Читать книгу «Неизбежное» онлайн полностью📖 — Игоря Колосова — MyBook.
image

Месяц назад ему исполнилось двадцать пять, и что он только не пытался делать, ничего не заработал, даже работы в данный момент нет. Если же взять некоторых его одноклассников, те и семьи обеспечивают, и сами живут неплохо. При этом если отбросить ложную скромность, стоит признать, что ни один из них не лучше Олега ни по способностям, ни по чисто человеческим качествам. Если совсем откровенно, они даже и близко с ним не стояли.

Несмотря на это, Олег к своим двадцати пяти – полный ноль. Как поговаривал Паша, копируя Остапа Ибрагимовича: учения не создал, учеников распустил. Если же отбросить шутки, все это вызывало горечь и тоску. Иногда – ненависть к окружающим.

Двадцать пять! Не вся жизнь, конечно, но уже кое-что. А «четверть века» вообще звучит жутко.

Герой романа «Фирма» Гришэма, которому по странному совпадению тоже было двадцать пять, к своему возрасту стал адвокатом в не самой последней фирмой с годовым окладом, не снившемся даже местным крутым. Да, если сравнивать себя со сверстниками с Запада, тогда между тобой и другими вообще пролегает пропасть. А чем они лучше? Только тем, что родились в более развитой стране?

Как вообще все это распределяется: внешние данные, способности, удача, заработок, личное счастье? За заслуги в неких прошлых жизнях? Это могло вызвать лишь раздражение, по крайней мере, в этой жизни.

Олег присмотрелся к своим друзьям. О чем говорить, если это выражалось даже в самых незначительных деталях? Например, Паша никогда не ходил в тренажерный зал, вообще никаким спортом продолжительное время не занимался, но выглядел лучше Лехи, потевшего в атлетическом зале ни один год. Все из-за природного сложения. Паша чуть выше Олега, грудная клетка шире, плечи такие же, хотя Олег нарастил мускулатуры, а у Паши они были такой же ширины. Паша смазливый, и ему легче с кем-то познакомиться, хотя тот же Леха относился к девушкам не в пример лучше своего друга. Но, кажется, на девушек это впечатления не производило.

Этот тоскливый мысленный поток что-то прервало, и Олег понял, что Паша замолчал. Замолчал и следит за реакцией Лехи. Значит, все, что надо, Паша рассказал.

Повисло молчание. За стеной, в соседней комнате, слышался приглушенный звук телевизора и шарканье чьих-то ног, то ли деда Лехи, то ли бабы. Леха уставился в пол, изредка поглядывая на Пашу и Олега. Пауза затягивалась.

Паша нахмурился.

– Ты с нами? Рожай быстрее, а ты позасынаем, – Паша переглянулся с Олегом. – Заметь, дело правое. Проучить ублюдков, а не банк ограбить, так что нам все карты в руки.

Леха молчал, и Олег почувствовал, каким будет ответ. Похожие подозрения зародились и у Паши.

– Ты чего? – тихо спросил он. – Скажи хоть слово. Тебе что-то не нравится?

– Нет, – наконец, пробормотал Леха, по-прежнему глядя в голый ободранный пол. – Все нормально.

– Так ты с нами?

– В смысле? – Леха поднял голову, скользнул по Паше взглядом.

– Ты идешь с нами? Будешь выжимать из тех козлов средства на нормальную жизнь?

Леха покачал головой, слабо, почти незаметно, как будто не хотел, чтобы друзья это увидели.

– Чего головой-то качаешь, а, Леха? – Паша сложил руки на груди, откинувшись на спинку стула. – Мы с Олегом так ничего и не поняли.

– Я это… – Леха оглянулся по сторонам, будто вокруг сидело много народа, и он обращался ко всем сразу. – Не знаю.

– Что именно ты не знаешь? – Паша по-прежнему наседал на него, стремясь к определенному ответу. – Что тут знать-то?

– Не знаю. Я так… не могу.

Паша открыл рот, но промолчал.

– Нехорошо это, – тихо сказал Леха. – Так нельзя.

Паша резко встал со стула.

– Что нельзя? Что? А можно хватать девку, пускать по кругу и чиркать ей по телу ножичком? Это, значит, можно?

– Я не об этом, Паша, я…

– Зато я об этом. Именно об этом. Об этом, прежде всего и речь, а не о том, в суд ей подавать или просить защиты у конкретных людей. Ее отодрали скопом и потом прижигали сигаретой, резали кожу ножиком. После этого те ублюдки пусть еще скажут спасибо, что им предложат заплатить и хотя бы руки-ноги не переломают.

