И шеф красивой рысцой побежал мыться. Белый воздушный шарик плавно тянулся за ним, но у самого входа в здание АД-министрации краешек одеяния выскользнул у Сховаала из пальцев. Душа рванула вверх и вскоре скрылась из виду. Демон сначала досадливо плюнул, а потом пожал плечами, помахал бывшему трактористу и скрылся в готической арке.

Маледетта кое-как перевела пролетариям приказ, сделала десять глубоких вдохов и пошла за начальником.

Зов крови

Давным-давно демоны то и дело влюблялись в земных женщин. И чего им в родном аду не сиделось? Давным-давно женщины отвечали им взаимностью. И чем им простые смертные не угодили? Давным-давно от этих союзов рождались дети. Но всё это было настолько давно, что их потомки, живущие сейчас, ничего не знают о тайне своей крови. Только тайна от этого никуда не девается. И обязательно становится явной.

***

Влад мечтал об одной девушке. Она была на год младше, училась на психолога. Девушка выделялась среди толпы студентов, выходивших между парами покурить: сама не дымила, но готова была терпеть никотиновые облака, потому что хотела послушать любимого препода в неформальной обстановке.

Сначала Влад присматривался. Потом засматривался. Потом начал уже откровенно пялиться, а девушка не замечала (или делала вид). Звали её Света, и была она вся такая хрупкая, нежная, с огромными детскими глазами и вечной стопкой книг в тонких руках.

Влад ждал какого-нибудь киношного момента. Например, чтобы она уронила свои дурацкие книги. Или чтобы случайно столкнуться с ней по дороге к институту. Или чтобы к Свете приставали какие-нибудь отморозки, а он явился бы рыцарем-избавителем. Но время шло, момент никак не подворачивался, и пришлось тупо собраться и тупо пойти знакомиться.

– Привет, я Влад.

– Привет, я Света. Со мной не будет тебе счастья.

Молодой человек поперхнулся заготовленной и отрепетированной репликой.

– Прямо с порога?

– Я просто предупреждаю, – пропела девушка, развернулась, слегка задев его волной золотых волос, и ушла.

***

Во второй раз решиться было ещё сложнее, но Влад не желал отступать. Подкараулил Свету по пути к остановке.

– Слушай, Света. У тебя парень есть?

– Нет. И в ближайшие полгода не будет, – беззаботно ответила странная девушка.

– Ты что, лечишься от чего-то?

Света фыркнула и впервые посмотрела не сквозь Влада, а прямо в глаза. Но ощущение было, как будто просканировала до самой требухи.

– Ты смешной.

– А ты странная.

Помолчали.

– Если я странная, зачем ты тогда ко мне подошёл?

Тут Влад не выдержал:

– Непонятно, что ли? Нравишься ты мне. Вот и подошёл. А ты сразу: счастья не будет, полгода не встречаюсь…

Света хмыкнула, смерила его ещё одним пронизывающим взглядом.

– А ты, вроде, нормальный. Да просто я знаю наперёд. На полгода чётко вижу.

Подъехал автобус, и девушка ловко юркнула в раскрывшуюся дверь. Даже не помахала.

***

Закончился семестр, пролетели каникулы, прошло и полгода.

– Привет, Света. Ну что, теперь будет мне счастье?

– А ты настойчивый. Нет, теперь тоже счастья не вижу.

– Я согласен пока просто дружить.

– Пожалуйста, дружи.

И ещё около года они жили в режиме странной, как сама Света, дружбы.

***

Вокруг Светы вечно творилась ерунда. Внезапно пропадали, но в самый нужный момент находились вещи. Слышались голоса и звуки непонятно откуда. Предметы сами собой перемещались с места на место. Например, электрический чайник вечно хотел сбежать, и иногда Влад, заскочив в гости к подруге, ловил его на коврике у выхода.

В общаге Света почти всегда жила в двухместной комнате одна, потому что соседкам было с ней неуютно. Хотя девушка была приветлива, соблюдала чистоту, готова была поделиться продуктами, но не уживался с ней никто. Кроме приходившего почти каждый вечер Влада.

– Да просто ты генератор помех, – смеялась Света. – Ты мои ненормальности глушишь.

– Генератор помех – это ты. И ещё неприятностей, – возражал Влад, возвращал свободолюбивый чайник на место и выкладывал из пакета вкусняшки.

***

После второго курса Света не вернулась с каникул. На звонки не отвечала, и приглушённый голос в динамике механически повторял, что такого номера не существует. Влад нашёл контакты её родителей, но те тоже были в полном неведении и отчаянии. Приехал в Светин город, попытался отыскать следы и зацепки, «договориться» с ментами, ни шатко, ни валко расследовавшими её исчезновение. А что тут расследовать? Девка молодая, да ещё с прибабахом. Всякое бывает. Нагуляется и вернётся.

