Глава 3.1

Симба Ситоле и Эолиндис¹⁶ заняли места на балконе, нависавшем над общим залом трактира «Валет и камбала». Надо сказать, что, невзирая на сравнительно раннее время, там были заняты почти все места. Только столик, заблаговременно зарезервированный за Адио, выделялся пустотой незанятых мест.

– Эоли, так что ты говорила о возможных неприятностях? – обратился Симба к сидящей напротив него Эолиндис.

– Мой ори, Эшу Айеде¹⁷, предупреждает о высокой вероятности того, что сегодня начнутся крупные уличные беспорядки, – она тоже окинула взглядом ровно гудящий застольными разговорами трактирный зал.

– Неожиданно, как-то. – скептически хмыкнул Симба, – ничто, вроде как и не предвещает.

– А оно всегда так и бывает, – Эолиндис улыбнулась и нанизала на вилку истекающий соком медальончик из жареного в специях из Гиндао мяса молодого тяка, – тем не менее, Нтанду и Амади мы на дирижабль отправили.

– Ну, да, так оно поспокойнее будет, – согласился Симба, – по крайней мере, случись чего, не придётся по городу искать друг друга.

– Ага, смотри, Сим, вон и племяш твой пожаловал, – Эолиндис окунула мясной медальончик в судочек с пряным соусом, откусила жемчужными зубками кусочек, и указала вилкой с остатками медальончика вниз, где Адио Ситоле резво пробирался между столиков к своему месту.

– Ну ладно, пока всё по плану, – капитан заинтересовано повёл носом над тарелкой острого супа из моллюсков, которая только что была поставлена перед ним расторопной официанткой, – наблюдаем, наслаждаемся местной кухней и спокойствием, пока оно есть. Если что, то дирижабль вызовем, – сказал он и потянулся за ложкой.

Ну, вот я и на месте. Дядюшка, и его полукровка-эллилон¹⁸, она же жрица-мамбо по совместительству, на балконе предаются чревоугодию. Немного беспокоит это невнятное предсказание, сделанное с утра Эолиндис, бывшей Энвис, с подачи её новоявленного покровителя в мире духов. Уличные беспорядки нам сейчас совершенно без надобности. Очень уж неохота попадать под раздачу. С другой стороны, всё, вроде как, пока спокойно. Будем надеяться на лучшее. А если что, то дирижабль нам в помощь.

Сзади прозвучал вкрадчивый голос:

– Разрешите составить вам компанию? – передо мной на стол со стуком опустилась толстостенная оплетённая бутыль, в которой плескалась фиолетово-чёрная жидкость. Лучшее вино из сока лозы, растущей на здешних солнечных склонах. К бутылке прилагался уже знакомый мне господин в котелке и с затейливым моноклем. Он опустился на стул напротив, прислонил к столу свою изящную тросточку и, стянув с рук пижонские белые лайковые перчатки, размашистым жестом подозвал официантку.

– Чего изволите? – лучезарно улыбаясь, поинтересовалась миловидная работница местного общепита, заглядывая в бездонные глубины направленного на неё монокля.

– Сначала – два стакана, а потом, большую сырную нарезку, две большие лепёшки с чесноком, ну, овощное рагу, наверное, и жареное на огне мясо на шпажках, всего по порции на каждого из нас.

Он посмотрел на меня, взглядом вопрошая, не возражаю ли я. Возражений у меня не было, а потому я утвердительно кивнул. Официантка посмотрела на него, на меня и тихо дематериализовалась, но, только для того, что бы, буквально через три секунды поставить перед нами два вместительных гранёных толстостенных стакана. Поставив стаканы, она потянулась к нашей бутыли.

– Не, оставьте нам штопор, мы сами откроем и нальём, не маленькие, – усмехнулся харр Рукко, – вы тащите еду, а то есть хочется, как перед смертью.

– Вы бы, это, поаккуратнее, – я осмотрелся. Показалось, что возле входных дверей мелькнула знакомая затрёпанная кожаная курточка юного воришки Мадальгара, – а то, не ровён час, накаркаете.

