– Это когда Олеся вышла замуж в первый или во второй раз? – спросил капитан.

– Я имела в виду ее свадьбу с Тимуром. Она переехала к мужу, а Таня осталась здесь. Учебу бросила, работать не хотела. Вернее, хотела бы работать там, где раньше ее сестра, но поверьте, у бедной девочки абсолютно отсутствовали для этого данные! Ей хотелось всего, чем обладала Олеся: одежды, косметики, дорогой обуви. Она часто надевала на себя вещи сестры, хотя ее собственный гардероб ломился от одежды. Я никогда не могла понять этой тяги к подражанию! Вы знаете, что Таню фактически вырастила Олеся?

Фисуненко и Гаврилов одновременно кивнули, и Тамирова продолжала:

– Олеся считала себя ответственной за воспитание сестры, хотя она много работала и училась в институте, поэтому ей трудно было уследить за Таней. Татьяна росла своевольной, и они часто ссорились, хотя и любили друг друга – все-таки не чужие люди! Таня завидовала Олесе, даже, помню, заставила сестру найти фотографа и сделала собственное, как это называется… ах, да, портфолио, но как модель она никому оказалась не нужна. После того как старшая сестра переехала к мужу, Таня пустилась во все тяжкие: водила парней, выпивала с ними в подъезде… Олеся, когда узнала, тут же примчалась и сделала девочке внушение. Это помогло – на некоторое время. Позднее я услышала, что Олеся разводится и уезжает заграницу. Татьяна перестала бывать в квартире, и мы вздохнули с облегчением. Она отсутствовала пару месяцев, а потом вернулась, и все началось сначала. Потом для нас начался настоящий ад. Мы находили на лестничной площадке использованные шприцы, а по ночам в квартире Татьяны орала музыка, и соседям приходилось вызывать участкового. Затем вдруг все стихло. Мы, естественно, обрадовались, но через некоторое время я почуяла неладное, поговорила с управдомом, и он вызвал полицию. Они констатировали смерть от передозировки. Естественно, я сразу позвонила Олесе – она оставила мне свой новый телефон. Она приехала, похоронила Татьяну и уехала на следующий же день. Больше мы не виделись и даже не разговаривали.

– Значит, в квартире никто сейчас не живет? – подытожил Фисуненко, рассеянно помешивая ложкой давно остывший чай.

– Уже несколько лет, – подтвердила старая актриса. – Жилплощадь оформлена на Олесю. После похорон я посоветовала ей сдать квартиру, но она тогда находилась не в том состоянии, чтобы это обсуждать. Видимо, Олеся не воспользовалась моим советом – может, оно и к лучшему: кто знает, каких жильцов бы бог послал?

– У меня еще несколько вопросов по поводу первого брака Олеси, – сказал Евгений.

– Конечно, конечно, – согласилась Тамирова. – Да только я мало чем смогу вас порадовать: в первый и последний раз я видела мужа Олеси в день свадьбы. Он показался мне весьма представительным.

– То есть вы не знаете, какие отношения были у Тимура с женой?

– Ну, почему же, кое-что знаю. Олеся иногда рассказывала, когда появлялась здесь. Поначалу, помню, она казалась счастливой, просто светилась. А потом, как-то постепенно, все стало меняться. Олеся приходила хмурая, выглядела расстроенной и больше ничего мне не рассказывала. Я сделала вывод, что у молодых не все ладно, но лезть в их жизнь я не могла. А потом они развелись. Вот и все, пожалуй, – закончила Галина Сергеевна, вытаскивая из серебряного портсигара сигарету. Гаврилов услужливо чиркнул зажигалкой.

– Очень красивый портсигар, – заметил капитан. – На нем что-то написано, кажется?

– Вы очень наблюдательны, – кокетливо улыбнулась Тамирова и протянула ему вещицу. Взяв ее в руки, Фисуненко прочитал надпись на крышке: «Самой очаровательной женщине Советского экрана. Константин Симонов».

