«Хорошая матка». Мать кладёт ребёнка на грудь, разговаривает с ним, подносит к груди (проявляется сосательный рефлекс, в дальнейшем у матери будет всё хорошо с молоком), ребёнок остаётся в поле матери. Очень приветствуются партнёрские роды. При правильных действиях с пуповиной (ребёнку не переходит избыток крови) не возникает физиологической желтухи.

«Плохая матка». Ребёнка моют, перерезают пуповину, пеленают и уносят, занимаются с матерью, что в мире ребёнка переживается как жёсткий, бессмысленный, длящийся стресс.

Варианты:

Во время IV-й базовой перинатальной матрицы закладывается отношение к свободе и собственным возможностям (как человек их воспринимает), если ребёнка сразу разлучают с матерью, то у человека свобода будет расцениваться как обуза и связана с чувствами голода, одиночества, холода, страха.

От 3-х до 9-ти суток формируется матрица любви, ребёнку необходимо почувствовать защиту и любовь. Т.о. во время IV-й базовой перинатальной матрицы закладываются основы либо формирования любви по четвёртой матрице – более безусловной (любовь + свобода); либо по первой – «я удовлетворю все твои потребности» (где через 9 условных месяца у партнёра возникает настойчивая потребность освободится из уз). Если чувство защиты потеряно, то в дальнейшем человек будет искать не пару (мужчину или женщину), а родителя (маму или папу).

Если ребёнка помещают в кювез, то формируется внутренний барьер между собой и миром.

В целом же именно шок рождения позволяет человеку интенсивно развиваться.

Частные случаи:

Близнецовые пары. Тот, кто родился вторым будет ощущать брошенность (в дальнейшей жизни всё время приходится ждать, когда наступит его очередь); у рождённого первым возникает бессознательная вина, что бросил, оставил.

Если ждали одного пола, а родился другого. Ребёнок будет бессознательно пытаться оправдать надежды родителей, происходит нарушение полоролевой идентификации.

Замещенные дети (ребёнок погиб в родах (его хотели, но погиб), аборт, выкидыш). У родителей происходит бессознательное возложение ответственности на следующего ребёнка (жизнь за себя и за того). Такие дети на протяжении всей жизни кратно более подвержены невротическим заболеваниям, несчастным случаям, попаданиям в кризисные ситуации. Происходящее усугубляется, когда был ребёнок одного пола, а «замещённый» другого. В данных случаях родителям рекомендуется сепарация, нужно отгоревать потерю (хронологически более года), только затем переходить к зачатию.

Если при родах ребёнок в ягодичном предлежании. Такой человек в жизни всё стремится сделать необычным образом.

Если были аборты, которые мать переживала болезненно. Происходит запись в психику ребёнка: страх насильственной смерти, чувство вины, страх дать себе свободу («вдруг убьют»).

Интересно заметить, что с точки зрения родовых сценариев (более эзотерические взгляды⁹) считается, что через родителей идёт влияние (закладка программы, сценария) на ребёнка всего рода, т.е. всех предшествующих поколений со стороны мамы и папы (на биологическом уровне это можно проследить в генах). Основными моментами, узлами этого влияния будут те аспекты, которые вытеснялись и подавлялись (запирались в бессознательном) предшественниками (недогорёванное горе, «тёмные» личности в семье (например, убийцы), скрытые события (например, аборты)). В жизни ребёнка влияние этих аспектов будет проявляться в неразрешимых проблемах, когда человек действительно прилагает все силы, но ничего не получается. Такую неразрешимую трудность, с т.з. родовых программ, предлагается рассматривать как не свою и работать с ней «мирскими» способами бесполезно (ключевым в «продвинутой» работе будет разделение своей судьбы и судьбы предков, и проявление скрытой «плёнки», это проявление, как ценность в себе, переживается как облегчение).

Говоря об экзистенциальном аспекте исследуемого материала отметим, что жизнь, по выражению А.Ленглэ¹⁰, имеет «два крыла», т.е. нужно иметь смелость видеть и уметь пользоваться как «хорошим», так и «плохим». Подавление и сокрытие, в конечном итоге, принесёт только страдание и лишит экзистенциальной исполненности (поскольку человек не познал и не осмыслил себя и жизнь в её полноте). В русле рассматриваемой проблематики (родовых, кармических программ) механика этих двух крыльев экспансируется из плоскости жизни в «зажизнь», преодолевая «зримую» смерть и зримые причинно-следственные связи.