– Вы что-то чувствуете? – мгновенно подобрался мой собеседник. Но это, следует отметить, никоим образом не повлияло на филигранную точность, с которой он разлил вино по стаканам. Я ухватил свой стакан, отсалютовал харру Рукко и негромко провозгласил:

– За встречу и плодотворное сотрудничество!

– За встречу! – подхватил владелец монокля, – так что вы там говорили о возможных неприятностях?

– Ну, про неприятности, как таковые, я пока не говорил, а вот вы как то сразу бурно на намёк отреагировали.

– Вы знаете, харр Адио, витает что-то в воздухе, непонятное такое, витает, да, – он покрутил в воздухе пальцами правой руки, изображая подобным жестом то самое неопределённое нечто.

На стол опустились два больших деревянных блюда, на одном из которых лежала весьма богатая сырная нарезка, а на втором – две свежайшие, только из печи, лепёшки и солидная горка горячего овощного рагу, распространяющая завлекательные запахи.

– Мейн харрен, мясо сейчас будет готово, – профессионально улыбнулась официантка и упорхнула, профессионально же увернувшись от шлепка, коим харр Рукко хотел её осчастливить.

В примерно это же время, в таверне «Голубая мечта утопленника», что располагалась в районе городской гавани, в одном из кабинетов на втором этаже проходило небезынтересное совещание.

– Фрайхарр Аклерих фан Триассо вчера наотрез отказал нунцию Предстоятеля в его настоятельной просьбе отменить действие эдикта о свободе совести и признании, того, что ни одна из духовных организаций не может выступать собственником недвижимого имущества на территории его феода. То есть мы, как были арендаторами наших собственных храмов, так таковыми и остаёмся. И продолжаем платить налоги в казну феодала, – брат-келарь церковной общины Триассо гневно сверкнул линзами очков и продолжил:

– Мало того, на нашу просьбу отдать общине в вечную аренду месторождения красного стекла и права на их разработку на условиях раздела продукции тоже последовал отказ.

– А вот это, наверное, самое плохое известие, – скорбно пробубнил себе под нос, облачённый в белоснежную рясу инок, представлявший орден Святого Домигиса.

– Почему это самое страшное, а не то, что наши храмы нам фактически не принадлежат? – вскинулся представитель курии ордена «Меч предстоятеля» брат Фавст. Брат Фавст был прекрасным воином, но как интриган и политик был, прямо скажем, так себе.

– А потому, – нудным, назидательным тоном начал объяснять домигисианец, что это последнее неразрабатываемое месторождение на материке. Одно из месторождений эксплуатируется Империей Кенин, а второе – разрабатывается государственной гильдией магов в Республике Братства Свободных Геллов. Ни к одному из этих месторождений нас никто не подпустит даже на пушечный выстрел. А красное стекло – это уникальное сырьё для изготовления накопителей маны, и мы без него эти накопители делать не сможем. Как следствие, не сможем использовать огромные запасы артефактов, которые пребывают у нас на складах в рабочем состоянии, но без источников питания. Технологии изготовления и зарядки этих накопителей мы разыскали в архивах, на что, кстати, ушло около семидесяти лет и усилия сотен братьев нашего ордена. Технологии, надо сказать, примитивнейшие, но это лучше, чем ничего. То есть, от того, будет ли у нас месторождение сырья для изготовления накопителей, во многом зависит и судьба нашей Церкви. Если мы сможем оживить наши артефакты – то мало кто сможет сравняться с нами в силе. А тогда и многие политические и хозяйственные вопросы мы сможем решать совсем по-другому – и на порядок эффективнее.

– Я всё понял, – подтвердил приём информации представитель воинствующего рыцарского ордена, – тут есть, за что побороться.

