Глава 3

Корн терпеливо ждет меня, уже прикрыв свою лавочку на внутренний засов. Сразу налил себе стопочку и продиктовал мне несколько абзацев, потом тщательно проверил. Нашел в тексте пару ошибок небольших и даже похвалил меня, что бывает нечасто.

– Хороший ты ученик, Ольг, не помню, чтобы кто-то так быстро схватывал учебу. И даже пишешь правильно целые предложения, в словах только много ошибок делаешь.

– Рад стараться! Нравится мне это дело, чувствую в себе способность к писарскому ремеслу! – с довольным видом отвечаю я на редкую похвалу старика.

Ну, чувствую себя реальным первоклассником за школьной партой, но времени много учиться нет, поэтому стараюсь побыстрее перескочить в серьезно грамотные люди по местным понятиям. Новые умения помогают запоминать правила местного правописания с одного-двух повторений. Чем неподдельно расстраиваю учителя, рассчитывающего на мою учебу в течении нескольких месяцев и получение серебра за каждое занятие.

Нравится старому денежку получать от своего единственного и прилежного ученика.

По его мнению, для полностью неграмотного – я очень быстро учусь, я тоже так думаю. Честно говоря, через две осьмицы обучения я могу писать примерно, как наш первоклассник в конце учебного года. Это, конечно, не очень круто, но приходится учитывать, что язык мне вообще не родной. Усложняет процесс и то, что портим мы не бумагу, а таблички с воском. На них писать сложно, потому что почти ничего из написанного не видно.

Так что с правописанием все глаза сломаешь, чтобы что-то разглядеть нормально. Портить бумагу – тут денег просто не напасешься. Корн обещает достать толстую тетрадь с хозяйственными записями из богатого дома, чудом пережившую Зиму в городе. Там можно писать между строками, теперь эти записи никому не нужны, должны отдать недорого.

Потом я решил, наконец, узнать, как жил мир Черноземья до начала завоевания Магами. Кто и чем правил, какая существовала религия и почему в таком грамотно построенном и эффективно эксплуатируемом городе настолько отстает промышленность. Это по моему пристрастному взгляду, теперь уже довольно понимающему за пару недель личного внедрения в трудовые процессы.

Корн серьезно задумался на мое предложение, это гигантская заявка на его знания с моей стороны.

Потом проверил свои запасы ресы и высказался в смысле, что рассказ будет долгий, ресы уйдет много, поэтому он может взять не меньше, чем целый дан за дополнительный рассказ.

– Раз урок уже закончен и еще требуется один дан на пополнение запасов божественного напитка.

Видя такое трехкратное повышение цены, я вступил в спор со старым прохиндеем. Предложил ресу купить сам и выпить вместе, выдать авансом дан за рассказ сразу. Мы пришли к консенсусу, я снабжаю его и себя горячительными напитками, а он честно рассказывает, что знает.

Просто поговорить и поделиться знаниями старику очень хочется самому, домой он никогда не спешит.

Про старые времена и что там вообще творилось.

Пришлось пройтись до лавочки, торгующей допоздна, через улицу и прикупить бутылочку, где-то на триста грамм, абрикосовой сорокаградусной ресы. По деньгам вышли те же три дана, зато я могу тоже выпивать, а не только любоваться, как дед прихлебывает напиток микроскопическими глоточками. В этот момент он напоминает таких же стариков, сидящих перед стопками в балканских рюмочных с самого утра.

Выпить немного с утра – это там символ наступившей пенсии, когда можно уже никуда не спешить.

К моему возвращению Корн очистил от всего лишнего добра стол, за которым я занимался. Однако, кроме пары стопок и кувшина с водой, появилась на нем и потрепанная рукопись в тяжелом кожаном переплете. Не видел ее ни разу, даже не догадываюсь, что это за фолиант. Высотой в десяток сантиметров и очень тяжелый на вид.

Я разместился наискосок от Корна и разлил ресу по стопкам, вырезанным из камня. Дед уверяет, что камень специальный, идеально передает вкус напитка, еще и улучшает его заметно.

Пора мне изобретать декантер для особо продвинутых любителей вина. Хотя, пожалуй, смысла в этом нет.

Эти несколько человек, кто может здесь себе позволить белое или черное астрийское, точно не сделают погоды, нет еще массового покупателя на этот товар. Вино везут в основном оттуда, в Черноземье около Астора нет подходящих каменных склонов, а у дворян-беглецов и школа виноделия старая осталось, и с правильными склонами полный порядок.

