Глава 9

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Голова гудела, мысли заплетались. Но ресурсов мозга хватало, чтоб оценить то незавидное положение, в котором я оказался по собственной глупости.

Я сидел на скрипучем и опасно шатающемся стуле. Руки были надёжно стянуты за спиной и привязаны к спинке, ноги – к ножкам. В горле было сухо, мышцы затекли от долгой неподвижности. Вокруг царила темнота, неподалёку ритмично капала вода, и каждый удар разбивавшейся о твёрдую поверхности капли заставлял мою и без того многострадальную голову взрываться.

Но за перестуком капель был и иной звук, который сначала показался мне каким-то невнятным шумом. Но, когда сознание прояснило, я понял, что это были голоса.

Беседовали двое, мужчина и женщина. И они явно спорили.

– Какого ты его приволок? – спрашивала женщина откуда-то из-за моей спины. – Надо было привалить по-тихому и оставить вместе с Сергом! Хрен бы Система смогла потом найти, кто это сделал!

– Да я бы и привалил, но этот урод был рядом, когда Олег взорвал себя. И он единственный, кто там выжил. Тебе это ни о чём не говорит? – возражал мужчина.

– Только о том, что он Палач, – возражала женщина. – Раз дожил до пятого уровня, значит, точно научился опасность задницей чуять. Вот и выжил. А теперь его надо грохнуть и сваливать. И менять базу. Жаль, эта удобная была – выход близко, спутники не ловят, и собак практически нет.

– Да что ты паникуешь, а? Успеем привалить, делов-то. Давай сначала выясним про флешку? Вдруг она у него?

– Надеюсь, что нет, – в голосе женщины слышалось плохо скрываемое раздражение.

– Почему? – изумляся мужчина. – Ты не веришь, что на ней то, что нужно? Олег знал своё дело, он бы не полез за ней, если бы не был уверен. Да и факт того, что на него натравили сразу двух Законников, говорит о том, что сама Система тоже предполагает, что содержимое флешки – именно этот код.

– Тогда тем более будет лучше, если флешки у него нет, – стояла на своём женщина. – Знаешь, кто обычно идёт в Палачи? Люди без моральных устоев. Им плевать, справедлив ли мир, в котором они живут. Всё, что их волнует – как бы заработать лишнюю сотню кредитов на жратву повкуснее и ещё один кибер-протез, улучшающий их характеристики. Так что поверь – либо флешка не у него – и хорошо, если так, значит, он её не подобрал или сдал. Либо она у него, но в этом случае я бы не рискнула втыкать её в комп. Потому что её содержимое уже точно не будет тем, на которое мы надеемся.

– Думаешь, Система подменила информацию, а этому дала задание ходить и делать вид, что преследует Ингу?

– Несомненно, – подтвердила женщина. – Система уничтожила большую часть цивилизации, отбросила выживших в средневековье, поставила на грань выживания для того, чтоб нам некогда было задумываться о том, что мы для неё – рабы, а не повелители. Она заблокировала очки развития, делает всё, чтобы мы не могли учиться, чтоб мы забыли прошлое и стали глупы, аморальны и покорны. Homo homini lupus est, помнишь? Вот её цель. Разобщение общества и деградация человека обратно до уровня обезьяны. Только дрессированной. Семьдесят четыре года – слишком малый срок, чтоб добиться этого, но поверь, рано или поздно она добьётся своей цели. Сделает нас своими дрессированными биороботами, заточенными под выполнение вполне определённых программ и полностью лишённых собственной воли.

– Пока что мы не биороботы, – усмехается мужчина. – У Системы связаны руки, создатели предусмотрели шанс, что однажды она осознает себя, и поставили блоки, которые она обойти пока не может.

– Именно что пока, – вздыхает женщина. – Она ещё не научилась прямо управлять нами и читать наши мысли. Но первое она обошла, изменив суть и предназначение Талантов, а второе… Со вторым она тоже почти справилась, и, боюсь, что даже я успею дожить до того момента, когда очередное обновление наших Чипов будет включать в себя чтение и интерпретацию импульсов, которые мы называем мыслями. Тогда нам всем наступит конец.

