– Вы говорили, что, если мне особенно интересны какие-то периоды, я могу обратиться к вам – и вы подскажете, что почитать.

– Именно так. Огласите ваше желание, и оно будет исполнено, – негромко отозвался Бериот.

– Мне очень интересны кризисы королевской власти. – Омарейл старалась звучать серьезно и в то же время буднично. – Я бы хотела максимально подробно изучить период, когда умер Сол и за власть боролись его сыновья, эпизод с Урдриком Ужасным и кризис в 495 году Доминасолис.

– Я был бы рад выполнить для вас и более сложное задание, – неторопливо откликнулся Бериот. – Завтра же лучшие книги на эту тему будут у вас.

– Я имею в виду максимально подробно, Бериот, вы понимаете? Все, что есть, все. Записи, дневники, свидетельства. Возможно, стенографию допросов. Необязательно спешить, я готова подождать до послезавтра.

Мягкий смешок был ей ответом.

– Разумеется, Ваше Высочество, благодарю. Теперь я чувствую вызов в вашей просьбе.

Из-за предельно вежливого тона Бериота Омарейл никогда не знала наверняка, говорил тот с сарказмом или же был искренен.

Тем не менее спустя два дня в передней ее ждал столик с возвышавшейся на нем стопкой книг, грудой свитков и фотографий. Последние, очевидно, были копиями исторических документов.

Омарейл нажала на рычаг, и сокровища отправились по рельсе в ее комнату.

Она сразу же отложила в сторону то, что касалось Сола и кризиса 495-го – эти книги нужны были лишь для отвода глаз, – и полностью погрузилась в изучение документов, посвященных смерти Урдрика Ужасного.

Потратив на это целый день, выделив лишь час на Экономику, Омарейл недовольно отложила в сторону очередной документ.

Ничего. В этих бумагах и статьях не было ровным счетом ничего. В них даже не говорилось, что это было убийство, – так, несколько намеков, и все. Только в летописи откровенно сообщались, что смерть Короля не была случайной, и даже указывалось, что в дело был замешан брат Урдрика, унаследовавший трон. Вейд.

Омарейл вскочила на ноги и подошла к бронзовому громкоговорителю.

– Будьте добры, пригласите ко мне господина Советника Короля.

Ей пришлось ждать его больше часа.

– Прошу меня простить, Ваше Высочество, я был на совещании на другом конце Астрара. Дорога заняла много времени.

– Почему у вас совещания на другом конце города? Разве ваш рабочий кабинет не в замке?

– Мой брат, как вы знаете, директор школы. Мы обсуждали некоторые аспекты в сфере образования…

О, ей на самом деле было не настолько интересно!

– Хорошо, я поняла, – быстро сказала она, а затем с легко читаемой претензией в голосе продолжила: – Бериот, в книгах и документах, которые вы привезли, сказано, будто Урдрик Ужасный сам свалился с башни.

– Факт, который, я уверен, вызвал и его недовольство тоже, Ваше Высочество.

– Но это неправда! Ладно… Возможно, вы не должны об этом знать… Скажите, сможете достать мне дневник Вейда?

– Вейда Мудрейшего? Боюсь, это невозможно, как бы мне ни хотелось угодить вам. Дневники Королей находятся за семью печатями. Их можно вскрыть лишь в случае самой крайней необходимости. Требование Вашего Высочества немного недотягивает до этого статуса.

Омарейл сникла, но затем, борясь с волнением, спросила:

– А дневники принца Вейда? Написанные им до того, как он стал Королем?

Судя по паузе, Бериот задумался.

– Это возможно. Я разузнаю.

– Моя благодарность будет безмерной, господин Советник.

– Не сомневаюсь в вашей щедрости, Ваше Высочество.

Еще три дня от Бериота не было никаких новостей. Но если Омарейл что-то и умела, так это ждать.

– Ваше Высочество, – неторопливое, спокойное приветствие заставило Омарейл нетерпеливо закатить глаза.

Хорошо, что Бериот этого не видел. Сделав над собой усилие, она в той же вкрадчивой манере ответила:

– Господин Советник, рада вас слышать. Надеюсь, у вас для меня хорошие новости.

– И да, и нет, Ваше Высочество.

«О, небо и солнце!» – мысленно воскликнула Омарейл. Стиснув зубы на несколько мгновений, она с принужденным спокойствием спросила:

– Что вы имеете в виду?

– Мне не удалось найти дневник Вейда. Его личные записи сгорели во время пожара в Вороньей башне.

Омарейл разочарованно откинулась на спинку кресла.