– Да, за что побороться, тут определённо есть, – брат келарь поправил очки, – через полчаса нас почтит своим присутствием нунций Предстоятеля и даст все необходимые разъяснения, указания и распоряжения. А пока предлагаю отдать должное местной кухне. Со своей стороны, очень рекомендую пряный суп-пюре из морских гребешков. Хотя, положа руку на сердце, – произнеся эти слова, брат келарь прижал свою левую ладонь к области сердца, хотя, следует отметить, она тут же органично так сползла чуть ниже, в область желудка, – все находящиеся на нашем столе блюда достойны самого пристального внимания.

В кабинет бочком протиснулся служка и все присутствующие, уже отдавшие должное местной кухне, воззрились на него в немом вопросе.

– Нунций его Святейшества Предстоятеля пред троном Демиурга брат Сервий! – насколько мог, торжественно, провозгласил вошедший и тут же посторонился, открывая проход шествовавшему за ним дородному высокому мужчине с властным лицом, на котором выделялся прямой нос благородных очертаний. Окутанный бирюзовым облачением нунций окинул взглядом присутствующих:

– Во имя Демиурга!

– Во славу его! – отвечал ему нестройный хор голосов присутствующих, неловко порывавшихся встать в момент произнесения приветствия.

– Сидите, сидите, – вальяжно махнул холёной ладонью нунций Предстоятеля, опускаясь на роскошное кресло, которое пододвинул ему служка.

Пока нунций устраивался на кресле, служка наполнил его хрустальный бокал с золотой отделкой чёрным густым вином с ягодным ароматом. Брат Сервий глубоко вдохнул своим античным носом аромат напитка, сделал большой глоток и медленно обвёл всех служителей культа, рассевшихся за столом тяжёлым, не предвещающим ничего хорошего, взглядом.

– Сейчас у меня был сеанс связи с Консисторией. Предстоятель крайне недоволен результатами той работы, которую должны были провести вы, епископ Опитер, – нунций обличающим жестом указал на поскучневшего епископа. Надо отметить, что речь свою нунций начал относительно спокойно.

– А должны вы были к моему приезду сюда обеспечить, в первую очередь, вечную концессию на разработку местных залежей красного стекла силами именно наших подрядчиков с полными правами собственности на добываемые нерудные ископаемые, – по мере того, как речь брата Сервия продолжалась, голос его становился громче, а используемые формулировки жестче. Крылья его аристократического носа уже хищно раздувались, – как вы понимаете, мой визит к фрайхарру Аклериху фан Триассо, должен был носить исключительно формальный характер. И, вместо того, что бы получить все, надлежащим образом, права на интересующие нас прииски я, нунций Предстоятеля, получаю в высшей степени оскорбительный отказ!

–Это происки, происки недоброжелателей и конкурентов. Всё было согласовано, – проблеял брат Опитер, в одночасье спавший с лица и разом растерявший всю свою степенность и благообразность.

– Мы разберёмся, чьи это были происки! – продолжал сверкать очами брат Сервий, – Взыскание будет на вас наложено, можете в этом не сомневаться. Но только после того, как комиссией Вопрошающих Святого Отдела Расследований Греховности будет проведено всестороннее расследование того, насколько рационально вы использовали ресурсы, предоставленные вам Консисторией для решения поставленной задачи. Мы выясним, откуда у вас вдруг появились средства на приобретение роскошной виллы с двумя гектарами уникальных виноградников. И средства на организацию богопротивных мистерий и кутежей, кои вы с завидной регулярностью проводили последние несколько месяцев на этой самой вилле. С участием куртизанок премиум-класса, которые, кстати, и мне-то не всегда по карману! – осознав, что ляпнул что-то не то, скромнейший нунций Предстоятеля, брат Сервий, закончил свою эмоциональную речь и посвятил ненадолго всё своё внимание хрустальному бокалу с вином.

– Наветы завистников, – из последних сил выдохнул епископ Опитер и, картинно закатив свои свинячьи глазки, размяк в кресле бесформенной грудой плоти.

