Цитаты из книг автора «Илья Бояшов»

Якут жил в обнимку с двумя канистрами. В удобную, вместительную немецкую тару беспрестанно доливались то спирт, то шнапс, то польские ликеры, то неизменная в этих местах особо крепкая «сливовица», от одного стакана которой любой, самый искушенный пехотинец мог бы замертво свалиться с копыт.

В Западной Белоруссии он не гнушался содержанием простых крестьянских буфетов, но стоило на горизонте появиться костелам и замкам, вошел в аристократический вкус. Из мешков теперь высовывались не сермяжная «домотканка», а массивные золоченые рамы и серебряные канделябры. И горе было очередной служанке, которую хозяева забывали вместе со своим барахлом – ей тут же с порога задирали подол.

Немцы уже повсюду знали его и передавали друг другу легенды о «Totenkompf» – обгоревшей русской башке.

Приставленный к Черепу разведчик Федотов, фронтовой майор, внешне расслабленный, но готовый в любой момент играючи перегрызть человеку горло (неоднократно бывая в немецких тылах, самолично, хорошо отработанным движением «финки» он отправил к праотцам чуть ли не целую роту), хмуро наблюдал за тем, как обгоревший лейтеха затрясся при виде десятков железных останков.

Старшину Бердыева присоединили к элитному экипажу исключительно из за физических данных. Еще в «белофинскую» башнер тяжелого «КВ-2», привык играючи управляться с бетонобойными снарядами. После подобного двухлетнего жонглирования 85-мм болванки вызывали у него снисходительную ухмылку. Кроме того, якут обладал еще одним неоспоримым качеством – не угорал во время самого длительного боя, когда от скопившихся в башне газов замертво валились командир с наводчиком. Он не был чужд юмора, временами прикидываясь не знающим русского – «моя-твоя не понимай». Почти сразу выяснилось, заряжающий – запойный пьяница.

Сержант Крюк до отвращения не любил боев и походов, но, при всем при этом, оказался талантливым совратителем попадавшихся в его руки медсестер и колхозниц.

Найденов сам прилип к чудо-машине; здесь завертелась его Вселенная, здесь сосредоточился смысл бытия. Танкист обедал и ужинал возле своей воплощенной надежды, и тут же неподалеку справлял нужду

легенда о Мертвом Водителе – видно, кто-то из спасшихся все-таки успел разглядеть ужас, сидящий за рычагами.

Звали его уже Ванькой Смертью. И правда: стоило только Ивану Иванычу добраться до рычагов – повторялась одна и та же безобразная картина – он рвался на запад в поисках Призрака, не слушая очередного, охрипшего до синевы, командира

В госпитале долго не гадали и с документами – страшному человеку выдали новую книжку, где записали черным по белому – Иван Иванович Найденов. С национальностью тоже не мучились – акцента нет, значит, русский. Место рождения – адрес госпиталя. Партийная принадлежность – беспартийный (Что толку, если раньше и был коммунистом). Специальность – танкист. (Там потом разберутся, куда его).