Рита молча достала мобильник и набрала номер подруги. Нина Переверзева заведовала отделением эндокринологии в частной клинике. В двух словах обрисовав ей ситуацию, Рита получила распоряжение завтра с утра явится с Игорем на консультацию.

– Послушай, ты это зря, – сказал Игорь, как только она отключилась. – Никуда я не пойду!

– Пойдешь как миленький, такими вещами не шутят! Не забывай, что у тебя контракт с Мариинкой, и не мне объяснять, что это значит. Если ты болен, надо прихватить болезнь в начальной стадии, а не запускать до такой степени, чтобы загреметь в больницу и сказать «прощай» такому значительному проекту, как «Кольцо Нибелунга»!

Рита знала, на какие рычаги давить, чтобы заставить Игоря подчиниться. Как и большинство мужчин, не склонных к ипохондрии, он боялся врачей, однако ни за что не согласился бы пожертвовать новым проектом.

– Почему ты не сказал? – спросила Рита по дороге домой.

– Потому что ты все время со мной возишься. Я чувствую себя паразитом у тебя на шее: то проблемы с ногой, теперь – это… Думал, само пройдет.

В глубине Ритиной души поднялась огромная волна нежности по отношению к Игорю. Он не хотел ее беспокоить!

– Байрамов, – вздохнула она, – когда же ты наконец, поймешь, что мне не в тягость заботиться о тебе? Случись со мной такое, разве ты не сделал бы для меня то же самое?

– Да, только вот ты никогда не болеешь!

Рита и впрямь отличалась отменным здоровьем. Иногда у нее случались недомогания, но она ни разу не лежала в больнице. Тщательно следя за самочувствием, Рита не забывала о ежегодном обследовании (ведь не зря же, черт возьми, она выкладывает бешеные деньги за страховку!), принимала витамины, занималась спортом в фитнес-центре трижды в неделю, не курила и почти не выпивала. Байрамов питался когда и чем придется, мало спал и дымил, как старый паровоз. Неимоверные физические нагрузки и нервное напряжение, которого требовало руководство театром, а также необходимость держаться на плаву как в смысле финансов, так и в плане популярности заставляли его почти все время посвящать работе, забывая о себе.

Рита старалась подбодрить Игоря, но сама не на шутку встревожилась. Симптомы выглядели подозрительно, и она сомневалась, что ей удастся заснуть этой ночью в ожидании визита к Нине. Игорь уснул быстро, вымотавшись за день, да и тяжелый приступ рвоты, случившийся после репетиции, отнял у него немало сил. Он провалился в сон на полуслове, рассказывая Рите о том, что было в театре. Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, и смотрела на него. Она давно изучила каждый сантиметр его жилистого, гибкого сильного тела, силуэт которого вырисовывался под тонким одеялом. Игорь весь состоял из острых углов: высокие скулы, крупный тонкий нос с горбинкой, упрямый изгиб большого рта. Темно-каштановые волосы, густые и жесткие, падали на широкий, покатый лоб и глаза, кудрявясь у основания шеи.

Неужели она может его потерять? Рита вспомнила, что ее хороший приятель умер от рака крови. Они вместе учились на юрфаке. Славка был жизнерадостным, веселым парнем. Свою болезнь он воспринял не так, как большинство людей, оказавшихся в подобном положении. Он не жаловался, не задавался вопросом «Почему я?» и не готовился к смерти. Он решительно намеревался победить болезнь. Врачи были настроены оптимистично. Славка умер через полгода, измученный химиотерапией и облучением, лишенный воли к жизни. За несколько дней до смерти Рита приходила к нему: его выписали домой умирать.

– Я вот все думаю, – слабо улыбаясь, сказал он ей тогда, – а стоило ли все это таких усилий? Может, нужно было смириться и прожить эти полгода на широкую ногу, чтобы сейчас не сожалеть…

Славке было двадцать шесть. Байрамову недавно исполнилось тридцать. Рита знала, что Игорь считает ее красивой, но она понимала, что красивых женщин много, а Байрамов один. Когда он выходил на сцену в роли Ланселота в «Камелоте» или Тутанхамона в «Восходе бога Ра», зал замирал в восхищении. В такие мгновения Игорь был больше чем король и даже больше, чем Бог. Он подчинял людей собственной воле с такой легкостью, с которой Рита резала яблоко или варила кофе. И разумеется, многим особам женского пола казалось несправедливым, что такой человек принадлежит одной женщине!

