Глава 7

Непрошеных гостей явилось двое. Оба выше среднего роста, мускулистые, с непроницаемыми лицами. Один светловолосый, другой брюнет. Семен Иванович приказал устроить засаду в квартире Кононовых, но приказал так, на всякий случай, поскольку не особенно надеялся на появление там «дичи». Поэтому посланцы Семена Ивановича (участвовавшие, кстати, в обеих бойнях – и на даче Горелкина, и в ресторане «Дары моря») вошли вовнутрь спокойно, не ожидая никакого подвоха. Лишь светловолосый по привычке вытащил из кобуры пистолет, не рассчитывая, впрочем, пускать его в ход. Убийцы заметили «восьмерку» с подручным Белого, но посчитали, что те, подобно им самим, пасут Варвара (только не с целью прикончить, а наоборот). Посмеиваясь над непрофессионализмом «быков» Белецкого, брюнет с блондином проникли в дом с тыла (позади машины), пройдя по чердаку, добрались до кононовского подъезда, спустились вниз по железной лестнице и вскрыли отмычкой дверь. Светловолосый шел впереди. Шагнув в гостиную, он неожиданно получил удар ребром стопы сбоку по кисти держащей оружие руки^[95]. Пистолет отлетел в дальний угол комнаты. Стоящий в коридоре брюнет выхватил свой, но капитан ГРУ оказался чуточку проворнее, всадив убийце пулю точно промеж глаз. Брюнет грохнулся навзничь.

– Руки подними! – негромко скомандовал Игорь светловолосому, намереваясь захватить того живым для последующего допроса с пристрастием. Однако посланец Семена Ивановича был не лыком шит. Начав медленно поднимать руки, он (сделав пол-оборота влево)^[96] вдруг стремительно выбросил их вперед, нанес резкий удар (переходящий в захват) правой рукой по запястью Кононова, левой вцепился в ствол, жестко сдавил захваченное запястье, а другой рукой одновременно нажал вниз и от себя на пистолет. «Макаров-особый» упал на ковер.

– Не стреляй! – крикнул Игорь Виктору, вырвавшись из захвата и ударом кулака в лицо отшвырнув противника от себя. – Я скручу его!

– Размечтался, мудак! – хищно ощерился светловолосый, набрасываясь на капитана. Надо отдать должное – сражался он великолепно. Схватка приняла затяжной характер: вихрь ударов с обеих сторон, блоки, безуспешные попытки провести болевые или удушающие приемы^[97]… Спустя полторы минуты надежды Игоря на пленение «языка» развеялись как дым. Светловолосого явно готовили высококлассные инструкторы. Такого голыми руками не возьмешь! Пришлось вести бой на уничтожение! Нестандартным, внешне неказистым ударом ноги^[98] спецназовец сломал ребра противника (руки блондина невольно опустились к травмированному месту), сорвав дистанцию, щипковым движением разорвал ему сонную артерию и отпрыгнул далеко в сторону^[99]. Убийца умер в течение нескольких секунд от потери крови…

– Крутой гад попался! – раздраженно буркнул Игорь, осторожно, стараясь не запачкаться в крови, обыскивая трупы. – Не получилось «спеленать»… И документов при них нет, – завершив обыск, сердито проворчал он. – Сплошная невезуха!

– А ты мастак драться! – с неподдельным восхищением сказал Виктор. – Натуральная машина смерти!

– Не преувеличивай! – досадливо отмахнулся Кононов. – Видел бы ты в деле моего командира – полковника Филимонова! Вот он действительно мастер! С большой буквы! Филимонов заломал бы засранца в шесть секунд, а еще через минуту тот начал бы подробную «исповедь»! Я же попросту жалкий дилетант! Не справился с задачей, ядрена вошь!

Белый с сомнением оглядел капитана, заподозрив спецназовца в своеобразном кокетстве, но Игорь казался абсолютно искренним, более того, до крайности смущенным и расстроенным. Пахан оцепенел.

«Ну и ну! – в смятении подумал он. – Если уж этот «терминатор» дилетант, то представляю, каков мастер! Не приведи Господь схлестнуться ни с одним, ни с другим!..»

