От полученной информации у Иры полова пошла кругом… Вокруг нее оживала сказка, и мозг отказывался это принимать. Она хотела расспросить про ведьму поподробнее, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился, надевая куртку, озабоченный Стас.

– Я к Маринке, а оттуда в кафе. Судя по ее охам, мы здорово влипли. Сидите тихо и никого не впускайте.

Хлопнула входная дверь, и Ира осталась в чужой квартире наедине с человеком (или котом?), с которым познакомилась несколько минут назад. Ситуация абсурдная до невозможности.

– А кто такая Марина? – Поинтересовалась она, стараясь придать вопросу форму легкой светской болтовни.

Боня мрачно посмотрел в окно, прикидывая степень откровенности, за которую ему не влетит от приятеля. Маринку он ненавидел всеми фибрами души, причем это чувство было взаимным. Он был уверен, что они от нее еще натерпятся. Но что поделать, если Стас ни в какую не желает заводить романы с нормальными женщинами?

– Да так, одна ведьма. Ведет курсы по охмурению мужиков… Не хотите ли кофе? Похоже, я сегодня не попаду в клуб. Надо позвонить напарнику, чтобы меня прикрыл. Я там стендапером подшабашиваю. Кто-то же должен подкармливать героев, пока они подвиги совершают.

И ведь не поспоришь…

Глава 3. БЕГСТВО НЕ ВЫХОД

Стас действительно отправился к Маринке, обещавшей раскрыть какую-то страшную тайну при личной встрече. Ехать не хотелось, но продолжавшееся со вчерашней ночи «веселье» изрядно бесило парня. Мало того, что на его голову навязалась вздорная девица, так еще взбаламутились и Правь, и Навь. По-хорошему надо было заглянуть в кафе, чтобы узнать последние новости, но Маринка так настаивала на встрече, что пришлось согласиться. В итоге получалось, что он ехал к ней на поклон, хотя после того, как застал у нее в постели какого-то жирного потного мужика, Стас твердо решил разорвать отношения с гулящей бабой. Но это оказалось сделать не просто. Во-первых, в Москве не так много красивых молодых ведьм, а с обычными женщинами Яви он зарекся встречаться. Во-вторых, они с Маринкой работали в одном заведении, и избежать встреч было бы невозможно. И, наконец, она умела делать такое… Стас расплылся в самодовольной улыбке, вспомнив их последний секс в подсобке, после которого его на месяц выгнали с работы. Вообще-то ему запрещено появляться в «Гамаюне» еще неделю, но после сегодняшнего форс-мажора просто необходимо поговорить кое с кем на разных этажах, да и Велес недвусмысленно намекнул, что неплохо бы там появиться. Маринка, конечно, девка осведомленная во многом, но с ней никогда не знаешь, врет она или говорит правду. Стас твердо решил зайти к любовнице не больше, чем на четверть часа, а потом убраться подальше под любым благовидным предлогом.

Паркуя машину под окнами стандартного московского дома, парень ясно ощущал, что ведьма следит за ним из окна, но, когда, выйдя из машины, взглянул наверх, там никого не было.

Вот и шестой этаж. Дверь в квартиру № 66 была призывно приоткрыта. Не желая больше никаких сюрпризов, Стас на всякий случай нажал на звонок, залившийся птичьей трелью.

– Открыто! – Донесся из-за двери томный Маринкин голос.

Пожав плечами (привычка, раздражавшая многих), парень зашел в квартиру и настороженно оглядел знакомую просторную прихожую. Хотя его приятельница уже пару сотен лет жила в Москве, но от провинциального вкуса так и не избавилась. Все в ее квартире было дорого-богато, аляповато и чересчур. Не хватало только золотого унитаза, чтобы соответствовать статусу начальника ГАИ одной из южных областей. И посреди этого псевдобарочного безумия, замешанного на лепнине, золоте и красном бархате, стояла в полупрозрачном пеньюаре сама хозяйка дома – рыжеволосая красотка лет двадцати пяти – тридцати, держащая в руках два бокала с шампанским. Один из них она тут же протянула Стасу.

– Это еще зачем? – буркнул гость, отводя ее руку.

– Соскучилась, – потянулась к нему девушка, заученным жестом якобы случайно распахивая пеньююар.

Не трогая бокал, Стас через открытую дверь заглянул в комнату.

