10. Помимо прямого нежелания оставаться в Северном крае, являющегося основной причиной бегства, массовость побегов из Севкрая, по сравнению с Уралом, увеличивает хозяйственная неустроенность кулаков в местах постоянного поселения. До сих пор в Севкрае ещё не получены стройматериалы, инвентарь, лошади и т. д., в то время, как на Урале многие из вселённых кулаков уже обеспечены сельхозинвентарём, семенами, лошадьми, занялись строительством своих посёлков, обработкой огородов и т. д.

11. Значительно усиливает бегство кулаков их безнаказанность и даже радушный приём, оказываемый самовольно возвратившимся на родину кулакам со стороны населения и подчас даже со стороны местных сельских властей. Эти вести быстро распространялись среди оставшегося кулачества, усиливая у последних тенденции к побегу.

Зафиксировано несколько случаев, когда письма бежавших кулаков о том, что их никто не преследует, являлись стимулом к усилению побегов.

12. В целях решительной борьбы с бегством кулаков из ссылки на местах приняты следующие меры:

а) ПП ОГПУ Урала:

1. Во всех пунктах кулацкой ссылки среди кулаков введена круговая порука с выделением от каждого десятка ответственного старшего, с обязательством вести наблюдение за вверенным десятком и немедленно сообщать о всех случаях и попытках к бегству. В связи с введением круговой поруки установлено отобрание подписок, как у группы кулаков, так и у старших десятков.

2. В округах с кулацкой ссылкой приняты меры к привлечению населения к заинтересованности поимки бежавших кулаков с выдачей единовременного вознаграждения до 30 рублей. Причём с пойманных кулаков устанавливается штраф за побег в размере 100 рублей.

3. Приняты меры к наблюдению за ссыльными – усилением агентурного обслуживания.

б) ПП ОГПУ Севкрая:

1. Усилено агентурное освещение кулачества, с целью своевременного выявления подготовок к побегам и оперативная работа по случаям подготовки организованных побегов.

2. К борьбе с бегством кулаков привлечена милиция и сельский актив (партийцы, комсомольцы, батрачество, колхозники и т. д.) с обещанием премирования в отдельных случаях.

3. Создаётся до 20 летучих чекистских отрядов, которые оперируют в «узловых пунктах» и наиболее поражённых бегством местах.

4. Прекращён отпуск на родину детей.

5. Воспрещён допуск к высланным кулакам приезжающих к ним родственников и знакомых. Всех приезжающих предложено немедленно возвращать домой. Лиц, везущих документы и иным путём подготовляющих к побегу кулаков, будут судить на Тройке.

6. Введена круговая порука за побеги.

7. Установлен более жёсткий режим во внутреннем распорядке бараков, создавая максимальнейшие трудности побега.

8. Подвергнута конфискации вся входящая и исходящая корреспонденция кулаков в местах временного расселения.

9. Усилена проверка поездов и пароходов.

13. При сём прилагается отдельная справка о принятых со стороны КРО ОГПУ мероприятиях против бегства кулаков с мест высылки.

Начальник опергруппы /Пузицкий/

12-го июня 1930 г.^[193]

Побеги в начальный период ссылки облегчались тем обстоятельством, что до июля 1931 года расселением, трудоустройством и другими вопросами, связанными со спецпереселенцами, ведали краевые и областные исполкомы. И лишь постановлением СНК СССР от 1 июля 1931 года «Об устройстве спец-переселенцев» административное управление бывшими кулаками и их хозяйственное устройство было поручено ОГПУ^[194].

Справка

о количестве бежавших с мест высылки кулаков 2-й категории

7-го февраля 1931 г.

ГАРФ. Ф. Р-9414. On. 1. Д. 1943. Л. 103.

Специальные (трудовые) поселения ГУЛАГ а для высланного кулачества были организованы согласно постановлениям СНК СССР от 20 апреля 1933 года № 775/146с и от 21 августа 1933 года № 1796/3 93 с.

Постановление

Совета Народных Комиссаров Союза ССР

Москва, Кремль

№ 775/146с

20-го апреля 1933 г.

Экз. № 56

Секретно

Об организации трудовых поселений ОГПУ

Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:

1) Возложить на ОГПУ организацию трудовых поселений по типу существующих спецпосёлков для размещения в них и хозяйственного освоения вновь переселяемых контингентов.