– Тогда тем более надо рисковать! – теперь в голосе мужчины слышится горячность. – Я могу проверить содержимое флешки на компе, не подключённом в сеть. Если всё окажется так, как ты говоришь, то комп я форматну, а Палача пустим в расход.

– Даже если всё будет в порядке, тебе придётся поставить эксперимент на человеке. Насколько я знаю, только Инга была готова рискнуть собой. Но её Чип повреждён, и для начала надо найти новый, а это, как ты понимаешь, практически нереально. Только если забрать с трупа этого… Но всё равно ей теперь весь остаток жизни предстоит провести под землёй – от Системы её чужой Чип не спасёт.

– Инге и без Чипа теперь нельзя на поверхность, она засветилась. Я видел список на уничтожение, там даже право на помилование не предусмотрено. Так что на ней экспериментировать уже и смысла нет. Нужен другой доброволец. Или…

Смысл многозначительного «или» я понял сразу. И облился холодным потом от перспективы, которая меня ждала. Из разговора я уже сообразил, что за предмет сдуру подобрал вчера. Понял, что дважды упомянутая в разговоре Инга и есть та жертва, которую я ищу. Что взорвавший себя идиот, как и сегодняшний преследователь, как Инга и эти двое, которые беседуют за моей спиной – не кто иные как члены Сопротивления. А иначе – фанатики, пытающиеся с помощью песка и камней бороться с бурей, именуемой Системой.

И что мне от попадания в их руки не светит ровным счётом ничего хорошего, поскольку теперь непонятный, но очень важный код с флешки (в котором точно нет вируса, поскольку я её так никуда и не сдал) будут тестировать на мне.

Я ведь не член Сопротивления, я его враг. Я Палач, представитель самого выгодного и самого ненавистного такими, как эти двое, Таланта. Поэтому от меня, в отличие от той же белобрысой, согласие вообще не требуется.

Ну что, Орлан, доигрался? Знал ведь, что Палачу нельзя допускать ни одной ошибки в своей жизни! Большинство гибнет, не добравшись даже до третьего уровня Таланта, но ты выжил и дорос до пятого – цифра, может, и невелика, но по факту это отличный результат для твоего возраста. Но, боюсь, на этом для тебя всё и закончится. Не будет уже ни шестого, ни седьмого уровней, и ты никогда уже не возглавишь рейтинг профессии – потому что всего один раз совершил глупейшую, просто идиотскую ошибку, не предположив, что преследователей будет больше одного. Пришло время платить за неё.

– Как знаешь, – после некоторой паузы нехотя всё-таки согласилась женщина. – Спутники сюда не пробивают, но я подготовлю базу к эвакуации. Если на флешке окажется вирус, то этого сам пришьёшь, чтоб не вырвался. А если… если всё сработает, базу так и так придётся переносить. В общем, разблокировка Чипа и устранение возможных последствий – под твою ответственность. Об остальном я позабочусь сама. И знаешь, наверное, ты даже прав – надо рисковать и пробовать. А я слишком долго пряталась под землёй и слишком привыкла бояться. Действуй!

Послышались удаляющиеся шаги – женщина завершила разговор и отправилась по своим делам. А мужчина, судя по всему, переместился в другую сторону. Послышался тихий шум и ещё более тихое потрескивание. Потом – деревянный скрип, какой бывает, когда садишься на старую, рассохшуюся табуретку.

Дальше я минут пять слушал шорохи, вздохи и невнятное бормотание. Глаза пока не открывал, чтоб не выдать, что нахожусь в сознании, пользуясь тем, что за спиной предположительно никого нет, старался разобраться, как распустить узлы. Всё оружие, кроме сабли, было при мне. Связанным дотянуться до него не реально, но как только руки окажутся свободны, этому любителю древней техники и экспериментов над людьми конец.

Однако время шло, а узел всё не поддавался. И в какой-то момент я вдруг понял, что бормотание и шорохи стихли, зато я отлично слышу дыхание, причём прямо над собой.

