Глава 2

Его разбудили негромкие звуки. Доктор Кацав и доктор Ашруни готовили к работе прибор, тот самый, который уже применяли. Вновь была снята пижама. Облегающие накладки охватили ноги выше и ниже колен. Потом – руки выше и ниже локтей. Он почувствовал уже знакомое покалывание.

– Повышаю интенсивность, – сообщил доктор Кацав.

Питера опять мучила щекотка в мышцах. И опять он терпел. На этот раз процедура продолжалась дольше, чем прежде.

– Как вы себя чувствуете? – осведомился Кацав, едва накладки были сняты.

– Нормально, – с легкостью ответил Питер. – Когда я смогу ходить?

– Через два или три дня. Если все пойдет так, как мы рассчитываем.

Ему казалось, два-три дня – чересчур много. Как выдержать столько? Им владело нетерпеливое желание поскорее покинуть эту палату, вторгнуться в большой мир, тот, который он совсем не знал, но страстно хотел узнать.

– Может быть, мне самому потренироваться? – Он смотрел на доктора Кацава с надеждой.

– В этом нет необходимости. Процедуры достаточно эффективны. Отдыхайте. Доктор Андерсон скоро придет.

Он вовсе не нуждался в докторе Андерсон. Ему хотелось побыть одному, поразмышлять о важных для него вещах. Как это – перенестись во времени? Он перенесся. На пятьдесят лет вперед. Правда, не в машине времени. Которой, скорее всего, и быть не может. Какая разница. Все эти годы как бы не существуют для него. Пронеслись незаметно. Теперь он в ином времени. Иная жизнь – там, за пределами этой палаты, этого здания. Иные люди. Самое удивительное было в том, что он мог коснуться этой жизни, выйти за пределы этого здания, узнать этих людей, то, как и чем они живут.

Дверь пропустила в палату доктора Андерсон. Высокая женщина, двигавшаяся плавно и с достоинством, вновь появилась передним. Продолговатое, аккуратное лицо излучало приветливость.

– Как вы себя чувствуете, господин Морефф?

– Хорошо, – бодро ответил он, потом сдержанно усмехнулся. – Насколько это возможно в моем положении… Госпожа Андерсон, скажите, насколько нынешняя жизнь отличается от той, которая была пятьдесят лет назад? Я не про технику. Я про жизнь обычного человека. Чем он сейчас живет?

Глянув на него внимательными глазами, она села на стул.

– В этом вопросе я вижу ваши опасения перед тем миром, с которым вам предстоит познакомиться, – сколь тактична была ее интонация. – Уверяю вас, люди не изменились за прошедшие полвека. Их волнует всё то же, что и раньше.

Взгляд Питера наполнился озорством.

– Жажда власти, денег, славы?

Легкая улыбка скользнула по ее лицу.

– Для кого-то – да. Но большинство хочет жить нормальной жизнью: иметь работу, семью. Ни в чем не испытывать нужды. Интересно проводить свободное время.

Питер смотрел на нее с некоторым сомнением.

– А что изменилось? К чему вы меня должны готовить?

– Изменился ритм жизни, объем информации, с которым сталкивается современный человек. Нагрузки сейчас более высокие, чем в ваше время.

– И как, люди справляются?

– Не всегда. Серьезная проблема – нервные срывы. И у молодых, и у тех, кто постарше. Для психотерапевтов много работы. – Ее лицо хранило вежливое спокойствие. – Как вы спали?

– Нормально.

– Что вам снилось?

– Не помню… Во всяком случае, ничего неприятного. Иначе бы я запомнил.

– Что-нибудь вас волнует?

Он стушевался.

– Да… Мне надо… в туалет.

– Никаких проблем, – невозмутимо произнесла она. – Вызовем робота-медсестру.

Она повернулась к двери, которая минуту спустя раскрылась, пропуская внутрь искусственное создание, призванное помогать больным.

– Господину Мореффу нужна помощь, – по-русски произнесла Линда. – Ему необходимо справить нужду.

– Будет сделано, – деловито проговорил робот, развернулся, выехал из палаты и через несколько мгновений появился вновь с больничной уткой в механической руке. Приблизившись к Питеру, он протянул свободную руку, схватил краешек одеяла, намереваясь поднять его.

– Не надо! – Питер смутился. – Я попробую сам сходить. Где туалет?

– Там. – Робот показал механической рукой на одну из небольших дверей, расположенных сбоку.

Питер не без труда сел на кровати, свесил ноги, поставил ступни на пол.

– Вам не стоит этого делать, – услышал он голос доктора Андерсон. – Послушайте, мистер Морефф…

– Я все-таки попробую.

Опираясь руками на край кровати, он поднялся. И чуть не упал – его повело вбок. Если бы не робот, подставивший руку, Питер не удержал бы равновесия.

Он сделал несколько шагов. Как странно было ощущать ненадежность собственных ног. Робот помогал ему, плавно передвигаясь рядом. Так, через силу, опираясь на механическую руку, он дошел до аккуратного прямоугольника двери, собрался отворить ее, но дверь двинулась сама, открывая проход.

