Название: Сантехник 2

Автор(-ы): Иннокентий Белов

Ссылка: https://author.today/work/342168

Глава 1

Через восемь местных месяцев я уже так совсем не думаю.

Иллюзии и надежды здорово так подразвеялись у не такого уже новичка в новом для себя мире.

Да, именно столько времени я прожил в этом мире и можно сказать, что уже вполне себе неплохо вжился в окружающую меня действительность. Ношу и главное, что умею это правильно делать, местную одежду с красивым кожаным поясом для всякого добра вместо карманов, вполне разбираюсь в здешней незамысловатой кухне и однообразной выпивке в трактирах города.

А самое главное во всем этом, что могу разговаривать, пусть не бегло, однако с полным пониманием вопроса и даже немного шутить.

Что оказалось особенно не просто, с юмором в этом оперативном районе Дикого поля все не так хорошо обстоит, как на родной Земле. Только я его стремительно развиваю, такое интересное всем знакомым стражникам направление разговорного жанра.

Могу даже выступать с представлениями, смешить народ простой и не очень.

– Ну, это я немного загнул, еще всех нюансов языка я, конечно, для такого дела не освоил, могу промахнуться и попасть впросак, особенно с непростыми зрителями, – признаю сам себе.

А попадать впросак в этой части уже знакомого мне мира очень не рекомендуется, особенно если ты из простонародья.

И еще имею для своего мнения о надежности крепости определенно весомые основания.

На своей лично шкуре все прочувствовал; и надежность крепости, и проблемы с ней во время обороны, и даже явную бестолковость, присущую ее командирам со своими приказами, часто просто дебильными.

И вообще немного изучил весьма непростую местную жизнь в той самой Великой Империи, которая занимает почти треть континента. Если бы не серьезные горы, стоящие на пути расширения, наверно, что заняла бы весь материк, а так соседние королевства и даже Вольные Баронства как-то еще держатся.

Находятся под влиянием, конечно, однако еще официально независимы.

Восемь местных месяцев – примерно, как девять с половиной на родной Земле, длиннее на одну пятую примерно. По тридцать шесть дней в каждом, здесь все делится и умножается на шесть, такая простая мера счета принята в Империи.

Зато месяцев так же двенадцать имеется, как на родной Земле.

Сама Земля вспоминается все реже и реже, только иногда приходят во снах отец и мать.

– Эх, знали бы они, где их сыночек снова армейскую лямку тянет? Опять в армейских шмотках, включая кольчугу и даже шлем по уставу на голове надет, – приходят в голову иногда такие сравнения.

Тогда бы хоть немного успокоились, что не в сырой земле лежать изволит, а еще довольно активно борется за свое здоровье и общее выживание во время приступов нелюдей и боевых выходов им же в тыл.

Что сын не умер, не похитили его черные трансплантологи на органы за цветущий внешний вид и очень хорошие анализы, сданные недавно в поликлинике по месту жительства.

– Просто оказался не в том месте и не в то время – вот и все, очень сильно не повезло ему в прошлой жизни, – вот что мне нужно признать откровенно.

А, если бы увидели родители с каким именно оружием в руках служба несется, то очень удивились бы еще раз.

– Зачем сынок, стоя и прохаживаясь время от времени по капитальной такой стене могучей крепости, опирается на двухметровое копье с широким наконечником и бдительно осматривает подступы к этой самой стене? – спросил бы отец.

Да, только такое оружие можно использовать в имперской армии по уставу, все мои просьбы поменять его на трехметровое, которым мне гораздо удобнее с моими длинными руками и очень нерядовым ростом работать, которым сильно безопаснее орудовать в бою, сурово отметаются на корню.

В армии Империи все очень формализовано, никаких отклонений в любую сторону не допускается и кажется, что принятый единообразный вид – это самое главное условие победы в бою.

Для наших туповатых начальников – несомненно все так и обстоит на самом деле.

За этой однообразностью следят очень строго, да и вообще армия Империи – это именно то самое место, где спорить с начальством совсем не стоит. Опять же физические наказания очень приветствуются с выдачей плетей по шесть, двенадцать и двадцать четыре удара. Последнее наказание – это, конечно, за уже серьезные проступки.

Начальники когорт и прочих отрядов с дворянскими начальными титулами и приставками "норр" – отличаются крайне повышенным и болезненным самомнением, еще исходят откровенно смешной любовью по разнообразным громким и пышным ритуалам.

Ну, воюет армия все-таки достаточно неплохо по факту, учитывая, что противостоят ей совсем неорганизованные толпы дикарей, как тут называют орков-нелюдей. Что-то навроде организации тех же римских легионов в сильно упрощенном варианте, за счет какого-никакого порядка неплохо держит строй и уверенно теснит более сильных физически и гораздо более смелых нелюдей.

Орки и точно – беззаветно отчаянны и прямо рвутся погибнуть в бою, особенно те, которые уже постарше выглядят.

Есть у них такое поверие, что нужно погибнуть именно в бою, чтобы со славой уступить дорогу молодому поколению. Да и срок жизни у этих не очень мне понятных существ около тридцати- тридцати пяти лет всего. Зато уже в десять лет они набирают свои шестьдесят килограммов и могут справиться один на один с взрослым мужиком.

Если он совсем ничего не может в единоборствах с оружием или никакой борьбе не обучен.

Хочешь воевать, как тебе удобно – милости просим в егеря, совершающие вылазки на вражескую территорию, к ним никто не прикапывается за оружие и внешний вид. Только я туда вообще не хочу, смертники они конкретные, ведь воевать с нелюдями на гиеноконях и рогатых козлах безо всякой поддержки в чистом поле – совсем гиблое такое дело. Снесут и растопчут на раз, да и убежать никак не получится от хищной лошади, а особенно – увернуться от тяжелой орочьей стрелы.

При любой встрече в этих проклятых, прокаленных лучами местного светила степях.

Поэтому я продолжаю стоять с определенным удовлетворением своей нынешней жизнью на все том же привычном посту, медленно обходя добрые триста метров стены каждые пять минут, как положено по местному уставу.

– Сегодня как раз мой последний день на службе Империи, очень радующее меня в душе событие.

И тому радуюсь, что служба заканчивается, я выхожу на дембель окончательно и бесповоротно. То есть так решил для себя уже давно. И еще тому, что смог серьезно помочь себе в будущей жизни именно через неизбежную здесь военную службу.

– Ведь кем я был всего восемь месяцев без шести дней назад? Да просто никто и звать никак! – вспоминаю первые дни в новой крепости.

Не умеющий разговаривать подозрительный человечек без внятной истории, не знающий почти ничего про местную жизнь? Да еще оказавшийся в прифронтовой полосе наступающей огромной орды людоедов во время военного положения! Убежавший из взятой штурмом крепости, ладно хоть предупредивший о ее захвате первых встреченных воинов.

Которые потом же и сослались на мой невнятный из-за незнания языка доклад, так как саму крепость никто так и не увидел.

А вот теперь легальный гражданин Империи, уже с заслуженным статусом воина, пусть и на самом начальном уровне.

Ну, это уже в разговоре с другими опытными старослужащими мне могут указать на мой не полный статус воина, расспросив перед этим про фактическую службу. Остальным жителям Империи вполне хватит моей бирки на кожаном шнурке и бумаги с печатью в непромокаемом мешочке на груди.

И еще, конечно, копья в руках и палаша на поясе, это самая отличительная внешне статья. Раз воины в отставке должны всегда смотреть за порядком вокруг, носить оружие им дозволено высочайшим повелением самого Всемилостивейшего Императора Плугина Шестого.

Это так на земном языке звучит его пышный титул.

– И никаких ограничений в этом самом оружии не определено, хоть заводи подводу и перевози на ней весь свой арсенал, если, конечно, захочешь и деньги солидные для такого выпендрежа имеются в кошеле.

Однако с деньгами в кошеле у рядового служаки всегда имеются определенные проблемы, плата от Империи выходит ровно такая, что ноги не протянешь, но и сильно сыт не будешь.

Если успел завести семью, то рассчитываешь на так себе кормежку на самой службе.

Если еще одинокий, то радуешься жизни с приятелями по дешевым трактирам.

Так получилось, что я отслужил первый положенный контракт на полгода и еще, пока не подошли новые части из центра Империи, подписал новый контракт с возможностью его разрыва в любое время по желанию начальства.

Есть такое условие в этом договоре, все больше для коррупционной составляющей такое положение придумано.

В этот момент про новые войска еще не было ничего известно определенно, когда они появятся. А оставшиеся в подчинении командования силы в крепости оказались настолько минимальны, что подписывали абсолютно всех, кто может хоть как-то держать оружие в руках.

Тут, без всем известного героя долгой осады крепости нелюдями, никак было не обойтись.

Это я себя имею в виду конечно.

Совсем на птичьих правах подписал, однако с определенными всеми артикулами Империи условиями. С этим бумажно-бюрократическим делом здесь очень строго все обстоит, если понимаешь, как отстаивать свои права.

Ну, если башка варит и немного уже грамотный, а я на своей службе все азбуку учил местную и быстро научился читать более-менее. Из своей когорты вообще единственно грамотный, ну еще ее заместитель командира, который выслужился не из дворян, а из своего простого брата, считается таким же умником. Правда, он совсем едва-едва пишет и читает, все меня зовет на помощь постоянно, поэтому статус у меня сильно выше простого рядового вояки.

Отслужил два контракта – становись полноценным жителем сильной страны, наказать которого можно только по закону и решению суда, а не волевым решением проезжающего мимо аристократа, которому внезапно не понравилась твоя довольная физиономия.

То есть такая дыра имеется в законе, что не полностью отслужил полгода начального контракта и еще шесть лет уже настоящего профессионального, а только подписал такие контракты по службе.

Первый контракт дает тебе положение воина первой ступени, однако со многими обидными оговорками, как еще только ученика, зато после подписания второго ты уже получаешь все права сословия воинов.

– Выходит так по моему виду и бумагам, будто я уже шесть лет оттянул не просто в казарме, а на самых опасных для жизни местах службы. На самом деле – отслужил всего полгода и еще немного больше месяца, когда вышел в отставку хитрым способом, про который додумался раньше. Додумался, только им делиться ни с кем не стал, – улыбаюсь я сейчас на посту.

Это, впрочем, никому из моих новых приятелей и так не нужно, все рады продолжить службу, раз уж каким-то чудом выжили после суровой осады основной крепости. Сословие воинов стоит гораздо выше по положению самых по жизни бесправных крестьян и ремесленников, где-то на уровне с купцами Империи.

А в таком месте, как очень далекая провинция Империи со всеми ее многочисленными параграфами, титулами и сословиями, оказаться по своему положению полноправным воином – это очень дорогого стоит.

Девятнадцать из двадцати жителей огромной страны свою руку отдадут, чтобы подняться на такой уровень и детям таким образом будущее полегче обеспечить. Если даже воин в отставке подался в землепашцы, так просто его уже не ограбишь волевым решением какого-то Норра, как крестьянина обычного.

Прошаренный по жизни ветеран может даже дворянина и его слуг прибить, и еще даже по суду правым оказаться. Если дворянин сам явно палку перегнул, конечно, и судью не успел подкупить за дорого.

И если хочешь путешествовать по всей территории Империи свободно и не возбраняемо, другого варианта не имеется абсолютно. Поэтому и пришлось мне пойти на определенную хитрость, чтобы со мной быстро начальство разорвало контракт, ибо на такое решение у него тоже ограниченное только время есть.

Если ты не дворянин, не купец с имперскими бумагами и не ремесленник высокого уровня, работающий на корону, тогда только бывшим воином ты можешь шагать по ухоженным дорогам и тропинкам огромной страны. Поддерживать порядок вокруг своим умением тоже твоя прямая обязанность, зато и проживание на постоялых дворах с питанием стоят гораздо меньше, чем остальному народу, а то и совсем бесплатно.

Основной части населения – крестьянству покидать места проживания без своего хозяина строго воспрещено, а после двадцати четырех плетей, неукоснительно выдаваемых палачами за такое преступление – выжить шансов очень немного.

Понятно, что имперских чиновников и остальной чиновной братии эти запреты тоже не касаются, однако это уже совсем малый такой процент грамотного населения получается.

Подписал контракт, когда сам тщательно прочитал стандартную форму и заверил настоящей подписью, как уже хорошо грамотный, на самом деле редчайший случай для рядового чина армии, мужчина. Редчайший – это среди рядового сословия, хотя и среди младших командиров народ едва-едва читать умеет, а уж пишут все, как курица лапой. В основном это просто выслужившиеся из рядовых и счастливо выжившие в боях взрослые и матерые мужики в железе.

Кому повезло остаться целым после многочисленных ранений во множестве боев.

В свою последнюю смену на службе собираюсь отстоять ее без всяких ненужных проблем и залетов, ибо моя негласная хитрость уже явно распознана начальством и очень их не радует, поэтому возможно сильно предвзятое отношение именно ко мне. Осталось побыть часовым четыре часа, потом мы сменяемся с наряда по охране стен Датума, заканчивается день и вместе с ним заканчивается моя недолгая служба в крепости на очень дальней окраине Империи.

В имперской армии залетом является все, даже короткий разговор со знакомым парнем на соседнем посту в наряде, то есть на стене, где мы с ним сходимся нос к носу.

Поэтому, когда мы сходимся время от времени с одним из приятелей из соседней когорты, стариной Пальтрумом, только улыбаемся друг другу и жестами издалека показываем, что все нормально. Все нормально, а скоро пирушка с парнями, моя отвальная по случаю выхода на гражданку.

Мало ли, если начальство греет уши рядом, есть у них такая возможность подойти незаметно с проверкой на стены, и оно этим делом любит пользоваться.

Все выжившие приятели остаются служить в крепости, очень этим довольны и мне постоянно предлагают продлить стандартный контракт. Нравится народу мой веселый нрав и постоянная способность шутить и балагурить, особенно мои анекдоты про наших начальников из моей прежней жизни.

Получается их переводить в местную реальность без особой потери юмора.

С моей легкой руки несколько крылатых фраз гуляет по крепости, про "стражник спит-служба идет" и еще не одно такое же.

Да и в бою я хорош, не раз быстрыми ударами копья спасал жизнь и здоровье своим товарищам рядом, теперь еще больше опережаю нелюдей по скорости и реакции, почти не уступая им в силе.

Много пришлось тренироваться на учебном поле, с копьем у меня дело сразу хорошо пошло. Вот со стандартным армейским палашом уже не так быстро начало получаться, очень уж мои навыки из кендо отличаются от здешней манеры работать с таким железом. Здесь никто не бьет на опережение, ну, если среди рядовой служивой скотинки, положено просто и тупо размахивать железом, чтобы выиграть немного времени, пока подойдет на помощь подмога и твоя родная когорта ощетинится копьями.

Командиры из дворян, наоборот, очень даже умело машут своими палашами и саблями, как можно назвать на земной манер их холодное оружие. Учились этому делу с детства, хорошо, что проводить схватки с рядовым составом даже не думают, считая всех нас почти такими же навозными червями, как обычных крестьян.