Так же мы полагаем (продолжая исследование с экзистенциальных позиций), что не беспочвенным будет взгляд на такой кармический груз именно как на подавленный опыт, непроработанную задачу. В показательной аналогии, это будет нерадивый ученик, которому дали листок с контрольной работой, а он спрятал её под парту и считает, что и так сойдёт. Т.е. опыт, который человек получает, а никто не может его не получать, требует своего осмысления, он не должен оставаться просто полученным механически, он требует своей проработки (как минимум честного внимания к себе). Если же человек выбирает его «спрятать под парту», то в действительности он просто перекладывает его на плечи последующего поколения, которое, что называется, могут быть вообще «ни сном, ни духом».

Таким образом, человек имеет и выступает носителем, хочет он того или нет, психологического груза пра-пра-пра-…-прабабушек и дедушек, который, если они выбрали его избегать, не осмыслять или не имели возможности/способности/инструментария его разрешить и проработать неизбежно будет «выстреливать» в настоящей жизни. Вероятно, наши гены выступают биологическим носителем этого наследия. Мы уже писали о «силе рода», анализировали влияние, проводили её оценку в ретроспективе¹¹.

В перинатальной психологии целительность холистичного взгляда на события так же будет передаваться от мамы к ребёнку. Приведём пример рекомендации «правильного» общения с плодом во время горя, трагедии. Если во время беременности мама переживает горе, например, потерю отца, переживать можно и нужно (не подавлять и делать «хорошую мину»), и делиться этим с ребёнком, но! разделять горе потери и радость новой жизни («я люблю тебя и жду, это радостно, что ты есть»).

Для понимания экзистенциального содержания рассмотренных выше матриц, мы будем опираться на четыре фундаментальных мотивации, которые, развивая идеи В. Франкла и говоря о переживании исполненности и глубинных экзистенциальных мотивационных силах, выделил Альфрид Лэнгле¹²:

Бытие-в-мире (сама возможность экзистенции, «занимать жизнь как пространство»).

Ценность жизни (способность ощущать ценности, «стремление к ценности жизни»).

Оправдание Собственного (обнаружение, проживание и воплощение уникальности, «иметь право на свою собственную жизнь»).

Данные три «персональные предпосылки» являются необходимыми для обнаружения смысла – четвёртой фундаментальной мотивации – Смысла экзистенции.

В экзистенциально-аналитической теории эмоций, А. Лэнгле неоднократно подчёркивает, что «прорываться» к смыслу следует не минуя тело и чувства, не противопоставляя низшего высшему, но с их помощью, «в интеграции с телом и миром влечений»¹³; в разрезе нашего исследования, мы можем экспансировать данную логику на период перинатального развития: экзистенция не может не присутствовать (формироваться и проявляться) на этом отрезке жизненного пути. Сама же эмоциональность, по мнению А. Лэнгле, должна быть «вплетена в обнаружение смысла», это является ключом к переживанию исполненности и постижению экзистенциальной структуры смысла.

***

Прямое (поцифровое) сопоставление рассматриваемых данных, как мы полагаем, будет неверным и для постижения экзистенциальных аспектов матриц и психологического содержания перинатального периода правильным будет следующее соотнесение:

Далее представлено экзистенциальное содержание соотнесённых базовых перинатальных матриц и фундаментальных мотиваций.

Основы первой фундаментальной мотивации – бытие в мире закладываются в первой базовой перинатальной матрице. Человек пришёл в этот мир: «Я есть!» – это безотносительная самоценность жизни как таковой. Бытие в мире – это онтологическая основа нашей жизни, занимать жизнь как пространство при любых обстоятельствах, жить дальше несмотря ни на что – чудо в себе (к слову, не лирический вопрос к нам: «когда вы последний раз удивлялись тому, что вы есть?»).