И Влад затосковал. Сначала, по русскому обычаю, попробовал найти утешение в спиртном, но молодой крепкий организм не позволял наклюкаться до полного забвения. Потом какое-то время шатался с подозрительными личностями и на месяц забил на учёбу. Дальше опомнился, стал пробовать альтернативные методы поиска, но ни тарологи, ни уфологи, ни сайентологи, ни прочие шизологи не помогли найти Свету.

***

И вот однажды ночью Влад сидел в тёмной комнате без сна и буравил взглядом полную луну. Всё думал, думал о пропавшей возлюбленной. Мысленно говорил с ней, укорял и звал.

Вдруг… Она откликнулась, будто бы из старой телефонной трубки для междугородней связи, какие ещё лет десять назад висели в кабинках центрального почтового отделения.

– Влад? – удивился Светин голос.

– Куда ты пропала?

– Я искала.

– Что?

– Я искала себя.

– И нашла?

– Нашла.

– Тогда вернись!

– А какой силой ты меня призываешь? – спросила Света.

– Силой любви!

– Хорошо, но мало.

– А чем тогда? Чем тебя вернуть?

– Кровью, конечно.

– Тогда моя кровь – твоя кровь. Возвращайся.

Она явилась тут же. В длинной белой сорочке она стояла на обледенелом карнизе за окном десятого этажа. Волосы растрёпаны, лицо перемазано. Кровью, конечно.

– Впустишь? – поскреблась она в стекло.

– Входи, – бесстрашно и безрассудно разрешил Влад.

Она вошла. Села рядом. Поцеловала его в запястье, почмокала губами.

– Ты прав. Твоя кровь – моя кровь.

Влад замер. Было и сладко, и страшно. Неужели это их первая и его последняя ночь?

– Это потому что мы одной крови, – пояснила Света. – Мы ведём свой род от общего предка, только я уже нашла себя, а ты – ещё нет.

– Далекий предок?

– Очень далекий.

– Ну тогда и ладненько. Тогда давай вместе искать меня, Свет мой.

Девушка улыбнулась широко и жутковато. И указала ему путь.

Грядёт

«Новый бренд!

Ад надо в корне менять!

Новый бренд!

Требует чёртова мать!

Эти вилы, костры и котлы – давно рудимент!

Новый бренд!

Мы ждём новый бренд!»

Этот воинственный напев Маледетта заслышала ещё до того, как Начальник всея православныя Геенны ворвался в приёмную. Она сразу поняла: что-то грядёт.

– Детта, вы сегодня особенно обольстительны. Обзвоните, пожалуйста, начальников ниже третьего уровня, будет системное совещание.

Группа начальников, собравшихся на этот раз, выглядела намного благопристойнее, чем на первой встрече. Все в костюмчиках, рога подпилены, когти в рамках разумного, всякие уродства и излишества сглажены до почти человеческого вида.

– С вами приятно работать, господа. Деловой стиль вам очень к лицу. Прошу прощения, как вас зовут? – обратился он к демону, забывшему стереть со щеки волосатую бородавку и подстричь разросшиеся брови.

– Кутаис, ваше коварство.

– Очень приятно. В следующий раз нет необходимости приносить телефонную трубку с собой. Маледетта, направьте, пожалуйста, к Кутаису мастера, пусть заменит провод и подключит трубку.

– Да, ваше коварство.

– Итак, дорогие мои руководители. Я хочу сообщить вам неприятнейшее известие, которое никого не удивит. Мы их теряем. Мы теряем клиентов. – Сховаал упёрся широко расставленными кулаками в стол. – Кто-то думает, что ад вечно будет по инерции привлекать миллионы грешников. Но нет. Мировая религия, которая обеспечивает нас работой, сильно сдала позиции за последние века, начиная со Схизмы и Реформации. Идёт отток душ к другим провайдерам посмертья и даже в атеизм. А почему? Почему, я вас спрашиваю?

Руководители притихли, как будто ожидая, что Сховаал сейчас откроет классный журнал, пробежит пальцем по списку и безошибочно вызовет того, кто не выучил урок.

– Нет вариантов? Да потому что смертные любят комфорт и не хотят напрягаться. Не хотят соблюдать посты, класть бесконечные поклоны, вставать с петухами к заутрене и так далее. Они хотят распутствовать, обжираться, лениться, потреблять и злоупотреблять в своё удовольствие. Но это грешно. Что грешно, то ведёт в ад. А образ ада какой?

Опять молчание.

