Я не желаю более назиданий, ободрений, пришпориваний, ибо сердце мое и без того кипит, не ведая покоя; мне надобна, напротив, колыбельная песнь, которую и нашел я здесь с преизбытком в моем Гомере.
тогда меня порою охватывает тоска, и я думаю: ах, если б мог я выразить все это, напечатлеть на бумаге то, что так полно, так горячо живет во мне, дабы образы эти сделались зеркалом моей души, подобно тому, как душа моя есть зеркало предвечного Бога!
Никогда ее губы не производили во мне такого головокружительного действия; казалось, они просто пили звуки, льющиеся из инструмента, и возвращали их в виде серебряных отголосков
Я слишком явственно чувствую, что вина за все лежит на мне одном. Нет, не вина! Довольно и того, что во мне сокрыт источник всех моих мучений, как некогда таился там источник всех радостей.
Я взбешен, я готов прибить мерзавца, поднявшего на них кощунственный топор! Будь у меня во дворе такие деревья, я, кажется, сам умер бы от горя, если бы хотя одно из них само по себе погибло от старости, – и вот я должен мириться с сим варварством! Одно утешительно, драгоценный друг мой: я не одинок в своем возмущении!
Я взбешен, я готов прибить мерзавца, поднявшего на них кощунственный топор! Будь у меня во дворе такие деревья, я, кажется, сам умер бы от горя, если бы хотя одно из них само по себе погибло от старости, – и вот я должен мириться с сим варварством!