После спасения от Беды и трех лет безалкогольной жизни в Бействах, люди счастливы вволю попить любого пива и сидра. Неважно, что там со вкусом. Неважно, что пиво водянистое, а сидр – приторный. Главное, можно сидеть в симпатичном трактире, общаться с приятелями и просто радоваться наступившей мирной жизни.

Это именно то, чего не хватало людям в чужих землях на юге.

Эта возможность кажется необходимым условием спасения, символом пережитой трагедии, всем и каждому.

Мне тоже пришла пора расслабиться. Две недели сплошной спешки и нервотрепки изрядно помотали мне нервы. На меня так много навалилось проблем, что я успеваю выпить во дворе с соседями кружку пива и усталый падаю на свой удобный матрас.

Слава Богу, вчера до меня дошло, что так уж гнать лошадей точно не стоит.

Сначала я собирался развивать мастерскую интенсивным способом, задушить конкурентов и стать монополистом в производстве местного гужевого транспорта, чтобы зарабатывать побольше денег. Однако столкнулся с полной невозможностью грамотно объяснить тому же кузнецу, что мне вообще требуется.

Из-за сильно ограниченного словарного запаса мне придется еще несколько месяцев с ним общаться плотно, чтобы начать понимать друг друга.

А главное – не показать, что ему нужно сделать, подробно и досконально. Понял, что торопиться не стоит, да еще и чревато это проблемами. Никто не любит, когда его бизнес душат, противодействие может оказаться очень даже чувствительным. Времена на дворе еще такие, совсем не толерантные стоят.

Ведь я, по большому счету, чужак в городе и всем Черноземье, даже разговариваю еще со смешными ошибками.

То обстоятельство, что я гильдеец в почетной отставке, в мире бизнеса и торговли вызовет только смех, хотя и немного приглушенный. Про Гильдию никто плохо не скажет, но это небольшое утешение.

Я приблизительно понимаю, какие инструменты облегчат работу и ускорят ее. Это самое легкое – продумать, но отнюдь не заказать требуемое. А вот как выковать рессору нужного размера, с нужными параметрами – плохо и сам разбираюсь. Какая нужна сталь, сколько углерода в ней должно быть, какая температура необходима, как закалить ее, какая присадка даст необходимую упругость? Это знание я могу получить только опытным путем, за неизвестно сколько времени и огромное количество потраченных денег.

Кузнец Водер и сам сильно заинтересовался такой темой, чтобы получить упругую сталь и начать выпуск новой продукции. Но тоже говорит, что придется расширить кузню, поставить новую печь, усилить меха для подачи воздуха и прочее, прочее, прочее.

Все это он собирается сделать за пару лет постоянного труда, никак не раньше, так что и мне пора успокоиться.

Я начинаю понимать, сколько мне нужно времени на реализацию своего плана по постройке пассажирского варианта подводы. Много времени и гораздо больше денег.

Впрочем, это и хорошо на самом деле.

Вчера до меня только дошло, что есть объективные причины не спешить. В мастерской Крип сказал мне наедине, что пора сбавить обороты. И он меня не понимает, и работники тоже – чего я от них хочу. И, откровенно говоря, я и сам не полностью понимаю все процессы. Все же я не работал технологом, настоящим кузнецом или опытным в реальном производстве инженером.

Я ведь просто крутил гайки, совершенно умственно не напрягаясь много лет. Восемнадцатилетний опыт в автосервисе очень мне помогает в работе руками, но в новых для меня теоретических вопросах я пасую наглухо. Начинаю злиться сам на себя, потому что не могу внятно объяснить задачу парням или кузнецу. Да и просто знакомых слов не хватает, реально их еще даже не знаю.

– Все, хватит. Пришло время признать, что это слишком серьезное и сложное дело – совершить прорыв в технологиях средневековья, – признаюсь я сам перед собой и на душе становится сразу легче.

Придется идти вперед постепенно, самым таким экстенсивным путем. Улучшить постепенно наши инструменты, самое главное – внедрить пару болт-гайка. Это серьезно облегчит трудоемкость процессов в мастерской, заметно повысит производительность труда, и скорость сборки в несколько раз. Здесь есть похожая технология, детали собирают на шплинтах, для этого как раз шайбы и используют, еще регулируют возникающие люфты с помощью нескольких шайб.

На самом деле для нормальной жизни одному мне хватит и одного золотого в месяц, столько я зарабатываю сейчас. Если стать компаньоном Крипа, можно еще один-два золотых иметь, если мастерская будет преуспевать или даже просто нормально работать.

