-3-

Пролетел еще один год. Моя карьерная лестница казалась мне сплошь усыпанной розами: инспектор Маллинг уже имел беседу с руководством ФБР о моей скромной и талантливой персоне «лучшего аналитика», меня ждали по исполнении 21 года звание и новая серьезная работа. Вот только аналитика моя, к несчастью, не распространилась на жизненные реалии, и пришлось вспомнить о том, что у роз есть шипы…

В одно осеннее, туманное и сырое утро в мою квартиру постучался посыльный, передав краткую записку: «Сегодня в 7 у аббатства. Есть информация по давнему делу». Я была жутко удивлена и заинтригована: ни подписи, ни разъяснений. Почерк смутно знакомый, но у многих ребят из отдела был такой же не слишком разборчивый. В конверте с запиской был обнаружен лепесток орхидеи, заставивший меня насторожиться. В памяти что-то смутно мелькало, какой-то тревожный звоночек, но никак не удавалось понять, что не так.

«Кажется, воскресный вечер обещает быть довольно занимательным!» – подумала я, соображая, о каком деле может идти речь – благодаря аналитическим сводкам, которые я и делала, через мои руки проходил огромный поток информации, а нераскрытых дел в любом отделе хватает. С нетерпением ждала вечера, чтобы узнать, что меня ждет. Знала бы я, что будет дальше…

Уже за 20 минут до назначенного срока я была около места встречи – внимательно осмотрела территорию, но ничего подозрительного не обнаружила. На улице ни души. Медленно стала прохаживаться вперед-назад. Неожиданно почувствовав взгляд, прожигающий спину, резко обернулась. Из тумана материализовался человек в длинном плаще и шляпе, бросающей густую тень на его лицо. Мужчина плавной походкой хищника подошел ко мне:

– Мисс Джейн? Мне поручено отвезти вас к лицу, отправившему записку.

Я секунду поразмыслила и, как могла корректно, выразила свои сомнения по поводу предложения «прокатиться» неизвестно куда. Не нравилась мне пустынность улицы и густой туман, а хоть кого-то предупредить о записке я не удосужилась, о чем теперь пожалела. Моя женская импульсивность и некоторая самонадеянность в последнее время очень возросли, сама не понимала, почему, но времени анализировать не было из-за работы и подготовке к новой должности. Вот тебе и талант!

Мужчина вежливо поклонился и предложил проводить меня домой. Уверенно взяв меня под локоть, он повлек меня в сторону моего дома, попутно сокрушаясь о несостоявшейся беседе, так как изложенные условия были строги и не подлежали изменениям. Движимая любопытством, я стала забрасывать спутника наводящими вопросами о личности заказчика и поручении.

Я непростительно позволила себе увлечься и перестать пристально следить за движениями мужчины. В один момент его ответ прервался боем курантов и резким движением – мужчина накинул мне на лицо темный платок, неизвестно откуда его вытащив. Я потеряла равновесие от неожиданности и стала падать.

Меня ловко подхватили чьи-то руки, и, не давая пошевелиться, быстро упаковали в неизвестно откуда взявшийся автомобиль. Второй похититель в это время зажимал мне рот. Хотя я и так даже пискнуть не успела – да и смысл? На улицах никого, похищение было четко спланировано и пленение совпало аккурат с боем башенных часов, когда мало кто и так бы услышал звуки борьбы, а уж с таким туманом, искажающим звуки…

В машине мне аккуратно завязали глаза, похитители уселись бок о бок со мной, не давая вырваться. Я решила прекратить бесполезное сопротивление и не говорить ничего – скоро выяснится, кто меня похитил и зачем. Только корила себя за беспечность и пресловутое женское любопытство, приведшее к такому плачевному итогу.

-4-

Через минут двадцать быстрой езды машина остановилась, мне аккуратно завязали рот, скрутили в охапку и на руках куда-то понесли. Попытавшись затрепыхаться, поняла, что это бесполезно – державший меня мужчина был силен как бык.

Меня притащили в какое-то помещение, откуда пахнуло теплом и уютом после промозглой вечерней уличной сырости, развязали и освободили. Моргая глазами от непривычно яркого света после темноты в повязке, я силилась разглядеть хоть что-то вокруг. За спиной услышала звук закрывающейся двери. В комнате никого не было.

