Глава 3

Несмотря на вечернюю усталость, Элайна проснулась рано. Рассветные лучи восходящего солнца едва проникли в восточное окно, высветившись на противоположной стене причудливым узором. Взглянув на окно, девушка увидела на нём ажурную решётку.

Элайна сладко потянулась и невольно поморщилась от боли во всём теле. Особенно болели опухшие запястья и лодыжки, на которых синели полосы от вчерашних пут.

В комнате царила утренняя прохлада, а под тёплым меховым одеялом было уютно и тепло, и девушка решила не вставать, пока её не вынудят к этому обстоятельства. К тому же, теперь ей некуда спешить. Она хотела вздремнуть ещё, но тревожные думы, заполонившие прелестную головку, не дали уснуть. То, что она попала в руки одного из горных баронов, девушка поняла ещё вчера, как только увидела пушистые хвостики лэев на кожаных шлемах похитителей. Но с какой целью её выкрали – вот в чём вопрос! Вряд ли с целью выкупа – она ведь не знатная дама. И не для забав – тогда её поместили бы не в эту уютную, прекрасно обставленную комнату, а в гарем, к остальным несчастным пленницам. Единственное, что приходило в голову, это шантаж. Наверное, кто-то из баронов, узнав, чья она дочь, решил таким образом склонить капитана Олайна к измене – заставить сдать обоз на разграбление. Но они плохо знают капитана, если решились на такой глупый шаг. Девушка не сомневалась, что отец, скорее, пожертвует жизнью дочери, чем изменит своему долгу. А потом жестоко отомстит обидчикам, даже ценой собственной жизни.

Элайне невольно стало жаль старого отца. Она представила, как он сейчас мечется по горам, отыскивая следы похитителей, как, затем, ведёт обоз дальше, страдая от горя и невозможности спасти дочь, переживая и беспокоясь о её судьбе.

Не в силах больше лежать от волнения, девушка вскочила и подбежала к одному из окон, которые выходили на все четыре стороны света. Комната была круглой, так как располагалась на самом верху цилиндрической башни. Вид из окон открывался неутешительный: высокие стены крепости, громада замка и головокружительный отвесный обрыв. О побеге нечего было и думать. Даже если ей каким-то чудом и удастся вырваться из башни, как преодолеть эти неприступные стены, на которых стоят бдительные стражи? Как спуститься с отвесного обрыва? Как вырваться из замкнутой долины? Как отыскать дорогу домой, преодолев мрачные горы и леса Ледеберга, кишащие кровожадными хищниками и недружелюбными племенами варваров, где «горные волки» у себя дома, а она чужая в незнакомой стране?

«И всё же мне придётся это сделать, – с тоской подумала девушка. – Ради отца и ради себя. А если не получится – лучше убью себя, но не позволю этим негодяям использовать меня для шантажа».

Приняв такое решение, Элайна немного успокоилась и вернулась в тёплую постель. Вскоре, согревшись, она задремала, но через некоторое время её разбудили тихие осторожные шаги. Открыв глаза, увидела одну из приходивших вчера рабынь. Кажется, эту звали Мойна.

Удостоверившись, что госпожа не спит, женщина приветливо улыбнулась:

– Доброе утро, госпожа. Извините, что разбудила, я старалась двигаться как можно тише. Но я такая неуклюжая!.. Желаете принять ванну?

– Не очень горячую, – согласилась девушка. – И если в замке есть лекарь, попроси у него мазь для снятия опухолей. – Она высунула из-под одеяла опухшую руку. Рабыня сокрушённо заахала и, пообещав немедленно сбегать к доктору, ушла.

Элайна продолжала нежиться в постели, прислушиваясь к звукам, доносившимся из нижней комнаты. Через какое-то время Мойна возвратилась и сообщила, что ванна готова.

Девушка спустилась и увидела, что нижнее помещение разделено плотным кожаным занавесом на две половины: меньшую – с лестницей и большую, где стояли бронзовая ванна, деревянная гардеробная и огороженная туалетная комната.