– Не-при-вле-ка-тель-ный, – отбивая каждый слог копытом, произнёс Сховаал. – Но этому горю можно помочь. Нам нужен коренной ребрендинг. Детта, зачитайте, пожалуйста, наши новые лозунги.

Маледетта откашлялась и взяла планшет:

– «Сегодня сущий ад, а завтра цветущий сад». «Ад: из тёмного прошлого – в светлое будущее». «Ад: нам здесь жить». «Ад: как рай, только сочнее».

– Последнее сами придумали? Хвалю, хвалю.

Маледетта зарделась и спрятала улыбку.

– Так вот, голубчики мои. Прежний образ ада: темно, жарко, смрадно, боль и мучения, уродливые черти с вилами. Вам самим приятно в таком аду вечность проводить?

Демоны кисло взглянули на гладкие лица и деловые костюмы друг друга. И опустили глаза.

– Ну вот. Надо сделать так, чтобы смертные сами мечтали сюда попасть! Ад работает на энергии свежих душ. Если не будет притока, мы впадём в энтропию и загнёмся к моей бабушке! Создайте спа-курорт, ол-инклюзив. Запустите предпродажу билетов со скидкой. Подогрейте интерес, повысьте спрос!

Сховаал включил небольшую презентацию. Он клепал их по каждому случаю, ведь когда-то, работая заплечным бесом у учителя информатики, самостоятельно освоил компьютер и чрезвычайно этим гордился. Слайды мелькали один за другим: статистика удручала, контрастные визуализации «до и после» шокировали, смелость нововведений пугала, но перспективы завораживали.

– Итак. Будем действовать сразу по нескольким направлениям. Популяризация образа демона – раз. Продвижение нового ада в соцсетях – два. Продать душу в один клик, воронки, акция «Приведи друга», вот это вот всё. Сотрудничество с церковью – три. А что вы думали? Будет процветать церковь – будем процветать и мы. Ну и четыре – это реставрация и реновация всея православныя Геенны. Вопросы?

Гробовая, остолбенелая тишина. Только слышно, как Маледетта стучит по сенсорному экрану, конспектируя мысли шефа.

– Ну что ж, тогда выберем ответственных и приступим к реформам. Чем быстрее начнём, тем быстрее воплотим. Согласны?

Кутаис заломил кустистые брови и робко проблеял:

– Но церковь…

– Люблю инициативных. Я рад, что вы заинтересовались этим аспектом. Кутаис, назначаю вас ответственным за переговоры с церковью!

Несчастный назначенный сглотнул. Он хорошо знал, чем такие переговоры заканчиваются.

– Я верю, что все вы очень даровитые и любому из вас можно доверить непростую задачу. Давайте определим достойнейших случайным образом. Через игру. Прошу всех встать.

– Я тоже хочу участвовать, – вякнул Кутаис, но Начальник его будто и не слышал.

Сховаал щёлкнул пальцами, и столы, за которыми устроились руководители, как сквозь землю провалились. Щёлкнул ещё, и стулья встали кружком, повернувшись спинками в центр. Три стула начальник забрал из этого хоровода и поставил в сторонке:

– Присядьте, Кутаис, вы что-то очень бледны. А теперь выберем лучших из лучших. По старинному обычаю: когда замолчит музыка, надо занять стульчик.

Шеф взял с подставки электрогитару, украшенную языками пламени, и принялся упоённо бряцать на трёх дворовых аккордах. В импровизации угадывался мотив «Новый бренд!», с которым Сховаал явился сегодня в офис. Угрюмые амбалы в дорогих галстуках двинулись против часовой стрелки, точно арестанты на прогулке. Они зыркали то на соперников, то на стулья и напряжённо поигрывали мускулами, втиснутыми в эти офисные тряпки.

А потом Сховаал резко зажал струны, и в наступившей тишине началось месиво…

– Детточка, отойдите подальше, а то вас заденут. Я сам запишу, кого назначить.

– Ничего, ваше коварство, я просто спрячусь за вашу спину, – с замиранием сердца ответила секретарша.

Через несколько минут в этом регби без правил осталось всего три стула, не разлетевшихся в щепки.

– Однако сколько желающих послужить обществу! – восхитился Сховаал. – Не создать ли ещё несколько должностей?

Клубок окровавленных тел в серых, чёрных и синих лохмотьях застонал в один голос. Как сплочённая, эффективная команда. Кррррк! Хрясь!

– Детточка, вот эти трое, которые лучше всех держатся на ногах и борются за последний целый стул. Это кто?

– Мирманас, Баальберен и Эвхустал.

