Есть среди этих альбомов и один, полностью составленный из моих фотоснимков. Когда мне было лет четырнадцать, мать, очевидно в приступе тщеславия, решила сделать из меня модель. И заказала мне портфолио. Я не очень хотела иметь подобную профессию. Ходить туда-сюда и демонстрировать одежду, выполняя, по сути, роль вешалки, казалось мне бессмысленной тратой времени. Более того: ни одной модели, кроме самых известных, я и запомнить не могла, они мне все казались одинаковыми, и становиться частью этой безликой массы ой как не хотелось. Да, я была странным ребенком, не спорю, и то, о чем мечтали многие девчонки, мне интересным не представлялось. Но с моей мамой спорить – что против ветра плевать. Нецелесообразно, да и вредно для себя же. Однако, сбыться маминым мечтам помешал мой рост, явно не подходящий для променадов по подиуму. А также строгий запрет отца на такую деятельность. Ну не желал папа, чтобы дочка морила себя диетами и окуналась в развратный мир шоу-бизнеса. К удивлению матери, я с отцом радостно согласилась. И на память от моей карьеры модели осталась лишь увесистая кипа снимков.

Так вот, о фотоальбомах. Любимое развлечение мамы – перебирать их. Рассматривать, вспоминать, показывать… Это было бы милым и невинным хобби, если бы мама не была столь настойчива. Каждый из фотоальбомов мы видели уже бессчётное количество раз. И очередного показа моя душа не вынесла бы. Отец легко избежал участия в данном мероприятии, так как отправился спать. А посягнуть на его священное право послеобеденного сна мама не смела. Но и не очень стремилась – ведь оставались ещё мы с Женькой.

Впрочем, я также попыталась избежать столь скорбной участи:

– Пойду поработаю. – с этими словами я попыталась улизнуть, однако была остановлена цепкой рукой брата.

– Какая работа? – удивился Женька, также мечтавший отвертеться от просмотра фотографий, но не придумавший удачного предлога. – Завтра же конец света.

– Но мы же с тобой знаем, что не конец. А у меня дедлайн горит. – мило посмотрела я на брата и, повернувшись к маме, сказала. – Я пойду?

Моя работа для мамы так же важна, как и папин послеобеденный сон. Ведь, хоть и не вышло из меня модели – можно гордиться дочкой-журналисткой! А также собирать все мои статьи, которые изредка, но появляются не только на просторах интернета, но и в разных газетах, журналах, и хранить их в специальном альбомчике. Поэтому мама кивнула и я, оставив брата на растерзание, радостно убежала в отцовский кабинет.

На самом деле, Женька был прав (в кои-то веки). Никто мне статей не заказывал, потому и работать не надо было. Но я всё равно включила отцовский компьютер. Надеюсь, папа не слишком сильно разозлится на меня за это. Конечно, можно было бы его разбудить и попросить разрешения… Но отец спросонья страшен во гневе, ну прямо как медведь, которому объявили подъём до окончания зимней спячки. И если выбирать, испытывать ли гнев разбуженного медведя или гнев медведя, у которого одолжили компьютер – я без раздумий выберу второе. Пусть даже медведи и не пользуются компьютерами.

С этими мыслями я начала загружать компьютерную игру – всё равно заняться больше нечем. И, неожиданно для себя самой, увлеклась. Причём настолько, что не заметила, как ко мне подкрался Женька.

– Я бы тоже не отказался так поработать! – гаркнул он у меня над самым ухом.

Вздрогнув, я всё же огрызнулась:

– В бета-тестеры иди!

– Обманывать, Александра, нехорошо! – с умным видом заявил брат. – Тем более родных и близких.

– А сам-то ты что сделал? Всего полчаса прошло – не могли вы все фотоальбомы за это время посмотреть. Колись, как избавился от тяжкой повинности?

Женька хмыкнул, но не раскололся. А я услышала, как в соседней комнате, мама разговаривает по телефону.

– Ааа… – тут же осенило меня. – Ты, наверное, рассказал матери о том, какой выход из сложившейся ситуации, придумали твои коллеги американского происхождения. И добавил, что это секретно. Она вняла и тут же пошла рассказывать об этом всем своим знакомым?

