Глава 5

Брат Спуриос, резидент разведывательной сети ордена «Око Демиурга¹³» в столице Империи Кенин, сидел за угловым столиком в просторном общем зале харчевни «Жареное счастье» и не торопясь потягивал густое местное пиво. Он вполне комфортно чувствовал себя в костюме зажиточного ремесленника, поскольку облачаться в одежды, более приличествующие его духовному сану, было, мягко говоря, небезопасно. Ведь церковь Тринадцати поводырей была уже несколько веков, как запрещена на территории Империи. А потому брат Спуриос не только носил костюм зажиточного ремесленника, но и был этим самым ремесленником. Джитуку, именно под этим именем его знали соседи и клиенты, с коими он ежедневно вежливо раскланивался. Он был владельцем небольшой механической мастерской, занимавшейся изготовлением и ремонтом незамысловатых бытовых механизмов. Мастерская досталась ему двенадцать лет назад, в качестве приданого за его нынешней женой, почтенной Дикеледи. Никто, включая жену, даже и предположить не мог, что этот, слегка полноватый, ремесленник, отец двух близнецов-сорванцов, является глубоко законспирированным агентом клерикальной структуры, враждебной Империи Кенин.

– Разрешите? – молодой человек, лет двадцати пяти от роду, нескладный и стеснительный, нерешительно положил руку на спинку тяжёлого деревянного стула, стоявшего напротив брата Спуриоса. Брат Спуриос поднял взгляд на звук голоса и едва заметно кивнул в знак того, что не возражает. Молодой человек, кстати, весьма прилично одетый, несмело опустился на сидение, отполированное до блеска сотнями и тысячами задниц, которые садились сюда до него.

Вот и осведомитель пожаловал. Запросил внеочередную встречу, кстати. Не иначе, как действительно что-то важное нарыл. Ну, будучи секретарём проректора Академии Оккультных наук Буру Мейтата, он мог принести в клювике что-нибудь действительно любопытное.

Брат Спуриос уставился своими бесцветными глазами в переносицу собеседника. Юношу проняло. Не каждый может сохранять душевное равновесие, когда взгляд визави проходит, словно бы сквозь тебя. Тем более такой впечатлительный молодой человек, как Дэйо Катлегу. Брат Спуриос с лёгкостью завербовал его, обиженного на всю вселенную. Дэйо происходил из древнего аристократического рода Катлегу. И, надо ж такому было случиться, был наделён магическим даром на уровне простолюдина, не более того. Следствием этого было то, что он не мог рассчитывать на место в очереди претендентов на сколь-нибудь значимые посты в иерархии рода. А амбиции его, тем не менее, соответствовали его статусу родовитого аристократа и простирались весьма далеко. Родственники замолвили за него словечко и пристроили убогого секретарём к проректору Имперской Академии Оккультных наук. Работа престижная. Но, юный аристо всё равно чувствовал себя несправедливо обиженным. А потому оказался весьма восприимчив к манипулятивным техникам вербовщика. И да, он, не смотря на свой нерешительный характер, буквально преображался, когда речь заходила о деньгах, и этим было бы глупо не воспользоваться.

– Мастер, – дискант Дэйо неприятно царапнул слух святого отца, – у меня есть сведения о том, что Академия закупила артефакты, которых просто не может быть.

– Продолжай, – бесстрастно произнёс клирик, продолжая сверлить переносицу собеседника тяжёлым взглядом и сохраняя лениво-безучастный вид. А внутренне он ликовал. Совсем недавно, с последней орденской почтой, пришёл особый циркуляр за подписью самого генерала Цезона. В нём всем резидентам предписывалось обращать особое внимание на операции с могущественными артефактами и полностью заряженными накопителями маны. Значит, эта информация важна. Очень важна.

– Я, – юноша, запнулся, но, набравшись решимости, вывалил свои хотелки, – хочу четыре тысячи золотых рандов за информацию о том, где находятся сведения по торговцам, которые продали академии этот товар.

– Правильно ли я понял, что вы к этим спискам доступа не имеете? – ровным голосом уточнил брат Спуриос.