Элайна сбросила измятую рубашку и с удовольствием погрузилась в тёплую ароматную воду, отдавшись в заботливые умелые руки служанок. После купания её растёрли мягкой простыней, после уложили на специальный столик и размяли всё тело, прогоняя из мышц боль и болезненную слабость. Ароматные масла, которые втирали в кожу, сделали её мягкой и бархатистой на ощупь, испускающей приятный аромат. А нанесённая на запястья и лодыжки мазь уняла боль и сняла покраснение. Через несколько часов исчезла и опухоль.

После массажа девушку провели в гардеробную, где переодели в новую красивую одежду, начиная от нижнего белья и кончая тёплой накидкой на плечи. Элайна редко носила платья, с детства приученная к полумужским-полувоенным костюмам виолок, а таких красивых нарядов, в который её облачили, отродясь не было. Вся одежда была пошита из ярких дорогих тканей и разукрашена вышивкой и мелким речным жемчугом.

Поднявшись наверх, Мойна усадила девушку перед столиком с большим полированным серебряным зеркалом, тщательно расчесала ещё влажные волосы и уложила в простую, но красивую причёску. Это не составило труда, потому что Элайна не носила длинных кос, а подстригалась коротко, чтобы за волосами легче ухаживать в условиях похода. К тому же, от природы они завивались в крупные красивые локоны. Достаточно аккуратно их зачесать, кое-где подколоть – и причёска готова. Напоследок рабыня открыла стоявшую на столике шкатулку и достала недорогие, но изящные и красивые украшения из серебра, тёмного золота и полудрагоценных камней. Выбрав несколько, на её взгляд, наиболее подходящих к наряду, надела на девушку, и Элайна едва узнала себя в красивой элегантной даме, которая смотрела на неё из туманной глубины зеркала.

– Довольна ли госпожа или хочет что-то исправить? – спросила Мойна, закончив работу.

– Нет, спасибо, мне всё нравится, – ответила девушка, любуясь отражением. Какая женщина не любит красиво приодеться и повертеться перед волшебным стеклом? Элайна не была исключением, и несколько минут разглядывала себя, поворачиваяс то одним, то другим боком.

– Тогда я пойду за завтраком, с вашего разрешения.

– Подожди, Мойна… Правильно? Я не перепутала твоё имя?

– Правильно, госпожа. Я Мойна.

– Скажи, Мойна, где я нахожусь? Чей это замок? Как зовут вашего господина?

– Вы находитесь в Башне Невест, а замок принадлежит барону Хаскетту, он наш господин и повелитель.

– Хаскетт? Великий Стрелок Хаскетт, горный барон?

– У нас его так не называют. Здесь его зовут господин Амарис, горный барон. Может, он и великий стрелок, я этого не знаю, но он хороший охотник, никогда не возвращается без добычи.

– А ты не знаешь, зачем он привёз меня сюда? Я понимаю, что господин не делится со слугами своими намерениями, но я также знаю, что хорошие слуги знают о своём господине всё…

Мойна нерешительно посмотрела на девушку, словно колебалась, а затем осторожно произнесла:

– Думаю, господин сам объяснит вам свои намерения…

Несомненно, рабыня всё знала, но не знала, можно ли ей об этом говорить, и предпочла уйти от ответа. Конечно, по желанию, девушка могла бы легко добиться от неё правды, но не хотела ссориться с прислужницей; возможно, её доброе расположение Элайне ещё пригодится.

– Хорошо, я подожду, пока барон сам соизволит объясниться.

Женщина с облегчением вздохнула и поспешила вниз. Через некоторое время она вернулась с накрытым подносом. Как и вчерашний ужин, завтрак оказался превосходным. Девушку вновь начали мучить сомнения. Если Хаскетт держит её для шантажа, то она обходится ему слишком дорого: роскошная комната, драгоценности, великолепная одежда, превосходная еда… Стоит ли так тратиться, не проще ли посадить её в клетку, в подземелье? В лучшем случае, в скромную комнатку, предназначенную для пленников. На что барон рассчитывает в ответ на такую щедрость?

