По всеобщему народному поверью, у Михаила Горбачева был один главный советник — его жена. Ельцин был непримиримым оппонентом последнего генсека ЦК КПСС, однако судьба распорядилась так, что он стал продолжателем традиций в семейном управлении страной. Правда, на этот раз советником стала не жена. В этой части книги рассказывается, кого слушал Ельцин в первые годы правления и как так получилось, что его другом стал человек моложе его в два раза, никогда не работавший во власти, — молодой журналист Валентин Юмашев. Откуда он взялся в жизни Ельцина?
Именно Юмашев поменял жизнь дочери Ельцина, которая стала полноценно принимать участие в политике страны, у нее даже появился свой кабинет в Кремле. Именно Юмашев способствовал тому, что в России появился первый олигарх и медиамагнат: продавец автомобилей Борис Березовский внезапно получил во владение главный федеральный канал страны, а к нему в придачу целую нефтяную компанию. Те, кто сплотился вокруг Ельцина в момент его опалы, — именно они станут первыми доверенными лицами президента. Ельцин легко менял членов правительства, но близкие к нему люди годами оставались все те же.
Борис Ельцин с женой Наиной сидят на кухне за столом, накрытым клетчатой клеенкой, вместе с внуком и молодым мужчиной с густой шевелюрой. Дочь Татьяна молча подносит чай. Внук пьет, заедает конфетами, в разговор не встревает. Наина Иосифовна поддерживает беседу гостя с Ельциным, говорит рассудительно. Ельцин кипятится, переживая конфликт с Михаилом Горбачевым. Идет 1988 год, Ельцин еще не президент России, пока он всего лишь самый известный в Советском Союзе оппозиционер. А мужчина с копной волос — это Валентин Юмашев. Он снимает первый документальный фильм про Ельцина, но совсем не похож на журналиста, задающего неудобные вопросы, — скорее на хорошего знакомого. Или даже на члена семьи.
Работа над фильмом «Борис Ельцин. Портрет на фоне борьбы»1 изменила всю жизнь Юмашева. Ельцин, у которого не было сыновей, в самый тяжелый период своей жизни нашел человека, который, как ему казалось, понимал его лучше всех, — Валентина Юмашева. А тот, в свою очередь, рос без отца.
С этого момента Юмашев всегда был рядом с Борисом Николаевичем. Он поддержал Ельцина, когда от него отвернулась вся партийная элита. А потом спасал, когда от него фактически отвернулась вся страна. В 2001 году Юмашев стал уже настоящим членом семьи Ельцина, женившись на его дочери Татьяне. Но в политическую Семью он вошел гораздо раньше. И хотя ее представители давно покинули Кремль, Юмашеву удается на многое влиять и сегодня.
Шелестя шинами, к дому №3 по улице Тренева в Переделкино подъезжает черная Tesla. Из нее выходит Юмашев. Громко стуча в ворота, он пытается попасть в бывший дом писателя Аркадия Васильева, но безуспешно. Мимо проносятся машины, обдавая его и зеленые ворота грязью. В отличие от находящихся в глубине поселка дач Пастернака и Чуковского, дом Васильевых стоит прямо на оживленной трассе, ведущей к Можайскому шоссе.
Юмашев довольно неожиданно откликнулся на мое предложение проехаться по местам его детства. Бывший глава администрации президента признается, что не был в Переделкино с мальчишеских лет. Видимо, не самые приятные воспоминания у Юмашева связаны с Переделкино. Однако, возможно, именно благодаря отчаянному марш-броску его матери в подмосковный писательский поселок жизнь Юмашева резко изменилась.
До поры до времени жизнь Юмашевых была вполне размеренной. Дед Валентина, Николай Александрович, был строителем и мотался по разным городам Советского Союза. У него была большая семья. Александра или, как ее все называли в семье, Шура, старшая дочь, родилась в Свердловске; Юрий, ее брат, — в Оренбурге. Всего было 8 детей, и каждый рождался в новом городе. В какой-то момент семья оказалась в Перми, где у старшей дочери родился сын, которого она назвала Валентином.