– Кровищи, блин, натекло! В коридоре ошметки мозгов! Насвинячил, дальше некуда! Нет бы в сердце выстрелить! – продолжал хаять собственную «работу» гэрэушник… – Прав был покойный блондин, обозвав меня мудаком! Позови своих болванов, – слегка успокоившись, обернулся он к Виктору. – Пусть уберут здесь!

Упоминание о «болванах» мигом вывело Белого из оцепенения. «Живы ли они? Может, убийцы сперва замочили пацанов? Иначе почему те не предупредили по мобильному телефону о зашедших в подъезд двух подозрительных типах. Ведь предупредили же о появлении спецназовца!»

Главарь «восточных» подбежал к окну, затаив дыхание, посмотрел во двор и… увидел обоих «быков», как ни в чем не бывало беседующих в машине.

– Суки драные! – свирепо зарычал он. – Обормоты! Кретины! Кишки падлам выпущу! Проворонили «гостей». Козлы с волынами^[100] протопали прямо у них под носом!

– Не под носом! – впервые за долгое время улыбнулся Игорь и в нескольких словах описал маршрут через чердак. – Не надо выпускать парням кишки, – заключил капитан. – А вот потрудиться заставь! Необходимо прибрать в квартире, избавиться от трупов. Сперва, правда, надо сфотографировать их рожи. Авось удастся опознать со временем…

– Выносить жмуриков лучше ночью! – живо включился в разговор пахан, радуясь возможности хоть в чем-то проявить профессионализм. – А пока пусть полежат на чердаке. Пол и стены в коридоре (там, по счастью, моющиеся обои) ребята отчистят водой с хлоркой да пятновыводителем. Ковры придется выбросить вместе с трупами, но я сегодня же дам распоряжение привезти точно такие… Короче, ни одна собака не подкопается!.. Самое сложное – не привлечь внимания соседей при переносе мертвяков на чердак.

– На этаже всего две квартиры, – напомнил Кононов. – Наша да Синельникова. Я готов поклясться – в настоящий момент Жорки дома нет, а значит, квартира пуста. Он жил без семьи.

– Чем обусловлена подобная уверенность? – спросил Белый.

– Да ты ж сам сказал: Коля тяжело ранил паскудника! – вспылил разозленный непонятливостью Виктора Игорь. – Стало быть, Жора либо в больнице… либо в могиле! Ну, врубился наконец?

– Извини! – виновато потупился Белецкий. – Две недели как затравленный волк живу. Сплю от силы три-четыре часа в сутки. Вот и отупел малость!

– Извиняю! – повторно улыбнулся Игорь. – Вызывай ребят!..

Как и предполагал Кононов, квартира Синельникова был пуста. (Игорь не менее пяти минут названивал в дверь, но внутри никто не отзывался.) В результате транспортировка трупов на чердак прошла без эксцессов. Предварительно их завернули в пропитанные кровью ковры, обмотали сверху найденными в чулане большими кусками брезента и перевязали бечевкой. Затем «быки» принялись наводить порядок, а Белый с Кононовым уединились в дальней комнате, где пахан возобновил прерванный визитом убийц рассказ. Капитан ГРУ внимательно слушал.

В городе и впрямь творилось нечто невообразимое – сплошная кровавая вакханалия! Начиная с восьмого мая велось безжалостное уничтожение наиболее заметных фигур в обеих группировках. У «западных» погибли Пионер (Юрий Барабанщиков) и Кит (Игорь Китаев). Раненого Артема неизвестные прикончили прямо в больнице выстрелом в голову. «Восточные» потеряли Бутуза и Перца (Белый называл лишь самые громкие имена. Общее же количество убитых бандитов перевалило за два десятка).