Его удивило убранство туалета: унитаз, раковина, стены – всюду был серебристый металл, весьма приятный на ощупь, не холодящий пальцев при касании. Кран, который включает воду сам, едва опускаешь руки в умывальник, Питер видел еще тогда, пятьдесят лет назад. А вот регулировки отсутствовали. Но едва он пробормотал в недоумении: «Как же сделать погорячее?» – вода стала теплее. Случайность? «Больше струю», – сказал Питер. И тотчас вода сильнее хлынула ему на руки. Кран понимал то, что ему говорят.

С не меньшим трудом Питер вернулся на кровать. Робот безмолвно двигался рядом, помогая ему. Лишь когда Питер лег, он проговорил скороговоркой:

– Вы – настойчивый, мистер Морефф. Это хорошо.

Питер с удивлением покосился на робота – он умеет оценивать поведение людей? Надо же!

– Где их производят? – теперь он смотрел на доктора Андерсон. – В Китае?

– Почему только в Китае? Основные промышленные зоны расположены также в Индии, Бразилии, России. Кстати, можете говорить с ним по-английски или по-французски. Как вам удобнее.

– Да, – робот в момент перешел на французский, – можете говорить со мной на том языке, на каком вам удобнее. Я полностью к вашим услугам.

Постоянное упоминание о языках насторожило Питера. Он вновь перевел глаза на худощавую женщину, сидевшую рядом.

– Вы столько внимания уделяете языкам.

– Еще бы. Этот век – гуманитарный. Образованный человек должен знать не менее четырех языков и на всех общаться свободно. Мы сейчас уделяем серьезное внимание истории. Хорошо знаем все основные религии. Это обеспечило улучшение взаимопонимания между разными народами. А еще прибавилось терпимости. Особенно в тех странах, где раньше ее не хватало… Вам пора ужинать. – Она глянула на робота. – Необходимо подать господину Мореффу ужин.

– Будет сделано.

Развернувшись, робот укатил к двери, скрылся за ней и довольно скоро появился вновь. Опять в ход пошли плошки.

Питер еще не закончил есть, когда распахнувшаяся дверь впустила мужчину, достаточно полного, невысокого роста, но стремительного. Он двигался напористо, часто перебирая не слишком длинными ногами. Взгляд у него был нахмуренный, пронзительный. Приблизившись, он произнес по-английски:

– Давайте знакомиться. Карло Фацио. Заместитель директора Всемирного бюро расследований.

Он протянул руку, пожатие было энергичным. Опустился на прозрачный стул, который пододвинула доктор Андерсон. Темно-карие глаза смотрели на Питера задумчиво и даже немного трагично. Энергичность движений никак не вязалась с наступившей паузой.

– Как вы себя чувствуете? – проговорил гость наконец.

– Нормально. Ходить пока не могу. А так – нормально.

– Ну… ходить вам еще рано. Голова не болит?

– Нет.

– Прекрасно… То, что вы помните момент покушения… это хорошо. – Взгляд стал пристальным. – А дело, которым вы там занимались, не забыли? То, ради чего вы находились в Риге, помните?

– Да. Помню.

– Тогда прошу вас рассказать всё, что вы помните. Вплоть до деталей.

– Пожалуйста. Но разве не осталось никакой информации в архивах?

– В том-то и дело, что никакой информации в архивах нет. И скорее всего, она туда не поступила. Из Риги. Пока что не знаю, по какой причине. В этом тоже предстоит разобраться.

– Вас интересуют события пятидесятилетней давности? – в голосе Питера звучало сомнение.

– Да. – Фацио помолчал с хмурым видом. – Я пока что не хотел бы вдаваться в подробности.

Питер был тактичным человеком. Не хочет, и Бог с ним. Он вернул плошку роботу, уставился на серебристый потолок, решая, с чего начать.

– В две тысячи девятом году была раскрыта международная преступная группа, штаб-квартира которой располагалась в Гамбурге. Торговля наркотиками, оружие, проституция, финансовые махинации. Полный набор. Они работали по всей Европе: распространяли героин, снабжали преступников стрелковым оружием, украденным с заводов в Бельгии и Германии, поставляли русских девушек в испанские и португальские бордели, контролировали игорный бизнес в Германии, Голландии и Франции, отмывали деньги, украденные чиновниками в России. Состав был интернациональный, но выходцы из России превалировали. Собственно говоря, по этой причине я и был включен в состав особого подразделения, которое создали тогда на временной основе. Проработав полтора года, мы добились успеха. Удалось арестовать и руководителей, и основных функционеров, и мелких исполнителей. Более сотни человек в разных странах. Из руководителей – Владимира Сайнакова, Михаила Вайнберга, Бориса Тишукова, Иоахима Брюнинга и Эриха Куртиуса.

– С этими фактами я знаком, – угрюмо сообщил Фацио.