Реорганизовать Главное Управления лагерей ОГПУ в Главное Управление лагерей и трудовых поселений ОГПУ, увеличив штаты в центре и на местах по согласованию с РКП. Одновременно реорганизовать аппараты по спецпереселенцам в Сибири и Казакстане, предложив ОГПУ в 2-декадный срок представить структуру организации трудовых поселений в этих областях и в местах расселения.

Начальником Главного Управления лагерей и трудовых поселений ОГПУ назначить т. Бермана М.^[195], а его заместителями: по лагерям – т. Раппопорта и по трудпоселениям – т. рина^[196].

В создаваемые трудпоселения должны быть направлены следующие контингенты:

а) выселяемые из районов сплошной коллективизации кулаки;

б) выселяемые за срыв и саботаж хлебозаготовительных и др. кампаний;

в) городской элемент, отказывающийся в связи с паспортизацией выезжать из Москвы и Ленинграда;

г) бежавшие из деревень кулаки, снимаемые с промышленного производства;

д) выселяемые в порядке очистки государственных границ (Запада и Украины);

е) осуждённые органами ОГПУ и судами на срок от 3-х до 5-ти лет включительно, кроме особо-социально опасных из них.

2) Трудовое использование выселяемых контингентов осуществляется непосредственно Главным Управлением лагерей и Трудовых Поселений ОГПУ путём организации в местах расселения сельского хозяйства, рыболовства, кустарных промыслов и других видов хоз. деятельности.

3) Возложить на ОГПУ организацию жилищного, культурно-бытового и санитарно-медицинского строительства в трудовых поселениях и обеспечения всеми видами снабжения (продовольствие, промтовары, сельхозоборудование, инвентарь и пр.). Посёлки создавать в пределах от 300 до 500 семейств каждый.

4) Обязать наркоматы и хозорганы, обслуживающие спец-переселенцев старого расселения, занимающихся сельским хозяйством и рыболовством (Нарым и Сев. Казакстан), не позднее 1-го мая по балансу передать ОГПУ все денежные и материальные средства, полученные как в бюджетном порядке, так и по банковскому кредиту. Весь аппарат этих наркоматов и хозорганов, занятый обслуживанием спецпереселенцев – также передать ОГПУ.

5) Контингент вновь переселяемых приравнять во всех отношениях к спецпереселенцам, расселённым в 1930–1931 гг.

….

Председатель Совета Народных Комиссаров Союза ССР

В. Молотов (Скрябин)

Управделами Совета Народных Комиссаров Союза ССР

И. Мирошников^[197]

Постановление

Совета Народных Комиссаров Союза ССР

Москва, Кремль

№ 1796/39Зсс

21 августа 1933 г.

Об организации трудовых поселений

Во изменение и дополнение постановления СНК СССР от

20 апреля 1933 года № 775/146с, в соответствии с инструкцией

ЦК и СНК от 8.V. с.г. № П6028, Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет:

1. В течение 1933 года направить в трудпосёлки ОГПУ Западной Сибири и Казахстана, кроме уже выселенных, прибывших на места и находящихся в пути – 124.000 человек, дополнительно 426.000 человек, в том числе:

а) кулаков, выселяемых в индивидуальном порядке —

12.000 семей – 48.000 человек (4.000 семей передаются Кузбассуглю), с разбивкой по краям и областям, указанной в инструкции ЦК и СНК № П6028;

б) из мест лишения свободы, осуждённых на сроки от 3-х до 5-ти лет 133.400 человек с последующей доставкой к ним их семей согласно п.6 разд. Ш Инструкции ЦК и СНК от 8-го мая – всего в количестве триста семьдесят восемь тысяч человек.

….

§§ 2, 3,4, 5, 6, 7, 18,20,22,23,24,25,26,27,29, 30, 31, 33, 34 постановления от 20 апреля остаются в силе без изменений.

….

Зам. Председателя Совета Народных Комиссаров

Союза ССР – Я. Рудзутак

Управляющий Делами Совета Народных Комиссаров

Союза ССР – И. Мирошников^[198]

Но даже после этого активный розыск беглецов обычно не вёлся.

Из «Справки о состоянии трудовых поселений ГУЛАГ НКВД СССР», составленной в 1938 году помощником начальника отдела трудовых поселений ГУЛАГ а НКВД СССР Афанасьевым:

«За время существования трудпосёлков в Архангельской области бежало трудпоселенцев значительно больше, чем осталось в трудпосёлках:

состоит на учёте 38 700 чел.

