Читать книгу «Ночные тени (сборник)» онлайн полностью📖 — Ирины Глебовой — MyBook.

Глава 3

Ещё в институте Александр был лучшим, подающим большие надежды студентом. Генетика, после долгих лет запретов и уничижений, переживала бурный всплеск. Трудно было догонять далеко рванувших вперёд Запад и Америку, но уже в аспирантуре Александр написал такую работу… Вообщем, его имя появилось в иностранных научных журналах. Младшим сотрудником исследовательского института он поехал на международный симпозиум и там получил первое предложение от западных коллег – работать вместе. Но он вернулся и сделал подряд три громких открытия – и вновь о нём говорили и писали. Впрочем, известность эта существовала лишь в узком кругу специалистов, жил он не в столице, хотя и большом городе – научном и промышленном центре целого региона, в специализированном научном городке, работал в том же НИИ, правда, уже старшим научным сотрудником. И постоянно рядом с ним был друг и покровитель, замдиректора Боря Мазер.

Да, именно Борис всё обставлял так, что Александр знать не знал трудностей. Любая предложенная им тема – пожалуйста! Необходимое оборудование – вот оно! Борис сам регулировал трения с начальством, следил за публикациями в научных изданиях, заставлял Александра вовремя отвечать на приходящие от зарубежных коллег письма. Даже квартиру выбил ему – двухкомнатную, улучшенной планировки – до этого Александр и Лидия жили в одинарке. И не лез в соавторы, со смехом говорил:

– Какой из меня учёный, курам на смех! Я же чистый хозяйственник.

Перестройка сотрясала страну, но Александру нужна была его работа, и он не слишком обращал внимание на происходящее вокруг. Пока однажды не очутился у закрытых дверей своего института. Института, прекратившего своё существование, ставшего никому не нужным в эпоху «бешеного рынка», где главный интерес – купить и перепродать. Он не мог этого понять! Ведь наука вечна! А генетика – это будущее страны, нации, мира…

Впрочем, Александр не пропал. Лучший друг Боря Мазер как-то мгновенно организовал совместное германское научно-производственное объединение с потрясающим названием «Экология человечества», стал его председателем, а Александра сделал ведущим специалистом. На центральной улице города был куплен уютный двухэтажный особнячок, быстро отремонтирован, оборудован под офис, три рабочих кабинета, компьютерный зал, курилку и кафе только для своих. Оборудование было импортное и самое современное, заказы на разработки интересные и перспективные. Александр работал с удовольствием и получал очень приличные деньги. Правда, все его исследования уходили за границу, на что Боря философски пожимал плечами:

– Здесь это никому сейчас не нужно, сам видишь. А там люди понимаю, что к чему, готовы хорошо платить.

Так прошло два года. Но наступило время, когда Борис стал нервным, суетливым, дважды подряд съездил в командировки за границу, и однажды позвал Александра в кафе, когда все сотрудники уже разошлись. Девочки-официантки быстренько сервировали им президентский стол, по мановению руки Бориса приглушили музыку и свет.

– Всё, – сказал Боря. – Я уезжаю насовсем, в Германию. Здесь уже ничего нельзя сделать, давят налогами, комиссиями, проверками. На одних взятках разориться можно. Может, и ты со мной, Сашок?

Александр помолчал. Он уже раньше догадался, что Боря готовится отбыть в дальние края. Конечно, сам он был человеком науки, но ведь не глуп и не слеп. Понимал, какие огромные деньги проходят через их НПО, оседают в западных банках на счету у Бори и кого-то там ещё. Не только чистой наукой занимается друг Борис, но такими делами, которые даже в наше смутное и бесконтрольное время нужно было вовремя прекратить и исчезнуть. А наука… Что ж, она была хорошим прикрытием. Впрочем, Александр отдавал отчёт в том, что не только служил прикрытием: его разработки приносили очень приличные капиталы. Иначе зачем бы Боря стал звать его с собой?

Он покачал головой:

– Нет, я там не смогу…

– Я знаю, ты патриот!

Боря, казалось, не был разочарован, не настаивал. Александр усмехнулся:

Нет, не то, чтобы я образцовый

гражданин или там патриот –

просто призрачный сал на Садовой,

бор сосновый да сумрак лиловый,

тёмный берег да шрам пустяковый –

это всё лишь со мною уйдёт.

– Ну, как знаешь… – Боря заговорил быстро, по-деловому. – Я это всё продаю, уже нашёл покупателя. Всем сотрудникам хорошую компенсацию выплачу, а тебе, само собой, особо.

И этих слов Александр ожидал. Последние две недели неотступно думал: как быть? Прошло время, когда можно было плыть просто по течению – как вывезет! И уповать на талант тоже становилось ненадёжным. Оставаться в вечных дураках, трусливо закрывать глаза – позорно. Ох уж эта лжеинтеллигентность! «Добро должно быть с кулаками…» Да, переступая через свой характер и уступчивость, даже насилуя себя, но необходимо приобретать твёрдость, жестокость…

И он ответил Борису – спокойно, уверенно, а руки держал под столом, чтобы пальцы не выдали нервозности.

