Глава шестнадцатая

Федор стал первоиспытателем многих технических новшеств. Он не только первым в классе научился скачивать пиратские копии игр, программы из Интернета, он также первым пришел в школу с сотовым телефоном. Эта была трубка немецкой компании Сименс с монохромным дисплеем. Но для того времени это был солидный аппарат. На перемене все мальчишки нашего класса, столпившись вокруг Федора, бережно передавали трубку из рук в руки, словно последний на Земле том Библии. Некоторым он даже разрешил позвонить на домашние номера, все охали и ахали, слыша голос родных в телефоне.

Федор не отключал телефон во время уроков, учителя, не скрывая восхищения, поначалу искренне удивлялись технической новинке, даже просили у него разрешения взглянуть на него. Это сейчас мобильным телефоном никого не удивишь, а тогда им, как и Интернетом в доме, могли обладать только обеспеченные люди. Каковым и являлся дядя Гена – это он сделал очередной подарок Федору и его маме, вручив каждому по телефону.

Им он и в самом деле был необходим. Федор нередко допоздна засиживался на крыльце школы в полном одиночестве, в ожидании приезда матери. А она не всегда приезжала вовремя. Однажды он основательно промок и сильно заболел. Стояла осень, он попросил старшеклассников, стоявших на крыльце, спустить его на асфальт. Они удовлетворили его просьбу. От томительного безделья он проехался несколько раз вокруг школы. Но тут пошел дождь, и на крыльце, как назло, никого не оказалось. Он сидел под дождем и безостановочно проклинал свою мать. Когда она приехала, на школьный двор уже опустилась темень. Мама извинилась, объяснив своему сыну, что ее задержали на работе, чему Федор не поверил.

Теперь он мог скоординировать свое время, сделав предварительный звонок маме. Имея огромную практическую пользу, одновременно телефон являлся элементом позерства. Поочередно во время перемены мы брали у Федора телефон, выходили в коридор и, состроив на лице важную гримасу, во всеуслышание делали вид, что с кем-то разговариваем. В реальности возможности звонить у нас не было – минуты разговора тогда стоили немалых денег. Зато мы на время стали самыми респектабельными ребятами в школе.

Наш пыл остудил один неприятный инцидент. В параллельном классе учился парень по имени Коля, кто-то называл его Коляном, но большинство ребят окликали Колом. Это подходило ему больше, – учился он не ахти, но главной исходящей от него проблемой был его задиристый характер. Задирал всех и вся, даже мог ударить и повалить на пол девчонку, ограничений он не делал. Его манеры часто становились предметом обсуждения на различных педагогических совещаниях, но дальше выговора и очередного вызова в школу матери ничего не шло. Отца у него не было. Зато в школе учился его старший брат, он был старше нас на два года, и Кол часто прикрывался им, когда его пытались призвать к ответу за очередную дурацкую выходку.

Очередной жертвой Кола и его возрастных дружков стали я и Федор. Окончились уроки, в ожидании тети Лены я выкатил Федора на крыльцо. Вдруг из школьной двери вальяжным ходом вышла целая шайка местных хулиганов. Кол был с ними. Они стояли в углу и осторожно, оглядываясь по сторонам, поочередно затягивались сигаретой. Мы старались не смотреть на них, делая вид, что не видим и не замечаем никого в округе. Прочитав на наших лицах волнение, Кол подошел к нам, размахивая в руке сигаретой.

– Слышь, как тебя там, – обратился он к Федору, – у тебя же телефон есть, дай зазырить.

Федор посмотрел на меня, он ждал моего одобрения, но я промолчал.

– Не бойся, я только посмотрю да вон, – он кивнул в сторону своих дружков, – пацанам покажу.

Федор достал телефон из кармана куртки и протянул его Колу. У того аж руки затряслись, отчего телефон чуть не выскользнул.

– Осторожно! – крикнул Федор.

– Не п…и, он уже мой! – Кол неприятно ощерился.

Крутя в руке аппарат, он, чуть подтанцовывая и мотая головой, вернулся к своим дружкам. Подойдя к брату, он первым делом похвастался незаконным приобретением.

– Крутой! Где схавал?

Кол кивнул в нашу сторону.

– У инвалида? Ты сбрендил?

Но тому было все равно, он играл кнопками и пытался кому-то позвонить.

Федор отдал мне портфель:

– На, держи! – Федор подъехал к своре, которая завороженно рассматривала телефон.

– Отдай! – обратился он к брату Кола, который держал в руке мобильный телефон.

– Ты на кого наехал, щегол?! – закричал брат Кола. Федор, намеренно или нет, действительно подножкой коляски наехал на него.

Он ударил Федора ногой по колену, удар получился сильным, я зажмурился и даже не мог представить, как мой друг смог выдержать столь неприятный удар. Коляска покачнулась, немного отъехала назад, но Федор не сдавался.

– Отдайте телефон, а то хуже будет! – процедил Федор.

– Хуже, ха-ха! – Кол засмеялся. – Ну и что ты мне сделаешь своими дохлыми культяпками… – Он снял с Федора вязаную шапку и бросил за парапет крыльца на асфальт. Я побежал за ней. Во мне все билось, я дрожал, а когда поднимался назад по лестнице, то ноги шли неохотно. До боли знакомое чувство. Я готов был орать, звать на помощь, вернуться за дверь школы, чтоб привлечь внимание учителей, побежать домой за родителями…

Но, пересилив себя, вернулся и протянул шапку Федору. Несмотря на нездоровый и уничижительный смех всей шайки над его беспомощностью, Федор не сдавался, пытаясь заехать коляской по ногам наших недоброжелателей. А если что-то у него получалось, те в ответ пинали его. Я не мог это вынести – заорал и замахнулся ранцем на брата Кола.

– Уроды, отстаньте от него!

– А это еще кто? – брат Кола немного отпрянул от меня, а когда мой портфель пролетел мимо его головы, пнул меня в живот. Я загнулся, стал задыхаться, упал на бетонное крыльцо. Последнее, что я увидел, как Кол берет за шиворот Федора и следом бросает на меня. В ушах загудело… Остальное я помнил смутно.

Федора подняли какие-то взрослые люди, меня тоже привели в чувство. Телефон тоже нашелся, он лежал на крыльце, а самих зачинщиков конфликта уже не было. Они исчезли. Затем подъехала мать Федора, отвезла нас домой. Федор молчал, он ничего не рассказывал ей, на все вопросы отвечал одно и то же: «Не помню». Она обратилась ко мне. Я тоже пролепетал ей что-то невнятное.