Сомнениям и недоумению девушки предстояло развеяться в полдень, когда её посетил сам барон Амарис Хаскетт собственной персоной. Хотя сейчас он был без шлема, и роскошные тёмные волосы густой волной спадали на плечи и спину, удерживаемые узким серебряным обручем с крошечными изумрудами по периметру, а одет он был в бархатный, расшитый серебром, тёмно-синий, как летняя ночь, костюм, Элайна сразу узнала прищуренные серые холодные глаза и чуть улыбающиеся твёрдые губы.

Войдя в комнату, барон остановился на пороге, словно в нерешительности, и посмотрел на девушку внимательным изучающим взглядом. В глазах мужчины, до этого равнодушных и холодных, появился какой-то странный блеск, когда его взгляд пробежался по стройной, затянутой в шелка, фигуре. По-видимому, красота пленницы произвела на него благоприятное впечатление. Слегка поклонившись, он произнёс:

– Добрый день, сударыня. Я Амарис Хаскетт, горный барон, – представился он глубоким приятным голосом.

– Знаю, – спокойно ответила девушка. – Вас ещё называют Великим Стрелком Хаскеттом. Или это другой Хаскетт?

– В Ледеберге только один Хаскетт, – с неподдельной гордостью ответил барон. – А Великим Стрелком меня прозвали за умение стрелять без промаха. Думаю, это звучит гордо.

– Возможно… – не стала спорить девушка.

– Теперь представьтесь вы, сударыня, я хочу знать ваше имя.

Элайна удивилась.

– Разве вы не знаете, кто я?

– Конечно, нет!

– Зачем же вы меня украли?

– Потому, что вы мне понравились и были доступны. Мне не пришлось даже пробираться внутрь лагеря, вы сами пришли ко мне в руки, – усмехнулся барон.

– Но вы следили за мной?

– Нет. Мы случайно наткнулись на ваш лагерь и увидели, что в нём есть женщины… Мы заметили вас, выходящую из лагеря, подкрались, посмотрели, и я решил, что вы мне подходите.

– Подхожу для чего?

– Назовите своё имя, сударыня, и я вам всё объясню.

– Меня зовут Элайна… Коррис, – назвала девушка фамилию матери.

– Дорогая Элайна, с этого дня вы моя невеста, – торжественно объявил Хаскетт.

– Ваша невеста? – искренне изумилась девушка. Она ожидала чего угодно, только не такого простого и вместе с тем необычного объяснения. – Вы думаете, я этого желаю?

– Вам придётся смириться, сударыня, – невозмутимо ответил барон. – Я украл вас по обычаям моих предков, посадил в Башню Невест и ударил в колокол, сообщая подданным, что у их господина появилась невеста. Теперь у вас есть два пути: стать моей супругой и назваться баронессой Хаскетт или умереть… Тогда мне придётся искать другую невесту.

Элайна задумалась. Сообщение барона оказалось для неё полной неожиданностью.

– И у меня нет никакого выбора? – спросила она через минуту.

– У вас есть выбор – жизнь или смерть… Третьего не дано. Я не могу вас отвезти обратно к вашим родным. Если вы не согласитесь стать моей женой, то, по нашим обычаям, я обязан сбросить вас с крыши башни в пропасть, чтобы своей кровью вы смыли мой позор вашего отказа. На раздумье вам даётся месяц. После этого я приду за ответом.

– Я не могу решить так быстро, – поспешно возразила девушка. – Это серьезное решение… Я прошу три месяца.

Барон посмотрел на неё пристальным взглядом и неожиданно рассмеялся:

– Хорошо, пусть будет три. Мне спешить некуда. Но не мечтайте избежать своей участи. Ещё никто и никогда не сбегал с Башни Невест. Вас будут сторожить, как самоё ценное королевское сокровище, ведь сбежавшая невеста – такой позор для горного барона, что он предпочтёт сам броситься в пропасть, чем стать посмешищем всего Ледеберга.

Амарис Хаскетт поклонился и вышел. Элайна опустилась на стул и с горечью рассмеялась. Невеста горного барона! Что сказал бы отец, если бы знал, кем стала его дочь!