– Да, к сожалению, я не имею к ним доступа, – сознался юноша.

– Ну, тогда я оцениваю вашу информацию не более, чем в тысячу рандов, – резидент уже всё для себя решил. Информация, безусловно, должна быть получена. А столь многообещающий юноша, к сожалению, станет жертвой уличных грабителей, ну, или несчастного случая, что предпочтительнее. И не потому, что денег жалко, хотя их, конечно, тоже платить не хочется. А потому, что после того, как информация будет так или иначе получена и использована, по следу пустятся профессионалы. А осведомитель – это единственная ниточка, которая может привести к нему. Ниточку надо обязательно обрезать. И торговаться брат Спуриос начал только для того, чтобы его не спугнуть. Надо, чтобы у жадненького аристо возникла твёрдая уверенность в том, что он сможет этими деньгами воспользоваться.

– Мало, давайте хотя бы три тысячи, – возразил секретарь проректора.

– Ну, хорошо, две тысячи, – лениво озвучил встречное предложение резидент.

– Согласен на две с половиной, – выдохнул Дэйо.

– Ладно, так уж и быть, – насмешливо подвёл черту под торгом брат Спуриос, – но, как вы понимаете, я с собой таких денег не ношу, а потому прошу вас подождать меня минут сорок. Я вернусь, и мы полностью завершим наше дело.

– Хорошо, я буду ждать вас, – согласился молодой человек, руки которого уже мелко-мелко подрагивали от жадности. На две с половиной тысячи рандов можно было много чего купить.

Почтенный механик Джитуку подозвал официантку, расплатился, не забыв порадовать девушку чаевыми и ласковым шлепком по оттопыренной попке, после чего исчез за дверью. А Дэйо Катлегу постарался удобнее устроиться, насколько это позволял жесткиё стул, и погрузился в мечты о том, как он распорядится деньжищами, которые через сорок минут окажутся в его руках. Он не придал никакого значения тому, что, примерно, через полчаса, в харчевню, в числе прочих, прошмыгнул, иначе и не скажешь, субтильный, весь какой-то серенький посетитель из числа тех, которых увидишь, и через минуту забудешь.

Наконец, ожидание завершилось. Почтенный механик снова занял своё место напротив юного аристократа.

– Говори, – брат Спуриос выложил на стол увесистый мешочек, глухо звякнувший при соприкосновении с потемневшими от времени досками столешницы.

– Четыре дня назад проректор передал всю информацию по этим торговцам в Управление Конфиденциальных Расследований при Имперской Канцелярии.

– Знал бы, больше тысячи не дал бы, – недовольно проворчал механик, – ну да ладно, бери деньги, и забудь обо мне. А лучше, мой тебе совет, увольняйся сегодня же, и исчезни из города, – он ладонью пододвинул к дрожащим мелкой дрожью холёным рукам аристократа. Тот распустил завязки, стягивавшие горлышко мешочка, заглянул внутрь. Убедившись в том, что внутри находятся полновесные золотые ранды, алчно улыбнулся. Слегка подбросил мешочек, взвешивая, и, найдя его вес соответствующим оговоренной сумме, спрятал за пазухой. Не прощаясь, покинул харчевню.

Почтенный механик же, мазнул взглядом по лицу неприметного подёнщика, сидевшего у противоположной стены. Тот, почувствовав взгляд, кинул на стол пару серебрушек и вышел из харчевни в сгущающиеся сумерки.

Дэйо Катлегу торопился. Кожаный мешочек буквально жёг карман и заставлял тревожно оглядываться. Он вполне отдавал себе отчёт в том, что полученный гешефт откровенно попахивает сотрудничеством с врагами Империи, и, следовательно, чреват усекновением головы за измену Императору. А потому пошёл на встречу без охраны. Не было у него пока верных людей. Но он рассчитывал на то, что деньги со временем компенсируют ему отсутствие магических способностей, и верные люди появятся. И вот тогда он займёт подобающее ему место в общественной иерархии.