– А где мужик, которого я застал в прошлый раз?

Маринка презрительно фыркнула, словно речь шла о полной ерунде.

– Так это ты из-за него разозлился? Из-за такого пустяка?! – В ее голосе прозвучало неподдельное изумление.

– Если голый мужик в твоей гостиной с остатками взбитых сливок на причинном месте— это пустяк – то да… Ладно, давай к делу. Что за секреты, о которых нельзя рассказывать по телефону?

Маринка обиженно надула аккуратно подкрашенные губы и, пройдя в комнату, встала у окна так, чтобы заходящее солнце через одежду высветило ее безупречную фигуру.

– Кто старое помянет… Ну один глоток за примирение? Я рискую головой, а ты как…как…

На глазах девушки появились слезы, но ни одна из них не стекла на щеку, чтобы не испортить макияж. Стас понял, что сопротивление бесполезно и, если он хочет убраться отсюда подобру- поздорову, то лучше прекратить сопротивление.

– Ладно, давай сюда твою шипучку. Но на этом сантименты закончатся.

Глаза Маринки засияли зелеными звездами, и она поманила его к себе.

– Конечно, дорогой! Только иди сюда. Не в коридоре же ты будешь его пить. Имей уважение к благородному напитку.

Подойдя к Маринке, Стас взял у нее бокал и подозрительно понюхал. Пахло шампанским, и парень немного расслабился. Маринка мимолетно прижалась к нему пышной грудью и, отпрянув, чокнулась с ним зазвеневшим хрусталем.

– За нас!

Помедлив, Стас одним глотком разделался с нелюбимым напитком. Маринка забрала у него пустой бокал и поставила вместе со своим на журнальный столик, стеклянную поверхность которого поддерживала мраморная голая тетка. Потянулась погладить его ухоженным пальцем с ярко-красным маникюром по колючей щеке, но парень чуть отстранился. Ведьма картинно вздохнула, глядя куда-то в сторону, однако любовник слишком хорошо знал ее повадки, чтобы на них повестись.

– Ну, и…? Я тороплюсь.

– Я правильно поняла, что ты обзавелся девицей с интересной вещицей, на которую зарятся и Правь и Навь?

Стас удивленно приподнял бровь: надо же, как быстро пошли круги по воде!

– Предположим. Продолжай.

– А ты знаешь, что эта штучка способна разнести полмира?

Твою ж налево, сбывались худшие его опасения! Стас подумал, что стоит, пожалуй, позвонить Боне и еще раз напомнить, чтобы тот был поосторожнее. Пусть спрячут все, что касается деда вздорной девицы куда подальше, но так, чтобы можно было легко достать, если придется спасаться бегством. Но эти мысли быстро отошли на задний план, уступив место разгоравшемуся желанию. Он вдруг почувствовал, что соскучился по гибкому страстному телу стоящей перед ним молодой женщины, наблюдавшей за ним с улыбкой Моны Лизы. Из последних сил пытаясь заставить себя думать о деле, он поинтересовался:

– Каким образом?

Но вместо того, чтобы ответить, Маринка вдруг прильнула к нему и со стоном впилась в его губы своим ненасытным ртом. Обхватив девушку сильными руками, Стас прижал к себе ее тело, отвечая на поцелуй. Вдруг она, тяжело дыша, вырвалась из его объятий.

– Может, продолжим разговор в спальне? – Ее голос стал более низким и глубоким.

– Нет!.. А, к черту!

Подхватив Маринку на руки, Стас понес ее в соседнюю комнату, распахнув ногою дверь. Там он швырнул ее на постель, срывая одежду и забывая обо всем вокруг.

В это время из-за шторы в гостиной вышла высокая брюнетка. Заглянув в спальню, она беззвучно скрылась в коридоре и, усмехнувшись, набрала номер телефона, прикрыв за собой дверь.

– Аспид, у тебя минимум три часа! Не облажайся снова.

Отключив телефон, таинственная дама прислушалась к шуму и стонам, доносящимся из спальни, и уже не заботясь о тишине, вышла на лестницу, хлопнув дверью.

А в это время Ира и Боня из последних сил пытались поддерживать светскую беседу. Рыба была съедена, кофе выпит, и девушка из благодарности вымыла посуду. Часы показывали половину одиннадцатого. Боня забарабанил пальцами по столу, понося в душе Стаса последними словами.