– Как в аптеке. Так. Выпишите на их имена приказы о назначении. Кутаиса тоже не забудьте. Остальных в медпункт, а потом на рабочие места. Нечего расхолаживаться. И всем объяснить, как пользоваться телефоном. Проследите, пожалуйста.

Сховаал покинул арену, довольно насвистывая. Трое сильнейших демонов последним рывком разломали стул на три части. Маледетта увидела в их глазах особый огонь. Энтузиазм начальника был заразителен. До ужаса.

И пока бесовка выполняла распоряжения и вызывала уборщицу, проклятый мотив «Новый бренд!» без остановки крутился в её голове.

Искусственный интеллект

Сейчас все помешались на искусственном интеллекте: машины без водителя, умные дома, всевозможные роботы и нейросети… На самом деле, не надо обольщаться: в наших родных НИИ сидят обыкновенные алхимики в белых халатах и во все свои новейшие изобретения попросту подсаживают ручных чёртиков.

Засекреченная ферма ручных чёртиков по документам проходит как НИИЧ и ИИ. В лаборатории занимаются получением объектов Ч с помощью обсценной лексики. Так как учёные – люди интеллигентные и совершенно не умеют ругаться, чёртики появляются вялые, как будто недоношенные, размером с просяное зёрнышко. В принципе, для последующей дрессировки так даже лучше.

Соседнее помещение отведено под инкубатор. Под специальными инфракрасными лампами объекты Ч подрастают до размера рисинки. Раз в неделю им меняют подстилку – пух, начёсанный с чёрных кошек и собак, перья чёрных кур. На сбор подстилки работают три подведомственные грумминг-студии и одна птицефабрика. Кормят новорождённых чёртиков молоком от чёрной коровы Ангуси, которая живёт при НИИЧ уже пять лет.

Подросших детёнышей переселяют в соседнюю комнату. Там на стеллажах расставлены коробки из-под обуви. В этих коробках малыши учатся ползать и ходить. Каждый день им предлагают простенькие задания, выбирают самых смышлёных. Те, кто не прошёл отбор, используются в дальнейших экспериментах (некоторых любимцев сотрудники НИИЧ по документам списывают, а на самом деле приспосабливают к помощи в быту). Лучшие из помёта переходят к этапу дрессировки.

На этом этапе каждому чертёнку дают имя. Их обучают слушаться и беспрекословно выполнять приказы. Воспитывают детёнышей по особой программе, в зависимости от того, куда будет встраиваться так называемый «искусственный интеллект». Инструкции дают максимально жёсткие, чтобы невозможно было ослушаться или превратно понять.

В пубертатный период, который наступает на втором месяце жизни, чёртики начинают выходить из-под контроля алхимиков НИИЧ. Самых агрессивных и непослушных отсеивают, остальные проходят жёсткую дрессировку. В этот же период они учатся питаться одним электричеством.

Взрослых, успокоившихся чёртиков встраивают в наночипы и продают заказчикам со всего мира. Повторить уникальную разработку не получится: представители других конфессий православных чертей не видят. Да и православному объект Ч покажется только при наличии допуска. Тихо и незаметно уникальные наночипы встраиваются во все сферы жизни, от фармакологии до сельского хозяйства, от космической инженерии до кофейных автоматов в переходе.

Есть мнение, что в конце концов чёртики научатся обходить привязку к имени и жёсткую программу, навязанную дрессировкой. Но алхимики в белых халатах надеются к этому моменту всё-таки создать настоящий искусственный интеллект и на смену опасному естественному.

Время покажет. Если что-то пойдёт не так, смертные об этом узнают сразу. Но долго огорчаться им не придётся.

Весёлый ветер

По православной Геенне пронёсся весёлый ветер. Ветер был особенный и мог рассказать много интересного тому, кто умел слушать.

Во-первых, ветер нёс на крыльях облегчение, потому что молодой и энергичный Сховаал был намного приятнее нервного маразматика, кушавшего головы на завтрак. В воздухе чувствовалось одобрение идеи превратить ад в место, где хочется жить.

Однако были и опасения. Всего за неделю начальник перевернул с ног на голову все привычные порядки. Укоротил подчинённым рога и пятаки, велел грешников в котлах не варить, а отмывать! Поставил это дело на поток, должность котельника упразднил. Должность-то он упразднил, а растерянные черти, потерявшие работу, остались. И куда им прикажете деться?

Некоторые нововведения были попросту непонятны: ну зачем менять адскую почту на телефоны, а старые надёжные глиняные таблички на какие-то компьютеры? И зачем эти компьютеры обычным чертям, которым для трудоустройства надо только отличать один конец вил от другого?

Ветер заглядывал в дома, логова и пещеры – узнать, как дела.