Только Рита знала, что Байрамов никому не принадлежит. Она не пыталась целиком им завладеть, и это, пожалуй, являлось основной причиной его столь глубокой привязанности к ней. Рита всегда рядом, на нее можно опереться в трудную минуту, но она не путается под ногами, требуя внимания, как другие женщины, которых Игорь знал раньше, – а их, насколько известно Рите, было немало. Пристально разглядывая спящего Игоря, Рита понимала, что он сейчас принадлежит ей меньше, чем всегда. Что, если он серьезно болен – в состоянии ли она помочь?

Рита вскочила в шесть и приготовила завтрак. Наталья Ильинична еще не просыпалась, и это было Рите на руку: она не хотела посвящать мать в свои проблемы, пока не станет ясно, с чем они имеют дело.

Нина приняла их в своем кабинете. Внимательно выслушав Игоря, она сама отвела их к терапевту, после чего Байрамов прошел исследования, включая флюорографию и кардиограмму.

– Ну, – бодро сказала Нина, взглянув на распечатки, – по крайней мере у вас нет проблем с легкими, а сердце – просто пламенный мотор! Результаты анализов крови получим к вечеру.

Немного успокоенная, Рита отвезла Игоря в театр. Она предложила ему остаться дома и отдохнуть, но он наотрез отказался.

– Я же не в булочной работаю! – сказал он. – Если не приду, репетиция насмарку… Чувствую я себя нормально. Странно, это накатывает неожиданно: с утра все в порядке, да и днем тоже вроде ничего не беспокоит. Зато к вечеру начинается свистопляска между унитазом и раковиной!

Рита отправилась в офис. Ее мысли всецело занимал Байрамов и результаты его обследования, и она с трудом могла сосредоточиться на деле Алины Каюровой.

Как и следовало ожидать, ребята не добились сколько-нибудь значимых успехов в поиске человека, который в больших количествах скупал поздравительные открытки фирмы «Мастерская Ольги Лурье».

– Ну, если он и в самом деле богат, – заговорил Кира, не любивший, когда какая-то ниточка в расследовании ни к чему не приводит, – он вряд ли покупает открытки самостоятельно. Может, все-таки заказывает по Интернету?

Рита надеялась на иной исход: хакером она, мягко говоря, не являлась, а потому не рассчитывала, что сумеет вычислить таинственного покупателя.

– Ну, и сколько интернет-магазинов торгуют данным видом продукции? – без энтузиазма задала она вопрос помощнику.

– Всего пятнадцать.

– Всего? И как ты намерен выяснить личность покупателя?

– Существует несколько вариантов доставки товара. Во-первых, по почте. Во-вторых, на дом с курьером.

– И в-третьих, забрать лично со склада! – встряла Светлана.

– Что касается почты – дохлый номер, – задумчиво заметила Рита. – Нам ни за что не выяснить, кто получал бандероли!

– Точно, – поддакнула Света. – Без ордера… мы же не полиция!

– Но остаются два других способа, – не сдавался Кира. – Нужно проверить, на какие склады доставляют заказы магазины, торгующие открытками Ольги Лурье, и съездить туда. Думаю, можно уболтать тамошних работников или, на крайняк, подкупить. У нас есть деньги на э-э… накладные расходы?

– Найдем, – кивнула Рита.

– А я могу попробовать выйти на курьеров, – предложила Света. – Они наверняка запомнили, кто заказывал, – не самая ходовая продукция!

– Тем более что наш маньяк наверняка брал не одну за раз – иначе просто нет смысла приглашать курьера, ведь доставка стоит денег! – бодро закончил Кира.

– Вот и отлично, – с облегчением вздохнула Рита, довольная, что ребята нашли себе работу, которая, возможно, увенчается успехом. У нее в данный момент не было ни сил, ни желания заниматься открытками! С другой стороны, дело принимало опасный оборот. Маньяк, вероятно, покушался на жизнь Павла Каюрова. Что взбредет ему в голову завтра – может, он рассердится на Алину и вздумает убить и ее?

