Глава 2
До того, как…

Когда я работала на государственных предприятиях и чувствовала себя Человеком, имеющим право голоса и для которого существовали законы свободы и равенства, то образовавшиеся в 90-х ООО и ЧП резко дали понять: кто есть кто. Уже тогда мне, неординарной девушке с хорошими данными руководителя и лидера, амбиции и прерогативу в решениях нужно было спрятать куда-нибудь подальше. Мир завоевывал «новый свет» и старался подчинить все и всех, у кого меньше денег и кто готов на тебя пахать за копейки.

После исторической даты Перестройки моя жизнь изменилась не в лучшую сторону. Все было замечательно до тех пор, пока швейную фабрику, на которой я занимала должность главного бухгалтера, а затем директора, за долги по кредиту не забрал банк и в срочном порядке со всеми потрохами не продал одному из «новых».

Я яростно отстаивала неправомерность такого решения, советовалась с юристами, подала иск в суд, искала поддержку у власть имущих, но мне лаконично сказали: «Не лезь. Ничего не выиграешь. У тебя нет столько денег…».

Со мной осталась Елена Николаевна, начальник отдела снабжения. Некоторые из руководства сразу уволились, а все остальные, в том числе и рабочие, перешли к новоявленному собственнику.

«Новый» хозяин предприятия потеснил нас с Еленой Николаевной в небольшой кабинет на условиях аренды. По, уже несуществующей для нас, фабрике было еще много бумажной и финансовой волокиты.

В силу своего бунтарского характера, я все равно внутренне не сдавалась и всяческими методами пыталась подлить масла в огонь, что понравилось этому новоиспеченному директору и он мне предложил должность главного бухгалтера. Разумеется, я отказалась:

– Мы не сработаемся, потому что мы с Вами с одного теста.

В итоге, когда я сидела у него в кабинете по очередному вопросу «это – наше, а это – ваше» и доказывала, что вся телефонная линия принадлежит моему предприятию и, если он не против, то оформим субаренду, потому что новые номера встанут ему в копеечку, он мне тихим, невозмутимым голосом ответил:

– У Вас есть семья и дети? И Вы же не хотите, чтобы завтра случайно Вам на голову упал кирпич? Вы меня поняли? Я даю Вам два дня, чтобы Вы отсюда убрались.

Елена Николаевна, вся в нервах и истерике, побежала искать офис, а после стала паковать и связывать в пачки сотни ведомостей, бухгалтерских книг, приказов, накладных… Новый хозяин «подарил» нам два письменных стола и пару стульев, и предложил воспользоваться, уже его, грузовой машиной для перевозки наших скромных пожитков.

Мне было все безразлично. Тогда я еще не знала, что это начинается хандра и апатия, которая затянется ровно на год.

В последний день моего пребывания на родном поприще, я с полным безразличием сидела у окна и прощалась с двумя гектарами земли, с цехами, котельными, гаражами… Неожиданно дверь распахнулась и к нам собственной персоной пожаловал мой злейший враг. Он подошел ко мне и протянул руку:

– Позвольте!

Я встала, он взял меня под локоть и повел к выходу из здания. Как на гильотину.

Вот и закончилась моя карьера.

Когда я пришла в состояние реальности, поиски соответствующей должности не увенчались успехом, потому что страна вступила в стадию уничтожения. Мне предлагали варианты ликвидации предприятия, или заводы с задолженностью по зарплате более полугода. Выбор остановился на должности рядового бухгалтера, но с получением заслуженно заработанных мизерных денег «без задержек». Вот здесь-то я впервые столкнулась с реальностью обратной стороны жизни и познала горькую сущность бытия «от зарплаты до зарплаты», когда на твоих руках еще и несовершеннолетний сын.

Мне не хватало зарплаты на месяц. На работу я ходила пешком четыре километра в каждую сторону в целях экономии копеек. Я едва сводила концы с концами. Однажды ребенок вернулся из магазина и рассказал, что на хлеб не хватило тридцать копеек, – «Мне дал их дядя, стоявший в кассу позади меня».

К тому же, мы жили на съемной квартире, за которую я умудрялась вовремя платить, но с коммунальными было сложнее. В один прекрасный день мне перекрыли газ и поставили жирную пломбу за задолженность.

Я не могла мириться с нищим существованием. Меня это состояние душило и растаптывало. Я понимала, что надо что-то делать, так дальше нельзя! Есть руки и ноги, голова на плечах. Работы не боялась, с детства приучена к хозяйству, – спасибо родителям, что заставляли готовить, убирать, работать на земельном участке.

Оставалось найти выход из сложившейся ситуации. А выход есть всегда!

Глава 3
Туапсе

Однажды, проходя мимо раздатчика рекламной продукции, мне сунули маленькую бумажку с предложением работы в России. Недолго думая, я оставила ребенка на попечение бабушки, моей матери, и уже ехала в поезде до Туапсе, чтобы занять перспективную должность посудомойки в ресторане на берегу Черного моря.

Вот так, одним махом, в сорок лет я перевернула свою жизнь.

Ноябрь на курортном побережье выглядел непривычно тепло и по-летнему зелено, а шум моря обещал, что все будет хорошо.

Черное море… За ним я наблюдала с террасы ресторана. С семи утра и до двадцати трех вечера, шесть дней в неделю я усердно трудилась в санаторно-оздоровительном комплексе «Ямал». Бесконечное мытье посуды, чистка сорокалитровых кастрюль и огромных противней, разделка сельди, надраивание полов, отслаивание и постепенное исчезновение ногтей на руках, порезы, безобразно отекшие ноги. Все это было ужасно, но заставляло мириться и терпеть, потому что доход мой был в пять раза выше, чем тот, что я получала, сидя на стуле, имея маникюр и перебирая бумажки.

После полутора месяцев работы, узнав, что я в прошлом – бухгалтер, меня направили в Москву в центральный офис. Перед Москвой я нанесла визит домой. Ведь там остался и ждал маму мой единственный и любимый сын. Я по нему безумно скучала.