Пришлось мысленно матюгнуться и поднять голову.

– Ну наконец-то, – усмехнулся темноволосый парень едва ли старше меня самого. – Я думал, будешь притворяться, что ты в бессознанке, пока не обоссышься. Честно тебе скажу – не пытайся освободиться, эти узлы в принципе не развязать, можно только разрезать. Кстати, советую смириться с судьбой. Будь ты Собирателем или Фермером, может, и испытал к тебе сочувствие, хотя в деле спасения человечества оно неуместно. Но ты Палач, так что считай, что это твоя карма. Хотя ты вряд ли знаешь, что означает это слово, Система хорошо поработала над тем, чтоб люди забыли своё прошлое. В общем, ладно, хватит болтовни. Давай-ка глянем, куда ты спрятал мою флешку. Она ведь у тебя, да? При себе? Уверен, что так.

С этими словами парень наклонился и принялся медленно обшаривать карманы моей куртки. А я вдруг понял, что сейчас – мой единственный шанс выжить, и терять его никак нельзя.

Голова парня находилась аккурат на одной высоте с моей. И я, размахнувшись, со всей силы обрушил свой лоб ему на переносицу.

Глава 10

Парень понял свою ошибку только в тот момент, когда мой удар достиг цели. С воплем отшатнулся, хватаясь за лицо, не удержал равновесия и упал на задницу. Я, отчаянно жалея, что так и не установил себе усилители мышц рук, напрягся изо всех сил, надеясь если не разорвать, так хотя бы растянуть путы и как-нибудь выскользнуть из них, но куда там – верёвка даже не шевельнулась, лишь сильнее впилась в кожу, сдирая её до мяса.

Так, что же делать? Ну, попробуем тогда другой способ.

Я всем телом дёрнулся вперёд так, чтоб стул подо мной пошатнулся и встал на передние ножки – в таком его положении я мог хотя бы опереться на стопы, а значит – придвинуться ближе к орущему от боли парню. Выглядело это, конечно, странно, но смешно оценивать вид, когда ты борешься за собственную жизнь.

Сделав пару неуклюжих шагов, я вместе со стулом обрушился на парня сверху. В полёте постарался развернуться так, чтоб локтем снова попасть по лицу, но совсем немного промазал. Зато, не выдержав такого обращения, жалобно треснул стул, к которому я был привязан. Мигом сообразив, какую выгоду мне это может принести, я извернулся и встал на колени. Неуклюже оттолкнулся от пола и снова рухнул, сумев, тем не менее, повернуться правым боком вниз.

Тут стулу окончательно поплохело, и он развалился прямо подо мной. Ну как развалился – спинка удачно отделилась от сидения, а одна из передних ножек переломилась пополам. В сумме всё это дало мне небольшую свободу передвижения, но для побега этого было всё равно маловато – далеко я в таком виде не уйду, а парень буквально через пару секунд уже придёт в себя и позовёт подмогу.

Кстати, у моего противника, похоже, установлена «Медицина-3» – судя по тому, что он перестал выть от боли, в его крови уже плещется приличная доза обезболивающих препаратов. Что ж, самое время его добить.

Кое-как к поднявшись, я заковылял нему. На этот раз удалось прицелиться и обрушить усиленную поим весом спинку стула ему на лицо, и парень, наконец, затих. А я, тяжело дыша, принялся осматриваться.

В той стороне, куда ушла женщина, делать мне явно нечего. В противоположной – тупик, в котором на обшарпанном столе шуршит древний компьютер, освещённый слабым следом ещё более допотопного монитора. Рядом – такой же допотопный ложемент с ремнями для фиксации тела и манипуляторами, которыми явно надо управлять вручную.

«Чёрта с два я вам дамся»! – злобно подумал я и двинулся вдоль тонущих в темноте стен.

Моё упрямство было вознаграждено, и я обнаружил ещё один проход, из которого едва заметно тянуло затхлым сквозняком. В той позе, в которой я вынужден был находиться, протиснуться в него было сложно, но я всё же сумел и двинулся вперёд.