Рита не имела дело с подобными случаями. В университете им читали специальный курс по психологии маньяков, но в реальной жизни она с ними, слава богу, не сталкивалась. Она изо всех сил сопротивлялась, когда Света или Кира называли неизвестного «писателя» этим словом, но теперь вынуждена была признать, что ребята с самого начала были правы. Это пугало, потому что налагало бремя ответственности за жизнь не только Алины, но и всего ее окружения! У парня свой, особый образ мышления, он по-другому воспринимает действительность, и предсказать его действия практически невозможно!

Однако помимо дела Каюровой у Риты имелось несколько других, которые нельзя запускать только потому, что певица в опасности, ведь люди платят деньги и ждут результатов! В этот день ее ожидало несколько факсов, куча телефонных звонков и парочка живых клиентов. Провозившись до вечера и уже собравшись уходить, Рита услышала писк мобильника.

– Привет, – раздался в трубке Нинин голос. – Ты сейчас где?

– На работе.

– Байрамов не с тобой?

– Полагаю, он в театре. А что случилось?

– Я сейчас подъеду. Разговор серьезный.

Рита похолодела. Нина с оптимизмом смотрела на жизнь. Она ни за что не стала бы приезжать сама, если бы проблема не требовала срочного решения!

Ответ Рита получила через двадцать минут, когда Нина порывисто открыла дверь в ее кабинет. Среднего роста, симпатичная блондинка с внимательными карими глазами, Нина пришла в медицину по призванию. С детства она мечтала, что станет носить белый халат и помогать людям. К тридцати годам Нина сделала прекрасную карьеру, защитила диссертацию и стала заведующей отделением в одной из самых престижных клиник Питера. Это не помешало ей дважды выйти замуж и произвести на свет двух замечательных девчонок-близняшек. С первым мужем Нине не повезло. Он служил в торговом флоте и любил заложить за воротник. Однажды, выпив лишку, он ударил жену. Не говоря ни слова, Нина собрала вещи и ушла. Она целиком посвятила себя работе. Видимо, в награду за самоотречение и предыдущие неприятности судьба приготовила ей подарок в виде предпринимателя Алексея Зубкова, который предложил Нине стать его женой через месяц после знакомства. Она согласилась и с тех пор ни разу не пожалела о принятом решении. В браке с Алексеем она рискнула наконец стать матерью и теперь воспитывала Машу и Глашу.

Нина не стала тратить время на разговоры о погоде и сразу перешла к делу.

– Я не хотела, чтобы Игорь нас слышал, – сказала она, выкладывая на стол папку с ворохом бумажек. – Пришли его анализы.

– Все так плохо?

– Кроме того, что у него допустимо пониженный уровень гемоглобина в крови, ничего не выявлено. Тем не менее, – продолжила Нина, прежде чем Рита успела издать вздох облегчения, – симптомы и болезненный внешний вид говорят о том, что не все в порядке.

– Низкий гемоглобин – это плохо? – спросила Рита.

– Само по себе это еще ничего не значит. Но, видишь ли, часто это – признак онкологического заболевания. Мы просветили твоего Байрамова с головы до пяток и ничего не нашли. Рак на ранних стадиях может определяться с трудом, но возможно, это и не рак. Симптомы болезни ярко выражены, и тем не менее сама болезнь диагнозу не поддается!

– Так что же с Игорем, в конце концов?

– Понятия не имею! Мы проведем повторные анализы, но, боюсь, результат останется тем же.

Рита задумалась.

– То есть, – начала она через пару минут, – ты признаешь, что Игорь болен, но не можешь сказать, чем именно?

– Совершенно верно. Но я не затем приехала, чтобы поговорить с глазу на глаз, а потому, что не могла сказать такое по телефону. Знаю, ты в это не веришь, но есть вещи, не подвластные официальной медицине. Если бы я однажды сама не столкнулась с подобной ситуацией, то у меня язык не повернулся бы высказать это вслух!

– Ты о чем?

