Какую Россию мы потеряли?

Согласно верованиям нынешних обличителей большевиков, Российская Империя образца 1913 года была процветающей страной, в которой, выражаясь словами И.С.Солоневича, «реки из шампанского текли в берегах из паюсной икры»^[6].

Конкретные детали этой лубочной картины у отдельных авторов могут несколько разниться. Чаще всего указывают на успехи российского сельского хозяйства, которое чего-то там выращивало «больше, чем США, Канада и Аргентина вместе взятые» и этим якобы кормило «полмира». Или, как минимум, «пол-Европы». Далее обычно следуют рассуждения о «небывалом промышленном росте», о «мировом лидерстве» в железнодорожной сфере, о «блестящем состоянии финансов». Отдельным пунктом идет быстрый рост народонаселения, благодаря которому при сохранении династии Романовых сегодня русских было бы миллионов 500-600, если не больше.

Увы. Все это не более чем красивая сказка, которая мгновенно блекнет при сопоставлении с реальными фактами.

Действительно, Российская Империя знала времена величия и славы. Зенит ее могущества пришелся на конец XVIII – начало XIX века. Уничтожив в 1812 году вторгшуюся вглубь нашей страны армию тогдашней «объединенной Европы», русские войска победно закончили войну во взятом Париже. На Венском конгрессе 1814-1815 гг. Россия была официально признана одной из пяти великих держав, наряду с Англией, Францией, Пруссией и Австро-Венгрией^[7]. Мощь вооруженных сил подкреплялась развитой по тогдашним меркам промышленностью – Россия занимала второе место в мире по выплавке чугуна.

Однако эти славные годы остались далеко позади. К началу XX века Империя подошла в состоянии глубокого и всестороннего кризиса.

Вопреки разглагольствованиям поклонников Столыпина, российское сельское хозяйство не могло досыта накормить даже собственную страну. Рост урожаев едва поспевал за ростом населения. Голод стал постоянным гостем в русской деревне. Несмотря на это значительная часть хлеба вывозилась за рубеж.

В то время как страны Запада наращивали свою индустриальную мощь, в отечественной тяжелой промышленности первой половины XIX века наблюдался полный застой:

Производство чугуна в 1820-1860 гг., тыс. пудов^[8]

Если учесть, что в 1800 году в России было выплавлено 10,3 млн пудов чугуна^[9], можно считать, что на протяжении 1800-1850 годов производство чугуна практически не увеличилось.

Производство чугуна в 1860-1910 гг., тыс. пудов^[10]

Реформа 1861 года вызвала обвальное сокращение выплавки чугуна на уральских заводах. В результате в 1862 году производство чугуна упало до 15268 тыс. пудов^[11]. Уровень 1860 года был превзойден лишь в 1870 году. Вот еще десять потерянных лет.

В последующие годы российская промышленность развивалась довольно быстро, особенно в последнее десятилетие XIX века. Однако темпы ее роста были недостаточны, чтобы наверстать отставание от развитых стран. Так, с 1870 по 1910 год выплавка чугуна в Российской Империи возросла в 9 с небольшим раз. По сравнению с Францией и Англией, увеличивших чугунолитейное производство соответственно в 3,4 раза и в 1,7 раза, подобный рост смотрится вполне прилично. Увы, выплавка чугуна в Германии возросла за то же время в 10,2 раза, а в США – в 16,7 раза. А если еще и пересчитать на душу населения, картина получится совсем безрадостной:

«Таким образом, потребление чугуна в С.-А. Соед. Штатах ровно в 10 раз превосходит наше, составившее в 1912 г. – 28 кгр. Потребление маленькой, но сильно развитойв промышленном отношении Бельгии, достигшее в 1912 г. на голову населения 190 кгр., в 7 раз больше нашего, потребление Германии (156 кгр. в 1912 году) в 5 1/2 раз, Франции и Соед. Королевства в 4,2 раза, даже Австро-Венгрия со своими весьма скудными и не обещающими развития промышленности ресурсами показывает более высокую цифру потребления.