Ни одного окна, все стены увешаны плетеными циновками, на полу роскошный ковер. Ярко пылал растопленный камин, уютный диван с кучей мягких подушек, на каминной полке несколько исторических романов и семейка фарфоровых ангелочков. На небольшом столике – парочка новостных газет и поднос с едой. Ага, значит, убивать пока точно не будут! Да и комната продуманная – тепло, уютно, пожалуй, успокаивающий восточный стиль: значит, пленница нужна кому-то не только живая и здоровая, но еще и адекватно настроенная.

Поискав глазами какие-либо лазейки на предмет побега, я подумала, что мышеловка, в которую я попалась, меньше всего приспособлена к совершению побега. Насмешливо поблескивавший корешок книги «Три мушкетера» на камине прям-таки призывал провести аналогию с Бастилией.

Терять было нечего, поэтому я с аппетитом поужинала и устроила себе поистине восточное ложе на полу у камина из красиво расшитых подушек. Обнаружилась небольшая дверь под одной из циновок, приведшая меня в ванную, где я с радостью освежилась. Дверь в комнату была надежно заперта снаружи на ключ, поэтому, поразмыслив о своем нежданном приключении, я решила немного отдохнуть, благо что иных развлечений, судя по всему, пленнице пока и не собирались предлагать.

Пока я была в ванной, кто-то очень заботливый неслышно проник в комнату, убрав пустой поднос и принеся кое-какую одежку на смену. Я повалилась на подушки и задумалась, кому же это я настолько сильно понадобилась. Очевидно, человек, по приказу которого меня похитили, хорошо знал мои вкусы, хотя специально о них я никогда не распространялась. И этот намек…лепесток орхидеи… Я явно знала своего похитителя, но кто это? Кто-то из сотрудников отдела? По-моему, тихих маньяков или сумасшедших у нас в отделе нет. Кроме Холли, конечно. Но уж ему-то, ясное дело, я ни к чему – тем более отношения у нас весь год были исключительно ровные и официальные, даже на пикниках. Кто-то из другого отдела? На какой-то вечеринке было много сотрудников, меня представляли всем, но я никого не выделяла… Конечно, накопать обо мне информацию не так сложно, но зачем? Да-а, ответ не находился, я кусала губы от досады, и так незаметно и уснула.

-5-

Проснулась я внезапно. От очень неприятного ощущения, что кто-то в упор меня пожирает тяжелым взглядом. Приподнявшись на подушках, я завертела головой. Камин почти погас, в комнате было темно, но я заметила стоящий у двери силуэт. Фигура мужчины в плаще. Я замерла, мужчина тоже не шевелился, капюшон плаща скрывал лицо. Народ, как говорится, безмолвствовал. Тишина явно действовала мне на нервы, поэтому, собрав волю в кулак и стараясь не выдать испуга, я язвительно осведомилась:

– У нас тут что, бесплатное кино? Кто вы такой и что вам от меня нужно?

В ответ – тихий вздох и снова повисшее молчание. Ладно, сделаем еще попытку для самый одаренных.

– Если вы не владеете языком (какой подтекст, Джейн, ты с ума сошла!), то хотя бы на бумаге извольте изложить свои требования. Или буквы вам тоже незнакомы? – иронично заметила я, все больше раздражаясь от непонятной робости преступника.

Человек в плаще неожиданно отвернулся, как будто собравшись уйти. Я просто офигела от такой наглости – похитил, разбудил, молчит, гад, да еще и свалить решил? Ну уж не-е-ет! Вскочив с подушек, я решительно двинулась в сторону мужчины, намереваясь сдернуть с него капюшон.

Услышав мои шаги, мужчина обернулся…и неожиданно упал на колени передо мной со сдавленным рыком. Трясущейся рукой я потянула за капюшон и увидела искаженно лицо…Патрика!

– Ты? Холли? – не веря своим глазам, дрожащим голосом еле выговорила я. – Так это твоих рук дело?

– Да, это…это сделал я.

– Ну, дела-а, – протянула я в изумлении и шоке, пытаясь сложить детали мозаики. Внезапно до меня дошло:

– Это твоя очередная месть, да? Весьма своеобразно, должна признать, но я думала, мы уже давно все выяснили. Впечатляющая организация, конечно, но что-то я не понимаю мотивов.

Патрик поднял голову и вперил в меня тяжелый взгляд. Я внутренне застыла: в его потемневших льдисто-голубых глазах было столько мрачной ярости…и дикой животной страсти. Мои колени внезапно начали подгибаться от нахлынувшего оцепенения. В голове не осталось ни одной связной мысли. К счастью для меня, Патрик вскочил на ноги и заметался по комнате, очевидно, борясь с собой. Наконец он, очевидно, принял решение.