– Нет, дорогой друг и покровитель. Так не пойдёт. Продавать ты ничего не станешь, а переоформишь всё на меня.

– Не понял… – Боря хохотнул, но глаза у него стали круглыми и изумлёнными.

– А что тут непонятного? Ты езжай, а я останусь, стану главой частной фирмы, продолжу разработки – в этом офисе, на этом оборудовании.

– Нет, ты постой! Шутишь? Я же во всё это столько капитала вгрохал, а ты хочешь задаром грабануть?

– Ну и лексика у тебя, Борис! – Александр поморщился. Он уже был совершенно спокоен и даже бесшабашен, рук не прятал, а наоборот – постукивал карандашом по столу. – А насчёт капитала… Ты же знаешь, я человек не глупый, хочешь, подсчитаю тебе и затраты твои, и доходы, и накопления, нигде не учтённые? У меня в памяти одного из компьютеров всё хранится, до мелочей…

Борис испугался. В компьютерах он не разбирался совершенно, но верил в их возможности безгранично. Да и в голосе своего учёного «друга-лопуха» уловил нечто… Испугался и поверил, что Александр всё знает и всё, что обещает, может сделать. Быстро, лучше всякого компьютера, прикинул, что теряет сейчас и что может потерять в будущем: ведь из страны он ещё не уехал, даже всех документов не оформил. Да, цены были несоизмеримы. Он ещё раз посмотрел в спокойные, чуть насмешливые глаза Александра и вздохнул обречено. А потом искренне рассмеялся:

– Ну, ты и хват!

Расстались они по-приятельски, и даже какое-то время оттуда, из Германии, Борис продолжал давать ему заказы на разработки. Но потом замолчал, исчез. Но и без того дела у Александра пошли всё хуже и хуже. Теперь сам, на своей шкуре, ощутил он справедливость Борисовых нареканий на бессовестные налоги, комиссии, проверки, вымогательство взяток. И понял, что если и потянет дальше сам своё частное дело, то так и будет еле сводить концы с концами. Вот тогда, в тот трудный период, и познакомился он со своим нынешним шефом – главой большого многоотраслевого концерна, человеком широких интересов, эрудиции, истинным, как казалось ему, интеллигентом. «Мы возьмём вас под своё крыло», – сказал ему этот человек. И Александр понял, что спасён.

Первые полгода он жил в состоянии эйфории. Правда, когда оформлял документы, передавая и особняк, и всю вычислительную технику, и автомобиль на баланс концерна, сердце забилось, заныло… Всё-таки он привык к мысли, что это – его дело, его имущество, его гарантия в жизни. Даже сомнения появились. Но шеф, словно почуяв его колебания, пригласил его в загородный дом отдыха своего концерна – чудный особняк с колоннами, фонтаном у входа и огромным парком, и там развеял все сомнения Александра.

– Дорогой друг, – сказал он ему, уже подводя итог беседы, – с нового года мы будем переоформлять наши уставные документы, и тогда, в новом положении о концерне, вы станете одним из учредителей, держателей значительного пакета акций. Ещё бы! Ведь какой весомый вклад вы делаете! Всё вам вернётся сторицей в дивидендах. И я даже вижу в перспективе, что именно вы станете моим первым помощником, вице-президентом.

А пока шло лето, и Александр с Лидией жили здесь, в этом особняке, купленном концерном у бывшего детского пансионата и отделанного с комфортом и даже шиком. Эта жизнь – трёхкомнатный номер, сауна, бассейн, массажисты и тренажёры, завтраки, обеды и ужины в ресторане, ночное кафе, машина в любое время дня для поездки в город, возможность сделать любой заказ, – эта непривычная доныне жизнь так быстро стала обыденной, так расслабляла и убаюкивала… Тем временем бухгалтера концерна ловко и умело переоформили все документы его частной фирмы «под крышу» концерна. Он сам согласился, что это нужно сделать сразу, сейчас, не ожидая начала нового года, чтобы избегнуть очередного грабительского налога. Бухгалтера концерна знали, как это сделать – они были ассы своей профессии. Самого Александра почти и не тревожили, только привозили ему на подпись бумаги прямо сюда, за город.

Потом Александра оформили заместителем директора теперь уже бывшей его фирмы. Шеф очень убедительно доказал, что ему, бывшему владельцу фирмы, лучше пока, на первых порах, оставаться в тени.

– Но это формальность! – доверительно говорил шеф, приехавший провести вечерок на свежем воздухе и прогуливаясь с Александром по аллеям парка. – Настоящим директором остаётесь вы. Мой племянник мальчишка, он лишь будет занимать должность, но во всём слушаться вас и учиться у вас.

Оклад Александру назначили такой, что у него дыхание перехватило. И скоро Лидия ушла с работы, теперь они могли спокойно это себе позволить. Тем более, что в её конструкторском бюро уже три месяца не платили зарплату и поговаривали, что их закрывают.

И вообще, новый образ жизни закружил. Банкеты и приёмы партнёров из других городов и стран. Поездки на консилиумы и деловые встречи… В каких загородных частных коттеджах и фирмовских виллах он побывал, в каких богатых гостиницах жил! Шеф повсюду брал его с собой, представлял, называл все звания. Гордился!