Он боялся, но совесть его была абсолютно спокойна. Он не считал, что должен хоть что-нибудь Императору и государству. Будучи ущербным, он ненавидел с детства практически всех, ну, может быть, за малым исключением. Исключениями из этого правила были его кормилица, мать и младшая сестрёнка, которой сейчас было всего семнадцать. Отца и дядьёв он ненавидел чистейшей, незамутнённой ненавистью. За их покровительственное и, одновременно, пренебрежительное отношение к нему, которое они демонстрировали почти открыто, даже не пытаясь как-то замаскировать. Демонстрировали ежедневно, словно поставили перед собой задачу убедить его в полнейшей никчёмности и ничтожности.

С этими мыслями Дэйо вошёл в проулок, который через пять минут должен был вывести его к одной из центральных улиц Каджисо, столицы Империи, и родовому особняку. Но шум больших проспектов ещё только едва угадывался вдали. Гораздо отчётливее, из-за хлипких стен ветхих дровяных сараев, среди которых и петлял проулок, слышался плеск волн о гранитные набережные, возведённые по берегам великой реки Самнези, протекавшей через город и несущей свои священные воды дальше, к далёкому морю.

Вдруг на фоне этого непрерывного, гипнотически-успокаивающего плеска воды прозвучал посторонний звук. Тихий, на грани восприятия, хлопок. Как будто вытащили пробку из бутыли старого вина. И, в ту же секунду, Дэйо ощутил боль в шее, словно его укусил овод. Но в это время года оводы уже спят. Эта мысль уже не промелькнула, а проползла через его, ставшее вдруг вязким, густым и тягучим, сознание. Бесконечная усталость вдруг сковала все мышцы, и юный аристократ с длинным выдохом осел на загаженную брусчатку мостовой проулка, не будучи в силах поддерживать тело в вертикальном положении. Последнее, что он увидел в своей недолгой жизни, это склонившееся над ним неприметное сероватое лицо с чёрными глазами-пуговками и подвижным, острым носом. Под носом этого странного человека топорщились неопределённого цвета подрагивающие усы, почему-то напомнившие угасающему сознанию Дэйо Катлегу вибриссы грызунов.

Буру Мэйтата вошёл в приёмную Управления Конфиденциальных Расследований при Имперской Канцелярии. И был слегка расстроен, увидев на месте секретаря не свою желтоглазую пассию, а какую-то незнакомую кареглазую девушку. Та была тоже вполне себе ничего, но до уровня магнетической привлекательности Зери явно не дотягивала. Совершив все необходимые действия по удостоверению своей личности, он стал дожидаться, когда секретарь начальника Управления соизволит придти за ним. Надо сказать, что ожидание его не продлилось долго, так как минуты через три после того, как была нажата кнопка звонка, дверь во внутренние помещения Управления открылась и оттуда выплыла Секретарь-телохранитель начальника Управления Маньяра Фангэй собственной персоной. Благосклонно улыбнувшись проректору Академии Оккультных наук, словно старому знакомому, она предложила ему следовать за собой.

Буру, как подобает истинному эстету, постарался насладиться каждой секундой пути. Следует отметить, что на этот раз он вовремя замедлили шаг. Войдя в кабинет, он сердечно поприветствовал хозяина:

– Рад тебя видеть, выглядишь очень даже ничего, – и тут же поинтересовался, – а что это ты решил встретиться со мной так срочно?

– Тоже рад тебя приветствовать в моей берлоге, – устало улыбнулся хозяин кабинета, – должен сказать, что повод для нашей сегодняшней встречи вряд ли тебя сильно обрадует.

– Случилось что-то совсем нехорошее? – встревожено спросил Буру.

– А скажи-ка мне, был ли сегодня на работе твой секретарь? – устало выдохнул Делмар и вопросительно воззрился на проректора Академии Оккультных наук.

– Он вчера отпросился уйти пораньше, и сегодня на работе его не было, – Буру встревожено посмотрел на друга, – я уже, было, собирался отправлять курьера в особняк Катлега, но тут пришёл курьер от тебя.