числится в бегах 51 000 «

Борьба с побегами велась совершенно не удовлетворительно. Местный розыск и розыск по месту родины годами не объявлялся»^[199].

Из аналогичной справки, датированной февралём 1939 года и подписанной начальником отдела трудовых поселений ГУЛАГа НКВД Тишковым:

«За время с 1932 по 1937 год включительно из трудпосёлков бежало 632 860 чел. Возвращено из бегов за этот же период – 215 445.

Обследование Архангельской области в 1938 году показало, что разбежалось трудпоселенцев значительно больше, чем осталось в трудпосёлках.

Состоит на учёте 38 700 чел.

А числится в бегах – 51 000 чел.

Коменданты трудпосёлков Архангельской области объявляли розыск бежавших только в том случае, когда им случайно удавалось узнать, где проживает бежавший.

Циркуляр НКВД и Прокурора Союза за № 94 от 15 октября 1936 года при его практическом применении значительно суживает круг лиц, привлекаемых к уголовной ответственности за побег из трудпосёлков»^[200].

«Пользуясь ослаблением режима, многие трудпоселенцы разъехались из трудпосёлков, проникли на заводы оборонного значения, электростанции и другие предприятия в Краевых, Областных центрах и различных городах.

Снятие их оттуда и водворение в трудпосёлок встречает затруднения в связи с тем, что они работают на этих предприятиях ряд лет, приобрели квалификацию, многие сумели получить паспорта, вступили в брак с другими рабочими и служащими и обзавелись в ряде случаев своими домами и хозяйством»^[201].

По циркуляру ГУЛАГ а ОГПУ от 22 мая 1932 года имущество бежавшего спецпереселенца поступало в полное распоряжение членов его семьи, проживавших в местах высылки. Имущество же бежавших одиночек, т. е. не имевших семьи, сохранялось в течение шести месяцев, после чего подвергалось конфискации^[202].

Ещё одна причина расхождения численности высланных и фактически находившихся на учёте состоит в том, что в момент прибытия на спецпоселение сотрудники органов ОГПУ-НКВД нередко производили сортировку выселенных кулаков. Одни из них освобождались, другие направлялись в лагеря ГУЛАГ а, большинство оставалось на спецпоселении. Так, в рапорте от 20 мая 1933 года М.Д. Берман докладывал заместителям председателя ОГПУ Агранову и Прокофьеву: «По сообщению СИБЛАГа ОГПУ, из числа прибывших в Томск контингентов с Северного Кавказа, по состоянию на 20 мая с.г., произведена согласно Ваших указаний проверка 9868 человек. Из этого количества решением Тройки ПП ОГПУ ЗСК вовсе освобождено – 85 человек, освобождено с ограничениями – 2422, осуждено в лагеря – 64, а остальные 7297 человек направляются в трудпосёлки»^[203].

Тем не менее, смертность спецпереселенцев во время транспортировки и в первые годы жизни была достаточно высока. Однако причиной этого был не какой-то специально организованный «геноцид», а столь часто встречающиеся в нашей стране разгильдяйство и безответственность, прямое невыполнение на местах отданных сверху приказов. Вот что писал 7 мая 1933 года начальник ГУЛАГ а ОГПУ М.Д. Берман в рапорте на имя зам. председателя ОГПУ Г.Г. Ягоды:

«Несмотря на Ваши неоднократные указания ПП ОГПУ СКК о порядке комплектования, организации эшелонов, направляемых в лагеря и трудпосёлки ОГПУ, состояние вновь прибывающих эшелонов совершенно неблагополучно. Во всех прибывающих из Северного Кавказа эшелонах отмечена исключительно высокая смертность и заболеваемость, преимущественно сыпным тифом и остро-желудочными заболеваниями.

По сообщению начальника Сиблага ОГПУ, из состава прибывших из Сев. Кавказа в Новосибирск эшелонов труд-поселенцев №№ 24, 25, 26, 27, 28 и 29 общей численностью в 10 185 человек умер в пути 341 человек, т. е. 3,3 %, в том числе значительное количество от истощения. Такая высокая смертность объясняется:

1) преступио-халатным отношением к отбору контингентов, выселяемых в трудпоселки, результатом чего явилось включение в этапы больных, стариков, явно не могущих по состоянию здоровья выдержать длительную перевозку;

2) невыполнением указаний директивных органов о выделении выселяемым в трудпосёлки 2-х месячного запаса продовольствия; в указанных эшелонах трудпоселенцы никаких собственных запасов продовольствия не имели и во время пути снабжались только хлебом, скверного качества, в количестве от 200 до 400 грамм;

3) горячей пищей эшелоны снабжены не были, кипятком снабжались совершенно неудовлетворительно, с большими перебоями, потребление сырой воды вызвало массовые заболевания…»^[204].