Этого уже хватит на вполне хорошую жизнь в Асторе. Может, и на жизнь с Гритой хватит, пока не знаю ее финансовых запросов.

Могу еще на боях заработать, только не очень хочу, просто держу в голове такой вариант – если припрет, конечно.

Завтра в Ратуше будет подведен окончательный финансовый итог моей работы на Гильдию. Возможно получение гигантской для меня суммы, решающей все мои проблемы на пару лет вперед точно.

Завтра и буду думать. Сейчас пора расслабиться и послушать интересного собеседника.

Старик поднес стопку к губам, с наслаждением принюхался к содержимому. Я жду реакции, Корн все же настоящий ценитель и сибарит. По местным меркам, конечно, не очень уж таким высоким.

– Не совсем то, что я предпочитаю, – задумчиво произнес он, почти окуная ноздри в ресу, – но тоже честный продукт, стоит своих денег.

– Не всегда же выдержанную несколько лет в дубовых бочках ресу пить! Нужно иногда жить попроще! – указываю я ему на явно излишнюю требовательность.

Мы одновременно втянули по чуть-чуть ресы на язык, подождали, пока кончик языка занемеет и только потом проглотили жидкость.

Немного посидели, потом Корн хлопнул ладонью, очень мягко, по толстому фолианту и спросил:

– Знаешь, что это за книга?

Я, конечно, этого не знаю.

Старик заулыбался:

– Само собой, теперь никто не знает. Только я один понял, что это такое, когда увидел на рынке в столице Гардии. Если тебе это интересно – запомни. И сразу – забудь!

Я слушаю молча, не прерывая учителя.

– Почему – забудь? Эта книга рассказывает о последних днях королевства Муклен. Автор близок к правящей семье и все события подает с этой точки зрения, что вполне понятно. Написана она на обработанной телячьей коже, рецепт чернил уже утрачен. Но посмотри, какая выделка страниц, какие яркие до сих пор записи!

Корн аккуратно развязал обычные веревки, пояснив, что сам их поставил. Прежние кожаные ремешки давно срезаны из-за украшений на них. Осторожно раскрыл фолиант, показав мне первую страницу.

Да, для почти ста пятидесяти лет хранения текст определенно хорош. Левая половина страницы желтого цвета, правая половина – зеленого.

– Интересно, почему такая расцветка?

– Это цвета королевского знамени Муклена. Получается, этот фолиант – настоящая придворная летопись королевства. А что пишут в таких книгах? Восхваляют своего правителя, в основном, конечно, – делает вывод Корн. – Но это особый случай. Каждый лист описывает два-три месяца правления славного, богом избранного короля Гундеха Шестого. Здесь семнадцать листов, последний написан накануне решающей битвы под столицей королевства. По времени – это сто пятьдесят четвертый год правления династии. Тебе эти имена ничего не скажут, как и всем остальным черноземельцам. Только такие книжные черви, как я, и еще пара старых любителей древних рукописей могут прочитать такую книгу. Могли, конечно, ибо вряд ли они пережили Беду, – поправил самого себя учитель.

– Как связан твой, без сомнения, интересный рассказ про старую рукопись с историей победы Магов? – пришлось направить Учителя в нужное мне русло.

– Как связана? Очень непосредственно, ведь это взгляд, пусть очень официальный, на то, как развивались события. Как Маги со своей армией захватывали одно королевство за другим. Пока дело не дошло до последней битвы в истории завоевания трех северных королевств. После победы в битве под стенами столицы взгляды победителей обратились на земли Черноземья. И еще через год власть Магов прочно укрепилась и на них. Новые хозяева Севера не могли оставить без внимания Черноземье. В нем проживало больше людей, чем во всех трех дальних королевствах. Оно являлось житницей и кормилицей для северных земель, меняя продукты на руду и лен. Более того, в нем скопилось огромное количество потерявших все дворян с Севера.

Корн отпил малюсенький глоток из стопки и замолчал. Через полминуты собрался с мыслями и продолжил:

– Без завоевания Черноземья война не имела никакого смысла для новых властителей. Не особо плодородные земли Северных королевств не могли досыта прокормить их жителей. А экономически более развитое Черноземье могло просто задушить своих соседей. Многочисленные местные дворяне и так не собирались оставлять в покое новых соседей- завоевателей. Остатки разбитых благородных северян не могли думать ни о чем, кроме мести и возврата родовых замков.