– Как и ожидалось, Святейшая Консистория приняла единственно верное решение. Если фрайхарр Аклерих фан Триассо не желает идти навстречу ясно выраженным пожеланиям церкви Тринадцати Поводырей, то тем хуже для него. Сегодня начнутся стихийные народные волнения, в результате которых тирания местного феодала будет свергнута и многострадальный народ Триассо провозгласит свою волю. И воля эта однозначно определит, что отныне государственным устройством Триассо станет теократия церкви Тринадцати поводырей, – нунций ещё раз окинул орлиным взглядом всех присутствующих и закинул в рот изрядный пластик сыра.

– Докладывайте, брат Фавст, – брат Сервий одарил солдафона в рясе благосклонным взглядом, и поудобнее устроился в кресле, всем своим видом излучая повышенное внимание.

– Во всех храмах нижнего города, коих насчитывается семь, сформированы народные дружины, численностью не менее пяти сотен бойцов каждая. Плюс к ним присоединятся цеховые дружины союза портовых рабочих и отряды теневых гильдий Нижнего города. Руководство дружинами будет осуществляться представителями ордена. Координация действий – через сеть магических артефактов, – не привыкший к столь пространным выступлениям, брат Фавст промочил горло хорошим глотком вина.

– А что по артефактам у нас? – поинтересовался нунций.

– Магические артефакты собраны в надлежащем количестве. Единственный минус в том, что полноценный заряд, на который мы можем рассчитывать, не превышает трёх дней.

– Впритык, но, надеюсь, что хватит, – глубокомысленно прокомментировал нунций, – а что по Верхнему городу?

– К сожалению, наш храм в верхнем городе не смог сформировать сколь-нибудь заметных отрядов. Те три десятка благочестивых граждан, которые изъявили желание вступиться за святую веру, будут задействованы в качестве разведчиков и диверсантов, – следует отметить, что как только речь зашла о Верхнем городе, брат Опитер, продолжавший талантливо разыгрывать бессознательную груду мяса, непостижимым образом сполз под стол ещё глубже. Но никто не придал этому никакого значения. Всё внимание присутствующих было сконцентрировано на докладе представителя ордена «Меч предстоятеля».

– А общий план каков?

– Народные выступления начнутся по сигналу – колокола во всех церквах Нижнего города ударят в набат. Боевые дружины заблокируют отряды городской стражи в Нижнем городе и постараются ворваться в пределы стен Верхнего города. После овладения Верхним городом будет начат штурм замка фрайхарра, возведённого на господствующем над городом холме.

В качестве меры психологической поддержки и воодушевления восставших предполагается проведение стихийных казней попавших в руки восставших высших чиновников городской администрации, как представителей тирана и угнетателя. Мы решили казнить всех приспешников тирании милосердно, без пролития крови, через повешенье.

– Что ж, – поощрительно почмокал губами нунций, – гуманно и действительно милосердно. А что с материальным обеспечением восстания?

– Всё предусмотрено. На храмовых территориях организованы склады оружия, провианта, напитков и необходимых для раскрепощения сознания наших сподвижников веществ. Логистика так же отработана надлежащим образом.

– Отменно, – выразил своё удовлетворение представитель Святого Престола, что-нибудь ещё? – спросил он, как бы намекая, что пора заканчивать прения.

– И еще, возьму на себя смелость анонсировать дополнительную меру, призванную воодушевить штурмующих твердыню фрайхарра. Мы запланировали концерт. Непосредственно на ратушной площади. Представьте себе. Площадь, переполненная ликующим народом, который в едином порыве вершит своё правосудие. И, на фоне виселиц и снопов пламени и искр, вырывающихся из пылающих административных зданий, на высоком помосте стоит фисгармония и растрёпанный музыкант в длиннополом фраке вдохновенно бьёт по клавишам. А над всем пространством, над толпами верующих, бьющихся в божественном экстазе, плывут усиленные магией звуки священных псалмов!

– Феерично! – восхитился нунций нетривиальной идеей, на секунду оторвавшись от бокала, содержимому которого он отдавал должное на всём протяжении доклада брата Фавста.