Так незаметно пролетела зима. Однажды Александр хватился: а как же с переоформлением документов и его учредительством? Шеф огорчённо развёл руками – в этом году городские власти не требовали новой регистрации концерна, отложили до следующего года. Вот тогда…

К этому времени поездки как-то незаметно пошли на убыль, и Александр всё больше времени проводил в родной своей фирме. Оно бы и к лучшему, да только что-то разладилось, что-то шло не так… Директор, племянник шефа, был с ним предельно почтителен, но очень скоро Александр увидел в этом молодом человеке и раздутое самомнение, и чванливость, и невежество, умело скрытое за напускным интеллигентным лоском. А некоторые его манеры были смешны, хотя тоже говорили кое о чём. У себя в кабинете этот юнец с пышной шевелюрой и скошенным безвольным подбородком держал несколько пиджаков, десятка два галстуков и множество пар носок. В день всё это он менял по несколько раз.

Поначалу ещё шли немногие заказы на разработки, связанные с космосом: биология, выживание человека. Но и этот ручеёк на глазах иссяк. А компьютерный зал наводнили молодые люди в шикарных пиджаках, часах «Сейко» и «Роллекс», у особнячка постоянно стояли их «Мерседесы» и «Вольво». Что они просчитывали на компьютерах, Александр не знал, а когда попытался выяснить, директор-племянник покровительственно вывел его под руку в кафе, заказал две чашечки и дружелюбно-менторским тоном сказал:

– Эти парни – партнёры нашей фирмы. У нас с ними есть общие дела. Зачем вам забивать этим голову? Вы у нас светило науки, авторитет, можно сказать – вывеска. Не обременяйтесь.

Александр задохнулся от оскорбления и… не нашёл слов. А вскоре его стали посылать в командировки: подписать договор, продлить контракт, заключить сделку. Первый раз шеф лично попросил его:

– Дорогой друг, нам нужно произвести благородное и серьёзное впечатление на потенциального партнёра. У вас известное в науке имя… Вам самому не придётся вникать в деловые проблемы, с вами поедет наш коммерческий директор. Но руководитель – вы…

«Вывеска» – вспомнил Александр, криво усмехнувшись, и… поехал.

Потом поездки стали обыденным и даже частым делом, основной его работой. Его уже никто не сопровождал, всё сам. Он всё ещё числился заместителем директора фирмы, но только формально. И даже не знал, что концерн уже прошёл перерегистрацию. Конечно, никто его, Александра, не вспомнил, ни в какие учредители не включил. Когда он попытался поговорить об этом с шефом, то три весенних месяца просто не мог застать того в офисе: всё разъезжал в деловых поездках по заграницам, часто прихватывая и племянника. А на всё лето устроил себе отпуск – в крымском Новом свете, на Кипре, в Средиземноморском круизе. И только в конце августа, случайно, у входа в главный офис концерна, Александр наткнулся на шефа, выходящего из машины. Торопливо и обрадовано заговорил с ним, но тот, на ходу похлопав по плечу, оборвал фразой:

– Что вам неймётся! Работу имеете, хорошую зарплату получаете – и живите!

И, взбежав по ступенькам, обернулся с улыбкой:

– Дело житейское, дорогой друг. Выживает сильнейший – закон джунглей! Дело житейское…

Стеклянная дверь закачалась, растворяя в глубине громоздкий, но лёгкий в движениях силуэт, и остался Александр на крыльце, словно оглушённый дубинкою. Нельзя сказать, что и до этого разговора не понимал, не чувствовал, что обошли его, обставили, обманули и, просто напросто, обворовали. Не то, чтобы имущество – да какое! – бывшее его частной собственностью, но и любимой работы, авторитета, самоуважения лишили. Да и зарплату давно инфляция свела к обыденной… Понимал, конечно, но не хотел верить до конца, до этих походя брошенных слов. И стоял, чувствуя, как кружится голова, темнеет в глазах, спазм сжимает горло.

Эта роковая встреча с шефом произошла перед самой его последней поездкой в командировку и трагическим возвращением. Там, в другом городе, партнёры вежливо, но непреклонно отказались обсуждать с ним дела:

– Будем говорить только с вашим президентом…

И Александр догадался: шеф с самого начала знал, что с ним тут не посчитаются. Значит, давал понять: он стал не нужен, как выжатый лимон.

С горькой улыбкой вспоминал Александр, как был горд, выиграв поединок с Борей Мазером! Каким чувствовал себя умным, уверенным, готовым к жизни в новых условиях, где побеждает сильнейший. Ему казалось: он из этих самых, сильнейших. А его, словно мелкую рыбёшку, съели даже не акулы, а щуки!..

Незаметно когда вновь заморосил дождь. Фонари стояли редко, тускло освещали мокро блестящий тротуар. Но за поворотом начинался широкий проспект, ведущий к вокзалу. Сегодня он приехал, и сегодня же уедет. А Лидия… что ж, она должна искупить свою вину, помочь ему. А потом, попозже, он свяжется с ней…