– Была у меня пациентка, молодая девчонка. Спортсменка-разрядница, ведущая здоровый образ жизни, она внезапно начала чахнуть на глазах. В весе потеряла чуть ли не двадцать кило, есть ничего не могла, мучалась бессонницей и тошнотой. Через месяц уже не поднималась с постели. Обследования ничего не дали: девушка умирала, но диагноз врачи поставить не могли. Тогда соседка посоветовала ее матери отправиться к одной старушке-ведунье. Знаю, звучит нелепо, но слушай дальше. Старушка девицу осмотрела и сказала: «Порча». Мать и сама не верила, но больше никто помощи не предлагал, и она согласилась на условия старушки. Несколько недель спустя девушка полностью поправилась! Я бы не поверила, если бы не видела ее до болезни и после – как будто два разных человека! Не знаю, что посоветовала старушка, – мать девушки наотрез отказалась отвечать, так как та запретила. Понятия не имею, сколько она взяла за услуги, но факт остается фактом: больная выздоровела. Возможно, это самовнушение, но я с тех пор верю в сверхъестественные силы!

– Ты предлагаешь, чтобы я отвезла Байрамова к этой старушенции? Да он меня живьем сожрет, если я такое предложу!

– Поэтому я и не хотела, чтобы он присутствовал при нашей беседе. Дело в том, что Игорю вовсе необязательно туда ехать. Поезжай одна. Если хочешь, я звякну матери девушки и выясню, что взять с собой. Но ехать далеко. Знахарка живет в деревне, транспорт туда не ходит. Выехать придется затемно, так как встает она рано, и лучше оказаться у нее прямо с утра. Так как, звонить мамаше?

День выдался скучнейший – из тех, когда не можешь дождаться конца и все время смотришь на часы в надежде, что от этого стрелки побегут быстрее. Эдик маялся от безделья. Пробовал читать журнал, оставленный кем-то из сменщиков, но там – сплошной глянец, ничего стоящего не пишут. Эх, жаль, он отдал свой планшет в починку, а то можно было бы поиграть…

В ту самую минуту, когда Эдик начал подумывать, не заказать ли ему суши или пиццу по телефону, дверь пункта выдачи заказов открылась, и на пороге нарисовалась симпатяга. Невысокого роста, тоненькая, как тростинка (такие нравились полному Эдику больше всего), пожалуй, не красавица, но миленькая, с блондинистыми завитушками волос на аккуратной головке. И что эта нимфа забыла в таком месте? Телочки вроде нее сами за заказами не приезжают!

– Добрый день! – жизнерадостно прощебетала визитерша. – Я – представитель фирмы «Мастерская Ольги Лурье»!

– Чего-чего? – таращась на нее, переспросил Эдик. Неужели намеревается что-то втюхать – да она хоть понимает, куда попала?!

– Меня зовут Татьяна, – продолжала тараторить девица, облокачиваясь на прилавок и обдавая Эдика умопомрачительным запахом цветочных духов. – Мы пытаемся выявить наших самых верных клиентов. Вот, надеялась, вы мне поможете!

– Что-то не пойму я, о чем речь? – пробормотал Эдик, не в силах оторвать взгляд от густо накрашенного алой помадой рта незнакомки. Она периодически облизывала губы, высовывая ярко-розовый кончик языка, что выглядело чертовски сексуально.

– Ну, я же сказала, что являюсь представителем…

– Да это-то я понял! – перебил парень. – От меня что требуется?

– Список клиентов, заказывающих через вас открытки Ольги Лурье, только и всего, – невинно играя ресницами, улыбнулась гостья.

– Что? Да вы с ума сошли – это же конфиденциальная информация!

Эдик впервые в жизни получил возможность произнести что-то вроде того, о чем читал или видел в кино: кайф! Он вмиг ощутил себя важной персоной.

– Вы не поняли, – снова улыбнулась девушка. – Ольга Лурье – мой босс. Она учредила специальные призы для людей, которые пользуются продукцией ее производства. Вы же в курсе, что ее произведения – дорогое удовольствие?

– Д-да, конечно, – пролепетал Эдик: он понятия не имел, о чем речь.

– Так вот, у Ольги в основном постоянные клиенты – состоятельные, творческие люди, разбирающиеся в искусстве и знающие толк в хороших вещах… Кстати, как вас зовут?

– Эдик.

– Очень приятно. В общем, Ольга хочет как-то отблагодарить приверженцев своей продукции. Есть три категории призов – очень ценных, между прочим. Первую, само собой, получат те, кто приобрел открыток на самую крупную сумму…

– Так речь об… открытках? – переспросил пораженный Эдик, забыв о том, что как бы является экспертом.