«Я ничего не знаю про своего отца, вообще ничего. Кто он, чем занимался, как они с мамой встретились, почему расстались, — говорит Юмашев. — Это такая тема, которую мама никогда не хотела обсуждать со мной, а я видел, что для нее это печальная история, и не хотел ее расстраивать: никогда об этом ее не спрашивал. Я думаю, что там была, видимо, какая-то абсолютно случайная встреча, любовь, которая закончилась. Они расстались. Может быть, он не хотел, чтобы она оставляла ребенка, но я это только предполагаю; что там произошло на самом деле — понятия не имею».
Большая семья Юмашевых продолжала кочевать по Советскому Союзу. В школу Валя Юмашев пошел уже в Целинограде (теперь это столица Казахстана Астана), а когда ему было 9 лет, вся семья переехала в Алма-Ату. Там Юмашева с сыном, своим братом и его женой поселилась в двухкомнатной квартире. Рядом, на том же этаже, в трехкомнатной квартире жили остальные братья и сестры с детьми.
«У нас были потрясающе дружные отношения. Мы вместе ходили в школу, летом вместе ездили в пионерлагерь, играли во все дворовые игры, помогали друг другу с уроками — старшие следили за средними, средние за младшими, — вспоминает Юмашев. — Когда в семье 8 детей, а вместе со мной — 9, это мощнейший коллектив. У нас дома была позитивная, веселая, творческая атмосфера, это во многом заслуга моей мамы. Она как старшая дочь, по сути, занималась воспитанием своих младших братьев и сестер. У меня не было отца, но я ни секунду не чувствовал себя обделенным или уязвленным, потому что вокруг меня были мои родные — кто-то старше меня, кто-то младше, и мы были один за всех и все за одного».
Мама Юмашева была музыкальным работником и оформителем в детском саду, ставила детские спектакли к многочисленным советским праздникам. Но в какой-то момент она решила все бросить и сорваться в Москву. «Она решила, что реально сделать что-то хорошее для сына можно, только если его перевезти в Москву. Ведь в Москве — всё: лучшее образование и лучшие возможности. Как потом выяснилось, она оказалась права», — говорит Юмашев. Однако тогда он не мог оценить авантюрного поступка матери. Если в Алма-Ате они жили хоть и скромно, но вполне комфортно — жизнью обычной небогатой семьи советской интеллигенции, то в Москве оказались близки к нищете.
В безрезультатных поисках работы без прописки (ее отсутствие в СССР мешало устроиться на работу) мама Юмашева промыкалась по Москве несколько недель. В это время они жили на окраине Москвы, в гостиничном номере, где, как вспоминает Юмашев, по ночам храпело по 10 человек. Кто-то посоветовал ей попробовать поискать работу и жилье в Подмосковье, там правила были менее строгими. И действительно, она нашла и работу (стала кочегаром газовой котельной), и жилье при писательской даче.
Одной из самых известных книг писателя Аркадия Васильева был, мягко говоря, неоднозначный роман про хрестоматийного советского предателя, генерал-лейтенанта Андрея Власова. Книга «В час дня, Ваше Превосходительство» рассказывала о реальном человеке, однако вымысел в ней явно преобладал над правдой. А в литературных кругах Васильев был больше известен как старый чекист и общественный обвинитель2 по делу против писателей Синявского и Даниэля. В 1966 году их осудили за книги, опубликованные за рубежом под псевдонимами.
Судебный процесс против писателей и общественная кампания в их защиту способствовали развитию диссидентского движения в СССР. «Правильная» биография и «правильное» описание в книгах советской действительности позволили Васильеву возглавить партийную организацию Московского отделения Союза писателей. По тем временам это была серьезная бюрократическая должность, позволившая ему стать зажиточным по советским меркам человеком — с домом, машиной и прислугой.
Прислугой в доме Васильевых стала 37-летняя Александра Юмашева. Поскольку жить ей было совсем негде, возможность поселиться в маленьком сарае плюс временная прописка в Подмосковье ее вполне устроили, несмотря на крохотную зарплату. Сторожки были почти при каждой переделкинской даче. Живущая в них прислуга должна была содержать в чистоте участок и присматривать за большой дачей, пока писателя не было дома. Нужно было постоянно проверять газовую систему, которая обогревала дачу, и в случае неисправностей вызывать газовщиков.
