Цитаты из книги «Двенадцать стульев»

Старые вещи покупаем, новые крадем

до эпохи исторического материализма.

Леопольд Григорьевич сочувственно пожал плечами, как бы говоря: «А кто Россию не продавал?»

мадемуазель Брезина, с бритыми подмышками и небесным личиком. Дива была облачена в страусовый туалет. Она не пела, не рассказывала, даже не танцевала. Она расхаживала по сцене, умильно глядя на публику, пронзительно вскрикивала и одновременно с этим сбивала носком божественной ножки проволочное пенсне с носа партнера –

. Он не представлял себе, как будет приходить в опустевшую, замусоренную квартиру. Ему казалось, что со смертью тещи исчезнут те маленькие удобства и привычки, которые он с усилиями создал себе после революции, похитившей у него большие удобства и широкие привычки. «Жениться? – подумал Ипполит Матвеевич. – На ком? На племяннице начальника милиции, на Варваре Степановне, сестре Прусиса? Или, может быть, нанять домработницу? Куда там! Затаскает по судам. Да и накладно».

двое молодых людей – мужчина и девица

голове, как ребенок во чреве матери, мягко шевелился свежий армянский анекдот. Ж

к полицмейстеру и доложите ему, что вы мне надоели. А теперь по долгу службы делайте что хотите.

была глупа, и ее преклонный возраст не позволял надеяться на то, что она когда-нибудь поумнеет.

Дворник, хотя и не был близорук, к очкам привык и носил их с удовольствием.