Глава 2

– Не знаю, Алессаль. Прежде девушки не владели магическим оружием или я о подобном не слышала, но могу предположить, что в сражении с Рагнаром, даже при простых тренировках, меч будет прилагать все усилия, чтобы показать, кто здесь главный, и кому на самом деле ты принадлежишь.

– Я принадлежу себе, – проговорила уверенно.

– Это знаю я, это знаешь ты, но мужчины живут в мире иллюзий и рады обманываться,– подмигнув, заметила Цода, а затем рывком стащила с меня платье.

Я сжалась, прикрываясь руками, но подруга–цан решительно взяла меня за плечи и потянула на себя, заставляя гордо их распрямить.

– Ниран Уи Лакс, – тихо попросила я.

– Нет, Алессаль, я не пойду на поводу у ложной скромности. Извини, но Рагнар прав: ты должна привыкать ко всем сторонам жизни в Эрмиде. Стеснение— слабость. Тебя свои же засмеют и не примут, когда узнают, что ты одна из них. Тёмные ничего и никого не боятся. Никогда. А тебя приняла сама Тьма. Ты должна с достоинством нести её. Береги репутацию.

Иномирная логика была мне чужда, не принималась разумом. Я стояла и чувствовала себя не просто голой – грязной. Будто тело измазали глиной и оставили на солнце, она начала подсыхать, стягивать кожу, трескаться, вызывая неприятные ощущения. А сердце колотилось как бешеное, качало кровь с дикой скоростью. В ушах шумело.

Дверь в ванную с грохотом распахнулась и в зеркале вместо Цоды отразился Рагнар с боевыми заклинаниями наизготове. В следующее мгновение я сорвала полотенце с вешалки и закуталась в него, словно мумия.

– Что случилось? – потребовала ответа. – Чего врываешься? Совсем ополоумел?! Дверь закрыта неспроста!

– Кто тебя напугал? – рассеяв боевые плетения, спросил Рагнар. Выглядел при этом дико и грозно, но я прекрасно знала, что он меня и пальцем не тронет, потому гордо задрала подбородок, посмотрела с вызовом.

– Моя подруга. Она цан и ты помешал нашему общению, – обрисовала ситуацию, понимая, что лгать бесполезно и даже опасно – при таком раскладе он ни за что не уйдёт. Хотя кто может проникнуть в Ургран?

Откуда он вообще узнал, что я чего–то испугалась? Как это вообще возможно?

– Почему не сказала ранее, что подружилась с цанами? Они тебе показываются? Все или только эта девушка?– тут же засыпал вопросами брат.– До того, как ты примерила их корону или позднее?

Я последовательно ответила на вопросы и многозначительно уставилась на дверь, намекая, что кое–кому пора и честь знать. И в кои–то веки брат не стал спорить.

– Одевайся, прощайся с подругой и спускайся, буду ждать тебя внизу. Печать я увидел, всё непросто, как и думал,– сообщил мужчина и скрылся за дверью прежде, чем я успела засыпать его вопросами.

Цода проявилась лишь когда с лёгким стуком закрылась дверь, ведущая в коридор.

– Я тоже рассмотрела печать, Алессаль. Утешить не могу – она мне не известна. Но, признаться, магическое оружие я не изучала, у нас в принципе девушки не интересуются оружием и войной. В любом случае помни, что я тебе говорила: избавься от стеснения, ты не просто житель Эрмида, ты тёмная, тебе не положено иметь уязвимые места. Если в академии поведёшь себя неправильно, станешь объектом розыгрышей. В крайнем случае объясняй тем, что поправилась и недовольна своим телом, такое оправдание хотя бы временно может сработать.

– Спасибо! Огромное тебе спасибо за всё!– произнесла я в сердцах.– Жаль, ты не сможешь быть со мной рядом и в академии.

– Мы можем переписываться. Оставь здесь шкатулку–телепорт, а у Рагнара потребуй новую – настроенную на Ургран, – подсказала подруга. – Он тебе не откажет.

– Я бы не была столь уверена,– пробормотала, одеваясь.

Покидать полюбившийся летний дом Фогрейвов с одной стороны не хотелось, а с другой— не терпелось увидеть столицу магического мира, так что в карету я садилась без особых сожалений.

– Рагнар, расскажи, пожалуйста, о печати,– попросила первым делом.

– Ты видела у меня на позвоночнике руны?– уточнил брат.

– Конечно,– ответила машинально и тут же в панике распахнула глаза.– У меня такие же? На весь позвоночник?

– Нет, Алессаль. У тебя одна руна, начертана серебром, что нехорошо, она блестит и привлекает внимание. Расположена в нижней части позвоночника, если выражаться деликатно, – заметил мужчина.

– Жду продолжение плохих новостей. У моей руны есть значение? Что там написано? Пожалуй, стоит подготовиться к обмороку,– Я не шутила. Взбила подушку, скинула туфли и удобно расположилась на своём диванчике. – Говори, я готова.

Рагнар ухмыльнулся. Снова развлекается за мой счёт. Ну и ладно, мне не жаль. Я у себя одна, так что должна себя беречь.

– Руна достойная и переводится как «ярость и честь», но всё же ей не место на теле светской леди.

– А мне нравится, буду носить её с гордостью,– ответила, выпрямившись.– Я бы хотела научиться владеть мечом, возможно, начав с обычного. Это возможно? – уточнила, памятуя предостережение Цоды.

– Магические мечи упрямы и ревнивы, но не терпят неумех, потому обучение с другим оружием не запрещено, даже напротив. Но когда он сочтёт тебя достойной, уверенно ляжет в руку и потребует немного твоей крови для закрепления связи, ты откажешься от остальных мечей.

И ведь умолчал, что остальное магическое оружие мне по–прежнему доступно, а я— ему.

– Ясно,– произнесла, кивая.– А обучение? В академии есть курсы? Какие вообще в Эрмиде есть варианты? Школа фехтования или уроки самообороны. Не знаю, как здесь называются подобные институты.

– Для девушек их нет, Алессаль. Женщины— сокровище, участь мужчин обеспечивать вашу безопасность ценой собственной жизни. Я, признаться, всё ещё нахожусь под впечатлением от того, что меч тебя принял, как воина, а не только лишь мага, ещё и пометил столь сильной руной. С другой стороны, мы ничего не знаем о женщинах огненных тёмных, да и о самой расе мало, возможно, у огненных тёмных иные ценности.

Посмотрела на брата. Несмотря на выдающие смущение слова выглядел он уверенно и спокойно. Мне бы натренировать подобную выдержку, в академии наверняка пригодится.

Но что делать с мечом? Здесь ютуба с обучающими роликами нет, в одиночку я не освою даже простейшие движения. Может, есть книги с рисунками? Обидно, конечно, попасть в магический мир и переехать на год в библиотеку, куда интереснее познавать его опытным путём.

– А ты можешь меня научить?– уточнила, не особо рассчитывая на положительный ответ.

– Могу,– ответил Рагнар с таким загадочным выражением лица, что невозможно было не насторожиться.

Села, выпрямила спину, сложила руки на коленях, как пай–девочка, свела брови, внимательно всматриваясь в хитрое мужское лицо.

– Могу, но не хочу? Могу, но не буду? Могу, но…?– уточнила педантично.

– Учить тебя будет даже интересно, но есть нюанс— ты совершенно не тренирована физически. Прежде, чем переходить к мечу, необходимо нарастить мышечную массу, выносливость, координацию, научиться прислушиваться к организму, чтобы не причинить вред своему здоровью. К примеру, сердце нужно не просто приучить к серьёзным тренировкам, но и тщательно отслеживать его работу, не выходить за грань, где оно справляется на пределе возможностей. Опять же, нужно научиться правильно дышать не только во время упражнений…

– Ты так говоришь, словно я собираюсь возглавить армию и сражаться в чистом поле с ордами врагов,– произнесла смущённо.

– Ярость и честь – это не просто руна, это твоё отношение к бою, Алессаль. Если придётся сражаться, носитель руны пойдёт до конца. Боевая ярость – это нечто похожее на транс. Воин не чувствует ни боли, ни усталости, действует чётко, быстро и безжалостно. Это прекрасная руна для бойца. Желанная. Но ты девушка…– вновь вернулся он к прежней песне.

– Ах, какие новости, а я‑то не знала!– съязвила, потому что сил выслушивать стенания махрового шовиниста уже не было.

– Я к тому, что тебе необходимо тренировать тело, чтобы оно выдержало боевой транс в случае серьёзного сражения. Хотя такого случая тебе не представится, в Эрмиде девушки не воюют,– закончил он, словно пытался убедить самого себя.

– Я и не желаю воевать, – поспешила заверить брата, которого явно сильно нервировало наличие на моём теле печати. И интуиция подсказывала: неспроста. Он явно недоговаривает.– Что касается тренировок – готова к труду и обороне. Когда будешь меня учить?

– Утром до занятий и перед сном,– обозначил время Рагнар, соглашаясь.

– Ура! Спасибо большое! —возликовала я, но на шею братцу не бросилась, вела себя достойно, а то вдруг передумает— скажет, что я слишком эмоциональна, а к оружию стоит подходишь лишь с холодной головой.

Радовалась, тем не менее, искренне, ведь внутренне я подготовилась к более типичным для Рагнара фразам: «если заслужишь», «если будешь хорошо себя вести», «посмотрим» и прочим гадостям, которые он принимал за вежливые ответы.

Неожиданно оживился Огонёк и подсказал: «Будто у него был выбор. Ты ведь могла попросить помощи у любого парня в академии или даже у нескольких, они с восторгом поддержали бы твою идею».

«А раньше ты не мог подсказать?»

«Рагнар— наилучший для нас вариант»,– уверенно заявила живая стихия. – «Ты видела количество рун на его теле— его принял целый арсенал магического оружия, а это редкость не только для Эрмида, но и вообще для магических миров. Обучаться у него – честь для любого воина».

«Я не воин, мне нужно лишь подучить азы, чтобы мечу не было стыдно за такую криворукую носительницу Его Величества»,– объяснила свою позицию Огоньку.

«Подучить азы – насмешила! Его Величество потребует от тебя полной отдачи, как и Рагнар!»– расхохотался Огонёк. – «Откуда в тебе столько наивности, моя огненная тёмная девочка? Кстати, почему ты так необычно обращаешься к мечу? Он приказал?»

«Не знаю. Как–то само на ум пришло».

Задумалась. Меч мне не представлялся, я его пока не чувствовала, печать тоже никак не проявляла себя, но самое удивительное— имя ему я дала не из сарказма или упрямства. Я была уверена, что обращаюсь к нему правильно, так, как надо.

«Немного окрепнешь, заматереешь и спросим у Тьмы, она знает ответы на все вопросы»,– решил Огонёк, бессовестно подслушав мои размышления.

«А она поделится информацией?»– уточнила, затаив дыхание.

«Учитывая, что ты первая, к кому она лично пришла за последние несколько столетий, шанс есть», – обнадёжил живой огонь.

Я задумалась. В кино и книгах Земли популярна была тема избранных, предначертанных судьбой, предсказанных, но лично я никогда не страдала приступами героизма и предпочитала наблюдать за всем со стороны. А, между тем, сама оказалась уникальной. И это не радовало.

«Алессаль, ты ещё совсем ребёнок и твоя сила только начала пробуждаться, ты себя не знаешь. Сейчас попробую объяснить на примере»,– Огонёк принялся передвигаться под кожей, периодически припекая то правый локоть, то левое колено, то в районе копчика. Создавалось впечатление, будто он расхаживает по моему телу, словно учёный по лаборатории, и рассуждает. – «Вот! Нашёл! Смотри: представь, что огненный тёмный – это роскошный пион. С красивыми листьями и мясистыми стеблями, способными выдержать тяжёлые и бедовые головы цветков».

«Я не бедовая, хоть и не совсем везучая».

«Ты не понимаешь смысла слова. Бедовый— это отважный, бесстрашный, смелый. Пионы именно такие – ничего не боятся, кроме того, живут до ста лет, для цветов это очень много»,– пояснил мой огненный сожитель. – «Так вот, сейчас ты – даже не бутон пиона, ты— высаженное в землю семя, у тебя впереди долгая и насыщенная жизнь. Может, лет через триста у тебя появится три десятка внуков и ты решишь, что настало время путешествовать по мирам, там и меч может пригодиться»,– закончил Огонёк на волне оптимизма, тогда как у меня от подобной перспективы глаза на лоб полезли.

– Что случилось? Я чувствую твой испуг,– потребовал ответа Рагнар.

– Огонёк меня просвещает, сказал, буду жить больше трёхсот лет, – машинально начала отвечать брату, но тема внуков засела комом в горле, не позволяя продолжить.

– Это тебя испугало? Большинство магических рас – долгожители.

– Нет, он пошутил про три десятка внуков,– решила не держать в себе этот ужас.

– Звучит чудесно, – Рагнар пожал плечами и посмотрел на меня с огромным удивлением.

– Как по мне, кошмарно.

– Почему?

– Для трёх десятков внуков нужно много детей, а я как–то не планировала. Точнее, я вообще пока ни о чём таком не думала. В любом случае, я видела, с каким трудом на Земле женщины справляются с двумя и тремя детьми, меня теперь не особо привлекает материнство.

Судя по изумлению на лице брата я побила все рекорды и сумела по–настоящему его впечатлить. Он не то, что не скрывал шока, кажется, даже не понимал, что совершенно не контролирует мимику.

Мы ехали не меньше четверти часа в полнейшей тишине, пока он не справился с эмоциями и не водрузил на лицо привычную маску хладнокровия.

– Алессаль, дорогая…

– Я тебе не дорогая.

– Алессаль, милая, – с нажимом произнёс Рагнар. Изогнула бровь, намекая, что я, скорее, вредная, но мужчину было не переубедить. – Ты милая, как ни крути.

– Так уж и быть, – снисходительно согласилась на такое обращение.

– Так вот, не знаю, как обстоят дела на Земле с материнством, – вкрадчиво и максимально деликатно попытался объяснить свою точку зрения Рагнар, – но в Эрмиде дети – это безусловная ценность. Это самое дорогое, что есть в мире. И ответственность за детей ложится не только на мать, но и на окружающих, на правительство, на весь мир, саму его суть.

– И тем не менее, дети – огромная ответственность и вечные нервы. Мою подругу Таню как–то укусила ядовитая змея, её мама поседела за одну ночь.

– В Эрмиде детей не кусают змеи и пчёлы, если ребёнок выбежит на полигон, где тренируются маги, даже боевой транс не позволит им продолжить сражение. Вспомни историю той же Фрои, её спасло море, когда она тонула, хотя стихии обычно безразличны к людям и предпочитают взаимодействие «ты— мне, я – тебе». Даже демоны, самые отвратительные из рас, и те не подходят к чужим детям, потому что за любое преступление против ребёнка остальные сотрут в порошок всю их расу.

– Звучит замечательно, но я сама ещё ребёнок и так далеко в собственное будущее не заглядываю.

Брови братца вновь решили сменить дислокацию и поползли к линии волос. Видимо, чтобы держаться вместе с сотоварищами.

Я стоически молчала, Рагнар молчал то ли шокировано, то ли осуждающе— не разобрать, так что дорога в столицу показалась вечностью. Кроме тех чудесных мгновений, когда мы останавливались в небольших симпатичных прибрежных городках, наполненных улыбающимися людьми, солнцем, ароматом фруктов, сладостей и морской соли. После еды всегда прогуливались по набережной и возвращались в неуютное нутро кареты.

Без единой фотографии на память! Это меня просто убивало.

– Все расы в Эрмиде выглядят как люди или здесь я видела только людей?– спросила в попытке расшевелить замороженного братца.

– Все, у кого есть вторая ипостась, выглядят как люди. Вампиры худощавые и высокие, с жестокими глазами и тонкими губами, бледнее людей, не загорают и не дружат с огнём. Оборотни крупные, вспыльчивые и – только не падай в обморок, пожалуйста!– по большей части похотливые, притом и мужчины и женщины. Они совершенно не стесняются своего тела, и в академии ты непременно увидишь то, что тебя шокирует. Я пытался тебя подготовить, надеюсь, хоть немного удалось достичь результата.

– В обморок не упаду, —заверила брата. – Но, Рагнар, у меня в голове не укладывается, что ваше патриархальное общество допускает столь дикую смесь… Никак не могу сформулировать… Вот смотри, юная девушка должна быть чистой, невинной, но в определённом смысле опытной— как минимум насмотренной на оборотней и готовой обнажаться при людях. Разве это не противоречит логике?

– Невинность важна лишь для нескольких рас, они и сохраняют прежние традиции.

– Какие расы? Я бы лучше общалась с ними, если возможно.

Братец улыбнулся и что–то было в улыбке такое мальчишеское, юное, что я моментально поняла – есть место розыгрышу. Ещё бы понять, какому.

– В академии это невозможно, Алессаль. Кстати, ректор академии— дракон. Обращайся к нему лорд–ректор в стенах академии, за её пределами— лорд Родсон или ваша светлость,– просветил Рагнар.

Всё же, что ни говори, за лето мы с ним притёрлись. Помню, когда ехали в Ургран, он ничего не объяснял и не рассказывал. Приятное изменение.

– Признаться, читала о драконаъ мало,– произнесла напряжённо.– Есть какие–либо особенности для общения с представителями драконьей расы? Я так понимаю, они в Эрмиде главные, да? Я пока читала только, что Цитадель, в которой живёт повелитель, перенесена из разрушенного мира, как наш Ургран и, кажется, там было что–то про драконов. Это их вотчина, кажется.