По потреблению чугуна мы стоим на одном уровне с обнищавшей Испанией. Впрочем, это наш частый сосед во многих статистических таблицах и сопоставлениях»^[12].

В 1913 году в России было выплавлено 283,0 млн пудов^[13] или 4636 тыс. тонн чугуна. В том же году производство чугуна в США составило 30970 тыс. тонн^[14], в Германии – 16766 тыс. тонн^[15], в Великобритании – 10479 тыс. тонн^[16], во Франции – 324,0 млн пудов^[17] или 5307 тыс. тонн.

Стали в России в 1913 году было выплавлено 246,551 млн пудов^[18] или 4039 тыс. тонн, в США – 1940 млн пудов^[19] или 31777 тыс. тонн, в Германии – 1046 млн пудов^[20] или 17133 тыс. тонн, в Великобритании – 475 млн пудов^[21] или 7781 тыс. тонн, во Франции – 286 млн пудов^[22] или 4685 тыс. тонн.

А что же происходило в других отраслях отечественной промышленности?

Добыча угля в России составила в 1913 году 2213,8 млн пудов^[23] или 36,3 млн тонн. Для сравнения в США в том году было добыто 629,5 млн тонн угля^[24], в Германии – 278,6 млн тонн^[25], в Великобритании – 292,0 млн тонн^[26], во Франции – 40,8 млн тонн^[27].

Как мы видим, здесь отставание от стран-лидеров было еще большим. Стоит ли удивляться, что на нужды российского народного хозяйства, в первую очередь черной металлургии, своего угля не хватало, и Россия была вынуждена год от года наращивать его импорт.

Ввоз и вывоз угля и кокса, тыс. пудов^[28]

Что касается добычи нефти, то ее максимум пришелся на 1901 год, после чего отечественная нефтяная промышленность вступила в полосу длительного и глубокого кризиса, из которого так и не вышла до прихода к власти большевиков.

Добыча нефти, млн пудов^[29]:

В результате, если в 1901 году на Россию приходилось чуть больше половины добытой в мире нефти, в последующие годы ее доля в мировой добыче неуклонно уменьшалась.

Доля России и США в мировой нефтедобыче^[30], %:

Несмотря на то, что по абсолютной длине своих железных дорог Россия занимала третье место в мире, после США и Британской Империи^[31], ввиду обширности ее территории этого было недостаточно. Как справедливо отмечалось в «Ежегоднике России»:

«Таким образом, несмотря на свою значительную железнодорожную сеть, Российская Империя еще далеко отстала от других культурных государств относительным ее развитием, что в значительной степени обусловливается необъятной ее площадью и недостаточной населенностью, а также присутствием в стране удобных природных путей сообщения в виде обширных и прекрасно распределенных по ее территории внутренних водных систем»^[32].

Мало того, темпы развития российской железнодорожной сети замедлялись. Так, если в 1896-1900 гг. было построено 14 887 верст железных дорог, то в 1901-1905 гг. 7215 верст, а в 1906-1910 гг. – всего лишь около 6000 верст^[33].

Как указывалось в докладе состоявшемуся в 1913 году очередному VII съезду представителей торговли и промышленности, прирост железнодорожной сети в последнее время происходит «медленнее даже чем в какой-либо другой период последних сорока лет»^[34].

Слабость российской железнодорожной сети наглядно проявилась в военное время. В русско-японскую войну железные дороги не смогли обеспечить своевременной переброски войск и военных грузов на Дальний Восток. В годы же 1-й мировой войны именно транспорт оказался самым уязвимым местом русской военной экономики.