«Зачистка» проводилась с беспрецедентной жестокостью, напоминающей натовские «точечные» ракетно-бомбовые удары по Сербии. Убийцы не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков, ни случайных свидетелей… Так, Перец взорвался в машине вместе с женой и трехлетним сыном. В окна квартиры Бутуза влетели сразу четыре гранаты, в клочья разорвавшие, кроме самого бандита, его мать-пенсионерку, парализованного отца, шестнадцатилетнюю сестру и годовалую дочку. Жена Татьяна, находившаяся в момент нападения в ванной, осталась жива, но повредилась в рассудке и попала в психиатрическую лечебницу. Когда убивали Артема, пристрелили «за компанию» дежурного врача и медсестру. Пионера срезали автоматной очередью возле дверей школы, где он встречал сына-подростка. В итоге Барабанщиков мертв, а раненный в голову сын пребывает в состоянии комы. Кита убили в подъезде из пистолета в упор, а заодно изрешетили пулями некстати оказавшуюся поблизости старушку-соседку. На Гиви было совершено целых пять покушений, но он, оправдывая репутацию «везунчика», каждый раз чудом оставался цел-невредим.

Выжившие «братки» ушли в подполье. Например, Белый ежесуточно менял места ночевки, действуя через подставных лиц, заменил прослушиваемые телефоны на новые, старался не показываться на людях…

Между тем средства массовой информации истерично вопили о «гангстерской войне», призывали к введению в Н-ске чрезвычайного положения. Знакомый читателю господин Лобкович теперь активно витийствовал не только в газете «Городские хроники», но и с экранов телевизоров. Виктор зачитал по бумажке дословную цитату из очередного выступления этого выдающегося «разоблачителя» и «правдолюбца»: «Разгул преступности в нашем городе принял невиданный доселе размах! Сводя личные счеты, Н-ские бандиты попрали все нормы морали, даже собственные понятия^[101]. Ладно бы они мочили друг друга! В конце концов невелика потеря! Но нет! Так называемая братва поголовно вырезает семьи конкурентов, а главное, заметая следы, убивает множество ни в чем не повинных граждан! Необходимо предпринять по отношению к распоясавшимся выродкам самые жесткие меры».

Остальные корреспонденты высказывались в той же манере. Однако остатки обеих группировок, сумев найти общий язык, не верили ни единому слову продажных писак и телевизионных болтунов. Одновременно с бесчинствами таинственных убийств и под аккомпанемент завываний «демократической» прессы некто могущественный начал уверенно прибирать к рукам наиболее доходные точки, ранее контролировавшиеся Восточной и Западной группировками. Новая самозваная «крыша» без обиняков увеличивала размер взимаемой дани в два, три, а то и в несколько раз. Коммерсанты не знали, кому именно вынуждены отныне платить. Было ясно лишь, что это люди исключительно жестокие! При малейших признаках неповиновения они зверски избивали коммерсантов, брали в заложники членов их семей… Совершенно кошмарная история приключилась с главой строительной компании «Геркулес»^[102] Александром Степановичем Жуковым (прежде находившимся под протекторатом Белого). Четырнадцатого мая утром к нему в офис ввалились двое незнакомых мужчин и с порога заявили: о «восточных» забудь! Будешь платить нашей конторе! Но не два процента с оборота^[103] в конце месяца, как раньше, а авансом за полгода вперед. Тут Жукову назвали фантастическую сумму в долларах.

– Это невозможно! – решительно возразил хозяин «Геркулеса». – Я разорюсь! Проваливайте к чертям собачьим!

Мужчины молча удалились. В тот же день по дороге домой из школы исчез десятилетний сын Жукова Владик, а поздно вечером под дверь квартиры Александра Семеновича подбросили видеокассету, просмотрев которую он умер от обширного инфаркта. На кассете – типы в черных масках отпиливали ножовкой дико кричащему мальчику кисть правой руки. Хозяину ресторанчика «У Армэна» господину Григоряну за неосторожно сказанное слово перебили ломиком голени обеих ног.

– Подобные примеры я могу приводить до бесконечности! – тяжко вздохнул Виктор.

– В милицию потерпевшие обращались? – отрывисто спросил спецназовец.

– Да! – скривился Белый. – С десяток человек написали заявления. Менты, естественно, обещали разобраться, защитить, не дать в обиду, но… всех обратившихся буквально на следующий день обнаружили на окраинах Н-ска либо мертвыми, либо избитыми до полусмерти… Складывается впечатление, словно кто-то «приватизировал» и правоохранительные органы, и прессу, и всех жителей города, – с горькой иронией закончил Виктор.