Леха опустил голову и молчал. Паша успокоился, сел.

– Представь, если бы это была твоя сестра? Или твоя подруга? Лично я бы их поубивал. Нашел бы у кого-нибудь волыну и стрелял бы в них там, где встретил. Так что в данном случае им повезло, и жаловаться не на что.

Леха запустил ладонь в свои темные волнистые волосы. Он по-прежнему молчал, и Олегу показалось, что он опять незаметно качает головой.

– Ты что, боишься? – тихо спросил Паша.

Леха вскинул голову.

– Причем здесь это?

– А что тогда причем, мой дорогой друг?

– Во всяком случае, не то, что я чего-то боюсь. Ни в этом дело. Ни в этом.

Леха посмотрел на Олега, их глаза встретились, и оба отвели взгляд.

Когда-то, придя из армии и вспоминая какой-то не слишком приятный эпизод, Леха сказал Олегу, что с некоторых пор, в первую очередь, думает, как на его действия посмотрел бы Всевышний. Тогда Олег воспринял это скептически и в дальнейшем забыл. Сейчас он это почему-то вспомнил.

Возможно, страх все равно играл не последнюю роль, но реакция Лехи на предложение друзей основывалась на определенных принципах, которым он, по крайней мере, пытался следовать. Чего же было больше? Страха или желания не причинить никому вреда, пусть даже кто-то этого заслуживал? Леха сказал, что страх ни при чем, но с другой стороны, несмотря на множество положительных качеств, Олег не назвал бы своего друга святым.

Олег понял, что ждал чего-то подобного, и в то же время осознал, что не желает приниматься за предстоящее без своего друга. Конечно, в любом случае их отношения оставались прежними, но ощущение, что их что-то разделило, угрожая вообще отдалить, вызвало неприятие.

– Леха, – Олег даже привстал со стула. – Ты, наверное, не понял. Нам ведь не придется их убивать или даже бить, мы их вообще трогать не будем. Просто предложим заплатить. Считай, точно так же они бы сами постарались откупиться, подай Таня заявление об изнасиловании.

Леха покачал головой, глядя в пол.

– Сам подумай, мы…

– Ладно, – Паша поднялся, шагнул к двери. – Пошли, Олежка. Время позднее, завтра трудный денек.

– Подожди, Паша. Надо ему объяснить, что…

– Не надо ничего объяснять. Мы предложили, он отказался. Это его дело. Пошли, Олег. Хорош болтать.

Паша открыл дверь в прихожую, и звук включенного телевизора стал громче. Олег не двигался, переводя взгляд с Паши на Леху. Леха поднял голову и смотрел мимо Олега.

– Пошли, Олег, – Паша обернулся. – Не понимаю, чего уговаривать? Он что, мальчик маленький? Он сделал свой выбор, и больше не о чем разговаривать.

Олег шагнул к Паше, на пороге комнаты оглянулся.

– Ладно, я тебе завтра позвоню.

– Угу, – Леха кивнул.

– Пока.

– Пока.

5

Паша тихо сказал:

– Я тебе говорил уже, что этот Леха – лох натуральный.

Они шли домой по темным пустынным улицам частного сектора. Состояние у Олега было гнетущим.

– Завтра я с ним еще раз поговорю.

– Не вздумай, – Паша приостановился. – Даже если уломаем, толку от него уже не будет. Это тебе не на дискотеку за компанию сходить. Здесь надо на человека наезжать. Прижать его к стенке и быть готовым вцепиться ему в горло. Наш дружок на такое пойдет? Нет! И я не собираюсь делиться с ним «бабками» только потому, что он будет создавать толпу.

– Черт… Тогда нас всего трое.

Когда они подходили к дому Лехи и еще не знали, что друг откажется участвовать в предстоящем, Олег с сожалением заметил, что больше им никого не найти. Не было таких знакомых, кто мог стать партнером. Те несколько человек, кто был склонен к авантюре, были чем-нибудь заняты и вряд ли бы пошли на то, что еще неизвестно, принесет ли какие-то дивиденды. Другие либо работали, либо учились, с натяжкой вызывая образ тех, кто вымогает деньги, пусть даже восстанавливая этим справедливость.

Паша, который сам перебирал в памяти знакомых для пятой кандидатуры, сказал, что хватит и четверых.