Нарастающее отставание в промышленном развитии привело к закономерному результату: наша страна постепенно утрачивала позиции как военная держава. После победы над Наполеоном царская Россия не выигрывала ни одной войны с достойным противником. Победы одерживались над отсталыми азиатскими государствами: Турцией (1828-1829 и 1877-1878 гг.), Ираном (1826-1828 гг.), Китаем (1900-1901 гг.), над польскими (1830-1831 гг. и 1863 г.) и венгерскими (1849 г.) повстанцами. Однако Российская Империя проиграла Крымскую войну и умудрилась проиграть войну с Японией.

Особенно наглядно слабость и отсталость царской России проявились в ходе 1-й мировой войны, потребовавшей от государств-участников максимального напряжения сил. По производству вооружений наша страна в несколько раз уступала ведущим державам.

Произведено за время 1-й мировой войны^[35]:

Мало того, если вести речь об авиации, то там крайне остро стояла проблема с производством отечественных моторов:

«Производство авиационных моторов в мирное время в России отсутствовало, если не считать отделения завода Гнома в Москве, дававшее не более 5 двигателей этого рода в месяц. Вследствие этого снабжение нашего воздушного флота авиационными моторами могло основываться главным образом на привозе из-за границы. Но наши союзники, занятые чрезвычайным усилением своих воздушных войск, очень скупо уступали нам эти двигатели»^[36].

Впрочем, после начала войны производство авиационных моторов в России значительно увеличилось. Так, в течение 1916 года на российских заводах было изготовлено 1398 моторов^[37]. Однако этого было недостаточно.

Осенью 1916 года на полях сражений появляется новое эффективное средство ведения боя – танк. За время войны Великобритания произвела 2,8 тыс. танков, Франция – 5,3 тыс., США – 1,0 тыс.^[38] По другую сторону фронта в Германии, начиная с октября 1917 года, было выпущено 20 тяжелых танков A7V, а также несколько опытных образцов других моделей^[39]. В России же первый танк был изготовлен лишь при Советской власти^[40].

Нехватка современных средств ведения войны щедро оплачивалась кровью русских солдат:

«Помню сражение под Перемышлем в середине мая (1915 года. – И.П.). Одиннадцать дней жестокого боя 4-ой стрелковой дивизии… Одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжелой артиллерии, буквально срывавшей целые ряды окопов вместе с защитниками их. Мы почти не отвечали – нечем. Полки, измотанные до последней степени, отбивали одну атаку за другой – штыками или стрельбой в упор; лилась кровь, ряды редели, росли могильные холмы… Два полка почти уничтожены – одним огнем…»^[41].

«Брусилов, Каледин, Сахаров, – записывает в июне (1916 года. – И.П.) в своих воспоминаниях Председатель Государственной думы М.В.Родзянко, – просили обратить самое серьезное внимание на авиацию. В то время как немцы летают над нами как птицы и забрасывают нас бомбами, мы бессильны с ними бороться…»^[42].

Не хватало даже винтовок. На начало войны в русской армии имелось 4 629 373 винтовок. С 1914 по 1917 год их было произведено 3 189 717 штук. За это же время поступило из-за рубежа 2461 тыс. винтовок и было захвачено у противника около 700 тыс. В сумме это составило порядка 11 млн винтовок. Между тем реальная потребность русской армии в винтовках достигла 17,7 млн штук^[43].

Как вспоминал генерал от инфантерии Ю.Н. Данилов, занимавший в начале 1-й мировой войны должность генерала-квартирмейстера при верховном главнокомандующем:

«Вследствие отсутствия винтовок войсковые части, имея огромный некомплект, в то же время не могли впитывать в себя людей, прибывавших с тыла, где, таким образом, люди без пользы накапливались в запасных частях, затрудняя своим присутствием обучение дальнейших очередей. К концу ноября (1914 года. – И.П.), например, в запасных войсках имелся обученный в большей своей части контингент в 800 т. человек, в то время как действующая армия страдала от ужасающего некомплекта. Бывали такие случаи, что прибывавшие на укомплектование люди должны были оставаться в войсковых частях при обозах, вследствие невозможности поставить их в ряды по отсутствию винтовок»^[44].