Лейтенант Гаврилов стоял около проходной общежития санитарно-гигиенического института. Разговор с Галиной Тамировой особых результатов не дал, так как она не могла пролить свет на обстоятельства гибели Тимура Гаджиева. Тем не менее актриса все-таки оказалась полезной: она предоставила сыщикам координаты девушки, которая когда-то, еще в школьные годы, дружила с сестрой Олеси, Татьяной.

Лейтенант стоял уже минут сорок и начал понемногу терять терпение. Тетка на проходной пообещала, что покажет ему Наташу Габор, как только та появится, но уже начало девятого вечера, а девушка так и не появилась.

– Да не волнуйтесь вы так, – попыталась успокоить Гаврилова дежурная. – Наталья – девица деловая, постоянно торчит в библиотеке, да еще и подрабатывает. Так что не суетитесь, товарищ младший лейтенант, она появится. Наталья – не то, что другие девицы. У них только танцы-шманцы да парни на уме, а у этой все мысли – об учебе. Позже девяти она еще ни разу не являлась, скоро, значит, будет.

И действительно, через десять минут дежурная окликнула Гаврилова:

– Ну, что я говорила! Вот и ваша Наташа, собственной персоной.

Гаврилов оказался лицом к лицу с высокой, худенькой брюнеткой с двумя длинными густыми косами, вьющимися по спине. На вздернутом носу громоздились очки в пластиковой оправе, которые очень портили внешний вид Наташи.

– Вот, Наталья, лейтенант из полиции тебя дожидается, все ноги уже оттоптал, – сказала ей дежурная, указывая на Гаврилова.

– Младший лейтенант, – не желая быть незаслуженно повышенным, поправил дежурную Гаврилов.

– Из полиции? – удивленно переспросила девушка.

– Долго же вы где-то пропадаете, – заметил Гаврилов.

– Сейчас же экзамены, – пожала плечами Наташа. – Много всего надо вызубрить. В общежитии заниматься невозможно: девчонки все время трещат, как сороки, не дают сосредоточиться, вот я и хожу в библиотеку. Там тихо, никто не мешает.

– Мы можем поговорить? – спросил Гаврилов.

– Здесь слишком шумно, – вздохнула девушка. Младший лейтенант уже понял, что превыше всех благ на свете Наташа ценит тишину, поэтому он предложил прогуляться. По дороге Гаврилов купил девушке мороженого, после чего оба уселись на скамеечку. Пока Наташа с явным удовольствием ела свое мороженое, как заслуженную награду после тяжелого трудового дня, Гаврилов объяснил ей, что хочет узнать об Олесе Гаджиевой.

– Я вряд ли смогу помочь, – сказала Наташа, задумчиво покачивая головой. Перед тем как начать есть мороженое, она сняла очки и положила их в кармашек сарафана. Лицо ее при этом преобразилось: из «синего чулка» она превратилась в милую и симпатичную девушку, на которой стоило лишний раз задержать взгляд. – Дело в том, – продолжала Наташа, – что мы с Таней редко общались после школы и, соответственно, не виделись с Олесей.

– А почему вы перестали дружить? – поинтересовался Гаврилов.

– Не то чтобы перестали… У Тани отсутствовала цель в жизни. Вернее, цель была, но какая-то странная.

– И какая же? – поинтересовался младший лейтенант, откровенно любуясь темно-карими глазами собеседницы, которые до этого скрывали огромные очки.

– Она хотела во всем походить на свою старшую сестру Олесю. Просто мания какая-то: носила ее вещи, душилась ее духами… Размер у них был одинаковый, но Таня почти на голову ниже сестры, да и лицом не вышла, надо прямо сказать. Тем не менее она убедила себя, что в будущем ее ждет карьера не хуже, чем у Олеси. А уж когда сестра вышла замуж, начался просто какой-то кошмар!