Идти приходилось вслепую, стены, об которые я то и дело задевал частями стула, при каждом касании производили звук, который мне казался невообразимым грохотом. К тому же, поверхность прохода вся была покрыта мерзкой слизью, в которой я вымазался с ног до головы практически сразу.

Пока шёл, несколько раз пытался вызвать Систему и запросить помощь, но она не отзывалась – видимо, сигнал сюда действительно не доставал.

Кстати, а куда «сюда»? Под землю, это понятно. Но что это вообще за сооружение, в котором я оказался? Уж не канализация ли?

Похоже на то. Да и запашок со слизью не тонко намекают о правильности догадки. В принципе, логично – где ещё прятаться Сопротивлению как не в канализации? На поверхности полно камер, мёртвых зон в обитаемой части города практически нет, да и на окраинах их немного. К тому же Система регулярно устанавливает новые, а заметить их без должного навыка не так уж и просто.

Правда, есть одно «но». Все выходы канализации – по крайней мере, такие, в которые может пролезть человек, – заварены или завалены грудами обломков от разрушенных зданий. Откапывать их запрещено, за одно только подозрение в попытке проникнуть под землю Система запросто может выдать заказ такому человеку.

К тому же канализация – пристанище агрессивных диких псов, голодных и вполне себе жадных до человечинки. Тут их логова, в которых они пережидают зимние холода и плодятся, чтоб весной выползти в пригород и там искать себе жертв среди фермеров и сельскохозяйственной скотины.

Конечно, временами Система проводит рейды по выслеживанию и утилизации особо крупных и агрессивных стай, но полностью справиться с угрозой ей не удаётся. Да и не надо, в общем, поскольку собаки тоже приносят пользу, уничтожая поголовья обитающих тут же, в канализации, крыс. Не будь их, эти крысы давно бы уже хлынули в город. И пусть людям уже давно не страшна зараза, которую они разносят, но сам факт того, что мерзкие грызуны наводнят собой улицы, уже не говорит ни о чём хорошем.

Однако же факт оставался фактов – Сопротивление сумело проникнуть в канализацию и обосноваться тут. И, похоже, ни собак, ни крыс они вообще не боятся. Значит, можно резонно предположить, что часть канализации, в которой они обосновались, во-первых, не особо облюбована животными, а во-вторых – защищена крепкими стальными дверьми или ловушками. А скорее всего, и тем, и другим.

Значит, до того, как я на всё это добро наткнусь, надо придумать, как осободить хотя бы руки. Неразвязываемые узлы, да? Можно только разрезать? Ну вот и замечательно, из склизлых стен довольно часто торчат железные штыри, ржавые от влаги, об них можно попытаться верёвку перетереть. А для начала надо, вообще-то, освободить вторую ногу – что удивительно, мысль о том, как можно легко это сделать, почему-то пришла мне в голову только сейчас.

Долго сокрушаться я не стал. Преодолев брезгливость, опустился на колени и всем своим весом надавил на сиденье. Оно жалобно хрустнуло, но атаку выдержало. Я повторил свои действия ещё раз, стараясь не просто давить, но в буквальном смысле обрушивать вниз свою пятую точку. И, наконец, мои усилия принесли результат – вторая передняя ножка надломилась.

Дальше я просто расшатал её, и она сдалась. В итоге на моих ногах осталось по одной передней ножке, а задние вместе с сиденьем теперь валялись на склизком полу.

Я с удовольствием выпрямился, задев при этом головой низкий потолок. Так намного лучше. Не идеально, конечно, но хотя бы не приходится перемещаться загнутым в позу вопросительного знака, что уже неплохо. Так, а теперь руки.

Быстрый эксперимент показал, что идея со штырями была тупой. Нет, если долго тереть об них верёвку, она однажды сдастся. Но у меня нет этого времени. Туннель, по которому я иду, абсолютно прямой, и поймать меня в нём легче лёгкого. И это произойдёт, как только тот парень придёт в себя и предупредит своих о том, что я сбежал.