– Разумеется! Кстати, кое-какое вознаграждение полагается и тем, кто продал самое большое количество открыток Ольги. Денежное вознаграждение, – добавила девушка загадочно.

День, казавшийся таким утомительным, исправлялся на глазах. Да, но что, если эти чертовы открытки забирали не в его смены? Вот будет облом!

– Так вы мне поможете? – просительным тоном проговорила девушка и снова облизнула яркие губы язычком, быстрым, как у ящерки.

– Значит, вы хотите посмотреть журнал? – уточнил Эдик.

– Это было бы просто чудесно!

– Но… знаете, начальство не одобрит…

– А кто ему скажет? – тонкие брови незнакомки взлетели к линии роста волос. – Я – могила! А когда клиенты получат замечательные призы, им и в голову не придет на вас сердиться!

В конце концов, что он теряет? Девица вряд ли станет распространяться, где получила информацию, – это не в ее интересах. И она права: если призы стоящие, люди только порадуются и не станут задаваться вопросом, как эти самые призы их нашли. Тем не менее для виду Эдик пошевелил густыми бровями, взъерошил короткий ежик волос – будто бы пытаясь принять самое трудное в жизни решение. Наконец, с тяжелым вздохом он потянулся за толстым талмудом, лежавшим на верхней полке (несмотря на наличие компьютера, служащие предпочитали работать по старинке, регистрируя клиентов шариковой ручкой).

Рита не решилась бы на поездку, если бы бесконечно не доверяла Нине. Она знала, что подруга зря болтать не станет. Будучи убежденной атеисткой в силу профессии, Нина не стала бы убеждать ее в том, во что не верила сама. Ритины познания о мире колдунов и знахарей ограничивались рекламными брошюрами салонов черной и белой магии, регулярно бросаемыми в почтовый ящик, да рассказами словоохотливых соседок о том, как «всякие там тонконогие финтифлюшки» приворожили их мужей при помощи «ведьмовства». Теперь Рита сама направлялась, если так можно выразиться, прямо к ведьме в пасть. Она слышала, что в таких делах требуется вера. Если это правда, у нее вряд ли что-то получится: Рита доверяла лишь тому, к чему могла прикоснуться. По этой же причине она не верила в бога. Они с Игорем часто спорили на эту тему. Он утверждал, что каждому человеку необходимо верить в какую-то высшую силу. Так легче жить, надеясь, что кто-то более мудрый управляет всем сущим. Игорь уверял, что даже страх смерти становится не таким сильным, когда веришь. Рита сомневалась. Происходящее вокруг ежедневно доказывало, что никакой высшей силы не существует. Хорошие люди умирают, плохие благоденствуют, купаясь в роскоши и славе, и громы небесные почему-то не поражают их в самое сердце! Десница Господня не простирается над невинными для защиты, и страдания людские не трогают того, к кому обращены их молитвы!

Деревня, где проживала Аглая Степановна Болгова, и в самом деле находилась в медвежьем углу. Дорога (если можно так назвать разухабистую колею, наезженную автомобилями), то и дело виляла то вправо, то влево, поднимаясь вверх, а потом неожиданно отвесно устремляясь вниз. Рита и не предполагала, что в средней полосе существуют такие ландшафты! Рассвело, и пейзаж за окнами не радовал глаз. Весна наступала, но еще была слаба, поэтому лежащий кое-где снег походил на грязные прорехи на серой одежде. Деревья воздевали голые ветки к низкому небу, затянутому густыми облаками, словно обгоревшие руки людей, погибших во время извержения вулкана. И только пение птиц, наполняющее прохладный утренний воздух, позволяло предположить, что весна не за горами.

Рита притормозила у столба с плохо читавшейся надписью «Колобановка». Она свернула на узкую тропинку и через некоторое время уперлась в тупик. Деревня представляла собой три ветхих домика. Вокруг первых двух отсутствовал забор, а пустые дворы выглядели весьма уныло. Третий дом, находящийся чуть в стороне, казался более презентабельным. Его окружала свежевыкрашенная изгородь, синие ставни были приветливо распахнуты, а из новенькой, обитой железом трубы струился дымок.

Рита постояла снаружи, собираясь с духом.

– Ну, чего стоишь, девка? – раздался надтреснутый голос у нее за спиной. – Заходи, коли пришла!