Честно говоря, я просто сделала предположение. Просто знаю, как мама любит распространять секреты, а кроме того, была в курсе патологической болтливости братца (это он в маму такой, однозначно). И, судя по удивлённому выражению лица Евгения, я совершенно случайно попала в точку.

– Откуда ты знаешь? Подслушала?

– Вот ещё! – фыркнула я. – Дедукция, брат мой, великая штука. Ну а теперь будь умницей, и повтори мне то же самое, что маме рассказал. Должна же я быть в курсе последних новостей.

– Обойдёшься. – надменно произнёс обиженный Женька.

– Ладно. – пожала я плечами, отворачиваясь к монитору. – Мама позже расскажет.

Этого брат вынести не смог и тут же начал излагать гениальную выдумку своих коллег.

– Нами было установлено, – вещал Женька. – Что завтра, примерно в полдень, произойдёт некая временная аномалия. Что за аномалия – никто не знает. И не надо делать такое скептическое выражение лица! Мы учёные, а не предсказатели, а в свитках, которые остались от этрусков, тоже ничего толком не сказано… Так вот. Мы поняли, что эта аномалия никоим образом не повлияет на живые существа. То есть, не причинит им вреда. Однако, нормальный ритм жизни тоже нарушится.

Возможно, это будет ускорение или замедление времени. Ну, например, день будет дольше тянуться – это же не есть хорошо. Так же, как и если он будет пролетать слишком быстро. В любом случае, такая аномалия очень помешает нам в дальнейшем. И для того, чтобы всё вернуть на круги своя и избавиться от этой аномалии, мы отправим в прошлое человека!

С этими словами брат торжествующе посмотрел на меня.

– Жень, ты не бредишь? Какое прошлое? Вы что, машину времени что ли изобрели? Но ведь это невозможно!

– Всё возможно, если за дело берутся настоящие учёные. – с достоинством заявил брат. – Да, мы изобрели машину времени. К сожалению, сейчас она рассчитана на небольшой промежуток лет. Отправляет всего-то на две-три тысячи лет назад. В будущее же она и вовсе не летает – возможно потому, что через сотню лет из-за аномалии конец света и правда наступит. Однако, в прошлое попасть вполне можно. И мощности машины как раз хватает на то чтобы отравиться к этрускам.

На самом деле, стоило бы наведаться в Бермудский треугольник, так как от него идёт самое сильное излучение энергии уже сейчас. Но мы не знаем, что там было две тысячи лет назад – может, бескрайний океан. А топить нашего сотрудника в планы лаборатории не входит. Поэтому мы ограничимся тем, что зашлём его к этому племени. Раз уж они предвидели что-то, а может, даже и сделали то, что аукается нам сейчас – значит, должны знать, как избежать последствий…

– Вот на это я бы не надеялась.– вздохнула я. – Натворить что-то легко. Исправить сложно. Тем более, они могут быть и вовсе не при делах. И это может оказаться просто совпадением – ну аномалия эта и их предсказания.

– Таких совпадений просто не бывает! – менторским тоном заявил брат.

– Всё бывает. А ваша машина может просто не сработать, кстати. И почему вы на месте метеорита решили лагерь развернуть?

– Эх ты… – покачал головой брат. – Всё же ясно, как белый день. Сейчас по всей планете уже начинают открываться источники энергии, при переизбытке которой возникнет аномалия. Таких источников несколько: это Бермудский треугольник и прилегающая к нему часть Атлантического океана, Башня Дьявола – неприступная скала, окрестности пещеры скелетов в Таиланде, Стоунхендж, Долина Наска в Перу, окрестности египетских пирамид, Мачу-Пикчу и места падения Тунгусского и Челябинского метеоритов…

– Пирамиды, Мачу-Пикчу, метеорит.ы.. – повторила я за братом и подскочила. – Ты сам-то понимаешь, что сейчас перечислил?!

– Как что? – удивился брат. – Источники энергии.

– В кого ты такой тугодум? Ты же сейчас назвал самые таинственные места на нашей планете! Осталось только ещё про "Летучий Голландец" и Атлантиду вспомнить!

– "Летучий Голландец" и Атлантида – мифы. – уверенно заявил брат.

– Перечисленные тобой места тоже окружены множеством мифов… Знаешь, если всё, что ты сказал – это правда… Если ты не придумал… Мы стоим на пороге грандиозного открытия!