Не получив защищенности этого фундаментального пространства бытие человека будет пронизано страхом, поскольку нет контакта с основой – самой жизнью. Всякое, путь даже самое маленькое страдание, превращается в сознании человека в угрозу бытию, радости переживаются как сомнительные, необходимость сделать шаг за рамки привычного вызывает волны страха (как механизм психологической защиты часто используется нивелирование значимости: «мне это незачем, и так сойдёт»).

Согласно А. Лэнгле, «первое, что движет человеком, – это желание мочь-быть-здесь, в-этом-мире»¹⁴. В целом ряде (если не во всех) эзотерических изысканий напрямую, в мировых религиях косвенно, в проекциях разума на древнюю мифологию эта мотивация экспансируется за пределы зримого мира в тонкие вибрации души. Что, в частности, означает, что человек желал прийти на землю (воплотиться) ещё до своего рождения и прерывание этого, например, в аборте, отразится на поле рода и будет влиять на следующих детей.

Прямая связь этой мотивации (занимать собственное жизненное пространство) ребёнка с матерью – чувство, что меня принимают. Мы и во взрослом возрасте не можем быть полностью удовлетворены только самопринятием (хотя никто не запретит это провозглашать), нам хочется/нужно чтобы и другие/близкие принимали наши потребности, желания, идеи, не отказывали нам в пространстве бытия. У плода свои желания, потребности, чувства, пространство (а может и идеи?), это его бытие, и оно должно быть (но не в смысле обязанности) принято, любимо, желанно и одобрено мамой (которая, напомним, выступает за всю вселенную).

Сужение жизненного пространства на физическом уровне ребёнок будет встречать/защищать агрессией что, как и во взрослой жизни, является здоровым импульсом; на психологическом уровне при нарушении первой фундаментальной мотивации («твоё бытие не желательно, мы не хотим тебя здесь») силы плода истощаются и ведут к заболеваниям и даже к гибели.

Основы второй фундаментальной мотивации – стремление к ценности жизни, как мы полагаем, так же закладываются в первой базовой перинатальной матрице «Амниотическом раю» (биологическая основа: от зачатия до первых схваток). Ребёнку нужно чувствовать, на самом деле это глубоко волнует каждого из нас, что это хорошо, что я есть, что я жив. Ребёнку для всей последующей жизни, и, вероятно, на всю последующую жизнь, хватит этого первоначального огня, чтобы жизнь и человек был тёплым. В этом огне (или его отсутствии), начиная с самого начала перинатального периода мы переживаем себя как Я по отношению к своей жизни в зависимости от количества и качества получаемого тепла (от мамы и ближнего окружения: «Как хорошо, что ты есть! Мы тебе очень рады!», безусловно, это не только и не столько слова, ребёнок и так нас прекрасно «слышит», здесь уместно говорить о «культуре экзистенциальной близости» с ним¹⁵).

Позже это «Да-жизни» человек уже должен произнести сам, уже сам для себя утвердить фундаментальную мотивацию – «Это хорошо, что я есть!» и это сделать безмерно проще имея основания полученные от матери («хочу, чтобы ты жил») и отца («важно, что ты есть»). Если мотивация нарушена, то человек говорит жизни нет («Нет-жизни»), в этом случае бытие воспринимается холодным, человек не способен встретить красоту снегопада за окном, ощутить любовь, насладиться произведением искусства, поскольку на самой заре жизни прерваны отношения с мамой (равно со всем миром), что вызвало дефект способности к переживанию ценности; в мире его переживаний звучит депрессия, он «страдает от отсутствия ценности своего Бытия»¹⁶. Во взрослой жизни неспособность ухаживать за переживанием ценности (мои чувства и восприятие не хороши сами по себе) ведёт к эрзацу ценностей в виде авторитетов, забытье (предательство) себя в соответствовании бесконечным нормам, предписаниям, требованиям, что истощает, неминуемо приводит к стрессам и эмоциональному выгоранию.

Основы третьей фундаментальной мотивации – иметь право на свою собственную жизнь, как мы полагаем, закладываются во второй и третьей базовой перинатальной матрице «Изгнание из рая (ад)», «Матрица борьбы (чистилище)» (биологическая основа: начало схваток, до прорезания головки). Каждый из нас, как сущность имеющая духовную составляющую (Person – человеческое в человеке, наше ноэтическое измерение), глубоко нуждается в личностном признании, индивидуальном уважении и глубоко задевается уничижением нашего персонального достоинства (презрением, высмеиванием, осуждением).