– Ну и куда он запропастился? Завтра с меня в клубе за прогул шкуру сдерут…

Занятая своими мыслями Ира промолчала. Боня, обиженно надувшись, полез за телефоном, но на его звонки никто не отозвался. Воцарилась тягостная тишина.

Девушка взглянула в окно, за которым царила ночная тьма, разрываемая кое-где светом тусклых фонарей.

– А эта ведьма красивая? – Она сама удивилась своему вопросу. Да какая разница, куда удрал ее палач-неудачник. Стало тоскливо и захотелось домой. Может там все давно успокоилось, а она, как последняя идиотка, сидит черт знает где в компании какого-то шизофреника, считающего себя котом?

Боня покосился на девушку и ловко почесал себя за ухом. При всей своей нелюбви к колдунам, он постарался быть беспристрастным.

– Очень.

– Тогда не удивительно, что его нет.

Боня в ужасе всплеснул руками и огляделся по сторонам, словно боялся, что ведьма вылезет из-под дивана.

– Типун тебе на язык! От этой девицы одни неприятности! Надеюсь, что Стас давно уже в «Гамаюне» … Хотя ему там еще неделю нельзя показываться…

В Ириной памяти всплыло воспоминание о непрошенных гостях из Нави в ее квартире. Дверь так и осталась открытой. Интересно, там все растащили, или хоть что-нибудь осталось? Не то, чтобы ей было чего-то очень жаль, кроме семейного альбома с фотографиями родителей, но одна мысль о том, что чьи-то чужие руки могут шарить в ее вещах, навевала грусть и отвращение. Она взглянула на пригорюнившегося Боню.

– А почему его Аспид Дуней назвал?

Боня помялся, зачем-то подвигал по столу чашку, в которой не осталось ни капли чая, и с тоской посмотрел на часы.

– Куда же он все-таки запропастился?.. Это длинная и грустная история.

– Но вы же, согласно Пушкину, любите сказки говорить. А делать все равно нечего.

Боня поерзал на стуле, несколько раз открыл уже рот, чтобы начать рассказ, но потом махнул рукой.

– Как-нибудь потом, ладно? Сам расскажет, если захочет.

– А можно спросить, как вы познакомились? Он вас тоже от нечисти спас?

Боня, хитро усмехнувшись, на мгновение задумался и, видимо, решив, что рассказ о нем самом – меньшее из зол, поудобнее уселся и ударился в воспоминания.

– Это как сказать… Давно дело было. Сразу после отмены крепостного права…

– После чего? – У Иры от изумления округлились глаза.

– После отмены крепостного права, – не понимая Ириного удивления повторил Боня, но сообразив, в чем дело, тихо рассмеялся. – Да, мы со Стасом не так молоды, как кажемся. Но слушайте, раз уж спросили. Как-то раз, в бытность свою котом, разозлил я одного черного колдуна по имени Андоим, который поклялся меня извести. Лет тридцать я довольно удачно избегал с ним встречи, пока однажды он не поймал меня в лесу неподалеку от Москвы. Представляете: рассвет в лесу, солнышко встает над деревьями, птицы голосят… Лепота! Кругом никого, и этот сухой сморчок чего-то бубнит себе под нос и руками размахивает. Я от неожиданности так перепугался, что забыл человеческую речь, и сидя на дереве, только и мог, что на него шипеть. А этот гад кончил бормотать и как завопит: «Быть посему во веки веков!»

Тут что-то грохнуло, вспыхнуло, и я в беспамятстве свалился на землю. Прихожу в себя, смотрю на руки, на ноги – а они человеческие! Я так взвыл от ужаса, что деревья закачались. А этот гаденыш где-то рядом злорадно хихикает. Вдруг слышу – свист меча, и смех обрывается. Я-то в первую секунду обрадовался, что кто-то его на тот свет отправил, но тут же сообразил, что меня некому теперь в кошачье обличье вернуть! Это был шок. Оборачиваюсь, поднимаю глаза, а рядом стоит парень с окровавленным мечом, и безголовое тело колдуна валяется. Если бы не пикантные обстоятельства, я бы своему спасителю горло перегрыз. Но как представил сцену со стороны: я в чем мать родила кидаюсь на мужика в два раза меня здоровее, – так желание драться сразу пропало. Я как заору:

– Ты что учудил, злыдень?

