– Увы, да, – с неохотой согласился Серго, – из той вылазки на Пракус не вернулся никто. Но их жертва существенно обогатила наши познания о происходящем в тех краях. Беда Кехшавада состояла в том, что он сразу захотел слишком многого и даже слышать не хотел никаких возражений, за что и поплатился.

– А вы, значит, поумнели, умерили свои аппетиты, – Морган не скрывал едкого сарказма, – и теперь ситуация у вас под полным контролем?

– В общем и в целом – да.

– Чудесно! Искренне за вас рад! Но, если ты хочешь и далее тратить мое внимание и время, то я, знаешь ли, был бы не прочь также ознакомиться с какими-нибудь… аргументами. Ибо для меня двух бесследно сгинувших экспедиций более чем достаточно, чтобы держаться от этого вашего Пракуса подальше, что бы за колдовство там ни творилось.

– Лет двадцать назад ты был куда более рисковым типом.

– Так сгоняй в прошлое, что мешает? – Морган раздраженно махнул рукой куда-то за борт, – или предъяви мне сегодняшнему что-то более весомое.

– Как скажешь, – Серго, с трудом подавив улыбку, вытащил из портфеля планшет, и протянул его через столик, – вот, смотри. Снято пару дней назад в нашей лаборатории там, на Пракусе.

Взяв в руки планшет, Морган умолк, внимательно глядя на экран. Он несколько раз возвращал запись к началу или останавливал ее, чтобы подробней рассмотреть отдельные моменты. Старик украдкой наблюдал за ним, приглаживая волосы и отметив про себя, что его партнер за все это время ни разу не наморщил нос и не произнес ни единого слова. Он действительно заинтересовался.

– Занятно, – констатировал Морган, протягивая планшет обратно, – на Пракусе, говоришь?

– Именно.

– Тогда у меня всего один вопрос – каким образом твои люди сумели туда пробраться? У тебя-то нет таких связей, как у адмирала.

– Ну, строго говоря, соответствующие исследования интересны не только нам, – Серго кашлянул, словно извиняясь, – Министерству Обороны они также небезразличны. И тут наши интересы удивительным образом совпали.

– Вояки, значит, – Морган произнес это слово примерно таким же тоном, каким среднестатистическая домохозяйка произносит «тараканы», – ну куда же без них! Любят они заявиться на все готовенькое, чтобы потом прибрать к своим рукам полученные результаты.

– Увы, но в данном случае нам без их содействия не обойтись. Равно как и им без нашего. Сейчас мы все в одной лодке.

– А от тебя-то им что понадобилось?

– Прикрытие, – развел руками Серго, – под бдительным оком постоянных проверок и инспекций Конфедератов им даже несколько грошей сложно утаить. И они будут на седьмом небе от счастья, если все работы профинансирует кто-то со стороны. Они в свою очередь обеспечивают логистику и охрану, а результатами потом смогут воспользоваться все участники процесса.

– Хорошо, допустим, – руки Моргана вернулись на вершину живота, – с милитаристами более-менее понятно, но что в итоге планируешь получить ты?

– Перспективу. Карантин с Пракуса так или иначе скоро снимут, и к этому моменту у нас там будет готов целый филиал, посвященный существам из иных миров вроде того, что ты сейчас видел, – Серго кивнул на планшет, – по моим прикидкам, у нас потом еще лет десять конкурентов не появится. Слишком неожиданная тема, слишком дерзкая, никто даже не помышлял ни о чем подобном.

– А моя доля?

– Прибыль – пополам. Все как обычно.

– А если дело не выгорит? Вояки ведь и передумать могут, если тема покажется им недостаточно интересной. Или наоборот. Кроме того, у меня нейдут из головы две сгинувшие экспедиции. Всякое возможно, и я хотел бы получить определенные гарантии.

– Резонно, – кивнул Серго, – но, я думаю, «ТерраОйл», в обмен на свое посильное участие, вполне может рассчитывать на существенные преференции при заключении контрактов с Минобороны. Причем уже сейчас.

– Это всего лишь благие намерения, или же за твоими словами есть что-то серьезное?

– Я поднимал этот вопрос, и Калим сам предложил такой вариант компенсации.

– Калим Сейдуран? – уточнил Морган, – тот самый, который сын…

– Да, он сейчас командует армейским контингентом на Пракусе. И на моей памяти он еще никогда не нарушал данного слова.

– Что ж, неплохо для начала, но я все же предпочел бы выслышать его предложения лично.

– Я могу согласовать трехстороннюю встречу в самое ближайшее время. В таком деле все стараются избегать чересчур сложных и долгих бюрократических процедур. Да и лишних ушей меньше, – Серго встрепенулся, о чем-то вспомнив, – да, кстати! В этой связи у меня к тебе есть еще один вопросик.

– Да? – в своем нынешнем виде обсуждаемая сделка представлялась Моргану довольно выгодной, и он заметно подобрел.

– Для такой работы требуются соответствующие специалисты, а с ними у нас как раз напряженка.

– Но при чем здесь я? У меня нет серьезных связей в Академии Наук.

– Нет, с техническими специалистами проблем не наблюдается, – замотал головой Серго, – их у Минобороны в достатке. Нам грамотные экзобиологи нужны.

– Это что еще за новость? Насколько я знаю, почти всех стоящих экзобиологов прибрала к рукам как раз ваша контора. Куда они все подевались?

– Никуда пока, просто профессионалы такого класса постоянно находятся под бдительным присмотром наших конкурентов, и мне крайне сложно отправить кадрового сотрудника «Экзотик Парка» в длительную командировку, чтобы не вызвать при этом подозрений. Утаить его отъезд не получится, и сразу же начнутся расспросы, подозрения… в общем, нужны грамотные люди «со стороны». Наличие ученых степеней необязательно, главное, чтобы человек умел мыслить нестандартно, смело, не боялся вызовов и был бы готов работать с невозможным. А еще чтобы он умел держать язык за зубами, – старик перевернул руку ладонью вверх, подытоживая изложенные факты, – думаю, ты и сам догадываешься, что нам самим открывать такого рода вакансии нам тоже не с руки. Поэтому нужна твоя посильная помощь.

– Ничего себе запросы! – гулко хохотнул Морган, – и почему ты обращаешься с этой просьбой ко мне? Наша деятельность лежит все же несколько в иной плоскости.

– Насколько я помню, некогда «ТерраОйл» весьма щедро финансировала научные экспедиции на ряде планет в обмен на покладистость научного сообщества.

– Это все равно обходилось существенно дешевле, нежели возможные судебные разбирательства с активистами от экологии. А так они становились куда более сговорчивыми, почти ручными.

– Быть может у вас остались какие-нибудь контакты с тех пор? Специалист, не обремененный долгосрочными договорами и привычный к полевой работе – как раз то, что нам нужно!

– Ну ты и вспомнил! Это ж когда было-то!? Тем более что там всеми исследованиями занимались по большей части молодые студенты и аспиранты, эти выезды на природу выступали у них в качестве учебной практики. Серьезных ученых среди них почти и не встречалось… хотя… – Морган о чем-то задумался, наморщив лоб и шевеля массивной челюстью.

– Что? – Серго не мог скрыть своего нетерпения.

– Есть у меня на примете один толковый человечек, словно скроенный специально по твоему заказу, – Морган расплылся в ехидной ухмылке, – все, как ты любишь – смелый, независимый, открытый для всего нового, да и работой в данный момент вроде бы не перегруженный. Если хочешь – я наведу справки.

– Так-так, – старик подозрительно прищурился, – а в чем подвох? Слишком высоко себя ценит?

– О, нет, не волнуйся, мой протеже вас не разорит.

– Тогда что?

– Я же сказал – «независимый»!

* * *

Чужаки пожаловали около полудня. Истошный крик дозорного заставил Юлиса отвлечься от изучения карты со свежими отметками и подойти к окну.

На востоке над лесом скользила матово поблескивающая продолговатая штуковина, чем-то напоминающая баклажан с ушами. Исходящий от нее гул, поначалу еле различимый, становился все громче, по мере того как непонятная машина приближалась к замку. Не оставалось никаких сомнений, что она направляется именно сюда. Юлис обреченно вздохнул.

– Признаю, что вы были правы, мой господин, – стоявший рядом с ним ссутулившийся старый секретарь почмокал губами, вылепляя следующую фразу, – они действительно больше не таятся.

– В этой связи у меня всего два вопроса – что удерживало их до сих пор, и почему они сегодня пришли открыто? Что изменилось? – Юлис снял со спинки стула плащ и накинул его на плечи, – и я подозреваю, что ответы на них мне не понравятся. Пошли, поприветствуем наших гостей.

Нельзя сказать, что появление на пороге этих визитеров стало для Юлиса совсем уж неожиданным. Он прекрасно понимал, что рано или поздно, но подобное должно было случиться. Вот только точная дата встречи оставалась неизвестной, и ее бесконечное ожидание с каждым годом становилось все более нервозным и изматывающим.

О первых встречах с Чужаками Юлису рассказывал еще отец, а позже он и сам имел возможность детально ознакомиться с некоторыми следами их пребывания в здешних краях. До поры до времени все ограничивалось редкими находками оброненных предметов непонятного предназначения, да вытоптанной травой на месте их стоянок, но потом разразилась катастрофа.

Очередной визит Чужаков обернулся трагедией, унесшей жизни почти всех членов их экспедиции. Многие небезосновательно полагали, что они чересчур увлеклись играми с Запретными Легендами, вызвав к жизни первородное зло, обитавшее то тех пор исключительно в текстах древних преданий. Те края, где они, ослепленные гордыней и тщеславием, безрассудно открыли двери на темную сторону мироздания, на многие годы погрузились в холод и мрак, породив Гнилые Земли.

Борьба с материализовавшимся древним проклятием стоила жизни нескольким членам семьи Юлиса. Последней пала его двоюродная сестра, Орана Суровая, бывшая тогда Куратором Восточного Предела, однако жертва ее не была напрасной. Небеса смилостивились над опекаемыми Ораной землями, и черный морок спал с них, хотя оставленные им раны не заживут уже никогда, навечно оставшись на их просторах уродливыми и ноющими рубцами.

Пару лет о Чужаках ничего не было слышно, но с недавних пор сообщения о странных и порой необъяснимых инцидентах снова начали встречаться в докладах, ложащихся Юлису на стол. Сбивчивые и путаные рассказы пастухов, охотников и его собственных гвардейцев постепенно складывались в картину, из которой становилось ясно – Чужаки вернулись.

А теперь они явились уже открыто, и Юлис ни секунды не сомневался, что ничего хорошего от их прибытия ждать не стоит. Тот, кто однажды прикоснулся к Запретным Легендам, навсегда становится их рабом.

– Вы полагаете, что они решили засвидетельствовать вам свое почтение? – донесся из-под локтя вопрос секретаря.

– Не болтай глупостей, Кори! Зачем оно им? – Юлис вышел во внутренний двор, решительным шагом направляясь к воротам. От воя приближающейся машины Чужаков в доме за его спиной задребезжали стекла, – раньше они прекрасно без него обходились.

– Но ради чего тогда они прибыли к нам сегодня?

– Все очень просто – им что-то от нас нужно.

– Что именно, как вы полагаете?

– Если предполагать самое худшее, то информация, – вздох Юлиса потонул в нарастающем гуле, – им нужна информация. Однажды они уже вкусили запретный плод и жаждут еще.

– Отшельник предвидел, что Чужаки еще вернутся, чтобы продолжить свои игры с тем, чего не понимают.

– Тут и пророческого дара не требуется! – фыркнул Юлис, – равно как и для того, чтобы предсказать, что в итоге все выльется в новые проблемы, на фоне которых Гнилые Земли мелкой неприятностью покажутся.

– Хотелось бы надеяться, что вы сгущаете краски, – секретарь зябко поежился, – все же игры с древним злом окончились для их предшественников весьма и весьма печально.

– Если я ошибусь, Кори, можешь отвесить мне затрещину. Как в детстве, – Куратор усмехнулся, хотя его улыбка получилась не особо веселой, – соблазн слишком велик, чтобы подобные мелочи могли их остановить.

– И вы расскажете им все, что они пожелают узнать?

– Отнюдь. Я не питаю иллюзий, будто мне удастся их остановить, но и облегчать им задачу я не намерен.

Заметно напуганные стражники распахнули перед ними тяжелые, окованные железом створки. Солдаты разрывались между чувством долга, требующим от них следовать за своим командиром, будучи готовыми защитить его от любой опасности, и суеверным ужасом, густо пропитывавшим все истории о Чужаках. И они не скрывали облегчения, когда Юлис взмахом руки оставил их вместе с секретарем у ворот, а дальше пошел один.

Глядя на то, как он уверенно шагает, направляясь к жутковатой машине, припавшей к земле посреди манежа для занятий верховой ездой, можно было подумать, что Куратор не испытывает ни малейшего волнения и тем более страха. Однако за маской внешнего спокойствия скрывалось сильное волнение, которое, как ни странно, основывалось не столько на страхе, сколько на злости.

В отличие от простолюдинов, Юлис, в силу своего статуса, имел доступ к гораздо более подробной и детальной информации, касающейся Чужаков и их деятельности в его землях. В его глазах они не носили ореола мистической загадочности, являясь, прежде всего, такими же смертными людьми, как и любой из его подданных. Да, имеющими в своем распоряжении настолько серьезные технологии, что они казались колдовством, но Юлис был абсолютно уверен, что в действительности ничего волшебного в их машинах или в их оружии нет.

В свое время он хорошо проштудировал старые летописи, мучительно выковыривая крохи более-менее достоверных фактов из-под нагромождений более поздних правок и дополнений. Непрестанное переписывание истории в году правящим семьям порой искажало исходные описания событий до неузнаваемости, отчего отделить правду от вымысла порой оказывалось крайне сложно.

Тем не менее он вскоре со всей ясностью понял, что история их народа насчитывает вовсе не многие тысячи лет, как утверждали свитки, а всего лишь несколько сотен. Отец уже говорил ему об этом, но Юлис желал все проверить и перепроверить самостоятельно. По большому счету, сделать это оказалось не так уж и сложно – достаточно изучить самые старые постройки, какие удастся найти, и пересчитать могилы на кладбище. В итоге Юлис пришел к выводу, что несколько поколений назад люди пришли в эти края из другого, очень далекого мира, но вот как, зачем и что именно заставило их пуститься в путь, разорвав все связи с прежним домом – оставалось загадкой.

Таким образом, можно предположить, что Чужаки являются в некотором роде их дальними родственниками, и испытывать перед ними благословенный и тем более религиозный трепет глупо. Что, впрочем, не мешало Юлису их ненавидеть за все те беды, что они принесли на его земли. И сильней всего Куратора бесило очевидное понимание, что дальше будет только хуже, и даже при всем желании он не в силах ничего изменить.

Юлис остановился возле изгороди, окружавшей манеж, и прикрыл ладонью лицо от пыли, поднятой летающей машиной. Ее лапы коснулись земли, и оглушительный вой начал постепенно стихать. Внутри нее что-то загудело, защелкало, и в ее чреве открылась светящаяся дверь, из которой, словно язык, высунулась лесенка, опустившаяся на истоптанную траву.

Чуть погодя по трапу сбежал худощавый молодой человек, совершенно не походивший на свирепого воина или могущественного властителя. За ним в проеме показались еще двое в черной броне, сжимавшие в руках непонятные штуковины, которые Юлис определил как оружие. Что ни говори, а музыкальные инструменты так не держат.

Оглядевшись по сторонам и увидев перед собой только его, незнакомец дал своим спутникам знак оставаться рядом с летающей машиной, а сам подошел ближе к Куратору и остановился в нескольких шагах перед ним. Высокий, подтянутый, с черными волосами, завивавшимися на его голове подобно маленьким пружинкам, он, несмотря на юный возраст, выглядел как человек, привыкший, скорее, отдавать распоряжения, а не исполнять их. В его манере держаться, в выправке сквозило что-то неуловимое, выдававшее военные корни, причем не самого низкого ранга.

Тем не менее, Юлис не спешил сходу признавать его авторитет, а потому сперва неторопливо и тщательно отряхнул пыль со своего плаща и только потом уделил гостю свое внимание. Юнец определенно не ожидал такого приема и на секунду замешкался, но быстро взял себя в руки.

– Юлис Щедрый, я полагаю? – вежливо осведомился он.

В ответ Куратор только слегка наклонил голову. Поднятый машиной ветер разметал его длинные седые волосы по плечам, желтая пыль покрыла сапоги, но подобные мелочи не могли скрыть его горделивой осанки и спокойной уверенности в себе. Да и в плечах он был заметно шире незваного визитера, вынужденного смотреть на Юлиса снизу вверх.

– С кем имею честь? – он даже не пытался скрыть своего неудовольствия.

– Я – Калим, – юный гость попытался приветливо улыбнуться, но улыбка у него вышла какой-то вымученной.

– Чем обязан? – складывалось впечатление, что еще немного, и Юлис, заскучав, начнет изучать свои ногти.

Его собеседник вновь впал в легкое замешательство. Встречу двух цивилизаций он представлял себе несколько иначе. Трудно сказать, как именно, но… иначе. От аборигенов Калим ожидал всего чего угодно – и панического страха, и вспышек агрессии, и приступов религиозного поклонения, но только не скуки. Хотя, взглянув Куратору за спину, можно было видеть, как его испуганные солдаты осторожно выглядывают в проем ворот. Выходит, его показное равнодушие – всего лишь маска? Или же он и впрямь знает больше других, отчего и не испытывает особого трепета? Честно говоря, к такому повороту Калим оказался не готов, он никак не ожидал, что с ним будут говорить как с равным.

– Мы проделали долгий путь, чтобы попасть сюда, – приветственную речь пришлось править прямо на ходу, подгоняя ее под изменившиеся обстоятельства, – наши народы были разделены на протяжении более трехсот лет…

Калим прервался, поскольку при этих словах Юлис удовлетворенно хмыкнул и кивнул каким-то собственным мыслям. Поскольку более никакой реакции от него не последовало, Калим продолжил:

– Но отныне все изменится! Мы более не будем одиноки, как затерянные в море острова, и вновь станем единой семьей!

– Угу, – буркнул Куратор, – замечательно. А раньше что вам мешало?

– Раньше? – вконец запутавшийся юноша умолк, усиленно морща лоб.

– Вы ведь уже лет двадцать, если не больше у нас по округе шастаете. Что вам мешало заглянуть на огонек и поздороваться? Не слишком-то вежливо шарить без спроса в чужом доме, вам не кажется?

– Мы не хотели вторгаться в вашу жизнь и нарушать ее привычное течение, – Калим, махнув на все рукой, решил говорить начистоту, – наши технологии так далеко ушли вперед, что вполне могли быть сочтены за колдовство и породить совершенно ненужные суеверия и страхи. Поэтому мы предпочитали оставаться в тени.

– Но получалось это у вас откровенно неважно, – Юлис переступил с ноги на ногу и расслабленно облокотился на ограду, – хорошо, тогда я сформулирую свой вопрос иначе. Что изменилось сегодня? Что заставило вас отбросить секретность и выйти на свет?

– Около двух лет назад здесь бесследно пропала одна из наших экспедиций, и для нас крайне важно выяснить все обстоятельства произошедшего с ней. Мы будем крайне признательны за любую помощь в этом вопросе, – Калим сделал шаг вперед, – Вы можете что-нибудь рассказать о тех событиях?

– Рассказать – вряд ли. В те годы я занимал пост Куратора Южного предела, и все подробности узнал уже существенно позже, в многократно перевранных и приукрашенных пересказах, – Юлис усмехнулся и пальцем поманил юнца за собой, – но я могу вам кое-что показать.

Он повернулся и зашагал обратно к замку, и Калиму ничего не оставалось, как поспешить следом, на всякий случай взяв с собой одного из бойцов. При их приближении вся подсматривавшая за ними из-за угла челядь мигом разбежалась, оставив на воротах только двух дежурных стражников, которые просто по долгу службы не могли покинуть свой пост. Когда Юлис со своими спутниками проходил мимо, они изо всех сил вжались в стену, словно пытаясь притвориться барельефами.