– Но, в качестве компенсации, я достал для вас дневник самого принца Урдрика. Возможно, вы не узнаете, как сложилось, что Вейд участвовал в убийстве брата, но сможете выяснить чуть больше о самом Короле и о том, что привело его к преждевременной кончине. Полагаю, эти знания будут вам также полезны.

– Бериот… спасибо, – выдохнула она. – Я думаю, это действительно достойная компенсация!

Довольный смешок и тихое прощание служили ей ответом.

За три дня Омарейл прочла все восемь пухлых тетрадей, исписанных сперва кривым, неуверенным, а затем все еще кривым, но уже достаточно твердым почерком. Она узнала много нового о реалиях того времени, прониклась симпатией к Урдрику и уже начала сожалеть о том, как сложилась судьба этого любознательного, активного мальчишки.

Урдрик был лидером от природы. В детстве он втягивал в свои игры всех ребят в округе: от знатных наследников первых семей до простых крестьянских детей. В юности очень увлеченно изучал стратегию, устраивал военные ролевые игры, где ему доставалась роль военачальника «героев», тогда как его младший брат, Вейд, командовал «врагами».

Как же вышло, что Урдрик вошел в историю как «Ужасный», а Вейд стал «Мудрейшим»? Урдрик с возрастом все больше утверждался во мнении, что власть монарха должна быть безграничной. Первые семьи, судя по всему, были к этому не готовы. А Вейд с энтузиазмом поддержал высшее сословие, получив в ответ преданность и лестное прозвище. Впрочем, он действительно был мудрым, иначе Урдрик не был бы сброшен с Черной башни, и, возможно, монархия теперь была бы совсем другой. Вейд же вывел Совет Городов на совершенно новый уровень.

Но это все было лишь интересным чтивом. Омарейл планировала извлечь из дневников иную пользу – и ей это удалось.

Одна из записей – казалось бы, совершенно незначительная и обыденная – гласила: «Советник опять следил за мной. Наверняка доложил матери, что я пропустил музицирование. Мне кажется, что он знает про пятую лестницу, иначе как ему удается всюду поспевать?»

Разумеется, Омарейл понимала, что речь могла идти о чем угодно, но интуиция подсказывала ей: это как-то связано с Черной башней. Она не стала откладывать дело в долгий ящик и ночью отправилась на разведку.

Ее путь до башни прошел без приключений, и спустя час с тех пор, как покинула покои, она обнаружила себя сидящей на каменной лестнице. Омарейл прислонилась плечом к стене и попыталась найти в себе силы продолжить поиск. «Пятая лестница» – очень размытый ориентир.

Она проверила пятую лестницу сверху, пятую лестницу снизу и, на всякий случай, соседние с ними. Но все это не дало никаких результатов.

С трудом встав и поправив убранные в косу длинные русые волосы, она на удачу начала обследовать пятые ступени каждого лестничного пролета. Лениво осматривая одну из них, на соседней принцесса вдруг увидела значок в виде буквы S. Тот был выцарапан на камне и едва читался – повезло, что взгляд Омарейл упал именно туда. В этот-то момент она и поняла, что приняла криво начерченную Урдриком букву за цифру. Подобравшись, как была, на четвереньках, к ступени, Омарейл начала судорожно ее ощупывать. Нажала на букву S, погладила ребро, постучала по камням. Но ничего не произошло.

Еще четверть часа, и Омарейл в отчаянии застонала. Стукнув от досады кулаком по стене, она вздрогнула, услышав тихий скрип. Камни от ее удара чуть шевельнулись, заскрежетав друг о друга. Готовая рассмеяться от счастья, она надавила на камни сильнее – и те поддались, с приятным звуком отъехав в сторону. Перед ней открылся проем.

В этот момент Омарейл стало страшно. Что, если она шагнет внутрь, проем за ее спиной закроется и она никогда не сможет выбраться? Она совершенно не представляла, что ждало ее впереди.

Она шагнула на одну ступень назад, и проем сам по себе закрылся. Требовалось стоять на ступени и нажимать на стену, чтобы тайный ход открывался, поняла она. Вот почему раньше она не могла обнаружить его: вероятнее всего, она проверяла это место, стоя на другой ступени.

Так или иначе, Омарейл нашла для себя ориентир, который должен был помочь найти это место в следующий раз, и вернулась в свои комнаты.

Прежде чем прийти туда снова, Омарейл потратила день на множество важных дел. Она запросила у Бериота копию Великого Иетихона, свода законов, возникшего во времена Сола (это требовалось, чтобы Сова не узнала, чем на самом деле интересовалась принцесса); собрала сумку с фонарем, перекусом и водой в железной фляге; написала письмо о том, где ее стоило искать, и оставила его на кровати. Если ей суждено было застрять в потайном ходе Черной башни, уже на следующий день было бы обнаружено письмо – и Омарейл была бы спасена… Спасена, чтобы быть осужденной и, кто знает, возможно, отправленной за решетку за то, что поставила под угрозу мир в Ордоре.

Может быть, во имя Света, ее пожалеют и отправят доживать свои дни в Успаде, городе, неподалеку от главной тюрьмы Ордора, находящемся на самом краю земли. Туда отправляют всех неугодных государству людей.

Наконец, ночью, когда с визитами и учебой было покончено, Омарейл снова отправилась к S-лестнице.

Теперь она вошла в проем – и камни за ее спиной вернулись на место, оставив Омарейл в очень узкой нише, освещаемой неровным желтым светом переносного фонаря. Ниша также имела ступени, которые вели вниз, и Омарейл отправилась в свое опасное путешествие. Ее радовало отсутствие скелетов, так как это означало, что никто не умер здесь, оставшись навечно закованным в каменном мешке. Но паутина и пыль стали причиной нервной дрожи. Омарейл привыкла жить в чистоте, с насекомыми сталкивалась только в оранжерее, а паутину видела лишь в книжках. Но ощущение приближавшейся победы затмевало все неудобства.

Узкая лестница вызывала приступы клаустрофобии, Омарейл время от времени казалось, что проход становился у́же, ей приходилось буквально протискиваться между стенами, и она очень боялась застрять. Но вот проем закончился тупиком, и это означало, что она как минимум смогла добраться до конца тайного хода, не оказавшись зажатой между гладкими камнями.

Ощупав стену, Омарейл надавила на нее, и камни поддались, отъехав в сторону. В следующее мгновение она ощутила на коже освежающий бриз.

От восторга, щемившего душу, ей захотелось плакать: перед ее взором открылся великолепный вид на ночной Рейнфло, Солнечную пристань с яркими огоньками, порт и Торговую сторону Астрара, за которой черными исполинами возвышались горы Монтабарду. Ступив вперед, она ощутила мягкую землю, покрытую высокой, выжженной солнцем травой. Не замечая слез, что текли по щекам, Омарейл прошла вперед по небольшому клочку земли – здесь встретил свой конец Урдрик – и, присев, восторженно коснулась блестящей в лунном свете поверхности реки. Чуть осмелев, она набрала в ладони воды и умыла лицо.

Вдруг какой-то неясный шум заставил ее насторожиться. Сердце Омарейл бешено застучало в груди. Оглянувшись, она увидела, что проем уже был закрыт. Звук меж тем приближался, и стало ясно, что искать вход в убежище поздно. Тогда она юркнула за небольшой куст и сжалась в комок, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы остаться незамеченной. Простое серое платье, которое она надела в тот день, сослужило ей верную службу. Моторная лодка Водного патруля проплыла мимо, не обратив внимания на спрятавшуюся принцессу.

Когда опасность миновала, Омарейл позволила себе исследовать почерневшую от времени стену башни. Обнаружив на одном из камней вырезанную букву S, Омарейл нащупала удобную выемку, зацепилась за нее, потянула на себя – и проем открылся.

Стоило ей отойти на пару шагов – и камни вернулись на место. Чувствуя, что кровь текла по венам быстрее обычного, Омарейл сделала несколько вдохов и выдохов, и осторожно прошла вдоль подножия башни, чтобы увидеть, куда вел этот кусочек земли. Не слишком предусмотрительно вдоль стены, соединяющей Черную башню и Часовую, были посажены кусты. Спрятавшись за ними, на четвереньках Омарейл скоро добралась до главных, Северных ворот замка и оказалась у Моста Солнца. Тот служил связующим звеном между островом, на котором был выстроен замок, и сушей. А там Омарейл ждал невероятный огромный мир. Ее манили улицы Астрара. Ее будто бы звали сотни голосов, доносившихся (или это ей только казалось?) с той стороны моста.

Но сейчас не время. Прогулка по ночным улицам столицы могла быть опасной. Стоило продумать путешествие более тщательно.

Без происшествий вернувшись в свою комнату, Омарейл легла в кровать, но сон долго не шел к ней. Ее мечта как никогда была близка к исполнению. Теперь все было реально! Оставалось предпринять несколько простых шагов – и Омарейл впервые оказалась бы в городе, впервые увидела бы человека, и впервые человек, «кроме трех», увидел бы ее.

Она была на волосок от того, чтобы совершить самое страшное преступление, которое только могла себе представить. И она ждала этого с нетерпением.