– И не надо никого туда направлять. Дело в том, что тело твоего секретаря было найдено патрулём фойса¹⁴ на Косе Утопленников, сегодня, ранним утром, – Делмар сочувственно посмотрел на расстроенного Буру.

– На той самой, что находится сразу за городской чертой ниже по течению Самнези и куда выносит почти всех, кого священная река забрала в черте города? – уточнил проректор, и тут же деловито поинтересовался, – а причина смерти?

– На первый взгляд – пострадавший упал с высокого парапета вниз головой, и, серьёзно разбил себе голову о придонные камни, получив травмы, с жизнью несовместимые, – сказал начальник Управления, но тут же продолжил, – учитывая, что потерпевший относится к высшей аристократии империи, мы забрали это дело у фойса. И вот тут начали всплывать некоторые шероховатости.

– Какие?

– Скажи, а твой секретарь жаловался на сон, или, может быть, ему было свойственно впадать в состояние повышенной возбудимости?

– Да нет, – наморщил лоб Буру, – это был вполне уравновешенный, хотя и слишком робкий, учитывая его происхождение, молодой человек.

– Тем более, если так, – на этот раз пришла очередь Делмара морщить лоб, – дело в том, что в крови потерпевшего мы обнаружили лошадиную дозу сока весьма интересной травки, Эйен-но-Неруми-но-Якусо¹⁵ которая произрастает только на островах архипелага Раннего Восхода, что находится около восточного побережья материка Шей Лон¹⁶. И обладает сильнейшим седативным действием. Та доза, которую получил юный Дэйо, убила бы его в течение полутора суток.

– Значит?

– А значит это, что его устранили, как человека, обладающего знанием, в распространении которого некие силы совсем не заинтересованы, – начальник Управления взял небольшую паузу, формулируя мысль, – я подозреваю, что сведения о ваших необычных приобретениях стали доступны третьей, и очень в них заинтересованной, стороне. И представители этой самой третьей стороны таким вот радикальным образом решили сохранить своё инкогнито. Так что, проверь наличие всех артефактов, и припрячь всё, что вы приобрели, подальше. Если чего-то хватать не будет – тут же сообщай об этом мне.

– Мне кажется, что неизвестные заинтересуются, в том числе и источником появления этих раритетов, как ты думаешь?

– Я считаю, что они постараются получить доступ к этой информации в первую очередь, – Делмар Лузала устало прикрыл глаза, – и не исключено, что наведаются и к тебе, и, может быть, сюда. Мы, к сожалению, не знаем, какой именно информацией поделился с неизвестными твой безвременно почивший секретарь. Жаль, что его голова разбита, да так удачно, что даже наши Вопрошающие Мёртвых не в силах что-либо вытянуть из той каши, что осталась от его серого вещества.

– Ну, тогда я по возвращении в ректорат спрячу всё, относящееся к делу в сейф высшей защиты в Хранилище, где у нас хранятся не только артефакты Академии, но и кое-что, принадлежащее Ассоциации магов Империи Кенин. Взломать, конечно, можно, но уйдёт на это, как минимум, месяц.

– Хорошо, я пришлю тебе отделение импи, на всякий случай, размести их в предбаннике у себя, – начальник Управления потёр краснеющие глаза, встряхнулся и продолжил, – а я тоже, пару импи посажу в первый предбанник, а в моём предбаннике Зери подежурит. Я её отдыхать и готовиться отправил сразу, как узнал про трагическую кончину твоего подчинённого.

– А, так вот почему я её сегодня не увидел, – Буру шутливо-обвиняюще посмотрел на друга, и с надрывом, артистично так, продолжил, – а ведь предвкушал встречу, надеялся и верил.

Начальник Управления Конфиденциальных Расследований при Имперской Канцеляри только виновато улыбнулся.

– Ну, ладно, не буду злоупотреблять твоим гостеприимством, – начал прощаться Буру, – пойду всё прятать. Оставайся здоровым!

– Давай, спрячь всё хорошенько, – отозвался Делмар, – И иди хорошо!