Она складывала свои картины из элементов, врезающихся в память. Рисование было для нее своего рода медитацией, поэтому, когда она прилетела в Нью-Йорк, ничто не привлекло ее внимание. Она писала по памяти и не видела ничего вокруг, пока работа не была закончена, и все частички пазла не складывались в единую картину. Лишь освободившись от беспокоящих образов, она вновь, в поисках вдохновения изучала окружающую реальность.

Эйфория накрыла ее на Таймс-сквер, где остановилась машина, которая встретила их с матерью у трапа самолета и доставила до дверей гостиницы. Она открыла дверцу, не дожидаясь услуг водителя или швейцара, и вышла на шумную улицу. Не произнеся ни слова, она направилась к светящимся экранам. Саша ещё никогда не видела такого количества людей, непохожих на однообразную серую массу – все они казались ей яркими с очень выраженной индивидуальностью. Она шла вперед, не слыша, как зовет ее мать, фиксируя в голове каждую вспышку экрана и каждое лицо прохожего. Она рисовала в голове сотни образов, пытаясь запомнить все черточки лиц, чтобы, вернувшись к холсту, нарисовать их до мельчайших подробностей. Она остановилась, зажмурила глаза, сжала кулачки, произнеся мысленно «пожалуйста, пожалуйста», заставляя мозг сконцентрироваться и разобрать по полочкам увиденное.

«Get out of the way!» – кто-то толкнул Сашу в спину, и ее задумчивость улетучились в небытие.

Она повернулась и увидела, что мать так и стоит около машины и машет ей, чтобы та вернулась к гостинице. Саша послушно направилась обратно, подошла к водителю, взяла из его рук свою сумочку и последовала за ним в холл.

Она поднялась на 15 этаж, зашла в номер, и сразу подошла к окну.

«Ничего подобного раньше не видела» – сказала она себе под нос. Затем взяла записную книжку и карандаш, и начала зарисовывать вид из окна. Она простояла с импровизированным мольбертом около получаса, но желудок предательски напомнил, что сегодня она ещё ничего не ела. Саша решила спуститься на минутку вниз за кофе, поэтому накинула длинную шубу прямо на нижнее белье, чтобы не терять время на разбор чемодана и поиск одежды. Она вышла в коридор, забежала в закрывающий двери лифт, и наткнулась на парня, который вздрогнул от ее внезапного появления, но все же улыбнулся и сказал: “Good evening, miss”.

– «Good evening»– ответила Саша.

Как только лифт открыл двери в фойе гостиницы, она вышла, и даже не думая остановиться и взять кофе в лобби, снова вышла на Таймс-сквер. Эта улица ее манила. Она шла очень медленно, оглядываясь по сторонам. Снежинки попадали в глаза, отчего она подняла голову, зажмурилась и улыбнулась небу. Она планировала выйти на минутку, но интерес не отпускал и не позволял развернуться назад. Она прочитала на табличке название улицы «Broadway» и сразу представила себя на подмостках ночного театра. В каждом прохожем она уже видела улыбающегося Джокера, но это ее совершенно не пугало, она будто под гипнозом следовала по бесконечной улице. Бродвей действительно представлял собой маленький театр из-за особой атмосферы и снующих туда-сюда героев в костюмах самых известных персонажей анимационных фильмов.

Она поймала себя на мысли, что вышла из гостиницы в поисках кофе, но так его и не купила, увлекшись городом. Затем целенаправленно оглянулась в поиске кофейни и удивилась, увидев, что в каждом доме по два-три кафе. «Здесь точно можно не носить с собой термокружку» – подумала она.

Пройдя театральный квартал, и прочитав на табличке «Six Avenue», она остановилась, купила стаканчик кофе и, не желая терять ни минуты, уверенно зашагала дальше. «Я же наверняка рядом с Пятой Авеню, я должна ее увидеть прямо сейчас» – подумала она, но вдруг остановилась. «Нет, прямо сейчас я должна зайти сюда» – поднимая голову на небоскрёб “Empire State Building”, она застыла в предвкушении оказаться на самом верху здания. Лифт поднял ее на 86 этаж на смотровую площадку, с которой открывался вид на весь Нью-Йорк. Было темно, город горел огнями. Она не распознала ни Бруклинский мост, ни Центральный парк, ни Статую Свободы, хотя брошюра обещала шикарные виды на все эти объекты. Это ничуть ее не смутило, и она решила подняться ещё выше, на 102 этаж. Панорама вдохновляла. Саша вдруг почувствовала, что этот город изменит ее жизнь.

Спустившись, она поняла, что невероятно устала и решила вернуться в гостиницу уже известным путём. «Завтра я буду гулять по Манхэттену целый день – пообещала она сама себе – я пройду все улицы и выпью дюжину стаканчиков кофе в разных-разных кафешках». Воодушевленная городом, она не заметила, как дошла до гостиницы, поднялась в номер и упала на кровать.

Сашу разбудил телефонный звонок. Ей звонила мать.

– Мы ждём тебя на завтрак.

– Который час?

– Уже 9.00. Ты что ещё не встала?

– Нет, мам. Я гуляла ночью. Завтракай без меня.

– Тогда поторопись, я же сказала, что мы тебя ждём.

– А кто это, мы?

– Спускайся, увидишь!

– Мам, ну что за кошки-мышки?

