Второй дом натальной карты определяет, что нужно знать о себе, чтобы покрыть базовые потребности и чувствовать себя в достатке и безопасности. И какими своими качествами нужно воспользоваться для восполнения, если в какой-то момент ресурс был растрачен.
Этот зал оказался совсем не похож на предыдущий. В Первом доме все казалось пропитанным биологией, а здесь очень уютно пахло едой. Огромная студия с высоким потолком была отделана в светлых тонах, с левой стороны стоял буфет. Какой только еды здесь не было! В плетеных корзинках в изобилии лежали фрукты: бананы, яблоки, груши, папайя – первое, что заметила Ирма. Дальше стояло несколько блюд на высоких ножках: розовый зефир, яблочная пастила, медовая пахлава с орешками и печенье разнообразных форм были укрыты стеклянными клошами. Сглотнув слюну, Ирма посмотрела на своего проводника.
– Угощайся! – предложила Магха.
Подойдя к ряду с фруктами, Ирма искала, на чем остановить свой взгляд. Чего ей хочется именно сейчас?
– Дуриан? Здесь есть дуриан? – девушка не веря своим глазам дотронулась до острых колючек крупного плода.
– Нож и блюдца в ящике стола, – Магха словно прочитала мысли Ирмы.
Сделав надрез в колючей впадине и раздвинув толстый панцирь дуриана, девушка принюхалась. Свежий фрукт источал легкий приятный аромат. В пяти лопастях таилась нежная зрелая мякоть. Выложив ее ложкой на тарелку, Ирма села за большой круглый стол в центре студии, за которым свободно уселась бы большая семья.
– Нет ничего вкуснее на свете! – Ирма наслаждалась каждым кусочком. Вкус плода походил на взбитое сливочное мороженое высокой жирности. Ирма была фанаткой дуриана, и ей казалось, что им можно угощаться вечно.
– Не зря его называют королем фруктов, – улыбнулась Магха.
Ирма ела и разглядывала всё вокруг. На стене рядом с буфетом было множество семейных фотографий из её жизни – родственники, которых она знала и видела: бабушки, тети, дяди, родители.
– Откуда здесь фотографии моей семьи?
– Мы же находимся в твоей карте, во Втором доме. Здесь хранятся все впечатления, что ты прожила в детстве, связанные с окружением родных людей, среди которых ты росла и воспитывалась, – ответила Магха. – Здесь же формировалась твоя самооценка и отношение к собственным и материальным ресурсам. Всё, что могли предоставить тебе родители, они предоставили. Сколько у них было любви, они отдали. Но в дальнейшем твоя самооценка зависит только от тебя, от твоей способности достойно отстаивать своё место в жизни. Именно с самооценки начинается история всех твоих событий.
– Как же мне понять, в порядке ли у меня с этим делом? – уже догадываясь, что все далеко не в порядке, спросила Ирма.
– Умеешь ли ты в общении с любым человеком выставить границы: как с тобой можно поступать, как нельзя и как нужно? – Магха внимательно посмотрела на Ирму.
– Никогда не думала об этом. Общаюсь по наитию, а потом страдаю, что чувства задеты, а границы нарушены.
– Люди общаются с нами так, как мы разрешаем им это делать. Если условия не соблюдаются, то мы прекращаем общение – если есть понимание самоценности. Если же его нет, то продолжаем терпеть такое отношение.
– Личные границы… хм… – Ирма задумалась, но делиться своими размышлениями пока не торопилась. Она продолжала разглядывать семейные фотографии. Заметила, что дедушек, про которых мама много рассказывала, но Ирма не успела застать их живыми, почему-то не было. Странно.
– Здесь фотографии не всех родственников? – спросила Ирма.
– Вся генеалогия полностью находится в Двенадцатом доме. Там ты увидишь своё родовое дерево, узнаешь корни своего рода, в который пришла с определенной целью, – Магха с таким удовольствием рассказывала про семью Ирмы, что было заметно, что это одна из её любимых тем.
– А ты чем здесь занимаешься? – поинтересовалась Ирма у Магхи.
– Через Второй дом я собираю всю информацию в течение дня. Все внимание направляю на материальные ресурсы: мне важно, чтобы в этом вопросе был полный порядок, чтобы каждый день был в достатке. Посмотри на это, – Магха показала на буфет, – если в доме нет еды, я теряю равновесие. Если в кармане пусто, я только и думаю о том, как пополнить кубышку, чтобы энергия шла дальше по другим Домам.
– Получается, чтобы ты была спокойна, ты не должна думать о ресурсах? – сделала вывод Ирма.
– Конечно! Совсем не думать я все равно не смогу, такая уж моя судьба в этой карте. Но пока я в достатке, энергия может двигаться дальше по всей карте.
– Неужели с этой огромной задачей ты справляешься сама? Или тебе кто-то помогает?
– Исключительно сама! Я не могу кому-либо передать управление. Иначе зачем я здесь?
Если Магха передает ответственность в другие руки – это не настоящая Магха.
Если Магха позволяет нарушать ее личные границы – это не настоящая Магха.
Если Магха не ценит себя, оставаясь на вторых ролях – это не настоящая Магха.
– Ты невероятная! Никого подобного я еще не встречала, – снова комплимент сам собой вырвался у Ирмы.
– Благодарю!
– Наверное, у тебя очень крепкие корни, раз в тебе столько силы?
– Про семью вообще отдельная история: я всегда чувствовала, что у меня особая задача в роду. Что я не хочу жить так, как принято в семье. От этого я ощущала себя чужой и не понятой. Я взрослела, и вместе со мной росло желание покинуть родные земли, уехать из дома как можно дальше. Я не была намерена продолжать семейные традиции, наоборот, я хотела внести новое. Ведь на молекулярном уровне задача Магхи – перезаписать код ДНК для передачи новой информации своим потомкам.
– Отказаться от семьи и сделать все наоборот? На это не каждый решится, – с грустью вздохнула Ирма. – Я, например, до сих пор зависима от своей семьи.
– Тебя тяготит эта зависимость?
Ирма промолчала, отведя взгляд в сторону. Она сама себя не понимала: после рождения Никона ей пришлось жить вместе с мамой, отчего в отношениях стало расти напряжение. С одной стороны, она ощущала, что должна помогать маме, переживала за неё, но в тоже время хотелось сбежать куда подальше – контроля было слишком много.
– Мне ещё предстоит разобраться в этом вопросе…
Ирма доела дуриан, убрала за собой и попросила разрешения у хозяйки осмотреть студию.
По правую сторону в стене было утоплено множество одинаковых маленьких сейфов – наверное, несколько тысяч, если не больше.
– Что здесь хранится? – спросила Ирма.
– Твои детские воспоминания.
– Их можно открыть?
– А ты готова вспомнить то, что давно забыла, даже если это не самое приятное?
Каждый сейф был подписан, и Ирма с интересом читала надписи: «Мне пять лет», «Брат со Стасом встречают из сада», «С папой в деревне», «Щенок Белок», «В больнице»… У Ирмы разбежались глаза в поисках тех воспоминаний, которые ей хотелось бы освежить в своей памяти и снова вернуться в детство.
– Выбирай наугад, так даже лучше. Сознание само найдет нужное воспоминание, – подсказала Магха.
Ирма подошла к сейфам и, зажмурив глаза, ткнула наугад в ящичек. Открыв глаза, увидела, что палец стоит на строчке «Мама, не надо». Что там может быть? Ирма ничего такого не помнила…
Она открыла сейф, внутри зияла пустота. И вдруг Ирма почувствовала себя маленькой девочкой, играющей в «больничку».
1989 год
Скромная советская трёхкомнатная квартира. Полуденное солнце заливает кухню, где постоянно что-то варится, жарится, тушится.
Мама приготовила обед и позвала на кухню свою пятилетнюю дочку. Девочку оторвали от игры в самый увлекательный момент: в её больнице шла операция по пришиванию уха медвежонку, зайцу мерили температуру, а кукла Катя принимала невкусное лекарство. Маленький доктор даже думать не хочет о еде, пока идет спасение пациентов…
Но мама настойчиво зовет ребёнка обедать:
– Ирма, иди есть, кому я сказала?!
– Мама, я играю!
– А для кого я варила? Иди есть немедленно! – голос мамы начинал наполняться раздражением.
– Мама, я не хочу кушать, можно потом?
– Остынет! Иди есть, иначе выброшу все твои игрушки! – мать уже не на шутку разозлилась.
Расстроенная и без аппетита, Ирма села за стол:
– Гуляш и суп! Ешь!
Девочка наколола вилкой кусок тушеного мяса, которое ей совершенно не хотелось есть, и начала думать, что после того, как пришьёт медеведю ушко, ему надо сделать укол радости и дать горсть витаминов для скорейшего выздоровления. А зайчику надо положить грелку, тогда голова не будет болеть.
Но её раздумья прервались маминым возмущением:
– Ты что не ешь, долго тут будешь вилкой ковырять?
– Мамуля, я не хочу кушать, – чуть ли не в слезах Ирма просила маму не заставлять её есть.
– Я что, зря готовила? Ну-ка, чтобы сейчас же все съела! – мама заскрипела зубами, сжимая челюсть, и кулаки, упертые в бока, говорили, что она уже очень разозлена.
К горлу подкатывал страх, девочка знала, что в таком состоянии маму нельзя трогать, когда она такая, лучше ее не видеть и не слышать… Пересиливая себя, Ирма начала кушать. По детской щеке потекла соленая слеза, комок в горле мешал проглотить мясо. Мать стояла над душой, грозно следя за тарелкой дочери, но увидев слезы, взорвалась криком:
– Ты почему, паскуда, не ешь?
Ирма сжалась от страха. Первая мысль была – сбежать из-за стола, что она инстинктивно и сделала. Девочка забилась в угол в коридоре, из которого, если придется, можно будет выбежать в подъезд ради спасения. Маленькое хрупкое тельце задрожало в страшных конвульсиях, когда за спиной она услышала:
– Я тебя сейчас зарежу…
Обернувшись, она увидела маму с огромным ножом в руке. С искаженным злобой лицом она двигалась в сторону дочери. Сквозь слезы девочка заметила в другой руке у мамы красное ведро.
– Если ты сейчас же не сядешь за стол, я порублю тебя на куски!
Маленькая девочка, закрыв лицо ладошками, закричала что есть силы: «Мама, не надо!»
Сделав глубокий вдох, Ирма открыла глаза – она снова стояла у открытого сейфа. Молниеносно захлопнув маленькую дверцу, Ирма отошла к столу.
– Боже, зачем я только это вспомнила? – сердце бешено колотилось, даже дышать было тяжело.
– Ты же сама решила покопаться в своем детстве. На самом деле воспоминания очень нужны. Они расширяют осознание собственной целостности, – пояснила Магха.
– Каким образом?
– Проживая прошлый момент, ты анализируешь тот свой опыт и закрепляешь пережитое. Очень часто в воспоминаниях есть источник жизненных сил, они помогают прочувствовать свою уникальность.
– Да какой же тут источник сил? Все детство меня заставляли есть, а однажды так вообще произошел этот ужас, – чуть не плача, произнесла Ирма.
– Жизнь не может состоять из сплошных радостей и приятных ситуаций. Негативные воспоминания приходят, чтобы ты, наконец, могла освободиться от них. Они как незаконченная история, которой нужен финал. Игнорировать болезненные воспоминания – это отрицать какую-то лучшую частичку себя.
– И что, теперь жить и помнить все это? – с сарказмом выдала Ирма.
– Нет! Все свои чувства и переживания тебе лучше высказать, вынести их на всеобщее обозрение. Таким образом они потеряют почетное место в твоей памяти.
– Да ни за что! Никогда! Никогда я этого не сделаю! – закричала Ирма. – Меня Никон уже потерял, ребенок ждет меня! Я домой хочу! Как мне отсюда выбраться?
– Никак, пока не найдем Ашлешу, – хладнокровно ответила Магха.
– О боже!
В глубоком отчаянии Ирма подошла к окну и отодвинула легкий тюль, свисающий до самого пола. В ночной глуши бушевала буря, за горизонтом все чаще и чаще сверкала молния. Но что там происходило, Ирма не замечала, так как была полностью погружена в свои мысли. Она поняла, что придется принять все условия игры, в которой она сейчас оказалась, иначе зачем все это? Может быть, именно этот опыт приведет ее к лучшей версии себя?
– Хорошо, я сделаю все, что потребуется! – твердо сказала Ирма.
– Смелая! – похвалила ее Магха.
– У меня нет выбора. Сколько можно жить, не понимая саму себя?
Магха только молча кивнула в ответ и подошла к стене с сейфами:
– Посмотри сюда!
И только сейчас Ирма заметила в центре стены нишу без сейфа.
Внутри ниши стояла интересная конструкция: стеклянные, размером с ладонь, песочные часы, заключенные в рамку, висели в воздухе. Рамку с правой и левой стороны удерживали распорки, уходящие в стены ниши. Похоже, что рамка и распорки были внутри полые, как трубки, по которым циркулирует воздух.