20 мая 1931 года Ягода указывал председателю ГПУ Белорусской ССР Реденсу: «Детей выселяемых кулаков до 10-летнего возраста и стариков старше 65-ти лет – разрешается оставлять родственникам и знакомым, изъявившим желание их содержать… Семьи кулаков, не имеющие трудоспособных мужчин, – выселению не подлежат…»^[205].

Однако на практике такие указания сплошь и рядом не выполнялись. В рапорте зам. начальника ГУЛАГ а Плинера от 26 июля 1933 года на имя Ягоды отмечалось: «Вопреки Вашим категорическим указаниям о ненаправлении в трудпоселки семей, не имеющих в своем составе трудоспособных, по сообщению начальника СИБЛАГа, в эшелонах с высланными кулаками, прибывших в Томск с Северного Кавказа, имеется 930 человек совершенно нетрудоспособных…»^[206].

Выселение кулаков, правда, в существенно меньших масштабах, продолжалось и в 1932–1933 гг.

Сводные сведения о движении трудпоселенцев в 1932–1941 гг. приведены в таблицах на с. 104–107.

Как видно из приведённых данных, после 1933 года смертность среди высланных резко падает, а с 1935 года она практически не отличается от среднего уровня смертности по стране.

Сов. Секретно

Движение трудпоселенцев с 1930 по 1937 г.

Сов. секретно

Сведения

о движении трудпоселенцев по годам с 1932 года по 1941 год

Примечание: I. В графу «прочие причины прибытия» в 1932 г. и 1933 г вошли трудпоселенцы, возвращённые в трудпосёлки по отбытии срока наказания, переброски внутри края из хозорганизации в другую хозорганизацию.

2. В графу «прочие причины убытия» в 1932 г. и 1933 г вошли осуждённые, неправильно высланные, переданные на иждивение и внутрикраевые переброски, в 1935–1937 гг освобождённые на учёбу и вышедшие замуж за нетрудпоселенцев.

Конрадов

Знаменский

ГАРФ. Ф.Р-9479. Оп.1. Д.89. Л.218.

Следует отметить, что не все из высланных были кулаками. Как сказано в датированной 28 февраля 1942 года докладной записке «О состоянии труд ссылки» на имя заместителя наркома внутренних дел СССР комиссара госбезопасности 3-го ранга С.Н. Круглова, подписанной заместителем начальника ГУЛАГ’а НКВД СССР майором государственной безопасности Завгородним:

«Основную массу трудпоселенцев (871.851 чел.) составляют бывт. кулаки, выселенные из районов сплошной коллективизации по решениям райисполкомов, и бывш. кулаки, бежавшие из деревень в города и впоследствии снятые с промышленности по постановлениям органов НКВД.

Кроме того в трудпосёлках содержатся следующие категории трудпоселенцев:

а) выселенные по решению народных судов за срыв и саботаж хлебозаготовительной и других кампаний;

б) городской элемент, выселенный по постановлениям бывш. троек ОГПУ за отказ выехать из Москвы, Ленинграда и др. режимных центров в связи с паспортизацией;

в) выселенные по постановлениям органов НКВД в порядке очистки государственных границ (Запада и Украины);

г) осуждённые органами б. ОГПУ и судами на срок от 3 до 5 лет, кроме особо социально опасных»^[207].

Спецпереселенцы, расселённые в 1930–1931 гг., были освобождены от всех налогов и сборов до 1 января 1934 года. Некоторым из них эта льгота была продлена до 1 января 1935 года. Основная же их масса с 1934 года стала облагаться всеми налогами и сборами на одинаковых основаниях с остальными гражданами^[208].

В оплате труда и других условиях работы спецпереселенцы приравнивались к обычным рабочим и служащим, за исключением того, что их не принимали в профсоюз. На покрытие расходов, связанных с административным обслуживанием бывших кулаков, из их зарплаты удерживалось до 1 августа 1931 года – 25 %, затем 15 %, а начиная с 1938 года – 5 %^[209].