Поэтому нам нужно отделить свою неповторимость, наше индивидуальное Бытие из коллективности (нас как вида), т.е. прежде всего Person требует отграничения собственного от другого; что биологически имеет старт при начале рождения (позже, в норме, должна произойти психологическая и социальная сепарация). В этих матрицах происходит формирование умения отстаивать свою единственность, способность выдержать давление (оценки других, взгляд социума), познание/понимание границ в целом и своих границ в частности. В этой матрице жизнь, в ситуации родов, впервые бросает человеку вызов, не позволяя ему просто быть, выталкивая его в становление собой; в этой борьбе он либо получает признание, либо нет – «тебя таким (приносящим боль и страдания) не хотят».

Нарушение третьей фундаментальной мотивации (например, когда воля ребёнка не «успела сформироваться», «проигнорировалась», границы не прочувствовались из-за применения кесарева сечения) позднее проявляется либо в неумении позволить быть себе, проявить себя; либо к «вседозволенности» из-за неспособности к признанию индивидуальности других, их инаковости, их достоинства. Человек становится неспособным прорваться к ответственности и стремлению собственной, персональной жизни, уважению своей воли.

Полученный пресс страха лишиться родительской любви (чаще всего выраженный формулой «ты любим, пока послушен») учит приспособлению вместо того, чтобы учиться мужеству и ценности быть самостоятельным, проявлять и нести ответственность за право на свою собственную жизнь (в крайности страхом даже съедается само желание это право иметь). В сознании человека формируются цепочки, что право на существование (счастье, радость) нужно купить за достижения; ты достоин, пока полезен; ты нужен, пока хорошо функционируешь. Здесь (в неприятии ребёнка разным, в том числе приносящим боль, страдания, разочарование) находится корень рыночного отношения к человеку, человек как товар, просто инструмент, валюта. Таким людям всегда нужно оправдание чтобы быть (не редко оно так и проявляется – лишнее, непрошеное стремление оправдаться), оправдать чужие ожидания (во внутреннем мире это вина, за то, что я есть, такой, какой есть), постоянные усилия сохранить чужое признание (может проявляться как избыточная любезность).

Согласно А. Лэнгле, рассмотренные три фундаментальные мотивации (мочь-быть-здесь, иметь ценность и иметь право быть самим собой) создают прочный фундамент для будущего развития и делают человека готовым и открытым к тому, чтобы он мог «расслышать зов мира в отношении смысла» – четвёртой фундаментальной мотивации – Смысла экзистенции.

Смысл всегда присутствует в мире, задача человека его обнаружить, «распаковать», не остаться глухим к диалогу мира и Person. Во время четвёртой базовой перинатальной матрицы «Свобода» (биологическая основа: от рождения до 1нед./1мес.) у человека формируется отношение человека к свободе (одной из четырёх данностей бытия, по И. Ялому, «сестра» ответственности), что далее напрямую связано с теми смыслами, которые человек будет для себя открывать и реализовывать: а именно, он либо «распаковывает» свои аутентичные смыслы (человек берёт ответственность на себя), либо эти смыслы (и ценности) ему «спускают сверху» (внешний локус контроля).

Вряд ли требуется отдельно останавливаться на доказательстве того, что любовь (формирующаяся во время четвёртой базовой перинатальной матрицы) является одной из главных экзистенциальных ценностей и смыслов, на отношении (восприятии) к которой завязаны многие аспекты человеческого бытия. Является ли это одним из первых условно сознательных выборов отношения сказать однозначно крайне трудно, но, так или иначе, любовь распространяется на всю жизнь в целом, а не только на отношения полов. Так, при фиксации любви по первой матрице, жизнь «душится» ограниченным восприятием, жизни не позволяется быть разной, ровно как и себе, как части жизни, свободным быть нельзя. Ставя вершиной развития удовлетворение потребностей, требуя этого, обвиняя в неблагодарности тех, кто не оценил «по достоинству» такой жертвы, мы, конечно, сильно ущемляем и лимитируем бытие.