Цитаты из книги «Двенадцать стульев»

про того говорят: перекинулся или ноги протянул. Но самые могучие когда помирают, железнодорожные кондуктора или из начальства кто, то считается, что дуба дают. Так про них и говорят: «А наш-то, слышали, дуба дал». Потрясенный этой странной классификацией человеческих смертей, Ипполит Матвеевич спросил: – Ну а когда ты помрешь, как про тебя мастера скажут? – Я – человек маленький. Скажут: «гигнулся Безенчук». А больше ничего не скажут. – И строго добавил: – Мне дуба дать или сыграть в ящик – невозможно: у меня комплекция мелкая…

Ну, царствие небесное, – согласился Безенчук. – Преставилась, значит, старушка… Старушки, они всегда преставляются… Или Богу душу отдают – это смотря какая старушка. Ваша, например, маленькая и в теле, – значит, преставилась. А, например, которая покрупнее да похудее – та, считается, Богу душу отдает… – То есть как это считается? У кого это считается? – У нас и считается. У мастеров. Вот вы, например, мужчина видный, возвышенного роста, хотя и худой. Вы, считается, ежели, не дай бог, помрете, что в ящик сыграли. А который человек торговый, бывшей купеческой гильдии, тот, значит, приказал долго жить. А если кто чином поменьше, дворник, например, или кто из

назначал людоедские проценты. Он зани

Ближе к телу, как говорит Мопассан. Сведения будут оплачены.

его чрезмерно кипучая натура. Это был кипучий лентяй. Он постоянно пенился.

дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?

бенок во чреве матери, мягко шевелился свежий армянский анекдот.

что есть мочи забили в колокола

Томясь жаждой деятельности, он переходил улицы, останавливался на площадях, делал глазки милиционеру, подсаживал дам в автобусы и вообще имел такой вид, будто бы вся Москва с ее памятниками, трамваями, моссельпромщицами, церковками, вокзалами и афишными тумбами собралась к нему на раут.

Он любил и страдал. Он любил деньги и страдал от их недостатка