В такую сторожку во дворе дачи Васильевых‒Сытиных на улице Тренева в Переделкино и переехала в начале 1973 года Юмашева с сыном. К тому времени писатель Васильев умер. Классическая деревянная писательская дача делилась на две семьи. На втором этаже жил добродушный дедушка Дмитрий Иванович Сытин, сын великого книгоиздателя Ивана Сытина. А на первом — вдова Васильева, Тамара Степановна Новацкая, которая и наняла Александру Юмашеву.
15-летний Валентин помогал матери: чтобы хоть как-то свести концы с концами, она подрабатывала еще и кочегаром газовой котельной в детском пульмонологическом санатории поблизости. Без постоянной прописки на более достойную работу ее не брали. «В основном я убирал территорию дачи, — рассказывает Юмашев. — Она достаточно приличная, и я с тех пор ненавижу снег, потому что надо было вставать в пять утра, до школы, и браться за лопату, а после школы — приезжать и чистить то, что не успел». Еще Юмашев помогал чистить снег у Чуковских: мама договорилась, что за 30 рублей в месяц она будет убирать и там, плюс протапливать сторожку, чтобы она не промерзла.
Пару лет, проведенных в этой сторожке, Юмашев до сих пор вспоминает с содроганием: «Все время было холодно. Это была холодная избушка: осенью нужно было запасаться дровами и потом в течение всей зимы дровами и углем протапливать ее. Где-то в середине зимы дрова заканчивались, и их нужно было закупать снова, а потом колоть».
Осенью Юмашевы ходили за грибами — не потому, что были заядлыми грибниками, иначе зимой они бы голодали. «Грибы нас спасали. Осенью мама их слегка зажаривала, потом закатывала в стеклянные банки, и зимой мы этот деликатес потихонечку уничтожали, банка за банкой. Зарплата у мамы была рублей 60. Плюс 30 рублей за участок Чуковского, то есть 90 рублей на двоих… — подсчитывает Юмашев. — Этого было мало. Я помню времена, когда у нас не было денег даже на чай, не говоря уже о сахаре. Но мама была потрясающим оптимистом, и кипяток, который мы пили зимой, чтобы согреться, называла: чай "Белая роза"».
Проблем добавляла хозяйка: довольно жесткая и требовательная Тамара Новацкая, режиссер Москонцерта, которая приезжала на белой «Волге» и, даже если было два часа ночи, никогда не открывала ворота сама. Она нетерпеливо сигналила, пока Валя не просыпался и не выскакивал на улицу, чтобы открыть ворота сначала дачи, а потом — гаража.
Зато о хозяйской дочке Юмашев вспоминает с теплотой. С Груней Васильевой, студенткой журфака МГУ, они любили болтать о книжках, поскольку оба много читали. У Груни были две гувернантки — немка и француженка. Много позже она стала известна как автор ироничных детективов Дарья Донцова. Тогда Груня периодически дарила Вале то куртку, то кроссовки. Вещи были поношенные. А кроссовки — на два размера больше. Но для подростка в те времена иметь их было счастьем. Груня нередко приглашала Валю попить чаю на даче — в общем, относилась к нему по-доброму. Об этом Юмашев помнит до сих пор.
После смерти отца Груня уехала из дома. В 19 лет она забеременела, но муж ее бросил. «Я мыла туалеты на Киевском вокзале. Потом я мыла туалеты в стоматологии», — рассказывала3 она в эфире программы «Звезды сошлись» в декабре 2019 года. Первое время Груня хотела найти оставившего ее мужа: у нее совсем не было денег. «Хотела кушать, понимаете. У нашего мальчика не было даже пальто», — вспоминала она.
Как-то раз Груня с коляской, в которой лежал маленький мальчик, приехала к Корнею Чуковскому на дачу, ей нужно было там поговорить с одним человеком. Как рассказывает сейчас Донцова, она не понимала, куда деть ребенка, и тут увидела Валю с метлой.
— Давай я с ним посижу, — предложил он.
— Валь, это ребенок.
— Ну и что? Я соску могу ему дать, бутылка какая есть, ты оставь, я присмотрю.
— Ты довольно организованный молодой человек, конечно, — улыбнулась девушка. — Но…
— А что трудного-то? Я люблю детей.
Груня вздохнула, отдала коляску Юмашеву и отправилась на беседу, которая оказалась не из приятных. Когда она вышла, Юмашев быстро на нее посмотрел и тихо сказал:
— Нехорошо всё, да?
О проекте
О подписке