Рассмотрев фигуру, она заметила, что вместо песка в нижней части часов была вода, а в верхней светились искорки, освещая часы. Ирма осторожно дотронулась до стекла, ожидая, что можно обжечься. Но прикосновение оказалось приятно теплым. А с той стороны, где вода – прохладным.
– Огонь и вода в одном флаконе? Разве такое возможно?
– Безусловно! Так же, как в тебе есть мужская и женская энергия, капля матери и искра твоего отца. Ты сама как этот флакон – Стабилизатор ресурса. Но, к сожалению, у тебя где-то перекрыта энергия, и она не поступает в Стабилизатор ресурса уже очень давно.
– Как давно? – спросила Ирма, надеясь, что ответ поможет найти разгадку.
– С твоего детства точно. Позже случалось, что энергия возвращалась, но ненадолго, и Стабилизатор вновь прекращал свою работу.
– Найти этот затык и восстановить течение, чтобы ресурс работал как часы, возможно? Может ли это быть связано с семьей? – Ирма глубоко задумалась.
– Да, напрямую. Ресурс всегда идёт сверху вниз, от родителей к детям, ни в коем случае не наоборот. Что-то произошло в семье, что ты не можешь принять от рода, но оно с тобой. Где-то остановилось течение энергии от родителей.
– Что же это может быть?
– Поиск Ашлеши выведет тебя за пределы привычного мышления. Думаю, что пройдя по карте и вернувшись сюда, ты увидишь изменения в собственных ресурсах и самооценке. – Магха подмигнула Ирме.
– Хорошо. Почему время здесь идёт наоборот? – Ирма снова взглянула на часы, на которых было уже три часа ночи, и решила, что пора найти и этому явлению объяснение.
– Здесь нет понятия времени. Одни и те же события могут происходить как за считанные мгновения, так и растягиваться на долгий период.
– А как же ориентироваться в пространстве?
– Время – это иллюзия. Прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно. Мы можем находиться в прошлом, вспоминая какие-то моменты, или в будущем, строя бесконечные планы. Но стремясь к целостности, важно находиться в настоящем моменте.
– Здесь и сейчас! Здесь и сейчас ищем Ашлешу! – воскликнула Ирма.
– Да, мы совсем про нее забыли за разговорами. Но мне кажется, ее здесь нет, иначе мы бы уже заметили ее, – сказала Магха.
– И куда мы отправимся дальше? – к Ирме вновь вернулось любопытство.
– Дальше тебе придется идти самостоятельно.
– Как это? Одной? Куда? Я же ничего здесь не знаю! – Ирма не ожидала такого поворота.
– Следующий этап тебе необходимо пройти в одиночку. Для того, чтобы понять, какой тебе нужен навык.
– Навык? Для чего? – непонимающе спросила Ирма.
– Когда ты восстановишь свой ресурс, каким образом ты будешь его использовать, знаешь?
– Нет.
– Чтобы врачу выбрать скальпель или стетоскоп, ему важно знать, кто он, педиатр или хирург, – пояснила Магха.
– Вот оно что!
– Да, поэтому ты и пойдешь дальше одна.
– А если я заблужусь, испугаюсь или со мной что-то случится? – продолжала сомневаться Ирма.
– ЛЮБИ И ЦЕНИ СЕБЯ! И тогда с тобой ничего плохого не случится! – дала напутствие Магха.
– И все?
– Это огромная сила! Когда ты поймешь ее, поймешь и смысл этих слов.
– Благодарю тебя!
Магха взъерошила свои роскошные волосы и достала какой-то предмет. Подойдя к Ирме, взяла ее за руку и вложила в ладонь прозрачную капсулу, точно такую же, какую они нашли в чаше Гигеи. Только, в отличие от первой, она светилась светло-голубым цветом.
– Это цитозин – молекула хромосомы ДНК. Тебе необходимо собрать еще восемь штук, чтобы понять свою природу.
– Для чего они нужны?
– Обо всем узнаешь потом, – Магха положила руки на плечи Ирмы. – А теперь пора идти дальше!
После этих слов Ирма заметила, как в зале появилось несколько коридоров.
– Куда они ведут? – поинтересовалась девушка.
– В другие сферы твоей жизни. Проводники не существуют сами по себе. Сообщаясь друг с другом, мы создаем энергию, образуя нейронные связи.
– В какой Дом я отправлюсь?
– В тот, где зарождаются навыки, – и Магха подвела Ирму к проходу. – Тебе сюда. Мы еще увидимся с тобой.
Впереди снова зияла бездна, и Ирма, зажмурив глаза, вновь шагнула вперед.
О проекте
О подписке