– Джейн, – хриплый угрожающий голос не предвещал, походе, ничего хорошего, – выслушай меня внимательно. Да, это я организовал похищение. Ты уже убедилась, что побег невозможен, да я и не дам тебе такого шанса. На работе я буду вне подозрений, поэтому не надейся, что кто-то из наших тебя найдет. Весь день я провел с Маллингом, поэтому алиби у меня железное. Ты сама поспособствовала мне, уйдя из дома пораньше. Вот видишь, не такой уж я и самоуверенный дурак, как ты меня когда-то называла. Поэтому сопротивляться, устраивать голодовку или поджог, или что там еще придумает твоя светлая голова – бесполезно! – отчеканил мужчина жестким тоном.

Боже, да что за муха укусила моего напарника? Я не узнавала его и чувствовала, как потихоньку в душу проникает какое-то неясное чувство…страха? Ну уж нет!

– Ты меня знаешь, -продолжал тем временем Патрик, – я всегда добиваюсь того, чего хочу! Тем более что условия жизни для тебя я постарался сделать самые комфортные, и сделаю все, что ни попросишь… Я…ты должна… ты должна быть моей, Джейн, я никогда тебя не отпущу от себя, слышишь? Я болен тобой все эти годы… Ты не представляешь, как безумно я ревновал тебя к любому мужчине, который находился рядом с тобой, пусть и по работе… Я готов был тебя ненавидеть за твою улыбку, одурманившую меня с первой встречи… Ты не представляешь, каково это – изображать полнейшее безразличие, а дома орать от бессилия… Вся эта боль – она из-за тебя, Джейн, ты меня околдовала, маленькая непокорная ведьмочка. Я честно пытался – и выжить тебя из отдела, и забыть… Выпивка, какие-то девушки… невозможно! Я горю днем и ночью, я не могу спать, не могу забыться даже на секунду… Я не могу жить без тебя! Ты моя, Джейн, только моя, ты должна понять это!

Я со все возрастающим изумлением слушала речь Холли, становившуюся все более отрывистой и бессвязной от накала выплескиваемых им чувств. И не могла поверить своим ушам.

Этот официальный тон на всех встречах, холодный и чуть насмешливый взгляд (прошлые выходки пока отбросим), вежливая улыбка… Как, как, объясните мне, под этой арктической маской Патрик мог скрывать такую темную бездну своих потаенных желаний?

Патрик стоял уже совсем близко, жадно вбирая мое дыхание и явно ждал ответа, но что я могла ему сказать? Я взбешена этим самоуправством и средневековыми поступками, да я просто ненавидеть готова за то, что по его воле попала в такую переделку. Неужели он меня здесь будет держать взаперти всю жизнь? Смешно просто! Изнасилует? Тем лучше – скорее отпустит… Хотя разве я покорно сдамся? Ну нет, это же надо быть таким непроходимым…дураком!

Мысли метались у меня в сознании как перепуганные зайцы, я так глубоко ушла в себя, что забыла, в каком состоянии рядом со мной Патрик.

– Джейн! – повелительно хлестнул по мне его нетерпеливый окрик. – Я жду твоего ответа!

Я разом очнулась от своих терзаний и с возмущением ответила:

– Патрик, да о чем ты? Конечно же, НЕТ! Да как ты мог вообще предположить что-то иное – с таким подходом к женщинам тебе до старости никого не найти!

Патрик немедленно вспыхнул, напомнив мне, что иногда его лучше излишне не злить – я помню по рабочим моментам, на что он способен в ярости. Нервно отступила от него на шаг, заставив его глаза хищно сузиться от моего маневра.

– Окончательно и бесповоротно, моя смелая Джейн? – насмешливо протянул он, плавным броском дикого самца скрадывая возникшее между нами расстояние. Схватив меня за плечи, мужчина требовательно посмотрел мне в глаза. Ой, какой же шторм я увидела в потемневшей голубизне его глаз, ух! Вот только известной всем чертой моего характера была неистребимая строптивость: чем больше пытались на меня давить, тем больше я кусалась и давала отпор. Ох, Патрик, не с того ты жаждешь начать наши «отношения», со-о-всем не с того.

Смело отстранившись от него, я нагло ухмыльнулась: