Цитаты из книг автора «Илья Репин»

кое национальное основание, что художники инстинктивно чувствовали в себе уже представителей земли Русской от искусства. Да даже и практически это было так. Их выделил из своей среды русский народ как художников и ждал от них понятного ему, родного искусства. Западное – ему всегда было чуждо. И в самом деле, ведь нужна особая подготовка, особое воспитание, чтобы понимать искусство другой народности.

В начале шестидесятых годов жизнь русская проснулась от долгой нравственной и умственной спячки, прозрела. Первое, что она хотела сделать, – умыться, очиститься от негодных отбросов, от рутинных элементов, отживших свое время. Во всех сферах и на всех поприщах искали новых, здоровых путей. Молодость и сила свежей русской мысли царила везде, весело, бодро шла вперед и ломала без сожаления все, что находила устарелым, ненужным.

Но такова судьба полуобразованных народов, такова же судьба и личностей: они всегда состоят в рабстве у более просвещенных и ломают себя в угоду господствующим вкусам и установившимся положениям.

Какая безнадежная скука начинает одолевать человека, надолго погрязшего в «милую простоту», в грубую некультурность! Ни одной мысли, ни одного интересного слова: обыденщина животной жизни

Во всяком быту материальное довольство, хорошие достатки изменяют отношения людей

И вдруг такая роскошь растительности, такой густой, брызжущий свежестью цвет зелени. И сирень, и каштаны, и липы… а береза-то, береза! Ведь у нас ее совсем почти нет! Что же об этом молчат! Но еще: на всем этом райском фоне, надо признать, всего красивее люди – где уж нам, дуракам, тут! Как чисто одеты! С каким вкусом сидят на них платья! А на самом обворожительном предмете – на барышнях – я уже боюсь даже глаза останавливать: втянут – не оторвать потом, будут грезиться и во сне… Что-то опьяняющее струится от всех этих дивных созданий красоты. Я был совершенно пьян этим животрепещущим роем! Эх, возраст, возраст… Ведь подумают – я преувеличиваю, попросту лгу на старости… Однажды (также в те же времена) день, проведенный в Лигове, был полон таких же чудес и красот. Но когда, двадцать лет спустя, я поехал туда же искать дачу на лето, ясно представляя в воображении, даже до мелких примет, и дорогу, и расположение местности, дач, я проездил весь долгий день, утомил извозчика и не нашел ничего прежнего: все уже было по-другому, прозаично, бедно и скучно…

Стоит, между прочим, декорация камина такой отвратительной порнографичности и такой бездарной работы, что решительно недоумеваешь перед терпимостью публики и слепотой жюри. Удивляешься, как такие открытые оргии разврата в искусстве получили здесь право гражданства! И помещаются на выставках рядом с произведениями наивной веры и детского благочестия. Это рынок – чего хочешь.

подражатели во мне всегда возбуждают жалость и брезгливое чувство, а последователи всегда опошляют свою веру. Менее всего я терплю сектантство в искусстве. Это фарисейское поклонение перед законодателями в искусстве искренне бывает только у ограниченных людей, но ограниченность и в жизни скучна, и в искусстве скучна.

по-вандальски уничтожало эти прелести и начинало свое неумелое, детское искусство «духа». Ничего не признавал византийский художник, кроме строгого настроения и искренней веры в свои образа. И эти образа, несмотря на всю уродливость, безграмотность, схематичность средств, дышат божественной силой и сердечностью аскетизма. Но мало-помалу наука, классическая литература, поэзия подготовили Перуджино, Рафаэля, Микеланджело. Художники, как на высшее откровение в искусстве, набросились на уцелевшие в раскопках языческие формы скульптуры. С полным энтузиазмом к тем самым «идолам поганым», которых с таким ожесточением разбивали их предки, они стали копировать эти языческие формы и ставить их в христианские храмы и алтари. Микеланджело делает статую Христа в виде Геркулеса для христианского храма в Риме, а в Сикстинской капелле изображает Христа в виде Марса. Многие сибиллы[102] греческие философы вводят в культ христианских святых и т. д.

Первоначальное христианство чувствовало соблазн языческих форм: окруженное еще всем великолепием чувственного античного мира, оно с ожесточением, по