– Артур прилетел поддержать тебя на выставке. Он позвонил, чтобы узнать, как у нас дела, и куда ты пропала. Твой телефон недоступен, и я объяснила, что мы улетели в Нью-Йорк.

– Хорошо, не объясняй. Я скоро спущусь.

Через полчаса Саша спустилась в лобби, спросила администратора, где накрывают завтраки, и проследовала в ресторан.

За столом спиной к выходу сидела мать, и Артур первый увидел Сашу. Он встал, улыбнулся, сделал несколько шагов навстречу, протянул руки и обнял её, как только она подошла.

– Я так соскучился – сказал он своим бархатным голосом.

– Привет – ответила Саша – я не ожидала тебя здесь увидеть.

– Я позвонил твоей матери, потому что не мог дозвониться до тебя – начал рассказывать он.

– Да, я уже это слышала – перебила его Саша – что вы заказали?

– Яйца, лосось, авокадо и кофе, как ты любишь.

– Спасибо.

– Ты гуляла ночью? – спросил Артур.

– Да, прошлась по Бродвею. Планирую сегодня посвятить день прогулкам по Манхэттену.

– Я могу показать тебе здесь все. Я частенько в Нью-Йорк по работе летаю.

– Так, ребята! Не забудьте, что вечером мы идём в «Карнеги-холл» на концерт.

– Что за концерт? – спросила Саша.

– Настоящая скрипка, как ты хотела – ответила мать, улыбнувшись.

– Скрипка? Мне уже кажется, что меня преследует звук скрипки с тех самых пор, как мы сюда прилетели. Даже сегодня утром, когда я умывалась, было ощущение, что в соседнем номере кто-то играет.

– Видимо, ты долго ждала этого концерта. Можем, кстати, съездить, купить тебе платье на вечер – подхватил разговор Артур.

– У меня есть платье, спасибо. Не хотелось бы терять время на магазины, ведь у нас всего один день в Нью-Йорке.

– Хорошо, допивай кофе и будем выдвигаться. Я позвоню водителю, он докинет нас до Центрального парка.

– Отлично – сказала Саша, но в душе немного расстроилась, надеясь побегать по городу в полном одиночестве.

Он

Он вскочил в 6.00 по местному времени, чтобы успеть отрепетировать конкурсную программу. После завтрака Саша уже собирался выехать в Центр встретиться с Крайтером и познакомиться с другими участниками конкурса. По дороге он взял кофе в Starbucks и слился с деловой массой Нью-Йорка – утренние белые воротнички с картонными стаканчиками и папками документов под мышкой кардинально отличались от ночных хипстеров с Таймс-сквер. Ночной и утренний Нью-Йорк были двумя разными городами.

Саша решил ехать на метро – он уже не мог позволить себе тратить время на длительную прогулку до культурного центра. Спустившись в подземку, через полчаса он снова оказался на загруженной улице. Нескончаемый поток машин удивлял его также, как бесконечный поток туристов по вечерам.

Он толкнул массивные двери 92Y и в огромном холле увидел Крайтера.

– Доброе утро, учитель – сказал Саша.

– Здравствуй, Александр, ты как раз вовремя – сдержанно и строго ответил Крайтер.

– Где остальные ребята?

– Они заполняют документы. Постой здесь, сейчас подойдёт администратор и все тебе расскажет.

– Как вы долетели? – продолжил Саша разговор с учителем, который был совершенно отстранён от его переживаний, ожиданий и вопросов.

– Да, спасибо, нормально.

– Вы будете на репетиции? – на всякий случай спросил Саша.

– Конечно, быстро прогоним программу, я должен тебя послушать перед конкурсом.

– Тогда увидимся позже – Саша понял, что Крайтер был чем-то озабочен и совершенно не был расположен к диалогу.

Он огляделся, увидел, что навстречу бежит девушка и машет приглашающим жестом навстречу. Он последовал призыву, и через минуту они уже заполняли необходимые для конкурса бланки и копировали личные документы.

– Сейчас мы здесь закончим, и я покажу вам зал и сцену. Вы сможете репетировать там только 20 минут, чтобы понять акустику, площадь, рассадку и другие детали. Далее я провожу вас в студию, где вы сможете продолжить играть или отдыхать до вечера.

– Отлично, спасибо.

Саша записался в журнале на репетицию в основной зал и решил пройтись, оглядеться. Он снова увидел Крайтера на том же месте в холле Центра. Тот громко разговаривал по телефону, жестикулируя и явно отстаивая свою позицию. Как только он положил трубку, Саша подошёл и спросил, все ли у него в порядке.

– Да, да! – возбужденно отвечал он – Джошуа Белл играет сегодня в «Карнеги-холл» в то же время, когда у нас здесь будет конкурс. А я не могу быть и здесь, и там одновременно. Менеджер Белла звонил неделю назад, мы договаривались, что я буду речь произносить на его концерте. Я даже представить не мог, что может произойти такая накладка. Так, ладно, ты готов?

– Да. Я записан на репетицию на сцене через полчаса.

– Пойдём, горло промочим пока.

Репетиция по словам Крайтера прошла замечательно, и Саша решил отдохнуть до вечера. Он лёг в студии прямо на стульях и проспал, пока Крайтер не вломился к нему со словами: «Я тебя везде ищу, давай переодевайся и настраивайся».