И вот теперь не стало даже четвертого.

– Ладно, – сказал Паша. – Трое, так трое. Начнем, а там посмотрим.

– Надо найти хотя бы еще одного человека. Паша, получается, их больше, чем нас.

Минуту Паша молчал, потом чертыхнулся, едва не оступившись.

– Твою мать… Темень в этой Речице повсюду, кроме одного Бродвея. Чуть ногу не вывихнул.

– Паша, нас всего…

– Знаю, Олежка, знаю. Но вот что я тебе скажу. Все это фигня, трое нас, четверо или пятеро. Если будем стоять перед ними и мямлить, как лохи, ни хрена не получится даже целой толпой. Короче, завтра начинаем, а там видно будет. Все равно надо сначала узнать, не состоят ли они в какой-нибудь бригаде, и вообще есть ли у них серьезные подвязки.

– Я все-таки надеюсь, что Леха передумает.

– Да забудь ты про него. Чучело твой Леха, хочешь обижайся, хочешь – нет. Мы и так ему рассказали лишнее. Хватит. Знал бы, вообще ни слова ему не сказал.

Да, Леха и Паша не были друзьями, у них просто был общий друг, и потому приходилось проводить время вместе. Кажется, Паша в каком-то смысле оказался рад, что не придеться заниматься с Лехой чем-то вместе, что могло принести деньги. Похоже, несмотря на свою обычную откровенность, Паша раньше не говорил то, что на самом деле думает о Лехе.

Боялся испортить этим отношения с Олегом?

– Паша, он отказался от одного дела, но ведь дружба здесь ни при чем. Разве нет?

– Не волнуйся. Ходи к нему, общайся, но о деле – ничего не говорить. В этом смысле он – по боку. Или я не прав?

– Не знаю, – Олег пожал плечами.

– Пойми, лучше попотеть втроем, чем рассказать об этом деле тому, кто нас сдаст, случайно или нарочно. Не хочу я никому ничего рассказывать. Ты сам знаешь, народ обычно все внимательно слушает, кивает головой, но потом извиняется и ползет дальше своей дорогой. И болтает всем, кому ни лень, о том, что пять минут назад услышал от тебя. Нет, фигушки, лучше остаться втроем, чем ошибиться.

Олегу нечего было возразить. Паша сказал:

– Все равно мы не сразу к ним подойдем. Пройдет не один денек, пока мы их будем вычислять. Потом, когда что-то прояснится, о четвертом и подумаем.

– Хорошо. Как начинаем? Найти кого-нибудь с Береговой, кто сможет что-то рассказать?

– Да, для начала лучше так.

– Я уже нашел.

– Да? И кто это?

– Юра-качок. То есть он не качок, он пауэрлифтингом занимается, силовым троеборьем. Но он сухой, жира почти нет, и выглядит получше любых наших качков.

– Ты с ним занимался вместе?

– Пару раз было. Он в залы не ходит, у него в подвале свой собственный зальчик. Ему в нашем «Атланте» или в спортшколе у Петровича заниматься невозможно, веса большие тягает, больше двухсот кг жмет. Если он нужный вес поставит, для остальных «блинов» не останется.

– Я его знаю. В лицо. Абсолютный чемпион области?

– Да. Я знаю его телефон и квартиру. Можно прийти как бы между прочим. Спросить что-нибудь про анаболики. Ну, а там и про то, что нас на самом деле интересует.

– Так и сделай.

– Так мы вместе не пойдем?

– Лучше один сходи. Меньше внимания привлечем. У меня завтра тоже дело будет. Постараюсь «пушку» достать.

– Где?

Паша заулыбался.

– Э-э… Есть одно место. Думаешь, только Светик вооружиться горазд?

Светик пообещал, что достанет у одного знакомого обрез. Друзья договорились с ним созвониться и вечером встретиться.

– И что за «пушка»?

– Точно не знаю. «Макаров» или «ТТ».

Они вышли из частного сектора к Площади, состоящей в основном из пятиэтажных домов. Остановились на минуту, вспоминая, все ли сказали друг другу, после чего попрощались.

Олег ощущал из-за Лехи неприятный осадок. При этом он друга ни в чем не винил. В какой-то момент, входя в плохо освещенный подъезд, Олег даже позавидовал Лехе. Сам удивился этому чувству. Одно короткое мгновение он даже думал, не отказаться ли от предстоящего?

Конечно, он понимал, что ничего такого Паше не скажет.

Кажется, назад пути не было.