– Вполне соответствует духу времени! – сквозь зубы процедил капитан ГРУ. – Березовские, Абрамовичи, Дьяченки… прочая кремлевская мафия, сбросив Примакова, приватизируют Правительство России, а здесь подобные же твари (но не всероссийского, а местного масштаба) приватизируют Н-ск. У меня есть некоторые догадки… но об этом позже, а пока взгляни. – Игорь швырнул на стол удостоверения Рыжего и мордатого.

– Старший лейтенант ФСБ Графинов Руслан Владиленович, сотрудник охранного агентства «Риф» Сосновский Валентин Борисович, – вслух прочел Белый. – Гм, занятные ксивы. Где ты их взял?

– Непосредственно у господ Сосновского и Графинова, – невозмутимо ответил Кононов. – Сегодня утром они пытались меня убить. С Колей перепутали.

Вспомнив недавно разыгравшиеся у него на глазах события, пахан не стал допытываться, что произошло с владельцами ксив. И так понятно!

– Кому принадлежит агентство «Риф»? – прикурив сигарету, поинтересовался спецназовец.

– Э-э-э… вроде Печорскому, тому, который «Городскими хрониками» заправляет…

– А телевидение?

– Ему же, по крайней мере, значительная часть акций… Погоди! – пораженный внезапной догадкой, вскинулся Виктор. – Стало быть, поганый жид – корень зла?! Чересчур много нитей ведут прямо к Печорскому – телевизионно-газетная травля, а главное – несостоявшийся убийца с удостоверением сотрудника «Рифа» в кармане… – Белецкого охватило непреодолимое желание незамедлительно и по возможности собственноручно расправиться с Иосифом Натановичем. – Он, гадюка! Он все организовал! – с ядовитой ненавистью прохрипел главарь «восточных».

– Не только он, – спокойно возразил Игорь. – Печорский лишь одна из ключевых фигур. В действительности ситуация куда более сложная, чем ты можешь себе представить!

Белый нахмурился, осмысливая услышанное.

– Кстати, а когда вы увезли в санаторий родителей? – будто бы невзначай осведомился Кононов.

– Тринадцатого мая, – механически ответил погруженный в раздумья Виктор.

– Тогда кто отправил телеграмму, датированную девятнадцатым мая?! А?!

На Белецкого словно вылили ведро холодной воды. Пахан вздрогнул, съежился, спрятал глаза.

– Ты, хмырь болотный! – недобро усмехаясь, констатировал гэрэушник. – Намеревался использовать меня в качестве приманки! Хи-и-тер, бродяга!

На лице пахана последовательно отпечатались удивление, злость, смятение, страх… В комнате воцарилось длительное молчание.

– Ладно, – поиграв желваками, принял наконец окончательное решение Игорь. – Я помогу вам, так как, во-первых, благодарен за спасение родителей, во-вторых, хочу выяснить судьбу брата, и, в-третьих, мне не нравится ни «приватизация» города кучкой негодяев, ни тем более методы, но… – тут глаза капитана сверкнули синим пламенем. – О «приманке» забудь раз и навсегда. Играть будешь по моим правилам. Вопросы есть?!

– Нет, – ответил Белый, затем вдруг замялся, поскучнел. – Я не знаю, стоит ли тебе рассказать о… о том, как мы… обнаружили… Ты наверняка… – неуверенно начал Виктор и запнулся в нерешительности.

Однако капитан ГРУ уже понял все: сердце Кононова сжалось в ледяной комок.

– Брат мертв, – раздельно произнес он. – Ты это имел в виду?

– Да, – выдохнул Белецкий.

Лицо Игоря на мгновение исказилось, но он тут же овладел собой.

– Наши ребята нашли Николая девятого мая в лесу, в километре от злополучной дачи Горелкина, – угрюмо сообщил главарь «восточных». – Погода была холодная. Тело неплохо сохранилось… – Виктор снова осекся. Замораживающий кровь взгляд сидящего перед ним человека – вот то самое страшное, что довелось увидеть пахану за всю свою долгую, бурную жизнь. Так, вероятно, смотрит на людей госпожа Смерть…

– Город придется основательно «зачистить», – монотонно сказал спецназовец. – Нельзя жить в грязи…