А тот смотрит на меня, как энтомолог на бабочку, и заявляет:

– Тебя спас… Хотя, наверно, зря.

Я – в слезы.

– Идиот! Да ты понимаешь, что натворил?! Это же Андоим! Его заклятия никто не сможет снять! Кто теперь меня назад в кота превратит? Придется до смерти на двух лапах ходить…

Вижу – мужик призадумался, а потом посмотрел на свой меч. Я-то по простоте душевной подумал, что он понял весь трагизм ситуации, а он – пень бесчувственный.

– Может мне и тебя, – говорит, – того…

Но видать не все кошачье из меня Андоиму вытравить удалось. Я как зашипел на него: «Только тронь!» – аж сам удивился. Чувствую, на пальцах когти отрастают, а Стас потом сказал, что еще и глаза загорелись зеленым огнем, а зрачок стал вытянутым, как у кошек. Но видать сил у меня было еще мало, потому что все сразу прошло. Дай, думаю, заговорю его до смерти. Чего-чего, а это я умею. Включил, так сказать, режим «кота Баюна».

– Слушай, – говорю— а давай я тебе кое-что расскажу, так сказать, для лучшего понимания ситуации. Давным-давно, в одной далекой деревне…

Он, дурачок, и повелся на мое предложение. Рассказываю я байку – смотрю, а он уже спит. И тут до меня доходит, что если я его уморю, то останусь один на всем белом свете. А как человек, я еще не того… Надо, чтобы кто-то защитил меня на первых порах. Вдруг у Андоима родня окажется? Пришлось ждать, когда мой защитничек проснется. А пока суть да дело, чувствую, совсем замерз. Пробежался задами в ближайшую деревню и утащил у дома на околице с веревки одежонку, какая там сохла. На крыльце стояли лапти, тоже вполне мне по ноге. Короче, пока Стас спал, я приоделся, только шерсть пришлось долго обдирать, которая лезла с меня клочьями.

Вернулся я в лес, смотрю – мой спаситель глазами хлопает, в себя приходит. Пришлось вступить с ним в дипломатические переговоры.

– Я тут подумал, – говорю, – и решил, что меня будут звать Бонифацием… Эй, ты что, меня не узнаешь? А тоже, прибить грозился…

Стас вскочил, смотрит на меня волком, оглядывается по сторонам – меч ищет. Но я же не дурак – спрятал его предусмотрительно в кустах. А Стас прет на меня танком.

– Твою ж налево! И что мне теперь с тобой делать? Как ты меня усыпил?

Я ему объясняю, что, мол, кот Баюн я. И что этот здоровяк мог бы мне спасибо сказать, что жив остался. Могу ведь и до смерти заговорить. Так что этот горе-спаситель теперь мой должник. И раз он мне жизнь испортил, то должен обо мне заботиться, пока не найдет способ обратить меня назад в кота.

А он, дурачок, не понимает, с кем связался.

– Угу. Спешу и падаю… И где мой меч?

А я ему:

– В надежном месте… Так мы договорились, или новую сказку начать? Давным-давно в одной далекой…

Тут до него, наконец, дошло, что все не так просто. Столковались на том, что он меня не бросит, а ежели я что-нибудь устрою не то, он прибьет меня на месте. Честно говоря, я немного опасался, когда меч ему отдавал – мало ли что? Но все получилось так, как мы договорились. Поначалу часто ругались, потому что меня бесило, что вместо Бонифация он меня Боней звал, но потом притерлись. Забочусь о нем по мере возможности. У Стаса ведь жизнь тоже не сахар. Плохо быть сиротой без роду, без племени…

Поняв, что сболтнул лишнего, Боня захлопнул рот, воровато стрельнув глазами на Иру.

– Как это «сиротой без роду, без племени»? – Изумилась она.

Но Боню трудно было заставить сделать то, чего он не хочет. Сделав вид, что не расслышал вопроса, кот-расстрига как ни в чем ни бывало продолжил рассказ.

– Теперь снимаю у Стаса угол, и пока он геройствует, пытаюсь не дать дому превратиться в бомжатник… Все бы хорошо, только вот в марте тяжеловато… Мечтаю снова стать котом и пристроиться на постой к богатой старухе. Чтоб кормила-поила и мужиков не водила. Хочу быть единственным любимцем.

