Цитаты из книг автора «Илья Ильф»

Жон-Дуан. А, колесно-мазутный техник! (О смазчике.) Человек ci-devant [13] считает службу в совучреждении продолжением службы в армии и повышает себя в чинах за выслугу лет, за стычки и мелкие свары. Оставался на службе и, подбирая окурки, узнавал по внешнему виду, чей это окурок. Страшный сон. Снится Троя и на воротах надпись «Приама нет». Зелизейские поля. Катедраль. Имена: Куба, Бука, Клака. Это был такой город, что в нем стояла конная статуя профессора Тимирязева. Толкайте меня уже, толкайте. Во сне он увидел самого Кассия Взаимопомощева. Басис-Спилер, Овчиникос, Изражечников, Стопятый, Юсюпова, Помпейцев, Угадайс, Размахер. Так же не нужно, как твердый знак в азбуке глухонемых.

1. Хамите. 2. Хо-хо. 3. Знаменито!

Такой некультурный человек, что видел во сне бактерию в виде большой собаки.

Каждый человек благороден только в своей среде.

Сейчас рядовой посетитель кино стоит на необыкновенно низком уровне. Посмотреть что-нибудь более содержательное, чем танцевально-чечеточный фильм или псевдоисторическую пьесу, ему очень трудно. Он не станет смотреть умную картину, а подхватит свою девочку и перейдет в соседнее кино. Поэтому европейские фильмы, где все-таки больше содержания, чем в американских, имеют у нас весьма жалкий сбыт.

хозяевами Голливуда стали банкиры, крупные капиталисты. Они-то, понимаете сами, уж не допустят, чтоб их изображали в фильмах мерзавцами. Скажу вам больше. Американская кинематография – это, может быть, единственная промышленность, куда капиталисты пошли не только ради заработка. Это неспроста, что мы делаем идиотские фильмы. Нам приказывают их делать. Их делают нарочно. Голливуд планомерно забивает головы американцам, одурманивает их своими фильмами

На третий день отец Федор стал проповедовать птицам. Он почему-то склонял их к лютеранству.

Напрасно купец Стариков кричал, что его душат патент и уравнительный. Он не понравился Агафье Тихоновне. Она вышла замуж за Степана. Оба принялись уписывать яичницу, которую подал им обратившийся в лакея Подколесин. Кочкарев с Феклой спели куплеты про Чемберлена и про алименты, которые британский министр взимает с Германии. На кружках Эсмарха сыграли отходную. И занавес, навевая прохладу, захлопнулся.

Глава 30 В театре Колумба Ипполит Матвеевич постепенно становился подхалимом. Когда он смотрел на Остапа, глаза его приобретали голубой жандармский оттенок.

– Вы, кажется, переходите на личности? – заметил Остап холодно.