Сначала Ира недоверчиво слушала рассказ Бони, но по мере развития истории все больше верила всем его перипетиям. Это все так походило на то, что было с ней прошлой ночью! Или в прошлой жизни? Ладно, раз Боня не хочет говорить о Стасе, у нее есть еще много вопросов, касающихся его самого.

– А за что колдун вас так?

Боня искренне рассмеялся и вдруг потянулся всем телом, как сытый и довольный кот.

– Поспорили, кто больше баек знает… Нашел с кем тягаться в разговорном жанре! Ну Андоим и психанул, когда проиграл… Вообще-то Стас правильно его прибил. Жаль только, что не заставил сначала вернуть мне кошачье обличье.

В комнате снова повисла тишина, и тут Ира с Боней услышали, как в замочную скважину кто-то вставил ключ. Встрепенувшийся Боня заулыбался еще шире, словно был не Баюном, а Чеширским котом. Он уже устал изображать гостеприимного хозяина, не слишком понимая, какая степень откровенности допустима в общении с этой, фактически совершенно незнакомой, девушкой.

– Явился, наконец!

Легко поднявшись с места, он пошел к двери, но скрежетание не прекращалось, и на лице Бони радость сменилась тревогой. Тихо, как кошка, он прильнул к дверному глазку, но на лестничной площадке царила тьма.

Недоумевая, Боня приоткрыл дверь и тут же об этом пожалел, потому что в квартиру ввалились трое навьев во главе с Аспидом. Отшвырнув Боню в сторону, они проскочили прихожую, но на пороге комнаты остановились, словно наткнулись на невидимую стену. Висевшие и стоявшие в разных местах комнаты берегини развернулись в сторону нежданных гостей, а на стенах засветились магические символы. Аспид досадливо щелкнул пальцами.

– Навья сила! Оберегов натыкали, плюнуть некуда. Ну, ничего, и не с такими справлялись. Десяток заклинаний, берегини, травка… Может школоту и остановит, но не меня.

Очухавшийся от удара Боня покрутил головой, приходя в себя. На его лбу алела длинная ссадина, полученная при ударе об угол обувницы. Поднявшись на ноги, он придал лицу самое сладкое выражение и, бормоча «Пардон!», начал протискиваться в комнату между загородившими проход навьями, заискивающе улыбаясь при этом Аспиду.

– Как в Нави погода? Не похолодало?

Тот зло зыркнул на хозяина квартиры, продолжая изучать обстановку.

– Заткнись, ходячий воротник. Целее будешь.

Сделав последнее усилие, Боня протиснулся в комнату и, быстро сделав пару шагов к столу, встал так, чтобы загородить собой Иру. Оказавшись на охраняемой оберегами территории, он заметно приободрился. Доброжелательная улыбка на его лице сменилась на сердитую гримасу.

– Как сейчас сказал бы мой друг Стас: вас что, стучаться не учили? Но я не столь категоричен и предлагаю переговоры. Например, обсудить причины возникшего недопонимания, а также плюсы и минусы возможной конфронтации…

Но Аспид только хмыкнул, присматриваясь к оберегам.

– Тянешь время? Можешь не надеяться на помощь приятеля. Он сейчас трахает Маринку. И даже не думай начать нас заговаривать – придушу как цыпленка… Эй, красотка, мы днем не договорили. Отдай медальон, по-хорошему, а то последуешь за дедом. Хочешь меня испытать?

Криво улыбаясь, Аспид полез в карман и достал спичечный коробок, при виде которого Ира похолодела от страха. Посланец Нави сломал одну спичку, и висевшая на люстре берегиня, ярко вспыхнув, осыпалась на стол хлопьями пепла. Сломал следующую – и один из символов потух, а пришельцы из Нави смогли сделать пару шагов в комнату.

Испуганная Ира бросилась к дивану и, схватив свою сумку, забилась в дальний угол комнаты, мысленно прощаясь с жизнью. И тут произошло то, что заставило ее оторопеть. На холеных руках Бони отросли длинные когти, в приоткрытом рту появились клыки, в зеленых глазах вытянулся зрачок, и он зашипел как разъяренный кот. Но на Аспида эта метаморфоза не произвела сильного впечатления. Сломалась еще одна спичка – и Боня принял свое обычное обличье под холодным взглядом принца Нави.

– Смело, но глупо. Скажи спасибо, что остался в живых – черный кот все-таки, хоть и тварь продажная… Но придется тебя наказать.